Суть Эго. Пробуждение

По книге Экхарта Толле «A New Earth»
(Новая Земля)

* * *

Перевод: Николай Лаврентьев

2007 г.


Оглавление

Эго: современное состояние
человечества

Мнимое «я»
Голос в голове
Содержимое и структура эго
Отождествление с вещами
Потерянное кольцо
Иллюзия обладания
Алчность: потребность иметь больше
Отождествление с телом
Как чувствовать внутреннее тело
Забвение Сущего
Покой, который превыше всякого ума

Ядро эго
Недовольство и негодующая враждебность
Реактивность и злопамятство
Быть правым и делать других неправыми
Защита иллюзий
Истина: относительная или абсолютная?
Эго – это не что-то личное
Война – это ментальная установка
Чего мы хотим – покоя или драмы?
Наша истинная тождественность – за пределами эго
Все конструкции неустойчивы
Потребность эго в чувстве превосходства
Эго и слава

Ролевые игры: многоликое эго
Злодей, жертва, любовник
Отпускание представлений о себе
Предопределенные роли
Сиюминутные роли
Монах с потными ладонями
Счастье как роль против истинного счастья
Родительство: роль или функция?
Осознанное страдание
Осознанное родительство
Признание своих детей
Отказ от исполнения роли
Патологичность эго
Фоновое состояние несчастья
Секрет счастья
Патологические формы эго
Работа – с эго и без эго
Эго во время болезни
Коллективное эго
Неоспоримое доказательство бессмертия

Тело боли
Рождение эмоций
Эмоции и эго
Утка с человеческим умом
Тащить на себе прошлое
Индивидуальное и коллективное
Как тело боли обновляет себя
Как тело боли питается нашими мыслями
Как тело боли питается драмой
Плотные тела боли
Развлечения, СМИ и тело боли
Коллективное тело боли женщин
Национальные и расовые тела боли

Прорыв к свободе
Присутствие
Возвращение тела боли
Тело боли в детях
Состояние несчастья
Разрушение отождествления с телом боли
«Спусковые крючки»
Тело боли как пробуждающий фактор
Избавление от тела боли

Отыскание истинного себя
Кто мы есть?
Изобилие
Знание себя и знание о себе
Хаос и высший порядок
Хорошее и плохое
Непротивление происходящему
Вот как?
Эго и настоящий момент
Парадокс времени
Устраняя время
Сон и тот, кто его видит
Выход за пределы ограничений
Радость Сущего
Дай ослабнуть своему эго

Открытие внутреннего пространства
Вещественное и пространственное сознание
Падение ниже уровня мысли
Телевидение
Узнавание внутреннего пространства
Слышишь ли ты горный ручей?
Правильное действие
Восприятие без имен
Кто ощущает?
Дыхание
Аддикция
Осознавание внутреннего тела
Внутреннее и внешнее пространство
Как заметить просветы
Потеряй себя, чтобы найти
Тишина

Внутренняя цель
Пробуждение
Диалог о внутренней цели

* * *
СУТЬ ЭГО

 

 

Эго: современное состояние человечества

Слова — произносятся ли они вслух или остаются в виде невысказанных мыслей — могут производить на тебя почти гипнотическое действие. Они завораживают, в них легко потеряться и начинаешь безоговорочно верить, что если прикрепил к чему-нибудь слово, то знаешь, к чему. Дело в том, что мы, в сущности, не знаем, к чему его прикрепили. Мы просто накрыли тайну ярлычком. Всё — птица, дерево, даже простой камень, и тем более человек — абсолютно непознаваемы. Потому что в них есть неизмеримая, непостижимая, бездонная глубина. Все, что мы способны воспринимать, ощущать и о чем можем думать, — это поверхностный слой реальности, который меньше верхушки айсберга.

Под внешним обликом не просто все связано со всем — всё связано с Источником всей жизни, из которого и произошло. Даже камень, а еще лучше — цветок или птица могут показать тебе обратный путь к Истоку Всего Сущего, к себе истинному. Когда мы на них смотришь, или держим в руках и позволяем им быть, не накрывая ментальными ярлыками, в нас поднимается чувство благоговения, удивления. Тогда сама их суть безмолвно говорит с нами, отражая нашу собственную природу. Это то, что чувствуют великие художники и вносят в свое искусство.

Если мы не накрываешь мир словами и ярлыками, то в нашу жизнь, потерянную очень давно, когда еще человечество вместо того, чтобы использовать мышление, было им захвачено, возвращается волшебное чувство. В нашу жизнь возвращается глубина. Все вновь обретает новизну и свежесть. И самое большое чудо — это ощущение своего истинного «я», что важнее любых слов, мыслей, ментальных ярлыков и образов. Чтобы это произошло, нам нужно лишь очистить свое чувство «я», чувство Существования от того, с чем оно смешалось и спуталось, иначе говоря, отождествилось. Эта книга как раз о том, как его очистить.

 

Чем быстрее мы находим вербальные и ментальные ярлыки и прикрепляешь их к вещам, людям или ситуациям, тем меньше наша действительность наполняется жизнью, и тем слабее мы чувствуем эту действительность, чудо жизни, которое непрерывно разворачивается внутри и вокруг нас. Так можно развить умение, но вместе с тем утратить мудрость, а значит — и радость, и любовь, и способность к творчеству, и жизненную силу. Они таятся в просвете безмолвия между восприятием и интерпретацией. Конечно же, нам приходится пользоваться словами и мышлением, в них есть своя красота — но разве нам нужно быть у них в плену?

Слова уменьшают масштаб реальности до такой степени, чтобы ум человека смог что-то ухватить. Язык состоит из небольшого числа основных звуков, производимых голосовыми связками. Неужели какая-то их комбинация может объяснить нас, кто мы есть на самом деле, или разъяснить конечную цель Вселенной, или хотя бы что такое дерево или камень в своей сути?

 

Мнимое «я»

Слово «я», в зависимости от контекста, олицетворяет либо величайшую ошибку, либо глубочайшую истину. В своем расхожем смысле оно является не только одним из наиболее употребительных (вместе с производными от него «мне», «меня», «моё»), но также и одним из тех, что вводят в самое сильное заблуждение. Слово «я» в рамках обычного повседневного употребления воплощает изначальную ошибку, воображаемое чувство личности, неверное восприятие того, кем мы являемся в действительности. Это и есть эго.

Затем это воображаемое «я» принимается нами за базовую точку для дальнейших ошибочных интерпретаций действительности, а также за основание, от которого отталкиваются все мыслительные процессы, варианты взаимодействия и взаимоотношений. Наша действительность превращается в отражение исходной иллюзии.

Хорошая новость: если мы начинаем видеть иллюзию как иллюзию, то она растворяется. Распознание обмана — это его конец. Необходимым условием выживания для иллюзии является то, чтобы мы приняли ее за реальность. Поэтому, когда человек видит, кем он не является, реальность «кто ты есть» возникает сама собой. Именно это будет происходить при чтении этой и следующей главы, в которых описывается механика мнимого «я», называемого нами эго.

Итак, какова же природа этого мнимого «я»?

 

Произнося слово «я», мы имеем в виду совсем не то, чем являемся на самом деле. Беспредельная глубина нас истинных в результате чудовищного сжатия замещается звуком, производимым голосовыми связками, мыслью о «я» у нас в умах, или чем-то еще, с чем это «я» может отождествляться. Итак, к чему же обычно относится «я» и его производные — «мне», «меня», «моё»?

Когда ребенок усваивает, что произносимая родителями последовательность звуков, — это его имя, он начинает приравнивать слово, становящееся в его уме мыслью, к тому, кто он есть. На этой стадии некоторые дети говорят о себе в третьем лице: «Джонни хочет есть». Вскоре они выучивают волшебное слово «я» и приравнивают его к своему имени, которое до этого уже приравняли к тому, кто они есть. Затем приходят другие мысли и сливаются с исходной «я»-мыслью.

Следующий шаг — определить и обозначить те вещи, которые будут составлять «меня», станут частью «меня». Это — отождествление с предметами, то есть наделение вещей, а, в конечном счете, обозначающих их мыслей, своим самоощущением. Так ребенок отождествляет себя с ними. Когда «его» игрушка ломается или ее кто-нибудь отнимает, он испытывает сильное страдание. Не потому, что игрушка имеет какую-то особенную ценность — ребенок скоро потеряет к ней интерес, и она будет заменена другими игрушками, другими предметами, — а из-за мысли, что она «его». Игрушка стала частью развивающегося в ребенке самовосприятия, чувства «я».

По мере роста ребенка исходная «я»-мысль стягивает к себе другие мысли: она отождествляется с его половой принадлежностью, его вещами, воспринимающим и чувствующим телом, национальностью, расой, религией, профессией. Другие вещи, с которыми отождествляется «я», — это роли (мать, отец, муж, жена и т.д.), накопленный опыт или мнения, симпатии и антипатии, а также то, что произошло со «мной» в прошлом, память о чем представляет собой совокупность мыслей, определяющих мое дальнейшее самовосприятие как «я и пережитое мной».

В итоге они представляют собой не что иное, как мысли, случайным образом собравшиеся вместе в результате того, что все они были наделены нашим самовосприятием. Именно эту ментальную конструкцию мы и имеем в виду, произнося слово «я».

Точнее, большую часть времени, говоря или думая как «я», на самом деле говорим или думам не мы, а некий аспект ментальной конструкции, элемент эготипического «я». Когда же мы пробуждаемся, то продолжаем пользоваться словом «я», но тогда оно уже исходит из намного более глубокого места внутри нас.

 

Большинство людей все еще полностью отождествлены с непрерывным потоком мыслей в голове, навязчивым думаньем, для большей части которого характерны повторяемость и отсутствие смысла. Для них никакого «я» за пределами мыслительного процесса и приходящих вместе с ним эмоций не существует. Это и называется быть духовно неосознанным.

Когда говоришь людям, что у них в голове есть никогда не умолкающий голос, они либо удивляются: «Какой голос?», либо яростно отрицают это, а между тем это и есть тот самый голос, думатель, ненаблюдаемый ум. Его вполне можно считать некой завладевшей ими сущностью.

Для кого-то стал незабываемым миг первого разотождествления с мыслями, сдвиг от состояния, когда они были отражением содержимого собственного ума, к возникшему где-то на заднем плане осознанию. У некоторых это произошло так тонко, что они либо даже не заметили, либо ощутили некий приток радости или внутренний покой, не понимая причины этого.

 

Голос в голове

Первый проблеск осознанности произошел со мной в мою бытность первокурсником Лондонского Университета. Мне нужно было дважды в неделю ездить на метро в университетскую библиотеку. Это бывало часов в девять утра ближе к концу часа пик. Как-то раз я сидел напротив женщины лет тридцати. Я и раньше не раз видел ее в поезде, поэтому не мог не узнать. Несмотря на то, что народу в вагоне было много, места по обе стороны от нее оставались свободными. Причиной, без сомнения, был ее странноватый вид. Взгляд женщины был крайне напряжен, и она непрестанно говорила сама с собой громким и раздраженным голосом. Она так глубоко ушла в свои мысли, что была совершенно неосознанной.

Казалось, она даже не замечает окружающих. Ее голова была опущена и немного наклонена влево, словно женщина обращалась к сидящему рядом с ней. Хотя я точно не помню, о чем она говорила, но ее монолог был примерно следующим: «А потом она мне говорит …поэтому я говорю ей: нет, ты врешь, как ты смеешь обвинять меня …ведь ты всегда была одной из тех, кто меня обманывал, я тебе верила, а ты предала меня…» В ее голосе слышались гневные интонации, обращенные к той, кого она считала неправой, и кому, по идее, следовало защищаться, чтобы не быть уничтоженной. Когда поезд прибыл на станцию Тоттенхэм Коурт Роуд, она встала и, не прерывая потока слов, направилась к дверям.

Мне тоже нужно было выходить, поэтому я встал позади нее. На улице она направилась в сторону Бедфорд Сквер, по-прежнему погруженная в воображаемый диалог, сердито обвиняя и что-то доказывая. Мне стало любопытно, и я решил пойти за ней, поскольку мне все равно нужно было идти в ту же сторону. Несмотря на полную погруженность в воображаемый разговор, женщина, похоже, знала, куда ей нужно идти.

Вскоре показался внушительный Дом Сената, высотка 1930-х годов постройки, главный административный корпус университета и библиотека. Я был поражен. Неужели мы с ней шли в одно и то же место? Да, как раз туда она и направлялась. Кто она — преподаватель, студентка, офисный работник или библиотекарь? Может быть, она проводила какой-нибудь психологический эксперимент? У меня не было ответа. Я держался шагах в двадцати за ней, и к тому моменту, когда вошел в здание (по иронии судьбы бывшее штаб-квартирой Полиции Мыслей в фильме по роману Джорджа Оруэлла «1984»), один из лифтов уже поглотил ее.

То, чему я стал свидетелем, несколько обескуражило меня. Будучи взрослым двадцатипятилетним студентом первого курса, я считал себя интеллектуалом, и был убежден, что все ответы можно найти и все проблемы человеческого бытия можно решить при помощи интеллекта, то есть — думанья. Тогда я еще не понимал, что неосознаваемое думанье и есть основная проблема человеческого существования. Профессора мне представлялись мудрецами, знающими все ответы, а университет — храмом знания. Как она могла быть частью всего этого?

Перед тем, как войти в библиотеку, продолжая думать о странной женщине, я зашел в мужскую комнату. Я мыл руки и размышлял: «Надеюсь, я не закончу так же, как она». Стоявший рядом человек бросил взгляд в мою сторону, и я вдруг с потрясением понял, что не только подумал, но и пробормотал это вслух. «Боже мой, да я уже такой же, как она», — промелькнуло в голове. Разве мой ум не работал так же непрерывно, как ее? Между нами была ничтожная разница. Похоже, что доминирующей эмоцией ее думанья был гнев. В моем случае преобладала тревога. Она думала вслух. Я думал преимущественно про себя. Если она сумасшедшая, то тогда все сумасшедшие, и я в том числе. Разница только в степени.

На какой-то миг я сумел отступить от своего ума и увидеть его как бы с более глубокой точки. Произошел краткий сдвиг от думанья к осознанности. Я по-прежнему был в мужской комнате, только теперь один, и смотрел на отражение своего лица в зеркале. В момент отделения от ума я громко засмеялся. Это может показаться безумным, но мой смех исходил из здравого ума. Это был смех пузатого Будды. «Жизнь не так серьезна, как ее рисует ум». Похоже, смех сообщал мне именно это. Но это был лишь проблеск, и очень скоро он забылся.

Следующие три года я прожил в состоянии тревоги и депрессии, целиком отождествленный с умом. И прежде чем ко мне вернулась осознанность, мне довелось очень близко подойти к мысли о самоубийстве, но тогда это было уже гораздо больше, чем проблеск. Я освободился от навязчивого думанья и мнимого, созданного умом «я». Тот случай дал мне не только первый проблеск осознанности, он также заронил первые зерна сомнения в абсолютной ценности человеческого интеллекта.

Спустя несколько месяцев произошло нечто трагическое, еще более усугубившее это сомнение. В понедельник утром мы пришли на лекцию к профессору, чей ум восхищал меня. Как оказалось, мы пришли лишь для того, чтобы услышать: в выходные он совершил самоубийство — застрелился. Я был в шоке. Профессор был чрезвычайно уважаемым преподавателем, и, как мне казалось, знал все ответы. Однако тогда я еще не видел альтернативы культивированию разума. Я еще не понимал, что мышление — это всего лишь тонкий слой сознания, которым мы являемся, а также ничего не знал об эго, не говоря уже о возможности обнаружить его в себе.

 

Содержимое и структура эго

Эготипический ум целиком обусловлен прошлым. Его обусловленность состоит из двух частей: содержимого и структуры.

В случае с ребенком, плачущим от глубокого страдания из-за отобранной игрушки, то эта игрушка являет собой содержимое. Она может быть заменена любой другой игрушкой или предметом. Содержимое, с которым ты отождествляешься, обусловлено средой твоего обитания, твоим воспитанием и окружающей культурой. Что касается страдания ребенка, то нет никакой разницы, вызвано ли оно потерей простой деревянной игрушки или сложного и дорогостоящего электронного гаджета. Причина такого острого страдания заключена в слове «моя» и имеет структурный характер.

Бессознательная потребность усиливать свое отождествление через слияние с предметом встроена в саму структуру эготипического ума.

Одной из самых основных ментальных структур, благодаря которой эго существует, является отождествление. Слово «отождествление» (или идентификация) происходит от латинского слова idem, означающего «такой же», и слова facere, означающего «делать». То есть, если я с чем-то отождествляюсь, то «я» «делаю это таким же». Таким же, как что? Я наделяю это восприятием себя, становящимся частью моего «отождествления».

Один из основных уровней отождествления — это отождествление с вещами: со временем моя игрушка заменяется моей машиной, моим домом, моей одеждой и так далее. Я пытаюсь найти себя в вещах, но это никогда не удается, и я заканчиваю тем, что теряю себя в них. Таков удел эго.

 

Отождествление с вещами

Работающие в рекламном бизнесе очень хорошо знают: чтобы продать человеку вещь, не особенно ему нужную, его надо убедить, что она будет добавлять нечто к тому, как он себя видит, или как его воспринимают окружающие, иначе говоря — что-то добавлять к его самовосприятию. Например, они могут сказать, что, пользуясь этими вещами, мы сможем выделиться из толпы, и поэтому будем еще больше собой. Или же могут сформировать в нашем уме ассоциацию между рекламируемым продуктом и каким-нибудь знаменитым человеком или молодой, привлекательной и счастливой особой.

Для этой цели вполне годятся даже фотографии какой-либо состарившейся или покойной знаменитости, сделанные в пору ее расцвета. В этом есть невысказанное предположение, что, купив этот продукт, мы путем какого-то волшебного слияния с этой знаменитостью станем такими же, или хотя бы внешне будем выглядеть похожими на нее.

Поэтому в большинстве случаев человек покупает не продукт, а «усилитель отождествления». Фирменные наклейки — это то, на что все «клюют» первым делом. Они дорогие, а значит, «эксклюзивные». Если бы их мог купить любой, то они потеряли бы свою психологическую цену, и осталась бы только их физическая цена, которая вряд ли составила бы хоть небольшую долю от той, за которую платят.

 

То, с какими вещами человек отождествляется, зависит от него самого — от его возраста, пола, уровня дохода, принадлежности к определенному социальному классу, моды, окружающей культурной среды и т.д. То, с чем мы обычно отождествляемся, имеет отношение только к содержимому; тогда как бессознательная вынужденная потребность отождествляться является структурной. Это один из основных способов функционирования эготипического ума.

Парадоксально, но в основе существования так называемого общества потребления лежит факт, что найти себя через вещи невозможно: чувство удовлетворения эго живет недолго, и поэтому люди все время ищут что-то большее, продолжая покупать, продолжая потреблять.

 

Разумеется, в том физическом измерении, где обитают наши поверхностные «я», вещи необходимы и являются обязательной частью жизни. Нам нужны жилье, одежда, мебель, инструменты, средства передвижения. Вместе с тем в нашей жизни могут быть вещи, ценимые за красоту или присущие им качества.

Нужно проявлять уважение к миру вещей, а не презирать его. В каждой вещи есть Сущее. Вещь — это преходящая форма, берущая начало в единой, не имеющей формы Жизни, исходящей из источника всех вещей, всех тел, всех форм. В самых древних культурах люди верили в то, что во всём обитает дух, даже в так называемых неодушевленных предметах, и в этом отношении были гораздо ближе к истине, чем мы сегодня. Живя в мире, лишенном жизненной энергии и пораженном ментальной абстракцией, перестаешь чувствовать жизненную силу Вселенной. Большинство людей существуют не в живой, а в концептуальной реальности.

 

Однако нельзя сказать, что мы проявляем уважение к вещам, если используем их в качестве средства самоусиления, иначе говоря, если стараемся найти себя с их помощью. А эго делает именно это. Эготипическое отождествление с вещами создает привязанность к вещам, одержимость вещами, что, в свою очередь, формирует наше общество потребления и его экономические структуры, где единственным мерилом прогресса неизменно является «больше».

Бесконтрольная неутолимая жажда иметь больше — это и функциональное расстройство, и болезнь. Это то же самое функциональное расстройство, что проявляется в раковых клетках, когда их целью становится приумножение самих себя. Больные клетки не осознают, что уничтожение организма, частью которого они являются, приведет к их собственной гибели. Некоторые экономисты настолько привязались к понятию роста, что обойтись без этого слова не могут, называя спад «негативным ростом».

Многие люди тратят значительную часть жизни на то, чтобы стать обладателями вещей. Вот почему одна из болезней нашего времени называется пролиферацией — быстрым ростом количества вещей.

Когда человек перестает чувствовать жизнь, каковою сам и является, то старается заполнить ее вещами. В качестве духовной практики я советую каждому при помощи самонаблюдения исследовать свои отношения с миром вещей, в особенности с теми, что созданы миром «моё».

Следует быть внимательным и честным, чтобы понять, как связана личностная самооценка с вещами, которыми мы владеем. Вызывает ли у вас обладание какими-либо вещами ощущение чувства собственной важности или превосходства? Заставляет ли вас отсутствие каких-то вещей чувствовать себя ниже тех, кто их имеет? Упоминаете ли вы о каких-то вещах непредумышленно или, может быть, специально выставляете их напоказ, чтобы поднять свою цену в чьих-то глазах, а через это в своих собственных? Чувствуете ли вы обиду или злость, некоторую ущербность самовосприятия, если кто-то другой имеет больше, чем вы, или когда теряете что-то очень ценное?

 

Потерянное кольцо

Одно время я посещал людей в качестве советника и духовного учителя. Тогда я дважды в неделю навещал одну женщину, чье тело было поражено раком. Ей было немного за сорок, и она была школьной учительницей. Врачи не давали ей больше нескольких месяцев жизни. Иногда во время моих посещений мы почти не разговаривали, а в основном сидели в молчании. Именно в такие часы она пережила первые проблески внутреннего спокойствия, о существовании которого даже не подозревала в течение долгих лет своей работы в школе.

Тем не менее, однажды я нашел ее в состоянии величайшего страдания и раздражения.

— Что случилось? — спросил я.

Ее кольцо с бриллиантом, стоившее больших денег и дорогое как память, пропало, и она сказала мне, что уверена: его украла женщина, приходившая на несколько часов в день, чтобы ухаживать за ней. Она поражалась, как человек может быть таким черствым и бессердечным, чтобы сделать такое, и спросила меня, стоит ли ей провести с этой женщиной очную ставку или лучше сразу вызвать полицию. Я ответил, что не знаю, но попросил подумать, так ли важно это кольцо или что-либо еще в данной точке ее жизни.

— Вы не понимаете, — сказала она. — Это кольцо моей бабушки. Я носила его каждый день, пока не заболела и пока у меня руки не распухли. Для меня это не просто кольцо. Как я могу не расстраиваться?

Быстрота ответа, гнев и стремление защититься, прозвучавшие в ее голосе, показывали, что в ней еще не было достаточно присутствия, чтобы заглянуть внутрь себя и отделить реакцию на событие от самого события и рассмотреть их отдельно. Ее гнев и стремление защищаться свидетельствовали о том, что в ней сейчас говорит ее эго.

Я сказал:

— Мне бы хотелось задать вам несколько вопросов, только не отвечайте на них сразу, а посмотрите, не сможете ли вы найти ответы внутри себя. После каждого вопроса я буду делать небольшую паузу. Когда к вам придет ответ, то он совсем не обязательно придет в форме слов.

Она сказала, что готова слушать.

Я спросил:

— Понимаете ли вы, что в какой-то момент, возможно, довольно скоро, вам придется расстаться с этим кольцом? Сколько еще вам нужно времени, чтобы вы были готовы отпустить его? Станете ли вы меньше, если отпустите его? Каким образом та, кто вы есть, может стать меньше из-за этой потери? — Прозвучал последний вопрос, и на несколько минут воцарилось молчание.

Когда женщина снова заговорила, на лице у нее появилась улыбка, а сама она выглядела спокойной:

— Последний вопрос заставил меня понять что-то важное. Сначала я обратилась к своему уму, и он ответил: «Да, конечно же, ты станешь меньше». Затем я задала этот вопрос себе: «Стала ли меньше та, кто я есть?» На этот раз я попыталась скорее почувствовать, чем придумать ответ. Я вдруг почувствовала природу своего «Я Есть». Никогда раньше я этого не чувствовала. Если я так сильно чувствую природу своего «Я Есть», то та, кто я есть, никак не может стать меньше. Я все еще чувствую это, что-то спокойное, но очень живое.

— Это радость Сущего, — сказал я. — Вы можете чувствовать это, только когда растождествляетесь со своим умом. Сущее надо чувствовать. Его нельзя думать. Эго о нем ничего не знает, потому что состоит из мыслей. На самом деле кольцо было у вас в голове в виде мысли, какую вы приняли за свое «Я Есть». Вы думали, что «Я Есть» или хотя бы его часть находится в кольце.

Все, что эго искажает и к чему привязывается, подменяет Сущее, но эго не может его чувствовать. Вы можете ценить вещи и ухаживать за ними, но если вы к ним привязываетесь, то знайте — это работа эго. В действительности вы привязываетесь не столько к самой вещи, сколько к мысли, содержащей «я» или «мое». Когда же вы принимаете эту потерю целиком, вы выходите за пределы эго, и тогда возникает то, кто вы есть — «Я Есть» — сама осознанность.

Моя подопечная сказала:

— Теперь я кое-что понимаю из того, что сказал Христос, — «Если кто-то забирет у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду», — но раньше это не было наполнено для меня таким смыслом.

— Верно, — сказал я. — Только это не значит, что вам больше не нужно запирать дверь. Это значит, что отпускание вещей является актом намного большей силы, чем их защита и удержание.

В последние две недели своей жизни, по мере угасания тела, она становилась все более и более светящейся, словно сквозь нее струился свет. Она отпустила многое из того, чем владела. Отпустила женщину, укравшую, как она думала, у нее кольцо, и с каждой отпущенной вещью ее радость только возрастала.

А когда ее мать позвонила мне чтобы сообщить о кончине дочери, то упомянула, что после смерти кольцо нашлось. Оно было в ванной комнате медицинского кабинета. Может быть, та женщина вернула кольцо, а может, оно все время там лежало? Никто никогда этого не узнает. Только одно мы знаем наверняка: жизнь дает тебе только такой опыт, который лучше всего способствует эволюции твоего сознания. Как понять, какой именно опыт тебе нужен? Очень просто — такой, который ты проживаешь в данный момент.

Разве есть что-то неправильное в том, чтобы гордиться своим имуществом, или ощущать себя ниже тех, кто имеет больше тебя? Отнюдь нет. В чувстве гордости, потребности выделиться, усилении своего «я» через «больше чем» (и ослаблении через «меньше чем») нет ничего, что было бы правильным или неправильным — это эго.

Эго не является чем-то неправильным, эго — это неосознанность. Наблюдая эго в себе, мы выходим за его пределы. Не надо принимать его слишком серьезно. Замечая в себе эготипическое поведение, улыбайтесь. Временами это может даже рассмешить — как человечество могло быть захвачено этим так долго? Прежде всего, нужно понять, что эго — не что-то личное. Эго — это не ты. В том, что мы считаем эго своей личной проблемой, еще больше эго.

 

Иллюзия обладания

Что на самом деле означает — «владеть» чем-то? Что значит сделать что-то «своим»? Если ты остановишься на улице Нью-Йорка, покажешь на небоскреб и скажешь: «Он мой. Я им владею», — тогда ты либо сказочно богат, либо заблуждаешься, либо ты просто лжешь. В любом случае, ты рассказываешь некую историю, в которой мыслеформы «я» и «небоскреб» сливаются в одну. Так работает ментальный принцип владения. Если с твоими словами все согласятся, то за этим появятся подписанные листки бумаги, удостоверяющие, что люди с этим согласны. Ты богат. Если с этой историей никто не согласится, тебя отправят к психиатру. Либо у тебя галлюцинация, либо ты завзятый лгун.

Здесь важно понять, что ни история, ни та мыслеформа из которой она вытекает, независимо от того, соглашаются с тобой люди или нет, не имеет абсолютно ничего общего с тем, кто ты есть. Даже если люди соглашаются, это все равно фикция. Многие, пока не окажутся на смертном одре и пока все внешнее не отпадет, не понимают, что ничто, никакая вещь, не имеет ничего общего с тем, кто они есть на самом деле. Когда смерть близка, вся концепция владения теряет какой-либо смысл. В последние мгновения жизни люди также осознают, что пока они тратили жизнь на поиски своего более полного самоощущения, их Сущее — то, что они на самом деле искали, — всегда было с ними, но его плотно закрывало отождествление с вещами, в итоге оказавшееся отождествлением с построениями ума.

 

Отречение от всей собственности издревле являлось элементом духовной практики и на Востоке, и на Западе. Однако отречение от собственности не делает тебя автоматически свободным от эго. Эго будет пытаться гарантировать себе выживание, находя нечто, с чем можно отождествиться, например, ментальный образ себя, вышедшего за пределы интереса к материальному обладанию, и поэтому ставшего выше остальных, духовнее.

Есть люди, отрекшиеся ото всего, — чье эго больше, чем у миллионеров. Когда устраняешь один вид отождествления, эго быстро находит себе другой. В конечном счете, ему все равно, с чем отождествляться, главное, чтобы было с чем. Антипотребительство, или отказ от личной собственности — это иная мыслеформа, иная ментальная позиция, которая может стать заменой отождествлению с имуществом. С ее помощью мы можем делать себя правыми, а других неправыми.

Делать же себя правым, а других неправыми — это один из основных стереотипов эготипического ума, одна из базовых форм неосознанности. Другими словами, содержимое эго может меняться, а поддерживающая его структура ума — нет.

 

Одна из бессознательных предпосылок состоит в том, что, отождествившись с материальным объектом через иллюзию обладания им, мы, таким образом, наделяем себя его несомненной прочностью и постоянством, которые входят затем в наше самоощущение и придают ему еще большую прочность и постоянство.

Это в значительной мере относится к зданию, и в еще большей степени к земле, поскольку мы считаем ее единственной из принадлежащих нам вещей, которой не грозит разрушение. В случае же с землей абсурдность понятия владения становитс еще более очевидной. Во времена белой колонизации коренное население Северной Америки никак не могло понять, что это такое — право собственности на землю. Поэтому, когда европейцы заставляли их подписывать листки бумаги, в результате чего они эту землю теряли, индейцы были не в силах этого уразуметь. По их представлениям, это они принадлежат земле, а не земля им.

 

Эго стремится приравнять владение к Существованию: «Я владею — значит, существую. И чем больше имею, тем больше существую».

Эго живет через сравнение. То, как нас воспринимают другие, превращается в то, как мы сами воспринимаем себя. Если бы все жили в больших особняках и были богаты, то особняк и богатство не служили бы усилению самоощущения. Тогда можно было бы оставить богатство, перебраться в простой домик и вернуть себе подлинную тождественность. Тогда мы могли бы считать себя более духовным, чем остальные, и так же воспринимали бы нас и другие.

То, как нас видят другие, становится для нас зеркалом, говорящим, на кого ты похож и кто ты такой. В большинстве случаев чувство самооценки эго связано с тем богатством, которым ты владеешь в глазах окружающих. Они нужны тебе, потому что дают такое самоощущение. И если мы живем в культурной среде, в значительной мере уравнивающей самооценку с тем, чем и в каком объеме мы владеем, — если, конечно, мы сами не способны смотреть сквозь это коллективное заблуждение, — то всю оставшуюся жизнь мы обречены будем гоняться за вещами в тщетной надежде отыскать в них собственную ценность и завершенность самовосприятия.

 

Как мы можем отпустить привязанность к вещам? Даже не стоит и пытаться. Это невозможно. Привязанность к вещам уходит сама, когда мы перестаем искать себя в них. Нужно просто осознать эту привязанность.

Иногда мы можем даже не знать о том, что к чему-то привязались, иначе говоря, отождествились, пока не потеряем это или не почувствуем угрозу утраты. Если ты расстроишься, встревожишься и т.д., это будет означать, что ты привязан. В момент осознавания, что ты отождествлен с вещью, данное отождествление перестает быть полным. «Я есть осознанность, осознающая то, что есть привязанность». Это начало трансформации сознания.

 

Алчность: потребность иметь больше

Эго отождествляется с чувством обладания, но удовлетворение от обладания является относительно мелким чувством и живет недолго. Скрытое внутри, оно остается в виде глубокой неудовлетворенности, чувства нецелостности и недостаточности. Говоря: «я еще недостаточно имею», эго в действительности подразумевает: «я еще не достаточен».

Обладание — концепция владения чем-либо — это фикция, созданная эго для придания себе качеств видимой прочности и постоянства, а также для того, чтобы выделиться, стать особенным. Если тебе не удается найти себя через чувство обладания, то, значит, под этим кроется одна еще более мощная и характерная для эго тенденция: потребность иметь больше, которую иначе мы можем назвать «алчностью»*.

Никакое эго не может долго жить, не требуя еще большего. Поэтому алчность даже в большей степени, чем чувство обладания, поддерживает жизнь эго. Эго больше хочет хотеть, чем иметь. Поэтому на смену слабому чувству удовлетворения от того, что я имею, всегда приходит другое чувство — «хочу иметь больше». Это психологическая потребность иметь больше, иначе говоря, потребность иметь больше вещей, с какими можно отождествиться. Это аддиктивная* потребность, она не настоящая.

Иногда столь характерная для эго психологическая потребность иметь больше, или же чувство недостаточности, переносится на уровень физического тела и ощущается как неутолимый голод. Страдающие от булимии часто вызывают у себя рвоту, чтобы можно было продолжать снова есть, есть и есть...

Но голод испытывает их ум, а не тело. Эту болезнь можно исцелить, если страдающие от булимии перестанут отождествлять себя с умом и войдут в соприкосновение с телом, и тем самым почувствуют его истинные потребности, а не псевдопотребности эготипического ума.

Некоторые эго знают, чего хотят, и неотступно, с беспощадной и неумолимой жестокостью преследуют свою цель. Чингисхан, Сталин, Гитлер — это лишь несколько ярких примеров. Однако энергия, стоящая за алчностью, создает энергию такой же интенсивности, но противоположной полярности, что в конечном итоге приводит к их падению. Тем не менее, они делают несчастными и себя, и многих других, и в масштабе жизни творят ад на земле.

 

Желания у большинства эго конфликтуют между собой. Они одновременно хотят разного, или даже понятия не имеют, чего хотят, за исключением одного — они никогда не хотят того, что есть: настоящего момента.

Спутниками неутоленной алчности становятся беспокойство, нетерпение, скука, тревога, неудовлетворенность.

Алчность — это структурный элемент, поэтому, пока структура сохраняется, никакой объем ее содержимого не сможет дать продолжительного чувства удовлетворения.

Острая форма алчности в виде хотения чего-то неопределенного легко обнаруживается в развивающемся эго подростков, многие из которых находятся в состоянии постоянного негативизма, неудовлетворенности и протеста.

 

Физические потребности всего населения планеты — в пище, воде, крове, одежде и основных удобствах — можно было бы легко удовлетворить, будь распределение ресурсов сбалансированным.

Отсутствие равновесия — это следствие жадности эго и результат его безумной, хищнической и неуемной потребности иметь больше. Ее коллективным выражением, воплощением и олицетворением являются глобальные экономические структуры, огромные корпорации, по сути являющиеся эготипическими сущностями, соревнующимися между собой в том, чтобы иметь больше. Их единственная и всезатмевающая цель — прибыль. Они преследуют ее с безмерным упорством и абсолютной жестокостью. Природа, животные, люди, даже их собственный персонал — это не более чем цифры в балансовом отчете, безжизненный расходный материал для последующей утилизации.

 

Мыслеформы «я», «мое», «больше, чем», «я хочу», «мне нужно», «я должен иметь» и «недостаточно» характеризуют не содержимое, а структуру эго. Содержимое изменчиво и взаимозаменяемо. До тех пор, пока мы не научимся распознавать в себе эти мыслеформы, пока будем оставаться неосознанными, мы будем верить тому, что они говорят и обречены будем действовать, опираясь на эти бессознательные мысли, обречены бесконечно искать и не находить — потому что, пока эти мыслеформы действуют, никакое имущество, никакое место, никакой человек или условия не удовлетворят тебя.

Пока эготипическая структура будет оставаться на прежнем месте, вас не устроит никакое содержимое. Что бы вы ни имели и чего бы ни получали, вы не будете счастливы. Вы по-прежнему будете искать нечто такое, что даст надежду полнее состояться и ощутить полноценность взамен ущербности, и по-прежнему будете питать живущее глубоко внутри чувство недостаточности — свое эго.

 

Отождествление с телом

Помимо вещей, еще одной базовой формой отождествления является «мое» тело. Тело бывает мужским или женским, и поэтому ощущение себя мужчиной или женщиной для большинства людей становится первой и весьма значительной частью самовосприятия.

Половая принадлежность становится отождествлением, которое поощряется с ранних лет и побуждает тебя к исполнению определенной роли, к следованию обусловленным моделям поведения, влияющим на все стороны твоей жизни, а не только на те, что связаны с половым аспектом.

Многие люди целиком находятся в ловушке этой роли. Более того, в части традиционных западных культурных сообществ отождествление с известной половой принадлежностью влечет за собой определенное занижение самооценки. Худшее, что может случиться с женщиной, живущей в рамках некоторых культурных традиций, — остаться незамужней или бездетной, а с мужчиной — лишиться половой потенции и оказаться неспособным производить детей. Жизненная реализация человека воспринимается как нечто зависящее от его половой принадлежности.

 

Самоощущение большинства людей на Западе в огромной мере определяется именно внешним видом и состоянием тела — его силой и красотой — в сравнении с другими. У многих чувство собственного достоинства внутренне связано с физической силой, подтянутостью и хорошей внешностью. Не меньше и тех, у кого оно занижено, поскольку они воспринимают свое тело уродливым или несовершенным.

В некоторых случаях ментальный образ или понятие «мое тело» полностью искажает реальность. Молодая женщина думает, будто у нее лишний вес, и по этой причине изнуряет себя голодом, хотя фактически выглядит довольно изящно. Она утратила способность видеть свое тело. Все, что она «видит», — это мысленное представление о нем, а оно говорит: «Я толстая», или: «Я растолстею». В основе этого состояния лежит отождествление с умом.

 

Наряду с нарастающим отождествлением человека с умом, отчего эготипическое функциональное расстройство только усиливается, в последние десятилетия наблюдается серьезный прирост числа случаев анорексии — потери аппетита. Если бы пациентка смогла увидеть свое тело без помех со стороны ума и суждений, или хотя бы увидеть эти суждения, как они есть, а не принимать их на веру, или, еще лучше, если бы она смогла, будучи в состоянии покоя, ощутить свое тело изнутри, — это положило бы начало исцелению.

Те, кто отождествляется со своей яркой внешностью, физической силой, переживают и страдают, когда эти атрибуты начинают блекнуть и исчезать, но ведь иначе и быть не может. Теперь самой их личности, которая на этом строится, угрожает исчезновение. В любом случае, значительную часть их личности, негативную или позитивную, составляет тело, неважно, красиво оно или не очень. А еще точнее, они строят концепцию своей личности на фундаменте «я»-мысли, которую по ошибке закрепляют на ментальном образе, представлении о своем теле, в действительности являющемся не более чем физической формой, разделяющей судьбу всех прочих форм — непостоянство, изменчивость и, в конечном итоге, полный распад.

 

Приравнивание к «я» физического тела, наделенного способностью чувственного восприятия, которому предопределено состариться, увянуть и умереть, неминуемо рано или поздно приводит к страданию.

Избегать отождествления с телом не значит пренебрегать им, презирать и не заботиться о нем. Если тело крепкое, красивое, сильное, мы можем высоко ценить эти качества — пока они есть. Мы также можем улучшать его состояние здоровым питанием и упражнениями. Если вы не считаете себя телом, то в пору увядания его красоты, уменьшения силы и возможностей оно никак не повлияет на вашу самооценку или личность.

 

Не только люди с хорошим или почти совершенным телом приравнивают его к тому, кто они есть. Можно очень легко отождествиться и с «проблемным» телом, превратив его несовершенство, болезнь или бессилие в свое отождествление. Тогда человек может считать себя «страдающим» от того или иного хронического заболевания или бессилия, и говорить о себе как о теле. В этом случае его окружат вниманием врачи и близкие, которые будут постоянно поддерживать его умозрительное самоотождествление с ролью страдальца или пациента.

Как следствие, такой человек будет бессознательно цепляться за болезнь, потому что став мыслеформой иного вида, с которой эго уже может отождествиться, она становится важнейшей частью его самовосприятия. Найдя для себя отождествление, эго уже не желает больше с ним расставаться. Поразительно, но порою в поисках средства для своего усиления и пущего самоотождествления эго способно даже «придумывать» себе болезни.

 

Как чувствовать внутреннее тело

Несмотря на то, что отождествление с телом является одной из главных форм существования эго, тут есть и хорошая новость — мы можем легко выйти за его пределы. Это делается не попытками убедить себя, что ты — не тело, а путем переноса внимания с его внешней формы и мыслей о нем как о красивом, уродливом, крепком, немощном, слишком толстом, слишком худом, — на обитающее в нем чувство жизненности. Неважно, как наше тело выглядит снаружи, — за внешней формой оно представляет собой чрезвычайно насыщенное и живое энергетическое поле.

Если вы еще не умеете осознавать «внутреннее тело», то прямо сейчас ненадолго закройте глаза и попробуйте почувствовать жизнь в своих руках. Не надо просить об этом свой ум. Он скажет: «Я ничего не чувствую». Возможно, он также скажет: «Дай мне что-нибудь поинтересней, о чем я мог бы думать». Поэтому не проси ум, а направь внимание прямо в кисти рук. Под этим понимается осознание в них тонкого чувства жизненности. Оно там.

 

Чтобы заметить эту жизненность, нужно всего лишь навсего отправиться туда своим вниманием. Сначала может почувствоваться легкое покалывание, затем появится чувство энергии или жизненности. Если ненадолго оставить внимание в кистях рук, это чувство усилится. Некоторым даже и глаза закрывать не приходится, они могут чувствовать свои «внутренние руки» читая эти строки.

Затем идите в ступни, задержите там внимание примерно на минуту, и затем начинайте одновременно чувствовать кисти рук и ступни. Включите в этот процесс остальные части тела — ноги, руки, живот, грудь и так далее — пока не начнете осознавать внутреннее тело как единое ощущение жизненности.

 

То, что здесь названо внутренним телом, на самом деле уже не тело — а жизненная энергия, мост между формой и бесформенным.

Выработайте в себе привычку чувствовать это внутреннее тело при любой возможности. Например, попробуйте узнать, можете ли вы чувствовать внутреннее тело и одновременно кого-нибудь слушать.

Кажется почти парадоксом, но, соприкасаясь с внутренним телом мы больше не отождествляемся ни с телом, ни с умом. Иначе говоря, мы уходим от отождествления с формой к бесформенному, — к Сущему. Это и есть наша истинная тождественность.

Осознавание тела становится не только якорем в настоящем моменте, но еще и дверью из тюрьмы эго. Кроме того, осознавание тела укрепляет иммунную систему и его способность к самоисцелению.

 

Забвение Сущего

Эго — это всегда отождествление себя с формой, это поиск себя в какой-либо форме, и значит, потеря себя в ней. Формы — это не просто материальные объекты и физические тела. Гораздо большее значение имеют мыслеформы, непрерывно возникающие в поле нашего сознания.

Мыслеформы — это энергетические образования, более тонкие и менее плотные, чем физическая материя, но, тем не менее, формы. То, что мы воспринимаем как никогда не умолкающий голос в голове, — это поток непрерывного и навязчивого думанья.

Если каждая мысль целиком поглощает ваше внимание, если вы так сильно отождествлены с голосом в голове и с сопровождающими его эмоциями, что теряете себя в каждой мысли и эмоции, то вы полностью отождествлены с формой, а значит, эго держит вас мертвой хваткой.

Эго — это конгломерат из повторяющихся и многократно возвращающихся мыслеформ и обусловленных ментально-эмоциональных моделей поведения, устойчивых стереотипов поведения, наделенных чувством «я», самовосприятием. Эго появляется тогда, когда наше чувство Существования, чувство «Я Есть», сливается с формой. Это и есть смысл отождествления. Это забвение Сущего, исходная и изначальная ошибка, иллюзия абсолютной разделенности, что превращает действительность в кошмар.

 

Покой, который превыше всякого ума

Существует множество сообщений о людях, переживших в результате трагической утраты появление нового измерения сознания. Одни потеряли все имущество, другие детей или супруга, третьи — социальное положение, репутацию или физические возможности. В некоторых случаях на войне или в результате катастрофы люди теряли сразу все и обнаруживали, что остались «ни с чем». Мы можем назвать это экстремальной ситуацией. Пропало все, с чем они отождествлялись, что обеспечивало им самоощущение и поддерживало его.

Острая тоска или сильный страх, пережитые ими в самом начале, внезапно и необъяснимо расступались и давали дорогу святому чувству Присутствия, глубокого покоя, безмятежности и полной свободы от страха. И это действительно покой, в котором, кажется, нет никакого смысла, и люди, пережившие его, задавали себе вопрос: «Как это может быть, чтобы, видя все это, я ощущал такой покой?»

 

Ответ прост, стоит только понять, что такое эго и как оно работает.

Если формы, дававшие нам отождествление и определявшие наше самоощущение, исчезают, или когда их у нас отбирают, то такая потеря может привести к коллапсу эго, поскольку эго и есть отождествление с формой. Если нам больше не с чем отождествиться — то кто мы тогда есть?

Когда окружающие формы умирают или к ним приближается смерть, наше чувство Сущего, наше «Я Есть» высвобождается из пут форм — дух освобождается из заточения в материи. Мы осознаем суть своей тождественности, осознаем ее как единство с миром вне форм, всепроникающим присутствием, Сущим, предваряющим появление любых форм, любых вариантов отождествления. Мы начинаем осознавать свою истинную тождественность с сознанием как таковым, а не с тем, с чем оно отождествилось. Это покой Абсолюта. Первая и окончательная истина о том, что мы не то и не это, а «Я Есть».

 

Не все пережившие большую утрату пережили такое пробуждение, такое разотождествление с формой. Некоторые сразу же создали сильный ментальный образ или мыслеформу «я — жертва», либо сочли, что произошедшее стало следствием каких-то обстоятельств, или случилось по вине каких-то людей, по несправедливости судьбы, или «по воле Божьей».

Эта мыслеформа и наведенная ею эмоция — гнев, негодование, жалость к самому себе, и т.д., — с которой они накрепко отождествились, тут же заменила собой все остальные формы отождествления, исчезнувшие вследствие утраты. Другими словами, эго быстро находит себе новую форму.

 

Человек не очень-то связывает с эго тот факт, что сама его новая форма является глубоко несчастной, и будет оставаться такой до тех пор, пока у эго есть отождествление, неважно, хорошее или плохое. В действительности, новое эго будет еще более сжатым, еще более жестким и упорным, чем прежнее.

Когда такая потеря случается — ты либо сопротивляешься, либо сдаешься. Кто-то горько и глубоко возмущается, а кто-то становится сочувствующим, мудрым и любящим. Уступание означает внутреннее принятие того, что есть — ты становишься открыт жизни.

Сопротивление — это внутреннее сжатие, напряжение, затвердевание скорлупы эго. Тогда мы закрыты. Какое бы действие мы ни предприняли в состоянии внутреннего сопротивления (что можно, также, назвать негативностью), оно будет создавать еще больше сопротивления, и Вселенная будет не на твоей стороне; жизнь не будет тебе помогать.

Солнечный свет не может проникнуть сквозь закрытые ставни. Когда сдаешься внутренне, когда уступаешь, тогда открывается новое измерение сознания. Если действие возможно или необходимо, то оно будет осуществляться в сонастроенности с Единым и будет поддерживаться творческой разумностью и необусловленным сознанием, с которым ты становишься одним целым, когда пребываешь в состоянии внутренней открытости. Тогда обстоятельства и люди начинают тебе помогать и сотрудничать с тобой. Тогда происходят «счастливые совпадения».

Если невозможны никакие действия, ты продолжаешь оставаться в состоянии внутреннего покоя, приходящего к тебе через уступание, ты «отдыхаешь в Боге».

 

Ядро эго

Большинство людей настолько отождествлены с голосом в голове — непрекращающимся потоком навязчивого думанья, сопровождаемого эмоциями, — что мы можем охарактеризовать их так: захваченные собственным умом. До тех пор, пока мы не начнем это осознавать, то будем принимать «мыслителя» за того, кто мы есть. Это и есть эготипический ум.

Он называется эготипическим, поскольку в каждой мысли — в каждом воспоминании, интерпретации, мнении, точке зрения, реакции, эмоции — есть самоощущение, чувство себя, «я» (эго). Говоря с позиции духовности — это и есть неосознанность.

Мышление человека, содержимое всякого ума, конечно же, обусловлено прошлым: воспитанием, культурой, семейным происхождением, и т.д. Ядро всякой мыслительной деятельности составляют определенные и устойчивые мысли, эмоции и реактивные стереотипы поведения, с которыми каждый отождествляется больше всего.

В большинстве случаев, когда мы говорим «я», в действительности, это говоришь не мы, а наше эго. Оно состоит из мыслей и эмоций, из переплетения воспоминаний, с которыми мы отождествляемся, типа «я и пережитое мной», а так же из привычных ролей, которые мы играем даже не подозревая об этом, из таких групповых составляющих отождествления как национальность, религия, раса, принадлежность к определенному социальному классу или приверженность какой-либо политической доктрине.

Эго включает в себя личностные составляющие отождествления не только с тем, чем мы владеем, но также с мнениями, внешним видом, старыми обидами или представлениями о себе типа «я лучше других» или «я хуже других», с успехом или неудачей.

Содержание эго варьируется от человека к человеку, но в каждом эго действует одна и та же структура. Иначе говоря, разные эго имеют только поверхностные отличия. В глубине все они одинаковы. В чем же? Они одинаковы в том, что живут за счет отождествления и разделения.

Когда человек живет через созданное умом «я», состоящее из мыслей и эмоций, то есть через эго, тогда основа личности случайна и ненадежна, потому что по самой своей природе мысли и эмоции эфемерны и мимолетны. Поэтому любое эго борется за свое выживание, пытаясь защитить и укрепить себя. Для поддержания «я»-мысли оно нуждается в противопоставляемой ей мысли о «другом».

Концептуальное «я» не может выжить без концептуального «другого». Другие являются еще более другими, когда мы смотрим на них как на врагов.

На одном краю шкалы этого бессознательного эготипического стереотипа поведения лежит навязчивая привычка выражать недовольство другими и выискивать в них недостатки.

На другом краю шкалы стоит физическое насилие между отдельными людьми и война между народами. Потому что, когда кто-то осуждает другого, это позволяет ему чувствовать себя больше, лучше, важнее, дает чувство превосходства над этим другим.

 

Недовольство и негодующая враждебность

Выражение недовольства является одной из излюбленных стратегий эго, используемых им для самоусиления. Каждый случай выражения недовольства — это маленькая выдуманная история, не вызывающая ни малейшего сомнения в своей достоверности. Выражается ли это недовольство вслух или про себя — нет никакой разницы. Некоторые эго, не имеющие большого выбора для отождествления, легко выживают на одном лишь выражении недовольства.

Если человек зажат в тисках подобного эго, то это — привычка, разумеется бессознательная, означающая, что происходит действие без его понимания.

Явно высказанное личностное суждение, а чаще мысленное навешивание негативных ментальных ярлыков на людей или распускание слухов у них за спиной нередко оказывается составляющей такого стереотипа поведения. Брань является самой грубой формой такого навешивания, исходящей из потребности эго всегда быть правым и желания испытывать торжество победы над другими: «ничтожество, сволочь, стерва» — это окончательный приговор. Еще ступенькой ниже по шкале неосознанности возникает громкий крик и протест, а еще немногим ниже — физическое насилие.

 

Негодующая враждебность — эмоция, сопутствующая выражению недовольства и навешиванию ментальных ярлыков, — лишь добавляет эго энергии. Чувствовать враждебность означает чувствовать горечь, негодование, удрученность, чувствовать себя оскорбленным. Обида на других за их жадность, нечестность, нецелостность, за то, что они делают сейчас или делали в прошлом, за то, что они сказали, за то, что им не удалось, за то, что им следовало или не следовало делать — это для эго по вкусу.

Вместо того чтобы игнорировать неосознанность других, человек превращаешь ее проявления в их личные качества. Но кто в действительности это делает? Неосознанность в тебе самом — эго.

Иногда бывает, что «недостатка», замеченного в другом человеке, вообще не существует, а это всего лишь неверная интерпретация, проекция ума, обусловленного видеть врагов и делать себя правым или лучшим. Хотя конечно, время от времени какой-то недостаток действительно может иметь место, но если мы на нем фокусируемся, порой, не замечая ничего остального, то только усиливаем его. И усиливаем в себе то, на что реагируем в другом человеке.

Нереагирование на проявления эго окружающих — это не только самый действенный способ для выхода за пределы собственного эго, но вместе с тем и самый эффективный способ растворения коллективного человеческого эго. Однако ты можешь быть в состоянии нереагирования только тогда, когда способен распознать чье-то поведение как исходящее из эго, как проявление коллективного функционального расстройства. Когда есть осознание, что оно не носит личного характера, то причина, вынуждающая нас реагировать как прежде, исчезает.

Не реагируя на эго, мы сможем излучать на окружающих здравый смысл, делая необусловленное сознание противовесом обусловленному. Временами, возможно, придется принимать меры самозащиты от неосознанных людей. Но можно делать это, не превращая их во врагов. И самая надежная защита — осознанность.

Любой станет врагом, если мы персонифицируем неосознанность, то есть эго. Нереагирование — это не слабость, но сила. То же можно выразить другим словом — прощение. Прощать означает не обращать внимания, вернее, смотреть сквозь эго. Смотреть сквозь эго на разумность, имеющуюся в каждом человеке и являющуюся его сутью.

 

Эго любит выражать недовольство и проявлять враждебность не только по отношению к людям, но и к ситуациям. С ситуацией часто поступают так же, как и с человеком — делают ее своим врагом. Подтекст всегда таков: «Этого не должно было случиться! Я не хочу здесь находиться! Яне хочу этого делать! Со мной обошлись несправедливо!» И самый большой враг эго из всех возможных — это, конечно же, настоящий момент, то есть сама жизнь.

Сказать кому-либо о его ошибке или недочете, которые можно исправить, — не значит выразить недовольство. Удержаться от выражения недовольства не означает примириться с чьей-то скверной чертой или поведением. В том, чтобы сказать официанту, что суп остыл и его надо разогреть, нет никакого эго — мы лишь придерживаемся факта, а факт всегда нейтрален. «Как вы посмели подать мне холодный суп…» — это уже выражение недовольства. Там есть «я», которому нравится чувствовать личную обиду из-за остывшего супа и раздувать ее до предела, то самое «я», которое получает удовольствие от того, что делает кого-то неправым.

 

Выражение недовольства, о котором мы говорим, работает на эго, а не на перемены. Иногда становится очевидным, что на самом деле эго не хочет перемен, поэтому и продолжает выражать недовольство.

Попытайтесь уловить этот голос у себя в голове в тот момент, когда он на что-либо жалуется или выражает недовольство, и признать его тем, чем он является — голосом эго, то есть не более чем обусловленным ментальным стереотипом поведения, мыслью.

Когда замечаешь этот голос, ты также осознаешь и то, что ты — не этот голос, но ты тот, кто его осознает. На самом деле мы есть осознанность, осознающая этот голос. На заднем плане — осознанность. На переднем — голос, мыслитель. Так мы освобождаешься от эго, от ненаблюдаемого ума.

В тот момент, когда мы начинаем осознавать в себе эго, это, строго говоря, уже больше не эго, а лишь старая, обусловленная модель поведения. Эго включает в себя неосознанность. Осознанность и эго не могут сосуществовать вместе. Тем не менее, прежний ментальный стереотип поведения или привычка могут сохраняться и иногда появляться снова, потому что за ними стоит сила инерции тысячелетней коллективной человеческой неосознанности, но всякий раз, будучи распознанными, они ослабевают.

 

Реактивность и злопамятство

Поскольку враждебность — это зачастую эмоция, следующая за выражением недовольства, то на нее может наслаиваться еще более сильная эмоция, такая как гнев или иная форма сильного неприятия. Таким образом она приобретает еще больший энергетический заряд. Тогда недовольство превращается в реактивность — другой способ эго усиливать себя.

Многие люди постоянно ждут повода среагировать на что-нибудь, в отношении чего можно почувствовать раздражение или беспокойство — и им никогда не приходится долго ждать. «Это произвол», — говорят они, — «Как вы посмели», «Это возмутительно». Они точно так же привязаны к вредной привычке расстраиваться или злиться, как иные к наркотику. Путем реагирования на то или это они утверждают и усиливают свое самоощущение.

 

Застарелая враждебность становится причиной злопамятства. Носить в себе враждебность означает находиться в состоянии хронического «противостояния», поэтому у многих людей злопамятство составляет значительную долю их эго. В душе нации или племени коллективное злопамятство может сохраняться веками и служить топливом для непрерываемого круговорота насилия и войн.

Злопамятство — это сильная негативная эмоция, связанная с каким-либо событием, иногда из далекого прошлого, поддерживающаяся за счет навязчивого думанья, повторяющегося пересказа этой истории про себя или вслух типа «вот что он мне сделал» или «вот что он нам сделал».

Злопамятство загрязняет и другие сферы жизни. Например, когда мы помним зло и думаем о нем, его негативная эмоциональная энергия может искажать наше восприятие события, происходящего в настоящем, или влиять на то, как мы говорим или ведем себя в данный момент по отношению к кому-то.

Одной большой причины для злопамятства оказывается достаточно, чтобы она загрязнила значительную часть нашей жизни и чтобы мы продолжали оставаться в ловушке эго.

Нужна честность, чтобы увидеть, даете ли вы приют поводам для злопамятства, есть ли в вашей жизни кто-либо, кого вы не простили полностью, есть ли у вас «враг». Если да — станьте осознающим это злопамятство на обоих уровнях — на уровне мысли и на уровне эмоции, иначе говоря, — начните осознавать мысли, питающие злопамятство, а также почувствуйте эмоцию, являющуюся откликом тела на эти мысли.

Не старайтесь отпустить свое злопамятство. Когда мы пытаемся его отпустить, стараемся простить, — это не работает. Если же мы видим, что у злопамятства нет никакой другой цели, кроме укрепления ложного самоощущения и удержания его на прежнем месте, то прощение возникает естественным образом. Это освобождающее видение. Суть идеи Христа «прощай врагам своим» состоит в разрушении основных эготипических структур человеческого разума.

Прошлое не имеет силы остановить нас или помешать быть присутствующим прямо сейчас. Это под силу только злопамятству, уходящему корнями в прошлое. А что такое обида? Это груз былых мыслей и эмоций, привязка к старым негативным реакциям.

 

Быть правым и делать других неправыми

Выражение недовольства, выискивание недостатков и реактивность усиливают такую черту эго, как чувство разграниченности и разобщенности, от чего напрямую зависит его выживание. Кроме того, они усиливают эго, давая ему чувство превосходства, на котором оно пышно расцветает.

Может быть не совсем очевидным, каким же образом выражение недовольства — скажем, дорожными пробками, политиками, «жадными богачами» или «ленивыми безработными», коллегами или бывшим супругом, мужчинами или женщинами — может создавать в нас чувство превосходства. А вот каким образом: через выражение недовольства, когда мы считаем себя правыми, а человека или ситуацию, послужившие причинами нашего недовольства или реакции, неправыми.

 

Ничто так не укрепляет эго, как чувство правоты. Быть правым означает быть отождествленным с ментальной позицией — точкой зрения, мнением, суждением, историей. Разумеется, для того, чтобы человек мог чувствовать себя правым, всегда нужен кто-то другой, кто будет неправым. Иначе говоря: чтобы усилить свое ощущение «правильности», нужно сделать других неправыми.

Через выражение недовольства и реагирование, неизменно включающие в себя и такой вариант, что «этого не должно было случиться», можно сделать неправым не только человека, но и ситуацию.

Чувство правоты дает мнимое моральное превосходство над человеком или ситуацией, разочаровавшими тебя и заслужившими твое осуждение. Это то самое чувство превосходства, которого так страстно желает эго, чтобы с его помощью усилиться.

 

Защита иллюзий

Факты существуют, и они несомненны. Если вы говорите: «Свет распространяется быстрее звука», а кто-то другой утверждает обратное, то совершенно очевидно, что вы правы, а он нет. Подтверждение этому можно найти, наблюдая грозу и видя, что молния сверкает раньше, чем доносится гром. Поэтому вы не только правы, но знаете, что правы. Вовлечено ли в это эго? Может быть, но совсем не обязательно.

Если просто констатируется то, что является истиной, — эго в этом не участвует, поскольку отсутствует предмет для его отождествления. Отождествления с чем? С умом и ментальной позицией. Однако подобное отождествление может легко вкрасться и сюда. Если вы вдруг замечаете, что говорите: «Поверьте, я знаю», или: «Почему вы мне не верите?», тогда эго уже здесь. Оно прячется в маленьком слове «я». Простая констатация «Свет быстрее звука» хотя и верна, но в данном случае работает на иллюзию, служит эго. Она загрязнена ложным чувством «я», приобрела личные качества, превратилась в ментальную позицию. И это «я» чувствует себя ослабленным или обиженным, потому что кто-то не верит в то, что «я» сказал.

Эго всё принимает личностно. Поднимаются эмоции, появляется потребность защищаться, возможно, даже агрессия. Разве здесь отстаивается истина? Вовсе нет. В данном случае истина в защите не нуждается. Ни свету, ни звуку нет никакого дела до того, что говорите вы или кто-нибудь другой. Вы защищаете себя, или, вернее, иллюзию о себе, защищаешь созданную разумом подмену. Точнее будет сказать, что иллюзия защищает саму себя.

Даже если простой и сравнительно очевидный мир фактов может подвергнуться такому искажению и иллюзиям, то только представьте себе, что происходит с гораздо менее вещественным миром мнений, точек зрения и суждений, являющихся лишь мыслеформами, легко поддающимися слиянию с чувством самовосприятия.

Каждое эго принимает мнения и точки зрения за факты. Более того, оно не может отличить событие от реакции на него. Любое эго — это мастер раздельного восприятия и создания искаженных интерпретаций. Отличить же факты от мненй возможно лишь только через осознанность — не через думанье. Только через осознанность мы можем увидеть: вот ситуация, а вот наш гнев по поводу нее, и потом понять, что к ней есть и другие подходы, другие способы видеть ее и действовать.

Только через осознанность можно видеть ситуацию или человека целиком, а не ограничиваться выбором эго, принятием лишь одной точки зрения.

 

Истина: относительная или абсолютная?

Уверенность «я прав, а ты неправ» за пределами мира простых и поддающихся проверке фактов представляет собой опасную вещь. Она опасна не только в личных отношениях, но и во взаимодействиях между народами, племенами, религиями.

Но если убежденность «я прав, а ты нет» является одним из способов самоусиления эго, если человек делает себя правым, а другого неправым, то есть впадает в состояние умственного расстройства, закрепляющего разобщенность и состояние конфликта между людьми, — можно ли тогда говорить о таких вещах, как хорошее или плохое поведение, действие или вера? И не является ли это моральной относительностью величайщим злом нашего времени?

 

История христианства являет превосходный пример того, как вера в то, что ты единственный обладатель истины, иными словами, правоты, может извратить твои действия и поведение и довести их до степени безумства. Веками пытки и сожжение заживо тех, чье мнение хоть чуточку расходилось с христианской доктриной или узкими толкованиями писания («Истины»), считались правым делом, потому что жертвы были «неправы». Они были настолько неправы, что их приходилось убивать. Истина ставилась выше человеческой жизни. А что это была за Истина? Это была какая-то сказка, в которую ты должен верить; то есть клубок мыслей.

Среди миллиона человек, убитых по приказу сумасшедшего диктатора Пол Пота, были все те, кто носил очки. Почему? Согласно его представлению обладатели очков принадлежали к образованному классу, буржуазии, эксплуататорам крестьян. Их следовало уничтожить, чтобы расчистить место для нового общественного порядка. Его истина также была клубком мыслей.

 

Релятивизм — мнение об отсутствии абсолютной истины, способной направлять поведение людей, — это одно из зол нашего времени; но невозможно найти абсолютной истины там, где ее нет: в доктринах, идеологиях, сводах правил или прошлом опыте. Что в них общего? Все они созданы из мыслей. Мысль может, в лучшем случае, указывать на истину, но сама она никогда истиной не является. Вот почему буддисты говорят: «Палец, показывающий на луну, — это не луна».

Есть лишь одна абсолютная Истина, являющаяся источником всех остальных. Когда мы ее находим, то все наши действия сонастраиваются с ней. Можно ли выразить эту Истину словами? Да, но слова, разумеется, — это не Истина. Слова лишь указывают на нее.

Эта Истина неотделима от того, кто мы есть. Да — мы сами и есть эта Истина. Если искать ее где-нибудь в другом месте, то всякий раз будем обманываться. Истина — это Сущее, которым мы в действительности и являемся. Некоторые христианские мистики называли это так — Христос внутри; буддисты называют природой Будды, индуисты — Атманом, постоянно пребывающим в Боге.

 

Когда мы приходим в соприкосновение с этим внутренним измерением — а пребывание в нем является нашим природным состоянием, а не каким-то сверхъестественным достижением — все действия и отношения начинают для нас отражать единство с той жизнью, которую мы чувствуем глубоко внутри себя. Это Любовь.

Внешние же законы и заповеди, правила и регламентации нужны только тем, кто отрезан от Истины внутри себя, — той Истины, каковой каждый в действительности и является. Законы и заповеди призваны предотвращать худшие проявления эго, но часто даже это им не под силу.

 

Эго – это не что-то личное

Человеческое эго в таком его коллективном аспекте, как «мы» против «них», еще более безумно, чем «я», индивидуальное эго, хотя механизм тот же самый. Более того, огромная доля насилия, совершаемого людьми по отношению друг к другу, является результатом действий не криминальных сил или умственно неполноценных лиц, а нормальных респектабельных граждан, служащих коллективному эго. Можно пойти дальше и сказать, что на этой планете «нормальное» эквивалентно безумному.

Что же лежит в основе этого безумия? Полное отождествление с мыслью и эмоцией, иначе говоря, с эго.

Жадность, эгоизм, эксплуатация, жестокость и насилие по-прежнему пронизывают все сферы жизни на этой планете. Когда мы не в состоянии распознать их как индивидуальные или коллективные проявления общего фонового расстройства или душевной болезни, то, персонифицируя их, впадаем в заблуждение. В таком случае возникает концептуальное отождествление индивидуума или группы, выражаемое словами: «Вот он какой. Вот они какие».

 

Если эго другого человека принимается за его истинную тождественность, то это результат работы нашего эго, использующего данную неверную интерпретацию в целях собственного укрепления через усиление чувства собственной правоты, а значит, через усиление чувства превосходства, а также при помощи противодействия, сопровождаемого осуждением, возмущением и зачастую гневом, направленным против «врага». Для эго все это чрезвычайно убедительно.

Это усиливает чувство разобщенности между людьми, чьи «отличительные черты» раздуваются до такой степени, что уже просто не ощущаются ни общая для всех человеческая природа, ни то, что наши корни уходят в одну и ту же Жизнь — в вашу общую божественную природу, в которой мы все едины.

 

Особые эготипические стереотипы поведения других людей, на какие мы острее всего реагируем и по ошибке принимаем за их тождественность, скорее всего, являются теми же самыми стереотипами, что есть у каждого, но которые не можем или не хотим в себе обнаружить. Поэтому нам придется многое узнать о себе от своих врагов.

Что в них кажется наиболее неприятным? Что в них задевает нас больше всего? Их эгоистичность? Их жадность? Их жажда власти и контроля? Их неискренность, нечестность, склонность к насилию — или что-нибудь еще? Все, что нас возмущает и на что мы острее всего реагируем в другом, есть и в нас самих.

По существу, это не более чем форма эго, лишенная каких-либо личностных качеств. Она не имеет никакого отношения ни к тому, кем является другой человек и ни к тому, кем являемся мы сами. Разве что по ошибке мы примем эту форму эго за себя, и тогда обнаружение этих качеств в себе будет восприниматься как угроза собственной самооценке.

 

Война – это ментальная установка

В известных случаях может понадобиться принять меры по защите себя или кого-нибудь другого от опасности, исходящей от третьего лица, однако следут всегда быть начеку, чтобы не превратить эту защиту в свою миссию по «искоренению зла», так как в этом случае мы, вероятнее всего, сами превратимся в то, против чего боремся. (Убивший дракона сам становится драконом!)

Борьба с неосознанностью ввергнет в еще большую неосознанность. Атака на неосознанность, нападение на эготипическое действие никогда не приносят победы. Даже если «врагу» наносится поражение, эта неосознанность просто переходит в тебя, или же оппонент появится снова, но под новой личиной. То, с чем борешься, становится больше. То, чему сопротивляешься, усиливается.

Сегодня часто можно услышать выражение «борьба с» тем или этим, и всякий раз становится ясным, что она обречена на провал. Ведется борьба с наркотиками, борьба с преступностью, борьба с терроризмом, борьба с раком, борьба с бедностью, и т.д.

Например, несмотря на борьбу с наркотиками и преступностью, за последние двадцать пять лет число связанных с наркотиками преступлений существенно увеличилось. Количество заключенных в тюрьмах США выросло почти с 300 тысяч в 1980 г. до 2,1 миллиона в 2004 г.

Борьба с болезнями, помимо прочего, дала нам антибиотики. Поначалу они были весьма эффективными, порождая иллюзию победы в борьбе с инфекционными болезнями. Теперь многие эксперты сходятся в том, что широкое распространение и неразборчивое применение антибиотиков заложило бомбу замедленного действия, и что устойчивые к антибиотикам штаммы бактерий, так называемые супер-вирусы, с большой долей вероятности вызовут повторное появление этих же болезней и, возможно, эпидемий.

Журнал американской медицинской ассоциации (Journal of the American Medical Association), приводя данные о смертности в США, сообщает, что среди причин смертности на третье место после сердечно-сосудистых и онкологических заболеваний вышло само лечение. Гомеопатия и китайская медицина — это только два из возможных альтернативных подходов к лечению, не ведущие борьбу с болезнью как с врагом, а значит, не создающие новых болезней.

Война — это ментальная установка, и все исходящие из нее действия либо усиливают врага и мнимое зло, либо, если война выиграна, создают нового врага и новое зло, равное, а чаще превосходящее собой то, которое было побеждено.

Между состоянием сознания и внешней реальностью существует глубокая внутренняя связь. Если человек зажат в тисках такой установки, как «война», то его восприятие становится в высшей степени избирательным и в той же мере искаженным. Иными словами, всегда видится лишь только то, что хочется видеть. И только представьте себе, какие действия вытекают из такой системы заблуждений. Или хотя бы посмотрите вечерние новости по телевидению.

Эго следует считать тем, чем оно и является, — коллективным функциональным расстройством, душевной болезнью человеческого разума. (Эгоизм — любимая болезнь человечества!)

Если мы воспринимаем эго тем, чем оно явлется, то оно больше не предстает для нас как чья-то личность. Стоит хотя бы раз увидеть эго как эго — и тогда оставаться в состоянии нереагирования на него становится намного проще. Тогда мы перестаем воспринимать его личностно. Мы перестаем жаловаться, упрекать, осуждать, делать других неправыми.

Нет никого, кто был бы неправ. Это всего лишь чье-то эго, вот и все. Сочувствие возникает тогда, когда понимаешь, что все страдают от одной и той же болезни ума. Просто одни чувствуют страдания острее других. Поняв суть эго, мы перестаем подливать маслов огонь драмы, являющейся частью всех эготипических взаимоотношений. Что же это за масло? Реактивность. Именно на ней эго бурно разгорается.

 

Чего мы хотим – покоя или драмы?

Мы хотим покоя. Нет никого, кто не желает этого. Вместе с тем, в нас есть что-то еще: то, что желает драмы, борьбы, конфликта. Обычно мы можем этого не замечать. Возможно, нам нужно лишь дождаться какой-либо ситуации, или просто мысли, способной спустить в нас этот курок реакции: кто-нибудь в чем-то нас обвинит, не признает, вторгнется на нашу территорию, поставит под сомнение наши поступки, начнет спорить по поводу денег…

Почувствуешь ли тогда, как внутри тебя поднимается и накрывает тебя огромная волна страха, возможно, принявшего вид гнева или враждебности? Услышишь ли, как твой голос станет грубым и жестким, или пронзительным и резким, или сделается громче, или на несколько октав ниже? Сможешь ли тогда осознать идущий в твоем уме лихорадочный и торопливый поиск способа защиты своей позиции, — оправдаться, напасть или обвинить?

Иными словами, сможешь ли в такой момент пробудиться от неосознанности? Почувствовать, что в тебе есть нечто, пребывающее в постоянном состоянии войны, нечто, ощущающее угрозу и стремящееся выжить любой ценой, нечто, нуждающееся в драме, чтобы в этом спектакле «войны» отстоять свое отождествление с ролью победителя?

Ощущаешь ли в себе это нечто, что скорее предпочтет быть правым в непримиримой войне, чем просто жить со всеми в мире?

 

Наша истинная тождественность –
за пределами эго

Когда эго пребывает в состоянии войны, знай, что это не более чем иллюзия, борющаяся за свое выживание. Но иллюзия полагает, что она это ты. Быть в роли свидетельствующего Присутствия поначалу совсем не просто, особенно если эго функционирует в режиме борьбы за выживание, или если внас активизировался какой-нибудь эмоциональный стереотип из прошлого.

Но стоит лишь попробовать вкус Присутствия — и ты начнешь расти в его живительном поле добра и сили, а эго больше не сможет удерживать тебя в своих острых когтях. Вместе с Присутствием в нашу жизнь входит волшебная удивительная сила, намного превосходящая силу эго, гораздо большая силы ума.

А все что требуется для освободиться от эго, — это осознавать его, ибо осознанность и эго несовместимы. Осознанность — это сила, скрытая в настоящем моменте. Вот почему мы также можем называть ее Присутствием.

Главная цель существования человека — внести эту силу в мир. Причем освобождение от эго нельзя сделать целью, которую надо достичь в какой-то момент в будущем. Только Присутствие может освободить тебя от эго, а присутствующим ты можешь быть только Сейчас, не вчера и не завтра. Только Присутствие способно оторвать тебя от прошлого и тем самым трансформировать твое состояние сознания.

Что такое духовная реализация? Вера в то, что ты дух? Нет, это — мысль. Она немного ближе к истине, нежели мнение, что ты — это то, что записано в твоем свидетельстве о рождении, но все же это мысль. Духовная реализация — это способность ясно видеть: то, что мы воспринимаем, ощущаем, думаем, или чувствуем, в конечном итоге, не является тем, кто мы есть, и нам не найти себя во всем том, что непрерывно появляется и исчезает.

То, что остается — это свет сознания, в нем восприятие, ощущения, мысли и чувства случаются — приходят и уходят. Это Сущее, то есть более глубокое, подлинное «Я». Когда мы принимаем себя как Сущее, то что бы в нашей жизни ни случилось, это больше не будет иметь абсолютной важности, а будет являться лишь относительным.

Следут уважать все то, что происходит, но это перестает уже казаться абсолютно серьезным и важным. Единственное, что в конечном итоге имеет значение: можем ли мы всегда на заднем фоне жизни чувствовать суть своей Природы Сущего, свое «Я Есть»? Выражаясь точнее, можем ли мы чувствовать то, чем мы являемся в сути своей в каждый данный момент? Можем ли мы чувствовать свою сущностную тождественность с Сознанием как таковым? Или мы теряемся в происходящем, теряемся в лабиринтах своего уме, теряемся в этом мире?

 

Все конструкции неустойчивы

Какой бы вид неосознанность ни принимала, она вынуждает эго укреплять свой образ, заставляет его усиливать фантом «я», возникающий, когда мысль — великое благо и великое проклятие — начинает захватывать и заслонять простую, и вместе с тем глубокую радость единства со Всем Сущим. Как бы эго себя ни вело, его скрытая движущая сила всегда одна и та же: потребность выделиться, быть особенным, владеть ситуацией; у него есть ненасытная жажда власти, внимания, жажда иметь больше, и, разумеется, потребность в том, чтобы питать чувство разобщенности, иными словами, потребность иметь оппозицию, иметь образ врага.

Эго всегда чего-то хочет от окружающих и от ситуаций. У него всегда есть скрытый план действий, всегда есть чувство, что ему «еще мало», чувство недостаточности и отсутствия чего-либо, требующее удовлетворения. Оно использует людей и ситуации для получения желаемого, и даже если этого добивается, его удовлетворение никогда не бывает долгим. Нередко эго действует вразрез со своими намерениями, а преобладающая часть дистанции между тем, чего «я хочу», и тем, «что есть», превращается в источник постоянных огорчений и мук.

Знаменитый поп-хит, перепетый с 1965 года кажется уже всеми: «Я не могу получить никакого удовлетворения» [(I Can’t Get No) Satisfaction] — это песня эго.

Фоновой эмоцией, управляющей всеми действиями эго, является страх. Страх быть никем, страх небытия, страх смерти. Все его действия, в конечном счете, направлены на устранение этого страха, но самое большее, что ему удается, — это временно прикрыть его или интимными отношениями, или новым фактом обладания чем-либо или победой над кем-то или чем-то.

Но иллюзия не способна никогда принести удовлетворения. Только истина о том, кто ты есть, если она реализована, сделает тебя свободным.

Почему присутствует страх? Потому что эго возникает в момент отождествления с формой и глубоко внутри себя оно знает, что постоянных форм не бывает, что все они преходящи. Поэтому вокруг эго всегда есть чувство небезопасности, даже если внешне оно производит впечатление прочного и уверенного.

Как-то раз мы с другом, гуляя по прекрасному природному заповеднику недалеко от Малибу в Калифорнии, подошли к развалинам деревенского дома, разрушенного пожаром несколько десятилетий назад. Все подходы к нему заросли деревьями и всевозможными растениями изумительной красоты. Сбоку от тропинки хозяева установили табличку с надписью: «ОПАСНО. ВСЕ КОНСТРУКЦИИ НЕУСТОЙЧИВЫ». Я сказал своему другу: «Это священная сутра». И мы остановились в благоговейном молчании.

Как только мы понимам и принимаем, что все конструкции (формы), даже крепкие на вид, неустойчивы, в нас возникает покой. Это происходит потому, что осознание непостоянства всех форм пробуждает и вводит во внутреннее бестелесное измерение, не подверженное смерти. Это — «вечная жизнь».

 

Потребность эго в чувстве превосходства

Множество тонких и едва уловимых форм эго можно наблюдать в других людях и, главное, в себе. Запомни: в тот момент, когда мы осознаем эго в себе, само это осознание и есть мы — наше глубинное «Я», заслоненное нашим эго. Уже само распознание ложного — это рождение настоящего.

Например, вы собираетесь поделиться с кем-нибудь новостью: «Догадываетесь вы, о чем я? Ах, вы еще не знате? Давайте я вам расскажу». И если мы достаточно бдительны, достаточно присутствующи, то легко сможем заметить в себе чувство некого удовольствия, возникшее за мгновение до того, как начали говорить, даже если эта новость плохая. Дело в том, что в глазах эго на этот короткий миг между тобой и другим человеком возникает неравенство в твою пользу. В тот короткий миг ты знаешь больше, чем он.

Ощущаемое при этом удовлетворение исходит от эго. Оно извлекается из ощущения, будто ты важнее другого. Даже если он президент или Папа Римский, в этот момент мы чувствуем превосходство, потому что знаем больше.

Многие отчасти именно по этой причине увлекаются сплетнями. Сплетни, кроме всего прочего, часто несут в себе элемент злонамеренного критики и осуждения других, а также укрепляют эго через присущее, хотя и мнимое, моральное превосходство, имеющееся всегда, когда в отношении кого-либо мы выносим негативные суждения.

Если кто-то больше имеет, больше знает или способен на большее, чем я, эго чувствует угрозу, потому что чувство «меньше» понижает его мнимую значимость по сравнению со значимостью другого. Тогда оно может попытаться каким-то образом раскритиковать или принизить ценность принадлежащего другому имущества, уровень его знаний или способностей. Либо сменить стратегию, и вместо того, чтобы сравнивать себя с кем-то, возвеличить себя путем распространения информации о своей приближенности к нему, если тот в глазах других имеет вес.

 

Эго и слава

Такое хорошо известное явление, как «бросаться именами» — как бы вскользь упомянуть о личном знакомстве с кем-то «важным» — входит в стратегию эго по извлечению для себя выгоды из образа некой личности, считающейся незаурядной в глазах других, чтобы тем самым возвыситься в собственных.

Но вся беда в том, что вместе с мировой известностью приходит коллективный ментальный образ, который нас полностью накрывает. В большинстве своем люди, с которыми мы встречаемся, хотят поднять себе цену — улучшить мысленное представление о том, кто они есть — через связь с другими. Сами они могут даже не догадываться, что заинтересованы вовсе не в самом человеке, а в том, чтобы, в конечном итоге, усилить свое мнимое самоощущение. Они верят, что через других могут стать больше. Они ищут в тебе то, что поможет им обрести завершенность, полноту, или, вернее, хотят отождествиться с чужим образом в коллективном сознании — образом известной личности, что для них дороже жизни.

Абсурдная переоценка роли известности — это лишь одно из многочисленных проявлений эготипического безумства нашего мира. Некоторые знаменитые люди совершают ту же ошибку, и, отождествляясь с коллективной выдумкой, имиджем, созданным для них людьми и средствами массовой информации, в самом деле начинают думать, будто чем-то превосходят «простых смертных». В результате они все больше и больше отчуждаются как от самих себя, так и от других, становятся все более и более несчастными, все более зависимыми от необходимости поддерживать свою популярность. Находясь в окружении только тех, кто поддердивает их раздутый образ, они теряют способность к настоящим отношениям.

Настоящие отношения — такие, где эго с присущим ему старанием создать свой образ и найти себя в нем уже никогда не доминирует. В подлинных отношениях есть направленный вовне поток бдительного внимания к другому человеку и нет никаких ожиданий. Это бдительное внимание и есть Присутствие. Это предпосылка для любых настоящих отношений.

Эго всегда либо чего-то хочет, либо, если думает, что с тебя нечего взять, проявляет к тебе абсолютное безразличие: ты его не интересуешь. Поэтому тремя доминирующими состояниями эготипических отношений являются — нужда, алчность (сопровождающаяся гневом, недовольством, негодующей враждебностью, осуждением и порицанием) и безразличие.

 

Ролевые игры: многоликое эго

Эго, когда оно чего-либо хочет или не хочет от другого человека, обычно играет какую-нибудь роль, направленную на удовлетворение собственных «потребностей». Это может быть рост материального благосостояния, чувство власти, превосходства, собственной уникальности, либо желание получить какое-либо вознаграждение — физическое или психологическое. Обычно люди совершенно не осознают исполняемые ими роли. Зачастую они сами и есть эти роли. Одни роли — едва различимые, другие — кричаще-очевидные для окружающих, но не для самих игроков.

Некоторые роли служат только для привлечения внимания. Эго бурно разрастается на внимании окружающих, являющемся, помимо всего прочего, еще и психической энергией. Эго не знает о том, что источник всей энергии находится внутри, поэтому ищет его снаружи. Эго ищет не бестелесного внимания, каким является Присутствие, а внимания в какой-нибудь форме, такой как известность, похвала, восхищение, или просто хочет быть так или иначе замеченным, то есть, оно ищет признания и подтверждения своего существования.

Робкий человек, страшащийся, что кто-то может обратить на него внимание, не свободен от эго. У него амбивалентное эго, которое одновременно и хочет, и боится внимания других. Боится того, что это внимание может принять форму неодобрения или критики, иначе говоря, чего-то такого, что может скорее понизить его самооценку, чем повысить. Поэтому у робкого человека страх привлечь к себе внимание преобладает над потребностью в нем.

Робость часто сопровождается преимущественно негативным представлением о себе, мыслью, будто ты не отвечаешь каким-то требованиям. Любой концептуальный смысл представления о себе — видения себя тем или этим — это эго, что бы тут ни доминировало: позитив (я лучше всех) или негатив (я плохой). За любым позитивным представлением о себе прячется страх оказаться недостаточно хорошим. За любым негативным представлением о себе прячется желание быть самым лучшим или хотя бы лучше других.

Уверенное эго прячет за чувством собственного превосходства и непрерывной потребностью в нем страх оказаться в приниженном положении. И наоборот, робкое, несоразмерное своим амбициям, чувствующее себя ниже других эго страстно желает превосходства. Многих людей, в зависимости от ситуации или лица, с кем они вступают в контакт, бросает от чувства превосходства к чувству приниженности.

Все, что нужно знать и наблюдать в себе: когда по отношению к кому-либо возникает чувство превосходства или подчинения — это проявление эго.

 

Злодей, жертва, любовник

Некоторые эго, если им не удается заслужить похвалу или восхищение, стараются привлечь к себе внимание иначе, и чтобы его добиться, играют определенные роли. Если им не удается получить позитивного внимания, то вместо него они могут искать негативное, например, провоцируя в ком-нибудь негативную реакцию. Так делают некоторые дети. Чтобы обратить на себя внимание, они плохо себя ведут.

Стремление играть негативные роли становится особенно явным, когда эго усиливается активным телом боли, иными словами, эмоциональной болью из прошлого, желающей возобновиться через то, чтобы испытать еще больше боли. В поисках известности некоторые эго идут на преступления. Они стремятся привлечь к себе внимание, получая дурную славу или проклятия людей. Каждый из них как бы говорит: «Пожалуйста, скажите мне, что я есть, что я не пустое место».

Такие патологические формы эго — это всего лишь крайние вариации обычного эго.

Очень распространенная роль эго — это роль жертвы. Оно ищет внимания в форме сострадания, жалости или интереса других к «моим проблемам», ко «мне и пережитому мной». Восприятие себя жертвой является элементом многих эготипических моделей поведения, таких как привычка жаловаться, обижаться, оскорбляться и т.д.

Разумеется, стоит лишь отождествиться с историей, в которой отвел себе роль жертвы, и уже не хочется, чтобы она заканчивалась, и поэтому, как известно любому терапевту, эго не хочет решать свои «проблемы», ибо они становятся частью его сути. Если никто не хочет слушать эту печальную историю эго — оно будет рассказывать ее себе, прокручивать ее в собственной голове, снова и снова, и будет само себе сочувствовать, и таким образом чувствовать себя личностью, с которой жизнь или другие люди, судьба или Бог обходятся несправедливо. Это придает форму эго, превращает в кого-то — а это все, что для для эго имеет значение.

На ранних стадиях так называемых романтических отношений ролевые игры — весьма распространенное явление. Их цель — притянуть и удержать того, в ком эго усматривает способность «сделать меня счастливым, позволить мне чувствовать себя особенным и быть тем, кто исполнит все мои желания». «Я сыграю роль того, кого хочешь ты, а ты сыграешь роль того, кого хочу я». Это негласный и неосознаваемый договор.

Однако ролевые игры — это тяжкий труд, и потому такие роли нельзя выдержать сколь угодно долго, особенно когда начинается совместная жизнь.

Что мы видим, когда роли буксуют? К сожалению, в большинстве случаев — не саму истинную суть другого существа, а то, что ее закрывает. Выступает грубое и неотесанное, не прикрытое никакими ролями эго, вместе с его телом боли и неудовлетворенной потребностью, теперь уже переходящей в злость. Скорее всего, эта злость будет направлена на супруга или партнера за то, что тому не удалось устранить страх и чувство недостаточности, породившие ее и являющиеся неотъемлемой частью эготипического самоощущения.

То, что обычно называется «влюбиться», чаще всего представляет собой обострение эготипической алчности и страстей. Возникает привязанность к другому человеку, как к наркотику, вернее сказать, к сформированному в уме образу этого человека. Это не имеет никакого отношения к настоящей любви, свободной от какого-либо страстного желания.

Испанский язык наиболее честно выражает обычное понятие любви: ”Te quiero“ означает то же самое, что и “I love you” — «я хочу тебя». Выражение ”te amo“ в высоком значении “I love you”, когда двусмысленность отсутствует, используется не часто — возможно потому, что настоящая любовь столь же редка.

 

Отпускание представлений о себе

В древних цивилизациях определенные люди наделялись определенными функциями: правитель, жрец, воин, земледелец, купец, ремесленник, работник и т.д. Развивалась классовая система. Функция, в большинстве случаев достававшаяся по рождению, обусловливала саму личность, определяла, кто есть кто в глазах других и в своих собственных. Общественная функция превращалась в роль, но не считалась ролью: она была тем, кем человек был, или думал, что был. Понимание же сути эго показывает полную абсурдность существования каст или социальных классов, в их отождествлением с формой, делает ячевидным, что такое отождествление с обусловленным и временным заслоняет сияющий в каждом человеке свет безусловного и вечного.

В нашем современном мире общественные структуры уже не такие жесткие и строго очерченные, как в былые времена. Хотя большинство людей, разумеется, по-прежнему обусловлено своим окружением, тем не менее, никакая определенная функция и, соответственно, отождествление, автоматически за ними больше не закрепляются. Фактически в современном мире растет число людей, имеющих очень смутное представление о своем месте в обществе, о цели и даже о том, кто они такие.

Обычно я поздравляю тех, кто говорит мне: «Я теперь не знаю, кто я». Они недоумевают и спрашивают: «Неужели ты хочешь сказать, что прийти в замешательство — это хорошо?» Я прошу их исследовать это. Что значит быть в замешательстве? «Я не знаю» — это не замешательство. Замешательство — это «Я не знаю, но должен знать». Или — «Я не знаю, но мне нужно знать».

Можно ли перестать цепляться за убеждение, что ты должен или тебе нужно знать, кто ты есть? Другими словами, можем ли мы перестать оглядываться на концептуальное представление, формирующее наше самоощущение? Можем ли мы перестать смотреть на мысль с целью найти в ней какое-то отождествление?

Что происходит с замешательством, когда отказываешься от убеждения, что ты обязательно должен знать, кто ты такой? Оно вдруг уходит. Когда возникает понимание того, что ты этого не знаешь, то приходит состояние покоя и ясности, которые гораздо ближе к тому, кем ты являешься на самом деле, чем может постичь твой ум управляемый эго. Определение себя посредством ума — это самоограничение.

 

Предопределенные роли

Разумеется, в этом мире разные люди выполняют разные функции. Иначе и быть не может, потому что по интеллектуальным и физическим способностям — знаниям, умениям, талантам и энергетическим уровням — люди сильно отличаются друг от друга. На самом деле значение имеет не то, какую функцию кто выполняет, а отождествляется ли он с ней до такой степени, что эта функция полностью завладевает человеком и становится его ролью.

Играя роли, мы неосознанны. Если мы вдруг ловим себя на том, что играем какую-то роль, то уже само признание этого факта создает просвет между нами и этой нашей ролью. Когда возникает полное отождествления с социальной ролью, то за того, кто ты есть на самом деле, принимается некий общепринятый стереотип поведения, и делается это со всей серьезностью.

И для других также автоматически раздаются роли, согласующиеся с твоей собственной. Например, если человек обрашается к врачу, который полностью отождествлен со своей ролью, для него тот будет являться не личностью, а пациентом или того хуже — историей болезни.

Существует довольно много предопределенных социальных функций или ролей, с которыми люди с готовностью отождествляются и которые, таким образом, становятся частью их эго. Как следствие, человеческие отношения теряют подлинность, человечность, в них появляется отчужденность. Эти предопределенные роли могут дать некое утешающее чувство отождествления, но в конечном итоге человек в них полностью теряется.

Люди, выполняющие различные функции в иерархических организациях, таких как военные, церковные, правительственные институты или крупные корпорации, легко погружаются в них и становятся уже ролевыми личностями, по сути — функциями системы. Если индивид теряет себя в роли, то подлинное взаимодействие с другими людьми становится невозможным.

Некоторые из предопределенных ролей можно назвать социальными архетипами. Вот лишь часть из них: домохозяйка среднего класса (встречается реже, чем раньше, но все же довольно часто); бандит-мачо; обольстительная кокетка; художник «нонконформист» или исполнитель; «культурный» человек (эта роль довольно распространена в Европе), демонстрирующий свои познания в литературе, живописи, музыке точно так же, как другие демонстрируют дорогую одежду или автомобиль.

А еще есть универсальная роль взрослого. Когда ты мы ее играем, тогда и себя, и жизнь воспринимаем весьма и весьма серьезно. Спонтанность, легкость в сердце и радость не входят в эту роль.

Движение хиппи, зародившееся на Западном побережье Соединенных Штатов в 60-х годах прошлого века, а затем распространившееся по всему западному миру, возникло в результате неприятия многими молодыми людьми социальных архетипов, ролей, заранее заданных стереотипов поведения, а также социально-экономических структур с эготипической основой. Они отказались играть роли, которые родители и общество хотели на них возложить.

Важно отметить, что это совпало с ужасом Вьетнамской войны, в ходе которой погибло более 57 тысяч молодых американцев и более 3 миллионов вьетнамцев. Эта война в полной мере показала всем безумие системы и лежащей в ее основе ментальной установки.

Несмотря на то, что в 50-х годах прошлого века большинство американцев все еще вели себя и мыслили как крайние конформисты, в 60-х — миллионы людей уже стали разрывать свое отождествление с коллективной концепцией личности, потому что безумие общества было для них слишком очевидным.

Движение хиппи представляло собой ослабление до той поры жестких эготипических структур, обосновавшихся в коллективной психике человечества. Само это движение выродилось и угасло, но оставило за собой открытое пространство, причем не только внутри его участников. Оно создало условия для продвижения восточной мудрости и духовности на запад и сыграло существенную роль в пробуждении планетарного сознания.

 

Сиюминутные роли

Если мы в достаточной мере пробуждены, достаточно осознанны, чтобы наблюдать за тем, как взаимодействуем с другими людьми, то, в зависимости от того, с кем происходит это взаимодействие, мы можем заметить тонкие различия в манере нашей речи, отношении и поведении. Поначалу может быть проще наблюдать это в других; затем нам удается обнаружить это и в себе. То, как человек разговаривает с президентом компании, может иметь тонкие отличия от того, как он разговаривает с дворником. То, как разговариваешь с ребенком, может отличаться от того, как говаришь со взрослым. Почему так? Потому что мы играем роли.

Мы не являешься самим собой ни с президентом, ни с дворником, ни с ребенком. Когда мы идем в магазин что-нибудь купить, когда заходим в ресторан, в банк, на почту, то можем обнаружить, что соскальзываем в определенные для нас социальные роли. Мы становимся клиентами, мы говорим, действуем и мыслим соответствующим образом. И продавец или официант, играя свою роль, обращается с нами как с клиентам. В действие вступает огромное количество обусловленных моделей поведения, определяющих природу взаимоотношений — вместо людей в отношения вступают концептуальные мысленные образы.

Чем более люди отождествляются со своими ролями, тем менее естественны их отношения.

У каждого есть не только мысленный образ другого человека, но и образ самого себя, взаимодействующего с другими. Поэтому в отношения с людьми вступаешь уже не ты, как таковой, а то, кем ты себя считаешь, то есть твоя роль. Концептуальный образ себя, созданный умом, вступает в отношения со своим же творением, то есть с концептуальным образом, созданным на основе стереотипного восприятия другого человека.

Ум другого человека, скорее всего, сделал то же самое и по отношению к тебе, и поэтому любое эготипическое взаимодействие двух людей — это, в действительности, взаимодействие четырех созданных умом концептуальных личностей, в конечном итоге — мнимых. Поэтому совершенно не удивительно, что в отношениях между людьми так много конфликтов. Это и есть ненастоящие отношения. Это взаимодействие эго.

 

Монах с потными ладонями

Монах по имени Касан — учитель дзен — был приглашен на похороны важной персоны, чтобы исполнить определенные религиозные обязанности. Ожидая прибытия губернатора провинции и прочих господ и дам, он заметил, что ладони у него стали влажными.

На следующий день он созвал учеников и объявил, что еще не готов быть настоящим учителем. Он объяснил им, что способность одинаково держаться перед любым человеком, будь то нищий или король, еще не достаточно в нем развита. Он еще не готов смотреть сквозь социальные роли и концептуальные личности и видеть в каждом человеке одну и ту же природу бытия. Затем он ушел в ученики к другому мастеру. Восемь лет спустя он вернулся к своим ученикам, став просветленным.

 

Счастье как роль против истинного счастья

«Как дела?» — «Отлично. Лучше не бывает».

Правда это или ложь?

Во многих случаях счастье — это исполняемая роль. При этом за внешней улыбкой скрывается много боли. Депрессия, срывы, неадекватные реакции — это общие явления, когда сияющей белозубой улыбкой прикрывается состояние глубокого несчастья, когда есть отрицание — иногда даже самого себя.

«Отлично» — это роль, исполняемая эго, и в Америке она получила большее распространение, чем в других странах, где выглядеть несчастным — почти нормально, и поэтому социально приемлемо. Возможно, это преувеличение, но мне рассказывали, что в столице одной северной страны вас могут арестовать, если на улице вы будете улыбаться незнакомым людям.

Если мы чувствуем себя несчастными, первое, что следует сделать, — признать, что это есть. Но не надо говорить: «Я несчастен». Это не имеет ничего общего с тем, кто ты есть. Лучше сказать: «Я чувствую себя несчастным». Затем нужно исследовать это. Возможно, к этому имеет отношение какая-то ситуация, в которой мы оказались. Для того чтобы ее изменить или вытащить себя из нее, нам может понадобиться предпринять какое-нибудь действие.

Если же мы ничего не можешь сделать, то следует повернуться к ситуации лицом и сказать: «Ну, хорошо, прямо сейчас есть то, что есть. Я могу либо принять это, либо чувствовать себя несчастным». Ситуация никогда не бывает первопричиной того, чтобы чувствовать себя несчастным. Причиной этого состояния являются лишь наши мысли по поводу данной ситуации.

Нужно осознавать мысли, какие думаем. Следует всегда отделять наши мысли о ситуации от самой этой ситуации, — она всегда нейтральна, она всегда такая, какая она есть. Есть ситуация, или факт, и есть твои мысли по поводу ситуации. Вместо того чтобы сочинять интерпретации, придерживайся фактов. Например, «Я разорен» — это интерпретация. Она ограничивает нас и мешает предпринимать эффективное действие. «На моем банковском счету осталось пять центов» — это факт. Глядеть в лицо к факту — это всегда воодушевляет.

Необходимо осознавать то, что наши мысли в значительной мере создают переживаемые нами эмоции. Следует всегда стремиться видеть связь между мыслями и эмоциями, быть осознанностью, стоящей за ними.

Не нужно искать счастье. Если мы заняты его поисками, то никогда его не найдем, потому что поиск счастья — это его противоположность. Счастье всегда иллюзорно, но свобода от состояния несчастья достижима прямо сейчас. Повернись лицом к своему чувству несчастья и не создавай о нем интерпретаций. Оно заслоняет от нас наше естественное состояние благополучия и внутреннего покоя, заслоняет источник самого счастья.

 

Родительство: роль или функция?

Многие взрослые, разговаривая с маленькими детьми, играют роли. Они произносят глупые слова и издают бессмысленные звуки. Они разговаривают с ребенком свысока. Они не обращаются с ребенком как с равным. Тот факт, что взрослые знают больше, или что они выше ростом, не означает, что ребенок не равен им. Большинство людей, осознав в какой-то момент жизни, что стали родителями, а значит, должны «соответствовать» этому, вступают в одну из самых универсальных ролей. Самый важный вопрос таков: способны ли мы выполнять родительскую функцию, и выполнять ее хорошо, при этом не отождествляясь с этой функцией, то есть не превращая ее в свою роль?

Необходимая часть функции родителя — это обеспечивать потребности ребенка, смотреть, чтобы он не оказался в опасности и в нужный момент говорить ему, что делать и чего делать не стоит. Однако когда родительство превращается в отождествленность, когда наше самоощущение целиком или в значительной мере выводится из нее, тогда эта функция легко приобретает слишком большое значение, становится преувеличенной и захватывает нас.

Стремление предоставить детям необходимое становится чрезмерным и превращается в баловство. Стремление оберегать их от опасных ситуаций превращается в сверхопеку, мешающую детям самостоятельно познавать и исследовать мир. Необходимость разъяснять детям, как следует поступать в той или иной жизненной ситуации, превращается в контролирование и авторитарное руководство.

Более того, отождествленность с ролью родителя сохраняется и после того, как необходимость в выполнении этих функций отпадает. В этом случае родители не могут перестать быть родителями даже когда их ребенок становится взрослым человеком. Они не в силах отказаться от своей потребности в том, чтобы он продолжал в них нуждаться. Даже если ему уже за сорок, родители не могут освободиться от мысли «Я знаю, что для тебя лучше». Они непроизвольно продолжают исполнять роль родителей, поэтому у них нет настоящих отношений со своим взрослым ребенком.

Родители определяют себя через эту роль и бессознательно боятся лишиться этого отождествления, если перестанут быть родителями. Когда их желание контролировать своего взрослого ребенка или влиять на его действия встречает противодействие — как это обычно и бывает, — они начинают его или критиковать, или выражать неодобрение, или пытаются заставить его почувствовать вину, — и все это в бессознательной попытке отстоять свою роль и свое отождествление.

Со стороны это выглядит так, будто они проявляют заботу о своем ребенке, в чем полностью уверены, но на самом деле озабочены лишь сохранением своего ролевого отождествления.

Любая эготипическая мотивация направлена на повышение собственной значимости. Она сопровождается действиями в своих интересах, иногда ловко замаскированными, причем даже от самого себя, то есть от того, в ком это эго функционирует.

Мать и отец, отождествившиеся с ролью родителей, могут пытаться компенсировать собственную нецелостность через детей, направляя на них потребность родительского эго кем-нибудь манипулировать. Их целью становится заставить детей испытывать чувство недостаточности, что является обычным состоянием родительского эго.

Если бы основная масса неосознаваемых родителями ожиданий и мотиваций, проявляющихся на фоне навязчивой потребности манипулировать детьми, была осознана и озвучена, получилось бы что-то вроде: «Я хочу, чтобы ты достиг того, чего не удалось достичь мне. Я хочу, чтобы в глазах мира ты кем-нибудь стал, тогда через тебя я тоже смогу кем-нибудь быть. Не лишай меня надежды. Я стольким пожертвовал ради тебя. Цель моего недовольства в том, чтобы в тебе возникло чувство вины и дискомфорта, и чтобы ты, в конце концов, исполнил мои желания. И, бесспорно, я знаю, что для тебя будет лучше. Я тебя люблю, и буду любить дальше, если ты сделаешь то, что я считаю для тебя правильным».

Воспринимая подобные бессознательные мотивации сознательно, мы сразу же понимаем, насколько они абсурдны. Стоящее за ними эго вместе со всеми его функциональными расстройствами становится видимым. Некоторые родители, с кем мне доводилось разговаривать, внезапно приходили к пониманию: «Бог ты мой, неужели я делаю это?»

Как только мы начинаем видеть то, что делаемь, или делали до сих пор, то сразу становится очевидной тщетность такого образа действий, а заодно становится видна и бессознательная модель поведения, которая в результате ее осмысления сама собой приходит к своему концу.

Осознанность — это самая мощная сила для осуществления перемен.

Если твои родители поступают с тобой подобным образом, не следует говорить им, что они неосознанны и находятся в плену эго. Это сделает их еще более неосознанными, поскольку эго сразу же бросится на защиту своих позиций. Достаточно просто признать, что в них есть эго, и что оно не является тем, кто они есть на самом деле.

Эготипические модели поведения, даже застарелые, если мы не противодействуем им внутренне, могут растворится почти чудесным образом. Противодействие же только придает им новую силу. Но даже если они не растворяются, ты можно с сочувствием принять поведение родителей. Тогда у нас не будет необходимости реагировать на него, или, иначе говоря, его персонифицировать.

Также следует осознавать собственные бессознательные предположения и ожидания, стоящие за прежними поведенческими реакциями. «Родители, наверно, одобрят мои поступки. Они должны понимать меня и считать меня тем, кто я есть». Разве? Почему они должны?

Факт в том, что они не должны, потому что не могут. Их развивающееся сознание еще не сделало решительный скачок на уровень осознанности. Они еще не в состоянии разотождествиться со своей ролью.

«Да, но пока я не получу их одобрения и понимания, я не смогу быть счастливым и чувствовать себя комфортно по отношению к тому, кто я есть». Разве? Как их одобрение или неодобрение может повлиять на то, кто ты есть? Все эти неисследованные предположения вызывают многочисленные негативные эмоции, а также глубокое и совершенно ненужное чувство несчастья.

Нужно постоянно быть бдительным, следя за тем, не являются ли мысли проносящиеся в нашем уме мыслями внедренными в него нашими родителями, говоривших нам, возможно, что-то типа такого: «Ты недостаточно хорош. Ты никогда ни в чем не сможешь стать значительным», или иными подобными этим суждениями и ментальными установками?

Если в нас присутствует осознанность, то мы вполне в состоянии распознать голос у себя в голове и понять, что это всего лишь старая идея, обусловленная нашим прошлым, не более того. Осознающему себя больше не нужно верить каждой приходящей в голову мысли.

Осознанность — это Присутствие, и только Присутствие может растворить в нас наше бессознательное прошлое.

Рам Дасс сказал: «Если ты считаешь себя просветленным, пойди и поживи неделю с родителями». Это хороший совет. Отношения с родителями — это не только исходные отношения, задающие тон во всех остальных отношениях, но также и хорошая проверка нашей степени Присутствия.

Чем больше у вас было прошлого, тем более присутствующими нам следует быть. В противном случае, мы обречены на то, что будем снова и снова реанимировать это прошлое.

 

Осознанное страдание

Если у вас есть маленькие дети, помогайте им, наставляйте и защищайте их, как только можете, но, что гораздо важнее, предоставьте им простор — пространство для того, чтобы быть. Они пришли в этот мир через вас, но они не «ваши». Убеждение «Я знаю, что для тебя лучше», может быть верным только когда они очень маленькие, но чем они старше, тем меньше в этом правды.

Чем больше у нас ожиданий насчет того, как должна разворачиваться их жизнь, тем мы глубже находимся в уме. Лучше быть для них присутствующим. В конце концов, дети будут совершать ошибки, и, как все люди, будут в той или иной форме испытывать страдания. В действительности, это будут ошибки только с твоей точки зрения.

То, что нам представляется ошибкой, может оказаться именно тем, что детям нужно сделать или испытать. Необходимо оказывать им такую помощь и давать столько наставлений, сколько в наших силах, но следует иметь в виду, что время от времени нам придется позволять им совершать ошибки, особенно когда они будут на пороге взросления. Иногда ты также можем позволять им испытывать страдание. Оно может свалиться на них как гром среди ясного неба, или стать следствием их собственных ошибок.

Будет ли правильно, если мы сможем полностью уберечь их от страданий? Нет, не будет. Тогда они не смогут развиться как человеческие существа, и будут оставаться ограниченными, поверхностными, отождествленными со своим эго и внешним видом вещей. Страдание ведет нас в глубину. Парадокс в том, что страдание исходит из отождествления с формой, и оно же это отождествление разрушает. Много страданий исходит от эго, но в конечном итоге, само страдание приводит нас к размыванию эго — если, конечно, мы прикладываем для этого достаточно усилий.

Человечеству предначертано выйти за пределы страданий, но не так, как думает об этом эго. Одной из многих ошибочных идей, вводящих в заблуждение, является такая: «Я не должен страдать». Иногда эта мысль переносится на кого-нибудь из близких — «Мой ребенок не должен страдать». В основе страдания лежит сама эта мысль.

Страдание имеет благородную цель: эволюцию сознания и сжигание эго. Сопротивляясь страданию, воюя с ним, мы затягиваешь процесс, поскольку сопротивление только наращивает эго, которое нужно сжечь. Когда же мы принимаем страдание, то в результате того, что мы начинаем переживать страдание осознанно, то процесс ускоряется. Мы можешь принять собственные страдания, или страдания кого-то другого, например, своего ребенка или родителей. В самом осознанном страданий уже заложена трансформация. Огонь страдания становится светом сознания.

Эго говорит: «Я не должен страдать». И сама эта мысль заставляет нас страдать намного больше. Это искажение истины, а истина всегда парадоксальна, и она такова: чтобы выйти из страдания, нам прежде необходимо в него войти, сказать ему «да».

 

Осознанное родительство

Многие дети испытывают скрытую враждебность и злость по отношению к родителям, и часто причиной тому становится отсутствие настоящих отношений. Каждый ребенок имеет глубокое сильное желание, чтобы его родители были людьми, а не ролью, как бы добросовестно они ее ни исполняли. Для своего ребенка мы можем делать все, что в наших силах, и делать это правильно, но этого совершенно недостаточно. В действительности, никакого действия не бывает достаточно, если мы пренебрегаем Сущим.

Эго ничего не знает о Сущем, но верит в то, что внешнее деланье спасет тебя. Если мы зажаты в тисках эго, то верим в то, что, делая больше и больше, мы, в конце концов, накопим достаточно «сделанного», чтобы когда-нибудь в будущем почувствовать себя счастливыми. Но нет, не получится. Так мы просто увязнем в деланье.

Вся эта цивилизация увязла в деланье, основой которого не является Сущее, а потому это деланье тщетно.

Как нам внести Сущее в жизнь беспокойной и суетливой семьи, в отношения со своими детьми? Решение в том, чтобы уделять детям внимание. Есть два типа внимания. В основе первого типа лежит форма. Другой тип внимания не связан с формой. Внимание, основанное на форме, всегда, так или иначе, связано с деланьем или оценкой. «Ты сделал домашнее задание? Иди обедать. Уберись у себя в комнате. Почисть зубы. Займись тем-то и тем-то. Прекрати это. Поторапливайся. Подготовься».

Что нам делать дальше? Этот вопрос довольно точно обобщает то, как выглядит жизнь в большинстве семей. Внимание, основанное на форме, конечно же, необходимо, и оно находит свое место, но если в отношениях с детьми нет ничего другого, то теряется самое важное для жизни измерение, и Сущее полностью заслоняется деланьем, «бытовыми заботами». Внимание, не связанное с формой, неотделимо от измерения Сущего. Как это работает?

Когда мы смотрим на ребенка, слушаем его, прикасаемся к нему или помогаем ему в чем-то — мы бдительны, спокойны, полностью присутствующи, не желая ничего иного, кроме самого этого момента — такого, каков он есть. Так мы создаем пространство для Сущего. В этот миг, если мы в нем осознанно присутствуем, мы больше не мать и не отец, но мы сама бдительность, готовность, спокойствие, мы — Присутствие, которое слушает, смотрит, прикасается и которое говорит. Тогда мы — Сущее стоящее за деланьем.

 

Признание своих детей

Мы человеческие существа. Что это значит? Мастерство жизни — это не вопрос управления, а вопрос отыскания равновесия между человеком и Сущим. Мать, отец, муж, жена, молодой, старый, — это роли, которые мы исполняем, функции. То есть все, что мы делаем — принадлежит человеческому измерению. Всему этому есть место и это нужно уважать, но только для реализованных, по-настоящему осмысленных отношений или жизни одного этого никогда не будет достаточно.

Но одного человеческого измерения совершенно недостаточно, как бы мы ни старались и чего бы мы при этом ни достигли. Есть Существование. Его можно найти в покое, в бдительном присутствии самого Сознания, Сознания, каковым мы и являемся. Человек — это форма. Существование же — бесформенно. Но человек и Существование не отделены друг от друга, они слиты воедино.

В человеческом измерении мы, без сомнения, превосходим наших детей. Мы выше, сильнее, больше знаем и умеем. И если нам знакомо только это измерение, то мы будем бессознательно испытывать превосходство по отношению к детям, бессознательно будем стремиться заставить их чувствовать себя так, будто они ниже нас, их родителей.

Между нами и детьми нет равенства, потому что в ваших отношениях есть только форма, а в форме мы, конечно же, не равны. Мы можем любить наших детей, но эта любовь будет только человеческой, иначе говоря, обусловленной, собственнической, импульсивной, эгоистичной.

Мы равны только за пределами форм, в Существовании, и истинная любовь в ваших отношениях может появиться, только когда мы обнаружим это не имеющее формы измерение в себе, обнаружим Присутствие, каким и являемся, вневременным «Я Есть», узнавшим себя в других. И одновременно с этим, этот другой, в данном случае, ребенок, будет чувствовать, что его любят, иначе говоря, признают.

Любить — значит видеть себя в другом. Тогда «инаковость» другого начинает восприниматься как иллюзия, свойственная чисто человеческому миру, миру форм. Страстное желание любви, живущее в каждом человеке, — это страстное желание быть признанным не на уровне форм, а на уровне Существования. Если у родителей в почете только человеческое измерение ребенка, и они пренебрегают Существованием, то дети будут чувствовать, что ваши с ними отношения не реализованы полностью, что в них не хватает чего-то абсолютно важного для жизни, и тогда в детях начинает расти боль, и порой по отношению к родителям появляется бессознательная враждебность. «Почему вы меня не признаете?» — вот что, кажется, говорят эти боль и враждебность.

Когда другой тебя признает, то через вас двоих это признание еще сильнее притягивает в этот мир измерение Сущего. Это любовь, возвращающаяся в мир.

Но это, разумеется, в такой же степени применимо к любым человеческим отношениям, а не только отношениям с детьми. Сказано: «Бог есть любовь», но это не совсем верно. Бог — это Единая Жизнь внутри и вне ее бесчисленных форм. Любовь подразумевает двойственность: любящий и любимый, субъект и объект. Поэтому любовь — это узнавание единства в двойственном мире. Это рождение Бога, Его приход в мир форм. Любовь делает этот мир менее земным, менее плотным, делает его более прозрачным для божественного измерения, света самого сознания.

 

Отказ от исполнения роли

Делать то, что требуется в любой ситуации и не превращать это в роль, с которой можно отождествиться, — это суть урока по искусству жить. Каждый из нас оказался здесь для того, чтобы усвоить этот урок. Мы становимся максимально сильными и умелыми в том, что делаем, когда совершаем действие ради самого действия, а не тогда, когда превращаем его в средство защиты и усиления своего отождествления с ролью или в стремление подстроиться под нее.

Любая роль — это вымышленное, мнимое самоощущение, но через него все персонифицируется, и поэтому подвергается разрушению и искажению, которое осуществляет сформированное в уме «маленькое я» и любая его роль, какую ему доводится играть.

Большинство людей, занимающих должности во властных структурах этого мира, — политики, телевизионные знаменитости, а также деловые и религиозные лидеры, — полностью отождествлены со своими ролями. Хотя бывают и очень редкие, но заметные исключения. Они могут считаться VIP персонами, но это не более чем бессознательные игроки эготипической игры, кажущейся такой важной и значительной, и, вместе с тем, начисто лишенной какой-либо истинной цели.

Словами Шекспира, это «сказка, рассказанная идиотом, громогласная и полная неистовства, но лишенная смысла». Если эготипическая земная драма и имеет какую-нибудь цель, то лишь побочную: она создает на планете все больше и больше страдания, и само это страдание, хотя оно в значительной степени и является результатом работы эго, в конечном счете, разрушает его. Это огонь, в котором эго сжигает само себя.

Редко кому в мире играющих роли личностей удается выходить за рамки созданных умом образов (а такие люди есть и на телевидении, и в журналистике, и в мире бизнеса) и действовать из глубокого ядра своего Сущего. Они не пытаются казаться больше, чем есть, а просто являются самими собой и весьма заметно выделяются на общем фоне, причем лишь они создают истинные перемены в мире.

Такие люди несут новое сознание. Что бы они ни делали — все становится возможным, потому что находятся в сонастроенности с намерением целого. Однако их влияние идет гораздо дальше того, что они делают, и выходит далеко за пределы их функций. Одно лишь их присутствие — простое, естественное, скромное — оказывает преобразующее действие на каждого, с кем они вступают в контакт.

Когда мы не играем роли, то в том, что мы делаем, отсутствует эго. Тогда нет никакой вторичной программы действий: защиты или укрепления своего «я». В результате все наши действия преобретают большую силу. Тогда мы целиком сфокусированы на ситуации. Мы сливаемся с ней в одно. Мы больше не пытаемся быть кем-то, заслуживающим особенного внимания. Когда мы в полной мере являемся собой, мы наиболее сильны, наиболее эффективный.

Но не следует пытаться быть собой — это будет тоже роль. Она называется «естественный, спонтанный я». Как только мы начинаем стараться быть тем или этим, мы начинаем играть новую роль.

«Просто будь собой» — хороший совет, но и он может завести не туда. Войдет ум и скажет: «Давай посмотрим, как я могу быть собой?» Затем он разработает какую-нибудь стратегию: «Как быть собой». Это — исполнение роли.

На самом деле вопрос «Как я могу быть собой?» — неправильный. Будто бы для того, чтобы быть собой, нам требуется делать что-то особенное. В данном случае «как» неприменимо, потому что каждый уже является собой. Достаточно просто перестать добавлять ненужный груз к тому, кем ты уже являешься. «Но я не знаю, кто я. Я не знаю, что значит быть собой». Если незнание того, кто мы есть, не вызывает в нас никакого дискомфорта, тогда то, что остается — это то, кто мы есть на самом деле — Сущее в форме человека. Это скорее поле чистой потенциальности, чем что-либо еще, имеющее словесное определение.

Следует отказаться от привычки давать себе определения — себе и другим. От этого мы не умрем, не исчезнем, но мы придем к жизни. И не надо беспокойся о том, как нас охарактеризуют другие. Давая нам определение, они ограничивают сами себя, так что это их проблема. При взаимодействии с другими людьми не надо ставить на первое место роли или функции, не следует быть ими, но лишь стремиться всегда пребывать в измерении осознанного Присутствия.

Почему эго играет роли? Потому что для него существует лишь один бессознательный подход, одна ключевая ошибка, одна бессознательная мысль, вот она: «Я недостаточен». За ней следует другая бессознательная мысль: «Чтобы получить все нужное, чтобы в полной мере быть собой, мне необходимо играть какую-нибудь роль. Чтобы быть больше, мне нужно иметь больше».

Но мы не можешь быть больше того, что мы есть, потому что под своей физической и психологической формой мы уже одно целое с Жизнью, одно целое с Существованием.

Пребывая в форме, мы всегда есть и будем ниже одних и выше других. В самой же своей сути мы не ниже и не выше кого-либо. Истинное самоуважение и истинное смирение приходят из этого осознания. В глазах эго самоуважение и смирение противоположны, но с позиции Сущего — одно и то же.

 

Патологичность эго

Эго, в сути своей, патологично уже само по себе, какую бы форму оно ни принимало. Если мы посмотрим на древнегреческий корень слова патологический, то увидим, как хорошо этот термин подходит к эго. Хотя обычно это слово используется для описания состояния болезни, оно, тем не менее, происходит от слова pathos, что означает страдание. Именно об этой характерной особенности состояния человека Будда и говорил 2600 лет назад.

Однако человек, находящийся в ловушке эго, не осознает страдание как страдание, а расценивает его как единственный уместный в данной ситуации вариант отклика. Эго слепо, и в своей слепоте не способно видеть страдание, навлекаемое им на себя и других. Состояние, когда мы чувствуем себя несчастными, — это умственно-эмоциональная болезнь, порожденная эго и достигшая масштабов эпидемии. Оно является внутренним эквивалентом загрязнения планеты. Такие негативные состояния, как гнев, ревность и тому подобные, не считаются негативными, а полностью оправдываются и в дальнейшем воспринимаются как вызванные каким-то внешним фактором, но не как созданные самим человеком. «Я считаю, что ты в ответе за мою боль», — вот какой смысл эго вкладывает в эти слова.

Эго не способно отличить ситуацию от ее интерпретации и реакции на ситуацию. Мы можем сказать: «Какой ужасный день» даже не понимая того, что холодная и ветреная погода, дождь и все то, на что мы реагируем, вовсе не ужасны сами по себе — они такие, какие они есть. Ужасна сама наша реакция, наше внутреннее сопротивление этому, а также эмоция, созданная этим сопротивлением. Словами Шекспира — «Нет ничего, что было бы хорошим иль плохим, но мысли превращают их в такое». Более того, эго часто принимает страдание или негативность за удовольствие, как это ни странно, поскольку за их счет укрепляет себя.

Например, гнев или негодующая враждебность чрезвычайно укрепляют эго через усиление чувства разобщенности, через акцентирование и придание особого значения «инаковости» других, через создание ментальной позиции «правоты», кажущейся неприступной крепостью. Если бы мы смогли увидеть физиологические изменения, происходящие в нашем теле в то время, когда нами завладевает эти негативные состояния, если бы мы смогли заметить, какой ущерб они наносят работе сердца, пищеварительной и иммунной системе, а также другим бесчисленным телесным функциям, то нам стало бы совершенно ясно, что такие состояния, без всякого сомнения, патологичны. Это формы страдания, а не удовольствия.

Когда мы находимся в негативном состоянии, в нас присутствует нечто жаждущее этой негативности, получающее от нее удовольствие или верящее, будто это состояние принесет желаемое. Иначе кто бы стал пребывать в состоянии негативности, делать себя и других ничтожными и создавать в теле болезнь? Таким образом, когда в нас присутствует негативность, и в то же время мы в состоянии осознавать присутствие в себе чего-то такого, что извлекает из нее удовольствие или верит, что у этой негативности есть какая-то полезная цель, тогда мы непосредственно ощущаем эго. В тот миг, когда это случается, наша тождественность претерпевает сдвиг от эго к осознанности. Это значит, что эго уменьшается, а осознанность растет.

Если прямо посреди негативности мы можем осознать: «Сейчас я сам себе причиняю страдание», то этого оказывается вполне достаточно, чтобы подняться над ограничениями обусловленных эготипических состояний и реакций.

Осознанность, когда она есть, раскрывает перед нами безграничные возможности, — то есть, открывает для нас другие, бесконечно более разумные способы действий в любой ситуации. Мы способны свободно отпускать свое состояние несчастья в тот самый момент, как только признаем его неразумным.

Негативность не является разумной. Она всегда исходит из эго. Эго может быть изворотливым и весьма хитрым, но оно никогда не бывает разумным. Изворотливость преследует собственные мелкие цели. Разумность намного шире и всегда способно видеть целое, где все взаимосвязано.

Изворотливость мотивируется собственными интересами и живет очень недолго. Многие политики и бизнесмены изворотливы. Но лишь очень немногие разумны. Все, что достигается при помощи изворотливости, живет недолго и, в конечном счете, всегда защищает себя. Изворотливость разделяет и исключает, разумность соединяет и включает.

 

Фоновое состояние несчастья

Эго создает разобщенность, а разобщенность создает страдание. Следовательно, патологичность эго очевидна. Особняком от явных форм, таких как гнев, ненависть и т.д., стоят другие, более тонкие формы негативности, которые настолько широко распространены, что негативностью не считаются. Например, нетерпение, раздражение, нервозность и состояние, когда ты «сыт по горло». Они формируют фоновое состояние несчастья, которое у многих людей становится преобладающим внутренним состоянием.

Чтобы эти формы обнаружить, нам нужно быть предельно бдительным и абсолютно присутствующими в том, чем мы занимаемся, — это миг пробуждения, разотождествления с эго.

Вот пример состояния, которое легко не заметить именно потому, что в силу своей широкой распространенности оно считается нормальным. Всем нам оно хорошо знакомо.

Часто ли мы испытываем чувство недовольства, которое точнее всего можно описать как некое своеобразное фоновое чувство негодования? Оно может быть как конкретным и определенным, так и безадресным. Многие люди в этом состоянии проводят большую часть жизни. Они настолько отождествлены с ним, что не могут отступить назад и увидеть его.

В основе этого чувства лежит необходимость придерживаться определенных бессознательных убеждений, иначе говоря, мыслей. Мы думаем эти мысли так же, как видим сны, когда спим. Другими словами, мы не осознаем, что думаем их — как видящий сон не осознает, что он видит сон.

Вот некоторые из самых распространенных неосознаваемых мыслей, питающих чувство недовольства, или фонового негодования. Можно очистить их от содержимого так, чтобы от них осталась лишь голая структура, и когда на заднем (или даже на переднем) плане нашей жизни возникнет чувство несчастья, мы сможем увидеть, какие из этих мыслей наполняют нас и применимы лично к каждому в данной конкретной ситуации:

«Прежде чем я успокоюсь (стану счастливым, состоявшимся и т.д.), в моей жизни что-то должно произойти. И я возмущен тем, что этого еще не произошло. Может быть, мое возмущение, в конце концов, приведет к тому, чтобы это случилось».

«В прошлом произошло что-то такое, чего не должно было быть, и я этим возмущен. Если бы этого не случилось, сейчас я был бы спокоен».

«Прямо сейчас происходит что-то такое, чего не должно происходить, и мешает мне быть спокойным».

Бессознательные суждения часто направляются на какого-нибудь человека, и тем самым «происходящее» превращается в «деланье»:

«Чтобы я был спокоен, ты должен сделать то или это. И я возмущен тем, что ты этого еще не сделал (не понял). Возможно, мое возмущение заставит тебя это сделать (понять)».

«Есть что-то такое, что ты (или я) сделал, сказал или не сделал и не сказал когда-то в прошлом, что мешает мне быть спокойным сейчас».

«То, что ты сейчас делаешь, или не делаешь, мешает мне быть спокойным сейчас».

 

Секрет счастья

Все приведенное выше — это стереотипные подходы, неисследованные мысли, принимаемые за реальность. Это истории, сочиненные эго с целью убедить нас в том, что в каждый данный момент мы не можем быть спокойными или полностью реализованными. Быть спокойным и быть тем, кто ты есть, то есть быть собой, — это одно и то же. Эго говорит: «Может быть, когда-нибудь в будущем я смогу быть спокойным — если случится это, это или это, или я получу то-то и то-то или кем-то стану». Или оно говорит: «Я не могу быть спокойным, поскольку что-то случилось в прошлом».

Если послушать человеческие истории, то их все можно озаглавить одинаково: «Почему Я Не Могу Быть Спокойным Сейчас». Эго не знает, что возможность быть спокойным есть у каждого в любой момент. Или же оно может это знать, но боится, что ты тоже об этом узнаешь. Твой покой, надо сказать прямо, — это конец эго.

Как пребывать в покое прямо здесь и сейчас? Только лишь помирившись с настоящим моментом. Настоящий момент — это поле для игры жизни. Ей больше негде происходить. Помирись однажды с настоящим моментом и посмотри, что начнет происходить, на что ты станешь способен или что выберешь делать, или, вернее, что жизнь будет делать через тебя.

Секрет искусства жить, секрет любого успеха и счастья выражается тремя словами: Заодно С Жизнью. Быть заодно с жизнью — это всего лишь быть заодно с настоящим моментом. Тогда мы осознаем, что не мы проживаем свою жизнь, а жизнь проживает нас. Жизнь — это танцор, а человек — танец.

Эго любит негодовать по поводу реальности. А что такое реальность? Это то, что есть. Будда называл ее татхата — таковость жизни, что является ни чем иным, как таковостью данного момента.

Противодействие настоящему моменту является одним из главных признаков и характерных черт эго. Оно формирует и негативность, на которой пышно разрастается эго, и чувство несчастья, которое эго любит. Так мы заставляем страдать и себя, и других, и даже не сознаем, что делаем именно это, не понимаем, что сами творим ад на Земле.

Создавать страдание и не признавать этого — это значит жить бессознательной жизнью, это значит быть целиком в ловушке эго.

Степень неспособности эго признавать себя и видеть, что оно делает само, невероятна и потрясающа. Оно делает именно то, за что осуждает других, не желая видеть этого. Когда же ему на это указывают, оно сразу начинает все гневно отрицать и приводит массу «разумных» доводов и самооправданий в стремлении исказить факты, доказать свое.

Так поступают люди, так ведут себя корпорации, таким образом действуют правительства. Когда у них ничего не получается, они прибегают к крику и даже к физическому насилию: «Пошлите морскую пехоту».

Чтобы покончить со страданием, на протяжении тысячелетий вносившим в состояние людей столько боли, нам придется начать с самого себя и взять на себя ответственность за наше внутреннее состояние в каждый данный момент. То есть — сейчас. Спроси себя: «Есть ли во мне негативность в данный момент?» Затем внимательно наблюдай за своими эмоциям и мыслями. Наблюдай за низкими уровнями чувства несчастья в любой форме, о которых говорилось выше, такими как недовольство, нервозность, состояние «сыт по горло» и т.д. Наблюдай мысли, возникающие с целью оправдать или объяснить это чувство, но в действительности вызывающих его.

В тот миг, когда мы осознаем свое негативное состояние, его наличие не значит, что у нас ничего не получилось. Это значит, что мы достигли цели. Пока эта осознанность не придет, у нас будет сохраняться отождествление с нашими негативными внутренними состояниями, а это отождествление и есть эго.

Вместе с осознанностью приходит разотождествление с мыслями, эмоциями и реакциями. Не следует путать это с отрицанием. Когда мысли, эмоции и реакции будут признаны, то в момент их признания разотождествление происходит автоматически. Тогда наше самоощущение, чувство того, кто мы есть, претерпевает сдвиг — до этого момента ты был мыслями, эмоциями и реакциями, а сейчас ты осознанность, осознанное Присутствие, наблюдающее эти состояния.

«Когда-нибудь я освобожусь от эго». Кто это говорит? Это говорит эго. Освободиться от эго — не очень большая работа, совсем маленькая. Все, что нужно делать, это осознавать свои мысли и эмоции, когда они возникают. Это не совсем «деланье», это, скорее, «виденье».

Чтобы освободиться от эго, нам действительно ничего не придется делать. Когда такой сдвиг происходит, а это сдвиг от думанья к осознанности, — в нашей жизни начинает работать разумность, а она несопоставимо больше, чем изворотливость эго.

Эмоции и даже мысли через осознанность теряют свои личностные качества. Осознанность позволяет признать их неличностную природу. В них больше нет «я». Они являются просто человеческими эмоциями, человеческими мыслями. Все наше личное прошлое, в конечном итоге являющееся не более чем интерпретацией, переходит в разряд вещей вторичной важности и больше не занимает первые ряды нашего сознания. Оно перестает быть основой чувства отождествленности. Тогда мы — свет Присутствия, осознанность, которая важнее и глубже любых мыслей и всяких эмоций.

 

Патологические формы эго

Эго по природе своей патологично в самом широком смысле этого слова, то есть ему свойственно вызывать функциональные нарушения и страдание. Многие умственные расстройства складываются из тех же характерных эготипических черт, что есть и у обычного человека, за тем лишь исключением, что у страдающего от них они настолько ярко выражены, что их патологическая природа ясна каждому, кроме самого человека.

Например, многие нормальные люди, чтобы казаться более важными и значимыми, более необычными, а также для придания себе большего веса в глазах окружающих, иногда не упускают возможности прихвастнуть: например, сообщить, с кем они знакомы, чего сумели достичь, какими располагают возможностями, чем владеют и распоряжаются, а также стараются упомянуть любые другие вещи, с которыми эго может отождествиться. А некоторые из них, ведомые чувством неполноценности эго и его потребностью иметь больше или быть «важнее», лгут уже по привычке. Большая часть того, что они о себе говорят, все эти их истории — это полнейшая выдумка, ложная система взглядов, приводимая эго с целью чувствовать себя больше, значительнее, необычнее. Их грандиозный и раздутый образ самих себя порой сбивает с толку, но обычно ненадолго. Люди быстро понимают, что это чистая фикция.

Душевная болезнь под названием параноидальная шизофрения, или коротко — паранойя, по сути, является ненормально увеличенной формой эго. Обычно эго состоит из выдуманной им истории, целью которой является обосновать свое стойкое чувство страха, составляющее его основу. Ключевым элементом этой истории является вера в то, что определенные люди (иногда многие или почти все) плетут интриги и замышляют против «меня» заговор с целью контролировать «меня» или убить. Эта история имеет такую внутреннюю согласованность и логику, что может сбивать с толку и заставляет в нее поверить.

Иногда в самой основе существования организаций или даже целых наций лежит система параноидальных убеждений. В этом случае страх и недоверие эго к другим людям, его склонность подчеркивать их «инаковость», фокусируясь на том, что представляется их недостатками, и привычка отождествлять их с этими недостатками, идет намного дальше и превращает других в бесчеловечных чудовищ.

Эго нуждается в других, но его главная проблема сосотоит в том, что оно их ненавидит и боится. Формулировка Жан-Поля Сартра «Ад, это другие» — это голос эго. Параноик ощущает этот ад острее других, но любой, в ком эготипические модели поведения остаются активными, тоже в какой-то степени будет это чувствовать.

Чем сильнее эго, тем вероятней, что другие люди будут восприниматься как основная причина всех жизненных проблем. Также более чем вероятно, что такой субъект будет весьма осложнять жизнь окружающим. Но, конечно, именно он оказывается неспособным это увидеть, поскольку ему всегда кажется, что все это делают другие.

Душевная болезнь, называемая паранойей, имеет еще один симптом, являющийся элементом любого эго, хотя при паранойе он принимает крайнюю форму. Чем сильнее больному кажется, что его преследуют, следят за ним и угрожают, тем более ярким становится его ощущение, будто он — центр Вселенной, вокруг которого все крутится, а оттого, что на него направлено внимание такого большого количества людей, он считает себя еще более особенным и важным. Его основное чувство — будто он жертва, будто так много людей причиняют ему зло и обижают, — позволяет ему ощущать себя очень особенным. В этой своей истории, составляющей основу его системы заблуждений, он часто одновременно приписывает себе роль и жертвы, и потенциального героя, собирающегося спасти мир и нанести поражение силам зла.

Коллективное эго племен, наций, всех религиозных организаций также часто включает в себя сильный элемент паранойи: «Мы против зла, творимого другими». Это является причиной многих человеческих страданий. Испанская Инквизиция, преследование и сожжение еретиков и «ведьм», международные отношения, приведшие к Первой и Второй Мировым войнам, коммунизм на протяжении всей его истории, «холодная война», маккартизм в Америке 50-х годов прошлого века, затяжной вооруженный конфликт на Ближнем Востоке — все это очень болезненные эпизоды человеческой истории, в которых доминирует крайняя форма коллективной паранойи.

Чем менее осознанны отдельные люди, группы людей или целые нации, тем с большей вероятностью эготипическая патология будет принимать форму физического насилия. Насилие является весьма примитивным, но очень распространенным способом, которым эго пытается утверждать и защищать себя, доказывая, что оно право, а другие неправы.

Дискуссии с очень неосознанными людьми могут легко принять форму физического насилия. А что такое дискуссия? Двое или больше людей выражают свои мнения, и эти мнения различны. Каждый из них настолько отождествлен с идеями, составляющими его мнение, что они затвердевают и превращаются в ментальные позиции, наделенные самоощущением. Иначе говоря, личность сливается с эго-идеей. Когда это происходит, «я», отстаивая свои мнения (мысли), чувствует себя и действует так, как если бы защищало самого себя. Такой человек чувствует себя и действую так, как если бы дрался за собственную жизнь, поэтому все его эмоции и чувства отражают это бессознательное убеждение. Эмоции становятся бурными, реакции преувеличенными. Человек подавлен, разозлен, защищается и нападает.

Чтобы не быть «уничтоженным» эго любой ценой стремится «победить». Но это иллюзия. Эго не знает, что ни ум, ни ментальная позиция не имеют ничего общего с тем, кто ты есть, потому что эго — это и есть ненаблюдаемый, беспризорный и импульсивный ум как таковой.

В дзен говорят: «Не ищи истину. Просто перестань дорожить мнениями». Что это значит? Лишь то, что необходимо свободится от отождествления с умом. И тогда тот, кто ты есть за пределом ума, проявится сам собой.

 

Работа – с эго и без эго

У большинства людей случаются моменты, когда они бывают свободными от эго. Мастера своего дела за работой могут быть полностью или в значительной мере свободными от эго. Они могут даже не догадываться, что их работа стала для них духовной практикой. Большинство из них во время работы находятся в состоянии Присутствия, а в остальной жизни выпадают из него в относительную неосознанность. Это значит, что их состояние Присутствия ограничено одной сферой жизни.

Я встречал преподавателей, художников, врачей, ученых, социальных работников, официантов, парикмахеров, деловых людей, продавцов, превосходно выполняющих свою работу и при этом не занятых поисками себя. Они целиком откликаются на требование момента. Они одно целое с тем, что делают, одно целое с настоящим моментом, одно целое с людьми, которым служат, или с решаемой ими задачей.

Влияние таких людей на окружающих выходит далеко за рамки выполняемой ими функции. Они вызывают уменьшение эго в любом, кто вступает с ними в контакт. Даже люди с тяжелым эго иногда начинают расслабляться, снижать уровень самозащиты, и, взаимодействуя с такими людьми, перестают играть свои роли. Совершенно не удивительно, что люди, делающие свое дело без эго, чрезвычайно в нем успешны. Любой из тех, кто слился в одно с тем, что делает, сотворяет вокруг себя особую атмосферу, творит новый мир.

Также я встречал много других людей, у которых техника была, возможно, очень хорошо отработана, но их эго полностью саботировало работу. Лишь малая часть их внимания направлена на то, что они делают, а большая часть — на себя. Их эго требует личного признания и если не получает его достаточно, то расточает энергию на негодование.

Но лишь одного признания для эго никогда не бывает достаточно. «Есть ли здесь кто-нибудь еще, кто получает признания больше, чем я?» А если основным центром внимания таких людей является прибыль или власть, то тогда их работа — это не более чем средство достижения цели. Но если работа является всего лишь средством достижения цели, то она не может быть высокого качества.

Когда у таких людей в работе возникают препятствия или сложности, либо когда дела идут не так, как ожидалось, когда окружающие люди им не помогают, а обстоятельства не способствуют, они, вместо того, чтобы слиться с ситуацией, стать с ней одним целым и откликаться на требования настоящего момента, противодействуют ей всеми силами, и тем самым отделяют себя от нее. Здесь есть переживающее личную обиду или негодующее «я», а в бесполезных протестах и гневе сгорает огромное количество энергии. Это та энергия, которую, не рассеивай эго ее впустую, можно было бы использовать для выхода из этой ситуации. Более того, эта «анти»-энергия создает новые преграды, новое противостояние. Многие люди являются поистине злейшими врагами самим себе.

Люди, не сознавая этого, срывают собственную работу, отказываясь от помощи или получения информации от других или даже пытаясь как-то навредить им, чтобы те не стали более успешными, или не получили большего доверия и влияния, чем «я».

Эго чуждо сотрудничеству, за исключением случаев, когда на то имеется какая-либо вторичная мотивация. Эго не знает, что чем больше мы включаем окружающих в свою жизнь, тем более гладко и спокойно делаются дела, и тем легче к нам все приходит.

Если мы даем окружающим мало, или не помогаем им, или расставляем у них на пути препятствия, Вселенная — в виде людей и обстоятельств — тоже дает нам мало или не помогает вовсе, поскольку тогда мы отрезаем себя своим эгоизмом от целого.

«Недостаточно» — это ядро бессознательного чувства эго. Оно заставляет его сопротивляться успеху другого, как будто этот успех что-то забрал у «меня». Эго не знает, что негодование по поводу успеха другого человека резко сокращает шансы на успех.

Для привлечения собственного успеха нам следует приветствовать его везде, где только можно, искренне радуясь достижениям других.

 

Эго во время болезни

Любая болезнь может либо усилить эго, либо ослабить его. Если мы жалуемся, испытывая жалость к себе или возмущаемся тем, что болеем, то наше эго усиливается. Оно укрепляется и в том случае, если мы превращаем болезнь в часть своей концептуальной личности: «Я страдаю таким-то и таким-то заболеванием». Ах, вот как, значит теперь мы знаем, кто ты такой!

С другой стороны, некоторые люди, в обычной жизни имеющие большое эго, во время болезни вдруг становятся мягкими, славными, добрыми и намного более любезными и кроткими. У них могут случаться вспышки понимания и глубокого проникновения в суть, каких никогда не бывало в обычной жизни. Они могут получить доступ к своему внутреннему знанию и чувству удовлетворенности, и тогда изрекают мудрые вещи. Когда же им становится лучше, к ним возвращается энергия, а вместе с ней и эго.

Когда мы болеем, то наш энергетический уровень довольно низок. Тогда разумность организма может взять руководство на себя и направить оставшуюся энергию на исцеление тела, и, таким образом, ее становится недостаточно для ума, иначе говоря, перестает хватать для эготипического думанья и эмоций.

Эго сжигает много энергии, однако в некоторых случаях придерживает часть ее для себя и использует в своих целях. Нет необходимости говорить, что людям, испытывающим усиление эго во время болезни, для выздоровления требуется гораздо больше времени. Часть из них так и не выздоравливает, поэтому болезнь принимает хроническую форму и становится устойчивым фрагментом ложного самоощущения.

 

Коллективное эго

Насколько трудно человеку жить с самим собой? Один из способов эго избавляться от того, что ему в себе не нравится, — это расширение и усиление своего самоощущения через отождествление с группой — нацией, политической партией, корпорацией, обществом, сектой, клубом, уличной бандой, футбольной командой...

В некоторых случаях, когда кто-либо посвящает свою жизнь самоотверженной работе на благо общества, не требуя ни персонального вознаграждения, ни признания, ни повышения, то кажется, что его личное эго полностью растворено. Какое же это облегчение — освободиться от ужасной тяжести персонального «я». Члены коллектива чувствуют себя счастливыми и реализованными, независимо ни от тяжести работы, ни от того, чем им пришлось ради этого пожертвовать. Кажется, будто они вышли за пределы эго. Но вопрос в следующем: «Являются ли они действительно свободными, или просто сдвинулось их эго — было личным, стало коллективным?»

У коллективного эго те же характерные черты, что и у личного — потребность иметь конфликты и образ врага, потребность иметь больше, потребность быть правым и делая других неправыми. Рано или поздно один коллектив вступает в конфликт с другим, потому что для определения своих границ, а значит, своего отождествления, бессознательно ищет конфликты и нуждается в чьем-нибудь противодействии. Тогда члены этого коллектива начинают испытывать страдание, неизбежно следующее в кильватере эго-мотивированного действия. В этой точке они могут проснуться и осознать, что в их коллективе есть большой компонент безумия.

Поначалу пробуждение и осознание того, что коллектив, с которым человек отождествился и на который все время работал, на самом деле безумен, может быть болезненным. В этой точке некоторые становятся циничными или жестокими, и, как следствие, отрицают все ценности, все настоящее. Это означает, что если одна система убеждений признается иллюзорной и по этой причине рушится, они быстро приспосабливаются к другой. Они не поворачиваются лицом к смерти своего эго, а убегают и перевоплощаются в новое.

Обычно коллективное эго еще более неосознанно, чем отдельные члены, его составляющие. Например, толпа (являющаяся временной коллективной эготипической сущностью) способна совершить нечто совершенно ужасное, чего отдельный человек вне толпы никогда бы не сделал. Нации нередко втягиваются в такое поведение, которое у отдельно взятого человека немедленно было бы признано психопатическим.

 

Неоспоримое доказательство бессмертия

Эго входит через щель, разделяющую психику человека на две части, которые можно было бы назвать «я-созерцатель» и «я-образ»*. Поэтому любое эго шизофренично, если употребить это слово в его расхожем значении раздвоения личности.

Человек живет с собственным образом себя, концептуального себя, имея с ним определенные отношения. Говоря «моя жизнь», мы, тем самым, саму жизнь обращаем в некую идею, отделенную от того, кто мы есть. В тот миг, когда мы произносим слова «моя жизнь» веря в то, что говорим (если только это не является лингвистической условностью), то попадаем сразу в мир иллюзий.

Если есть такая вещь как «моя жизнь», то из этого следует, что «я» и «жизнь» — это две отдельные вещи, а поэтому, помимо всего прочего, можно потерять и жизнь, — мою воображаемую и столь высоко ценимую собственность. Смерть начинает представляться реальностью — а также угрозой.

Слова и идеи делят жизнь на разобщенные сегменты, не имеющие самостоятельной реальности. Можно даже сказать, что понятие «моя жизнь» — это изначальная иллюзия разделенности, источник эго. Если бы «жизнь» и «я» были отдельными, если бы «я» был отделен от «жизни», тогда «я» был бы отделен от всех вещей, всех существ, всех людей.

Но как «я» могу быть отделен от жизни? Какое «я» может быть в стороне от «жизни», отдельно от Существования? Это абсолютно невозможно. Поэтому нет такой вещи, как «моя жизнь», и нет такого, чтобы «я» имел «жизнь». Я есть жизнь. Я и жизнь — одно целое. Иначе и быть не может. Каким образом я могу потерять жизнь? Как я могу потерять то, чего у меня нет? Как я могу потерять то, чем являюсь? Это же невозможно.

 

Тело боли

Мышление большинства людей — это, в огромной мере, непроизвольное, сумбурное и без конца повторяющееся думанье. Своего рода мысленный шум, некая разновидность ментальной статики, лишенная какой бы то ни было целесообразности. Строго говоря, люди не думают. Их думанье происходит само по себе, автоматически.

Утверждение «я мыслю» подразумевает присутствие воли или желания. Оно включает в себя предположение, что человек сам участвует в процессе, что это его выбор, и что он сам решил это делать. Но у большинства это не так.

Выражение «я думаю» ошибочно. Это все равно, что говорить: «я перевариваю пищу» или «я циркулирую кровь». Пищеварение происходит автоматически, кровообращение происходит без нашего участие, думанье просто происходит.

Голос в голове живет самостоятельной жизнью. Большинство людей находятся во власти этого голоса; ими владеет ум, их сумбурное мышление. Но поскольку ум обусловлен прошлым, то мы вынуждены снова и снова воспроизводить его. На Востоке это называется карма.

Если мы отождествляемся с этим голосом, то, разумеется, об этом не догадываемся. Но поняв это, мы не были бы больше объектом владения, потому что по-настоящему завладеть сознанием человека можно только в том случае, если он примет завладевшую им сущность за того, кто он есть на самом деле, если сольется с ней в одно целое и станет, по сути дела, уже самой этой сущностью.

На протяжении тысячелетий слившееся с умом эго в нарастающем темпе захватывало человечество, которому никак не удавалось понять, что владеющая им сущность — это «не-я». Началом ложного самоощущения — эго — было полное отождествление людей с эго-умом.

Плотность эго зависит от степени того, насколько ты, как сознание, отождествлен с умом, со своим мышлением. А мышление — это не более чем тонкий слой тотальности сознания, тотальности того, кто ты есть.

У разных людей степень отождествленности с умом разная. Одним нравятся периоды, когда они хотя бы ненадолго от нее освобождаются. Спокойствие, радость и жизненная сила, переживаемые ими в подобные моменты, говорят им — жить стоит. Это моменты творчества, любви, сопереживания.

Другие постоянно находятся в ловушке эготипического состояния. Они стали чужими не только для самих себя, но и для других людей вместе со всем окружающим миром. На их лицах можно заметить напряжение, может быть, глубокие складки меж бровей, отсутствующий или пристальный взгляд. Большая часть их внимания поглощена собственными мыслями, поэтому других они практически не видят, и вряд ли слушают. Они не присутствуют сознанием ни в какой ситуации, их внимание направлено либо в прошлое, либо в будущее, — которые, разумеется, существуют только в виде мыслеформ, или же соотносятся с окружающими через исполняемые ими роли, а потому не являются собой.

Большинство людей отчуждены от того, кто они есть, но отчуждены до такой степени, что их поведение и общение с другими почти всеми распознается как «фальшь» — за исключением тех, кто сам настолько же фальшив и в той же мере отчужден от своей сути.

Отчуждение означает, что такой индивид никогда, ни в какой ситуации, ни в каком месте, ни с каким человеком, даже с самим собой не чувствуешь себя свободно. Он все время стремится «домой», но никогда и нигде не чувствуешь себя дома.

Некоторые из величайших писателей двадцатого столетия, такие как Франц Кафка, Альберт Камю, Т.С.Элиот и Джеймс Джойс, считали отчуждение общим фактором мировой проблемы человеческого существования. Они, возможно, пережили его глубоко внутри и потому сумели столь блестяще выразить его в своих произведениях. Они не предлагают решения. Заслуга этих людей в том, что они показали нам проблему человечества так, чтобы и мы тоже смогли ее ясно увидеть. Ясно увидеть проблему — это первый шаг к выходу за ее пределы.

 

Рождение эмоций

К потоку мыслей добавляется еще одно, хотя и не совсем отдельное от него измерение эго — эмоция. Нельзя сказать, что все мышление и все эмоции исходят из эго. Они превращаются в эго только тогда, когда мы с ними отождествляемся. Тогда они полностью подменяют нас, иначе говоря, становятся нашим «я».

Физическое тело, наш организм, как и любой другой живой организм, имеет собственное сознание. Это сознание реагирует на то, что говорит ум, реагирует на мысли. Поэтому эмоция — это реакция тела на состояние ума.

Сознание тела, разумеется, неотделимо от разумности Вселенной, и является одним из ее бесчисленных проявлений. Оно обеспечивает временную связь с атомами и молекулами, составляющими физическое тело. Это организующий принцип действия всех систем и органов тела вместе с происходящими в них процессами — преобразованием кислорода и пищи в энергию, сокращением сердца и кровообращением, иммунной защитой от внешнего вторжения, преобразованием сигналов от рецепторов в нервные импульсы и передачей их в мозг, где они распознаются и складываются в связную внутреннюю картину внешней реальности. Одновременно с этим координируются и тысячи других выполняемых функций. Ме ты управляем телом, это делает его сознание. Оно также отвечает и за отклики тела на внешние раздражители.

Это справедливо для всех живых существ. Подобное же сознание вызывает появление растений в их физической форме, а затем проявляет себя в вырастающих на них цветках, раскрывающих лепестки утренним лучам солнца и закрывающих их на закате. Это то же сознание, что проявляет себя как Гея — собирательное живое существо, средоточие жизни, Мать-Земля или планета Земля.

Это сознание дает начало инстинктивным реакциям организма на любую угрозу или вызов. У животных оно является причиной реакций, схожих с человеческими эмоциями: гнева, страха, удовольствия. Эти инстинктивные отклики можно рассматривать как первичную форму эмоций.

В определенных ситуациях инстинкт срабатывает и у людей. Перед лицом опасности, угрожающей жизни организма, сердцебиение и дыхание учащаются, мышцы сокращаются, и организм готовится драться, уносить ноги или прятаться. Это первобытный страх. Если тебя загнали в угол, твое тело испытывает внезапный и настолько мощный прилив энергии, что обретает силу, какой у него никогда прежде не было. Это первородный гнев.

Эти инстинктивные отклики кажутся похожими на эмоции, но в истинном смысле слова эмоциями не являются. Основное отличие между инстинктивным откликом и эмоцией состоит в том, что первый — это прямой отклик тела на внешнюю ситуацию. Эмоция, напротив, — это реакция тела на мысль.

Косвенно любая эмоция может быть также и откликом на реальную ситуацию или событие, — но уже на событие, воспринимаемое через фильтр умственной интерпретации, мышления, иначе говоря, через ментальные концепции «плохого» и «хорошего», «нравится — не нравится», «меня» и «моего».

Например, у человека, скорее всего, не возникнет никаких эмоций, если ему сказать, что у кого-то угнали машину, но если это его машина, то он, скорее всего, расстроится.

Поразительно, как много эмоций порождает такая маленькая, созданная умом идея, как «моё».

Хотя тело и весьма разумно, оно все же не способно отличить реальную ситуацию от мысленной. На любую мысль оно реагирует, как на реальность. Тело не знает, что это всего лишь мысль. Для тела тревожная, пугающая мысль означает «я в опасности», и оно реагирует соответственно, даже если человек лежит ночью в теплой и уютной постели. Сердцебиение и дыхание учащаются, мышцы сокращаются, энергия нарастает. Но поскольку эта опасность вымышленная, то энергия не находит себе применения, не получает выхода. Тогда часть ее возвращается в ум и порождает еще более тревожные мысли. А остальная энергия делается токсичной и мешает гармоничному функционированию тела.

 

Эмоции и эго

Эго — это не только неконтролируемый ум, голос в голове, претендующий быть тобой, но также и ненаблюдаемые эмоции, являющиеся реакциями тела на то, что ум говорит.

Мы уже видели, в какие мысли в большинстве случаев вовлекается этот эготипический голос, и какие функциональные нарушения он встраивает в структуру своего мыслительного процесса независимо от контекста. Дисфункциональное думанье — вот на что тело откликается негативной эмоцией.

Голос в голове постоянно рассказывает придуманные истории, в которые тело верит и соответственно на них реагирует. Эти реакции и есть эмоции. Эмоции же, в свою очередь, возвращают энергию мыслям, вызвавшим эту первоначальную эмоцию. Это порочный круг неисследованных мыслей и эмоций, порождающих эмоциональное мышление и сочинительство историй.

У разных людей эмоциональная составляющая эго разная. У одних эго она больше, у других меньше. Мысли, вызывающие эмоциональные отклики тела, иногда появляются так быстро, что ум даже не успевает их озвучить, а тело уже откликается эмоцией, которая превращается в реакцию.

Эти мысли существуют на невербальной стадии, и мы можем назвать их невысказанными, неосознаваемыми ожиданиями. Они берут начало в прошлой обусловленности человека, обычно в раннем детстве. Примером такого неосознаваемого ожидания у человека, чьи первые отношения, например, с родителями, или братьями и сестрами не несли ни поддержки, ни доверия, ни воодушевления, является установка «людям нельзя доверять».

Вот несколько примеров наиболее распространенных неосознаваемых ожиданий и подходов:

«Никто меня не уважает и не ценит»,

«Чтобы выжить, я должен драться»,

«Денег всегда не хватает»,

«Жизнь всегда бьет по голове»,

«Я не заслуживаю богатства»,

«Изобилие не для меня»,

«Я не достоин любви».

Неосознаваемые ожидания формируют в теле эмоции, возбуждающие, в свою очередь, мыслительную активность и/или вызывающие немедленную реакцию. Так они создают нашу личную реальность.

Голос эго постоянно подрывает и естественное состояние тела — состояние здоровья и благополучия. У почти любого человека тело сильно напряжено и испытывает стресс, причем не потому, что ему угрожает какой-то внешний фактор, — ему угрожает фактор, живущий внутри ума. У тела есть присосавшийся к нему паразит — эго, поэтому любая ментальная модель поведения, из которых состоит эго, и которые нарушают нормальное функционирование тела, обязательно вызывает отклик. Так поток непрестанного и навязчивого думанья получает эскорт из потока негативных эмоций.

Что такое негативная эмоция? Это эмоция, токсичная для тела и нарушающая его равновесие и гармоничное функционирование. Страх, тревога, угнетенное состояние, уныние, ненависть или сильная неприязнь, ревность, зависть — все это нарушает нормальное течение энергии в теле, влияет на сердце, иммунную систему, пищеварение, выработку гормонов и т.д.

Даже современная медицина, еще слабо осведомленная о работе эго, начинает признавать наличие связи между негативными эмоциональными состояниями и физическими болезнями (психосоматические рассройства).

Любая негативная эмоция, эмоция наносящая вред телу, становится заразной, и в первую очередь для тех, с кем поверженный им человек вступает в непосредственный контакт, и, помимо того, косвенно, по цепочке, поражает бессчетное количество других людей, с кем вообще никогда не встречался.

Все негативные эмоции можно охарактеризовать одним общим для них термином — чувство неизбывного несчастья.

Оказывают ли позитивные эмоции противоположное действие на физическое тело? Укрепляют ли они иммунную систему, дают ли силы и исцеляют ли тело? Да, конечно, но всегда нужно уметь различать позитивные эмоции, порожденные эго, и более глубокие эмоции, исходящие из естественного состояния соединенности с Сущим.

Позитивные эмоции, порожденные эго, изначально содержат в себе свою противоположность, в которую быстро и превращаются. Вот несколько тому примеров.

То, что эго называет любовью — это собственничество и болезненная привязанность, способная в секунду обернуться злобой и ненавистью.

Ожидание по поводу предстоящего события, оценку которого эго заранее завышает, легко превращается в его противоположность — неудовольствие или разочарование, если событие уже завершилось или не оправдало ожиданий.

Сегодня похвала и признание заставляет тебя чувствовать себя живым и счастливым; завтра критика и безразличие приведут тебя в состояние удрученности и несчастья.

Удовольствие от дикой вечеринки наутро превращается в озноб и похмелье.

Без плохого нет хорошего, без низа нет верха.

Эмоции, порожденные эго, вытекают из ментального отождествления с внешними факторами, ни один из которых не стабилен и в любой момент может измениться. Поэтому можно сказать, что эмоции существуют в мире противоположностей.

Более же глубокие эмоции — это и не эмоции вовсе, а состояния Сущего. Состояния Сущего могут заслоняться, но у них нет противоположности. Они возникают извнутри как любовь, радость и покой, являющиеся проявлениями нашей истинной природы.

 

Утка с человеческим умом

В книге «Сила Момента Сейчас» я упоминал о своих наблюдениях за утками, когда две из них устроили небольшую драку, какие у них никогда не бывают долгими, а затем расплылись в противоположных направлениях. После этого каждая несколько раз энергично взмахнула крыльями, высвобождая избыточную энергию, накопившуюся во время потасовки. Похлопав ими, утки продолжили плавать так же мирно, как и до выяснения отношений, словно ничего и не было.

Имей утка человеческий ум, она продолжала бы драться мысленно, сочиняя различные интерпретации пережитого. Одной из подобных утиных историй могла бы быть такая:

«Даже поверить не могу, что она сейчас сделала. Она приблизилась ко мне меньше чем на пять дюймов. Она, наверное, думает, что весь этот пруд принадлежит ей. У нее нет никакого уважения к моему личному пространству. В следующий раз она снова попытается сделать что-нибудь еще, просто чтобы досадить мне. Я уверена, она уже что-то замышляет. Но я не собираюсь это терпеть. Я проучу ее так, что она этого не забудет».

И так далее и тому подобное, ум раскручивает свои сказки, думая и рассказывая их спустя дни, месяцы и даже годы.

Что касается тела, то для него драка все еще продолжается, и в ответ на все эти мысли и эмоции генерируется соответствующая энергия, порождающая еще больше мыслей. Физически законченное действие превращается для ума захваченного эго в эмоциональное думанье. Легко понять, насколько трудной была бы жизнь утки, будь у нее человеческий ум. Но большинство людей живут так постоянно. Никакая ситуация или событие никогда не приходят у них к реальному завершению. Ум и созданное им «я и то, что со мной случилось» постоянно поддерживают эти события в активном состоянии.

Мы заблудившиеся существа. Все естественное, любой цветок, дерево или животное могут преподать нам важный урок, могут многому научить, стоит только остановиться, начать смотреть и слушать. Урок, преподанный уткой, таков: похлопай крыльями, что переводится как «отпусти случившееся», и вернись в единственное место силы — в настоящий момент.

 

Тащить на себе прошлое

История о двух дзенских монахах Танзане и Экидо прекрасно иллюстрирует неспособность, или, скорее, нежелание человеческого ума отпускать прошлое. Монахи шагали по раскисшей от дождей проселочной дороге, и вблизи деревни встретили молодую женщину. Она пыталась перейти дорогу, но грязи было столько, что женщина могла безнадежно испортить свое шелковое кимоно. В один миг Танзан подхватил ее и перенес на другую сторону.

В молчании монахи пошли дальше. Пять часов спустя, уже на подходе к храму, где их ждал приют, Экидо не смог себя сдержать.

— Зачем ты перенес ту девушку через дорогу? — спросил он. — Нам, монахам, не разрешено прикасаться к женщине.

— Я поставил девушку на землю несколько часов назад, — сказал Танзан. — А ты все еще ее несешь?

Теперь вообразите, какой должна быть жизнь человека, живущего подобно Экидо, неспособного или нежелающего внутренне отпустить ситуацию, накапливающего внутри себя все больше и больше хлама, и можно представить себе, как живет большинство людей на нашей планете и какой тяжелый груз прошлого несут они по миру в своем уме.

Прошлое живет в нас в виде воспоминаний, которые сами по себе не являются проблемой. На самом деле благодаря памяти мы учимся у прошлого, учимся на прошлых ошибках. Но когда воспоминания, то есть мысли о прошлом, захватывают нас целиком, тогда они превращаются в тяжелую ношу, проблему, и становятся частью самоощущения. И тогда индивидуальные черты, обусловленные прошлым, становятся для человека него тюрьмой. В воспоминания вкладывается индивидуальное самоощущение, а пережитое становится тем, за кого такой человек себя принимает и кем себя видит. Иллюзия «маленького я» заслоняет подлинную тождественность и Присутствие, не имеющее ни времени, ни формы.

Однако пережитое нами хранится не только в ментальной, но и в эмоциональной памяти. Оно состоит из старых эмоций, которые вновь и вновь подвергаются перепросмотру. Как в случае с монахом, целых пять часов несшим в себе груз негодования, питая его мыслями, большинство людей всю жизнь носят в себе огромный и ненужный ментальный и эмоциональный хлам. Они сужают себя через злопамятство, сожаление, угрызения совести, враждебность, чувство вины. Их эмоциональное мышление превратилось в их «я», и они цепляются за старые эмоции, ибо это усиливает их отождествление.

Поскольку люди имеют склонность увековечивать старые эмоции, то почти каждый включает в свое энергетическое поле накопленную ранее эмоциональную боль. Это можно назвать телом боли.

Однако мы можем перестать пополнять и подпитывать уже имеющееся у нас тело боли. Мы можем этому научиться и сломать привычку накапливать и увековечивать старые эмоции, образно говоря, научиться, похлопав крыльями, удерживать себя от пребывания в прошлом, независимо от того, случилось это вчера или тридцать лет назад.

Мы можем научиться не оживлять в своем уме ситуации или события, и не попадаться на удочку собственного ментального сценария, а все время возвращать внимание к первоначальному, не имеющему времени, чистому и нетронутому настоящему моменту, состоянию Здесь и Сейчас. Тогда нашей тождественностью становится истинное Присутствие, а не наши эго-мысли и эмоции.

Ничто из прошлого не может помешать нам быть присутствующими здесь и сейчас. А если прошлое этого не может, то какую власть оно имеет?

 

Индивидуальное и коллективное

Ни одна негативная эмоция не растворяется полностью, если не повернуться к ней лицом и не увидеть ее такой, какая она есть в момент ее возникновения. Она всегда оставляет за собой след боли.

На детей сильные негативные эмоции оказывают слишком оглушительное воздействие, чтобы они были способны с ними справляться, поэтому дети стараются их не чувствовать. Если рядом нет вполне осознанного взрослого, способного с любовью и сочувствующим пониманием подвести ребенка к тому, чтобы он смог повернуться лицом к эмоции, решение ребенка не чувствовать ее действительно является для него единственно возможным решением.

К сожалению, этот полезный в раннем возрасте защитный механизм сохраняется и у взрослого человека. Оставаясь нераспознанной, эта эмоция продолжает жить в нем и проявляться косвенно, например, как тревожность, вспышки гнева и насилия, перепады настроения или даже физическая болезнь. В некоторых случаях она мешает любым интимным отношениям, а то и блокирует их.

Большинство психотерапевтов сталкивались с пациентами, утверждавшими, что поначалу у них было счастливое детство, а затем все изменилось с точностью до наоборот. Эти случаи представляются, возможно, наиболее радикальными, но никто не может пройти через детство, не пережив эмоциональной боли. Даже если оба родителя просветленные личности, то их ребенок все равно будет расти в мире, состоящем преимущественно из неосознанных людей.

Остатки боли от каждой сильной негативной эмоции, которая не была до конца исследована, осознана, принята и отпущена, формируют энергетическое поле, живущее в каждой клетке нашего тела. Это энергетическое поле состоит не только из боли, пришедшей из детства, но также из болезненных эмоций, добавленных позже в юности и взрослой жизни, значительная часть которых была создана активностью эго. Если в основе жизни лежит ложное самоощущение, то эмоциональная боль становится ее неизбежным спутником.

Это энергетическое поле, состоящее из старых, но все еще очень активных эмоций, живущих почти в каждом человеке, и есть тело боли.

Однако тело боли по своей природе не является чисто индивидуальным. В нем есть примесь боли, пережитой бесчисленным количеством людей на протяжении всей истории человечества, всей истории непрерывных межплеменных войн, рабства, мародерства и грабежей, похищений, изнасилований, пыток и других форм насилия. Эта боль продолжает жить в коллективной психике человечества.

Каждый день к ней добавляется новая боль, в чем мы можем легко убедиться, посмотрев вечерние телевизионные новости или понаблюдав за драмой человеческих отношений. Возможно, коллективное тело боли закодировано в каждой человеческой ДНК, хотя мы этого еще не знаем.

Каждый приходящий в этот мир новорожденный уже несет в себе эмоциональное тело боли. У одних оно тяжелее и плотнее, чем у других. Одни дети большую часть времени счастливы, другие, похоже, несут в себе огромное бремя несчастья. Это правда, что некоторые дети много плачут от недостатка любви и внимания, однако есть и такие, что плачут по неясным причинам, словно стараясь сделать каждого рядом с собой таким же несчастным — и часто это им удается.

Такие души пришли в этот мир с большой долей человеческой боли. Некоторые малыши могут часто плакать из-за того, что чувствуют негативную эмоцию матери или отца, и она не только причиняет им боль, но вызывает рост их собственного тела боли, впитывающего и поглощающего энергию тела боли родителей.

Младенец с легким телом боли совсем не обязательно станет духовно «более продвинутым», чем тот, у кого оно более плотное. На самом деле нередко получается как раз наоборот. Люди с тяжелым телом боли обычно имеют больше шансов духовно пробудиться, чем люди с относительно более легким. В то время как одни будут оставаться захваченными своими тяжелыми телами боли, многие другие подойдут к точке, когда уже больше не смогут жить со своим чувством несчастья, а поэтому их мотивация к пробуждению может стать весьма сильной.

 

Как тело боли обновляет себя

Тело боли — это псевдоавтономная энергетическая форма, живущая внутри большинства людей, некая сплетенная из эмоций сущность. У нее есть свой собственный примитивный разум, мало отличающийся от разума хитрого и ловкого животного, нацеленного в первую очередь на выживание. Как и всем другим формам жизни, телу боли нужно периодически питаться — получать новую энергию, а эта пища, необходимая ему для восстановления, состоит из энергий, совместимых с его собственной, то есть имеющих ту же частоту вибраций. В качестве пищи тело боли может использовать любое эмоционально болезненное переживание. Вот почему оно так пышно разрастается как на негативном мышлении, так и на драме во взаимоотношениях. Тело боли — это болезненная привязанность к состоянию несчастья.

Первое осознание того, что в нас есть нечто, периодически ищущее эмоциональной негативности, состояния несчастья, может вызвать настоящее потрясение. Но чтобы распознать это в себе, нам может потребоваться больше осознанности, чем для распознания этого в других людях. Как только нами овладевает состояние несчастья, то мы часто не только не хотим с ним покончить, но и неосознанно стремимся и других сделать такими же несчастными, чтобы наше тело боли смогло подкормиться их негативными эмоциональными реакциями.

У большинства людей тело боли пребывает как в спящем, так и в активном состоянии. Когда оно спит, то мы легко забываем, что носим в себе тяжелую черную тучу, или спящий вулкан, что в свою очередь зависит от того, какое энергетическое поле имеет наше тело боли. То, как долго оно остается спящим, зависит от конкретного человека: чаще всего это несколько недель, но может быть и несколько дней или месяцев. В редких случаях тело боли может годами находиться в спячке, пока его не разбудит какое-нибудь событие.

 

Как тело боли питается нашими мыслями

Проголодавшись, тело боли просыпается. Для него наступает время подкрепиться. Кроме того, в любой момент его может разбудить какое-нибудь событие. В качестве спускового механизма готовое к приему пищи тело боли может использовать самое незначительное событие, скажем, чье-то слово или поступок, а то и просто мысль.

Если же человек живет один или в это время просто никого нет рядом, тело боли будет питаться его мыслями. Они вдруг внезапно становятся глубоко негативными. Вероятнее всего, мы даже и не осознаем, что еще до того, как начался этот приток негативных мыслей, в наш ум вторглась волна эмоций — как густая липкая грязь, как тревожность или жгучий гнев. Любые мысли — это энергия, и теперь тело боли начинает питаться этой энергией наших негативных мыслей.

Но не всякие мысли годятся ему в пищу. Не нужно особого внимания, чтобы легко заметить, что позитивные мысли вызывают совершенно иные чувства, чем негативные. Это тоже энергия, но иной частоты вибрации. Тело боли не может переварить счастливые и позитивные мысли. Оно питается исключительно негативными, потому что только они совместимы с его собственным энергетическим полем.

Любая вещь — это непрестанно движущееся вибрирующее энергетическое поле. Стул, на котором мы сидим, книга у нас в руках — они кажутся твердыми и неподвижными только потому, что наши органы чувств так воспринимают частоту их вибрации, другими словами, непрерывное движение молекул, атомов, электронов и субатомных частиц, вместе образующих все то, что ты воспринимаешь как стул, книгу, дерево или тело.

То, что мы воспринимаем как физическую материю, — это энергия, вибрирующая (движущаяся) в определенном диапазоне частот. Мысли состоят из той же самой энергии, но вибрирующей на более высоких частотах, чем физическая материя. Мысли имеют свой диапазон частот, где негативные вибрации занимают нижнюю часть диапазона, а позитивные — верхнюю. Частота вибраций тела боли резонирует с негативными мыслями, вот почему оно может питаться только ими.

В случае с телом боли обычный механизм появления эмоции работает в обратную сторону, во всяком случае, в начале. Эмоция, исходящая из тела боли, быстро захватывает управление мыслями, и как только тело боли завладевает нашим умом, мышление становится негативным. «Внутренний голос» начинает рассказывать грустные, тревожные или недобрые истории о тебе и твоей жизни, о других людях, о прошлом, будущем или просто о вымышленных событиях. Этот «голос» будет осуждать, порицать, обвинять, жаловаться, выдумывать. А мы всецело следуем за ним и отождествишься со всем, что бы он ни говорил, верим каждой искаженной им мысли. Вот в этой точке и возникает, закрепляясь, болезненная привязанность к состоянию несчастья.

И часто мы не только не можем остановить этот поток негативных мыслей, но и не хотим этого делать. Потому что в это время тело боли живет через нас, притворяясь нашей личностью.

Страдание для тела боли — лакомство, любимое блюдо. Оно жадно пожирает любую негативную мысль. И тогда обычный голос у нас в голове, эта наша постоянная внутрення болтовня, становится теперь голосом тела боли — оно всецело завладевает нашим внутренним диалогом.

Между мышлением и телом боли устанавливается порочный круг. Каждая негативная мысль питает тело боли, а тело боли, в свою очередь, генерирует еще больше негативных мыслей.

В какой-то момент по истечении нескольких часов, а может быть, даже дней, тело боли восстановит свои силы и снова переходит в спящее состояние, оставив за собой истощенный и «обескровленный» организм и тело, ставшее более восприимчивым к болезням. И если это напоминает вам описание психического паразита, то вы правы. Это он и есть.

 

Как тело боли питается драмой

Если рядом есть другие люди — партнер или близкий член семьи, — то наше тело боли будет стремиться спровоцировать их (есть такое выражение — «нажимать красные кнопки»), чтобы подпитаться энергией возникшего конфликта. Тела боли любит интимные отношения и семьи, где и получает наибольшую часть своей пищи.

Трудно сопротивляться телу боли другого человека, втягивающему нас в конфликную ситуацию. Оно на уровне инстинкта знает наши самые слабые места, самые уязвимые точки. Если не удается с первого раза, оно будет пытаться снова и снова. Это негативная эмоция, ищущая еще больше негативных эмоций. Тело боли другого человека старается разбудить наше, чтобы вдвоем они смогли взаимно подпитать друг друга.

Во многих отношениях между телами боли с регулярными интервалами возникают насильственные и разрушительные моменты. Для ребенка быть свидетелем эмоционального насилия родителей почти невыносимо, и, тем не менее, это судьба миллионов детей во всем мире, кошмар их повседневного существования. Это также один из главных путей передачи человеческого тела боли из поколения в поколение. После каждого такого эпизода партнеры мирятся, и у них начинается период относительного спокойствия, — однако до определенной степени, которая устраивает эго.

Злоупотребление алкоголем часто активизирует тело боли, особенно у мужчин, но также и у некоторых женщин. Когда человек пьян и его тело боли перехватывает управление, то он меняется до неузнаваемости. Глубоко неосознанный человек, чье тело боли привычно подпитывается через физическое насилие, зачастую направляет его на супруга или детей. Протрезвев, он потом глубоко сожалеет о случившемся и может вполне искренне обещать больше никогда этого не делать. Однако человек, дающий обещания, — не то же самое существо, которое совершало насилие, поэтому оно наверняка будет повторяться снова и снова, пока человек, наконец, не станет присутствующим, не признает наличие у себя тела боли — своего эго — и тем самым не разотождествится с ним.

Большинство тел боли хотят и причинять боль, и страдать от боли, а часть их преимущественно либо преступники, либо жертвы. В любом случае тела боли питаются насилием, эмоциональным или психическим. Некоторые пары, считающие себя «влюбленными», и в самом деле испытывают друг к другу влечение, поскольку их тела боли образуют взаимодополняющую пару. Иногда роли преступника и жертвы бывают четко различимы уже при первом знакомстве. Иные браки, заключенные, якобы, «на небесах», на самом деле заключены «в аду».

Если у вас когда-нибудь жила кошка, вы знаете, что даже если она кажется спящей, то все равно остается в курсе событий, так как при малейшем шорохе ее ушки поворачиваются в сторону шума, а глаза могут чуть приоткрыться. Спящие тела боли поступают точно так же. Они сохраняют определенную степень внимания, готовые вскочить и активно действовать, стоит только появиться подходящему поводу.

В близких отношениях тела боли зачастую достаточно умны, чтобы вести себя тихо, пока вы не начнете жить вместе и уж тем более пока не подпишите брачный контракт, связывая нас обещанием жить с этим человеком до конца дней своих. То есть, когда мы заключаем брак, то не только с самим человеком, но еще и с его или ее телом боли. Это может оказаться ошеломляющим, когда вскоре после того, как вы съезжаетесь или закончится ваш медовый месяц, то вдруг обнаруживаете в своем избраннике или избраннице полную внутреннюю перемену.

Когда по весьма незначительному поводу люди начинают обвинять друг друга, осуждать или кричать друг на друга, их голоса становятся резкими и неприятными, пронзительными и визгливыми. Либо они просто замыкаются в себе.

— Что не так? — спрашивает один.

— Все так, — отвечает другой.

Но исходящая от них сильная враждебная энергия говорит: «Все не так». И если заглянуть им в глаза, в них уже нет былого света; словно опустилась тяжелая завеса и полностью заслонила существо, знавшее и любившее тебя и светившееся прежде сквозь эго. Кажется, что друг на друга смотрят совершенно незнакомые люди, и в их глазах ненависть, враждебность, горечь или злость. Когда они разговаривают, то это общаются уже не супруги или пара, а тела боли, говорящие через них. Что бы теперь они ни сказали друг другу, это будет уже версия реальности созданная телом боли, реальности, полностью искаженной страхом, враждебностью, злобой, а также желанием причинять и получать еще больше боли.

В тот момент они могут искренне недоумевать: неужели это и есть подлинное лицо другого, ранее не замеченное? неужели, выбрав друг друга, они совершили ужасную ошибку? Разумеется, это не настоящие лица, а всего лишь тела боли, на некоторое время захватившие их. Очень трудно найти партнера без тела боли, но будет мудро выбрать того, у кого тело боли не слишком плотное.

 

Плотные тела боли

Некоторые люди имеют настолько плотные тела боли, что те никогда полностью не засыпают. Человек может улыбаться и вести с вами любезные беседы, но не нужно быть медиумом, чтобы почувствовать под его внешней учтивостью и обходительностью бурлящий котел эмоций недовольства его тела боли. Которое только и ждет подходящего случая, чтобы отреагировать, ждет первого встречного, чтобы осудить его или вступить в конфронтацию, ищет ближайшую вещь, по отношению к которой можно почувствовать себя несчастным. Их тела боли ненасытны, всегда голодны. Они умножают потребность эго во врагах.

Вследствие реактивности тел боли сравнительно малозначительные события раздуваются ими до «вселенских масштабов», и чтобы заставить других людей реагировать, они стараются втянуть их в свою драму. Одни включаются в затяжные и совершенно бессмысленные битвы или судебные тяжбы с организациями или частными лицами. Другие в качестве пищи используют неизбывную ненависть к бывшему супругу или партнеру.

Не осознавая носимой в себе боли, такие люди через свое болезненнон реагирование проецируют эту свою ненависть на все события и ситуации. Из-за полного отсутствия осознанности они не в состоянии отличить само событие от собственной реакции на него. Для них несчастье и даже боль заключены в самом событии или ситуации. Будучи неосознанными в отношении своего внутреннего состояния, эти люди даже не знают о том, что они, по-сути, глубоко несчастны, не ведают, что страдают.

Некоторые люди с таким плотным телом боли становятся активистами, «борцами за правое дело». Хотя само это дело может быть действительно стоящим, и поначалу им кое-что реально удается, однако негативная энергия, питающая их речи и дела, а также их бессознательная потребность иметь врагов и создавать конфликты, приводят к тому, что дальнейшее продвижение дела испытывает все возрастающее противодействие. Обычно они кончают тем, что наживают себе врагов внутри собственной организации, потому что всюду видят причины для недовольства, а значит, их тело боли продолжает находить лишь исключительно то, что ищет.

 

Развлечения, СМИ и тело боли

Если бы мы не знали нашу современную цивилизацию, если бы попали сюда из другого времени или с другой планеты, то поразились бы одной вещи: миллионы людей любят смотреть на то, как люди в этом мире убивают друг друга и причиняют друг другу боль. И готовы платить деньги за то, чтобы все это увидеть, и называют это «развлечением».

Почему фильмы со сценами насилия собирают такую большую аудиторию? Существует целая индустрия, в значительной мере питающая человеческую привязанность к состоянию несчастья. Совершенно очевидно, что люди смотрят эти фильмы потому, что хотят чувствовать себя плохо.

Что в людях так любит чувствовать себя плохо и называть это благом? Тело боли, разумеется. Поставкой этого продукта и обслуживанием этого чувства занята огромная часть индустрии развлечений. Поэтому кроме реактивности, негативного мышления и личной драмы тело боли для своего обновления использует и такие заменители, как кино и телевидение. Одни тела боли пишут сценарии и выпускают фильмы, другие платят, чтобы их посмотреть.

Всегда ли «неправильно» показывать и смотреть насилие по телевидению и в кино? Доставляет ли все это насилие удовлетворение телу боли?

В текущем состоянии человечества насилие проникает не только во все сферы жизни, но и нарастает в виде старого эготипического сознания, усиленного коллективным телом боли.

Если бы фильмы показывали насилие в более широком контексте, если бы показывали его причины и следствия, показывали, что оно делает с жертвой и преступником, показывали бы лежащую в его основе коллективную неосознанность, а также то, как она переходит из поколения в поколение (злость и ненависть, живущие в человеческом теле боли), тогда эти фильмы могли бы выполнять жизненно важную функцию пробуждения человечества.

Они могли бы быть зеркалом, в котором человечество могло бы увидеть собственное безумие. Если мы распознаем безумие как безумие (даже если оно наше собственное), то это и есть здравый ум и нормальная психика, это — появляющаяся осознанность, это — конец безумия.

Такие фильмы есть, и они не подпитывают тело боли. Лучшие антивоенные фильмы показывают главным образом реалии войны, а не ее рекламную версию. Но тело боли может питаться только теми фильмами, которые изображают насилие как обычное или даже желательное человеческое поведение, или славят насилие с единственной целью — вызвать в зрителе негативные эмоции, чтобы он «сел на иглу» тела боли, имеющего наркотическую привязанность к боли.

Бульварная пресса продает не столько новости, сколько негативные эмоции — пищу для тел боли. «Ярость», — кричит трехдюймовый заголовок, или: «Сволочи». Британская бульварная пресса яркий тому пример. Газетчики знают, что продажа негативных эмоций всегда повышает тираж лучше, чем сообщение простых новостей.

У новостных СМИ, включая телевидение, есть одна общая тенденция — процветать на смаковании негативных новостей. Чем хуже новость, чем ужаснее и драматичнее событие, тем больше возбуждается ведущий такой программы, и зачастую сами СМИ генерируют это негативное возбуждение. Просто потому, что тело боли его любит.

 

Коллективное тело боли женщин

Коллективный аспект тела боли имеет различные внутренние аспекты. Каждое племя, нация, раса имеют собственные коллективные тела боли — одно тяжелее другого, и каждый из членов этих племен, наций, рас в большей или меньшей степени имеет его долю.

Практически каждая женщина несет свою долю коллективного тела боли женщин, склонного активизироваться в предменструальный период. В это время женщину может захватывать интенсивная негативная эмоция.

Подавление женского начала на протяжении многих веков человеческой истории, позволило эго захватить и закрепить за собой абсолютное превосходство в коллективной человеческой психике. Хотя и у женщин есть эго, тем не менее, ему проще существовать в мужской форме, чем в женской. Это потому, что женщины меньше мужчин отождествляются с умом. Они теснее соприкасаются с внутренним телом и сознанием организма, берущими свое начало в интуитивной сфере.

Женская форма не так жестко и плотно свернута, как мужская, она больше открыта и восприимчива к другим формам жизни и более созвучна миру природы.

Если бы равновесие между мужской и женской энергией на этой планете не было нарушено, рост эго был бы в значительной мере ограничен. Люди не объявили бы войну природе, и не были бы так сильно отчуждены от Сущего.

Никто не знает точных цифр, потому что записей не сохранилось, но вряд ли можно сомневаться, что за триста лет «Святой Инквизицией» — институтом, созданным Римской Католической Церковью с целью истребления ереси, — было замучено и убито от трех до пяти миллионов женщин.

В те времена женщине достаточно было проявить любовь к животным, пройтись одной по полю или лесу, или собрать лекарственные растения, чтобы получить клеймо ведьмы, а потом подвергнуться пыткам и быть заживо сожженной на костре. Святая женственность была объявлена демонической, и это измерение почти целиком ушло из человеческого опыта.

Другие культуры и религии, такие как иудаизм, ислам, и даже буддизм, также подавляли женское начало, хотя и не таким насильственным образом. Статус женщины был низведен до уровня вещи, собственности мужчины и существа, предназначенного для вынашивания и рождения детей. Миром стали править мужчины, отрицавшие женское начало даже в себе, и мир оказался совершенно лишенным равновесия. Все остальное — это история, вернее, история болезни — безумия.

Кто в ответе за тот женский страх, описать который можно только как острую коллективную паранойю? Мы могли бы сказать: «Ну, конечно же, мужчины». Но тогда почему во многих древних дохристианских цивилизациях, таких как шумерская, египетская и кельтская, женщины были уважаемы и женское начало никого не пугало, а было высоко чтимо? Что вдруг заставило мужчин бояться женщин? Развивающееся в них эго. Оно знало, что только через мужскую форму может взять планету под свой полный контроль, а чтобы это осуществить, потребовалось лишить женщин их силы.

Со временем эго также взяло верх и над большинством женщин, хотя никогда не было в них так глубоко укорененным, как в мужчинах.

Сейчас мы имеем ситуацию, когда у большинства женщин подавление женского начала перешло даже на внутренний уровень. Святая женственность, хотя и подавленная, многими женщинами воспринимается как эмоциональная боль. Фактически, эта аккумулированная за тысячелетия эмоциональная боль, от которой женщины страдали, рожая детей, живя в рабстве, подвергаясь изнасилованию, пыткам и мучениям, и принимая насильственную смерть, стала частью их тела боли.

Но сейчас все быстро меняется. По мере того, как все больше людей становятся осознанными, крепкая хватка эго, которой оно удерживает человеческий ум, теряет свою силу. Поскольку в женщинах эго никогда не было так сильно укоренено, то в них оно теряет хватку быстрее, чем в мужчинах.

 

Национальные и расовые тела боли

В некоторых странах, претерпевших насилие или явившихся в результате многочисленных коллективных насильственных действий причиной страдания других, тела боли тяжелее, чем у остальных. Поэтому у наций с более древней историей есть тенденция иметь более тяжелые тела боли. По этой же причине у более молодых стран, таких как Канада или Австралия, а также у тех, что были лучше защищены от окружающего безумия, таких как Швейцария, есть тенденция иметь более легкие коллективные тела боли. Хотя, разумеется, жители и этих стран не избавлены от личных тел боли.

Если вы достаточно чувствительны, то можете почувствовать тяжесть энергетических полей некоторых стран сразу, как только делаете первый шаг с трапа самолета. Есть страны, где можно почувствовать энергетическое поле скрытого насилия прямо в ходе повседневной жизни. В некоторых случаях, например, на Ближнем Востоке, национальное коллективное тело боли настолько сильно, что значительная часть населения действует так, словно людей что-то подталкивает и заставляет проявлять его в бесконечном и безумном круговороте преступлений и возмездий, посредством коих тело боли все время обновляет и питает себя.

В странах с тяжелыми, но уже не такими активными телами боли, у людей есть склонность стараться стать менее чувствительными к коллективной эмоциональной боли: в Германии и Японии — через работу, в некоторых других странах — через снисходительность и терпимость к употреблению алкоголя (что, однако, может иметь и обратный эффект — стимуляцию тела боли, особенно при чрезмерном употреблении).

Китайское тело боли в определенной мере смягчается широким распространением практики тай-цзи, удивительным образом не попавшей под запрет коммунистического правительства, видевшего для себя угрозу во всем, что оно не могло контролировать. Каждый день на улицах и в городских парках миллионы людей выполняют эту успокаивающую ум медитацию в движении. Путем снижения умственной активности и генерации Присутствия занятие китайской гимнастикой вносит существенные изменения в коллективное энергетическое поле и способствует уменьшению тела боли.

В западном мире все более широкий прием и распространение находят такие задействующие физическое тело духовные практики как тай-цзи, ци-гун и йога. Они не создают разобщенности между телом и духом и способствуют ослаблению тела боли. Их роль в глобальном пробуждении человечества весьма заметна.

У еврейского народа, многие века страдавшего и подвергавшегося гонениям, коллективное расовое тело боли выражено достаточно ярко. Не удивительно, что у коренных американцев, численность которых сократилась в десятки раз, и чья культура была уничтожена европейскими колонистами, оно тоже сильно.

Не менее ярко тело боли выражено у чернокожих американцев. Их предки были насильно оторваны от своих корней, принуждены к повиновению, проданы в рабство. Основа американского экономического процветания заложена трудом четырех-пяти миллионов чернокожих рабов. На самом деле страдание, причиненное коренным и чернокожим американцам, не ограничилось только этими двумя расами, и стало частью коллективного тела боли Америки.

В сущности, всегда оба — и жертва, и преступник — страдают от последствий любого акта насилия, угнетения и жестокости. Поскольку то, что мы делаем другим, мы делаем себе.

Не так уж и важно, какая часть нашего тела боли является национальной, а какая личной. В любом случае мы можем выйти за ее пределы, прямо сейчас приняв на себя ответственность за свое внутреннее состояние. Пусть даже наше осуждение кого-то кажется нам более чем оправданным, но если мы осуждаем других, то своими негативными мыслями питаем свое тело боли и остаемся в ловушке эго.

На этой планете есть только один злостный рецидивист — человеческая неосознанность. Полное принятие этого факта и есть подлинное прощение. С прощением наше отождествление с образом жертвы растворяется, и появляется истинная сила — сила Присутствия. Тогда мы больше не осуждаем зло в этом мире, а вносим в него свет.

 

Прорыв к свободе

Освобождение от тела боли начинается, прежде всего, с осознания того, что оно в нас есть. Затем, что еще важнее, с появления способности оставаться достаточно присутствующим, достаточно бдительным, чтобы в моменты активизации тела боли заметить его в себе как приток тяжелых негативных эмоций. Когда мы признаем у себя его наличие, оно теряет способность притворяться нашим «я», жить и обновляться через нашу личность.

Осознанное Присутствие разрушает отождествление с телом боли. Когда мы с ним не отождествляемся, оно теряет контроль над нашим мышлением и вследствие этого теряет способность обновлять и восстанавливать себя, питаясь нашими мыслями и негативными эмоциями.

Но в большинстве случаев тело боли не растворяется сразу же после того, как мы разорываем связь между ним и думаньем. Оно лишь начинает терять энергию. Тучи негативных эмоций всё реже накрывают наше мышление; тяжесть прошлого перестает искажать наше присутствующее восприятие. Энергия мысли, захваченная телом боли, начинает менять частоту вибрации и преобразуется в Присутствие. Таким образом, тело боли становится катализатором осознанности. Вот почему у самых мудрых и самых просветленных людей нашей планеты когда-то были тяжелые тела боли.

Независимо от того что мы говорим, делаем или какую свою маску являем миру, нам не удастся скрыть свое ментально-эмоциональное состояние. Каждый человек излучает энергетическое поле, соответствующее его внутреннему состоянию, и большинство людей в состоянии его почувствовать, хотя, быть может, подсознательно. Хоть люди толком и не понимают, что ощущают его, но, тем не менее, это подсознательное чувствование в значительной мере определяет их восприятие другого человека и реакцию на его действия.

Некоторые очень хорошо чувствует это психическое поле уже при первой встрече, прежде чем было сказано первое слово. Однако позже в отношениях между людьми верх берет речь, а вместе со словами приходят и роли, обычно исполняемые нами. Тогда внимание перемещается в сферу ума, и способность чувствовать энергетическое поле собеседника в значительной мере снижается, хотя на бессознательном уровне это чувство, все же, сохраняется.

Когда понимаешь, что тела боли бессознательно рыскают в поисках еще большей боли, — иначе говоря, хотят, чтобы случилось что-нибудь плохое — то начинаешь догадываться, что значительное число дорожно-транспортных происшествий происходит именно с теми водителями, чьи тела боли в тот период были активны. Если на перекрестке одновременно появляются два водителя с активными телами боли, то вероятность ДТП повышается во много раз по сравнению с обычными условиями. Оба они, сами того не сознавая, хотят, чтобы произошло столкновение.

Роль тела боли в дорожно-транспортных происшествиях наиболее очевидна в явлении, называемом яростью на дороге (road rage), когда водители буквально звереют и прибегают к насилию по совершенно тривиальным поводам — если, например, кто-нибудь впереди едет слишком медленно, или начинает подрезать.

Множество насильственных действий совершается «нормальными» людьми, которые на время превращаются в настоящих маньяков. По всему миру на судебных разбирательствах можно услышать такие слова защиты: «Это совершенно не характерно для моего подзащитного», а обвиняемый говорит: «Я не знаю, что на меня нашло». И насколько известно, до сих пор ни один адвокат не сказал судье — хотя этот день, возможно, уже и не за горами: «Этот судебный случай связан со снижением уровня ответственности. Тело боли моего подзащитного активизировалось, и он не понимал, что делает. В действительности это совершил не он, а его тело боли».

Значит ли это, что когда людьми овладевает тело боли, они не ответственны за свои поступки? Мой ответ таков: «Как они могут быть ответственными?»

Как мы можем быть ответственными, если не осознаем, что делаем? То есть в более широком смысле имеется в виду, что человеческие существа будут развиваться и станут осознанными, а те, с кем этого не случится, будут по-прежнему страдать от последствий своей неосознанности. Они будут оставаться в рассогласованности с эволюционным импульсом Вселенной.

И даже это — лишь относительная правда. Если смотреть с более высокой перспективы, становится понятно, что невозможно быть рассогласованным с вектором эволюции Вселенной, и даже человеческая неосознанность вместе со всем порождаемым ею страданием является составной частью этой эволюции.

Если нам становится невмоготу выносить нескончаемый круговорот страдания, мы начинаем пробуждаться. Поэтому в картине более широкого масштаба бытия телу боли тоже есть место.

 

Присутствие

Ко мне пришла женщина. Ей было немного за тридцать. Она поздоровалась, и под ее вежливой натянутой улыбкой я почувствовал боль. Она принялась рассказывать свою историю, и в одну секунду улыбка на ее лице сменилась болезненной гримасой, затем послышались непроизвольные всхлипывания. Она сказала, что чувствует себя одинокой и нереализованной. В ней было много злости и уныния. Когда она была еще девочкой, отец ругал ее и распускал руки.

Я сразу понял, что ее боль была вызвана не текущими жизненными ситуациями, а чрезвычайно тяжелым телом боли. Оно стало фильтром, через который эта женщина воспринимала свою жизненную ситуацию. Она была не в состоянии увидеть связь между эмоциональной болью и своими мыслями, но была полностью отождествлена и с тем и с другим. Женщина еще не понимала, что своими негативными мыслями питает тело боли.

Другими словами, она жила, нося в себе тяжесть глубоко несчастного «я». Однако на некотором уровне она, должно быть, догадывалась, что боль исходит из нее самой, что она сама себе в тягость. Она была готова пробудиться, потому и пришла.

Я обратил ее внимание на возникающие при этом ощущения и попросил почувствовать эту эмоцию непосредственно, а не сквозь фильтр негодующих мыслей и той злосчастной истории. Она сказала, что пришла для того, чтобы я показал ей, как выйти из состояния несчастья, а не как в него войти. Однако с неохотой все же сделала то, о чем я ее просил. Слезы катились у нее по лицу, все тело трясло.

— Это то, что вы чувствуете в данный момент, — сказал я. — Вы ничего не можете поделать с тем фактом, что в данный момент это то, что вы чувствуете. Можете ли вы теперь вместо того, чтобы хотеть изменить данный момент, — поскольку это лишь добавляет новую боль к уже имеющейся, — целиком принять то, что чувствуете прямо сейчас?

Она ненадолго затихла. Потом внезапно бросила нетерпеливый взгляд, словно собираясь встать, и зло сказала:

— Нет, я не хочу это принимать.

— Кто это говорит? — спросил я. — Вы или чувство несчастья в вас? Понимаете ли вы, что ваше недовольство по поводу своего недовольства — это всего лишь еще один слой недовольства?

Она снова затихла.

— Я не прошу вас что-либо делать. Я прошу вас понять, можете ли вы позволить этим чувствам быть. Другими словами, — и это может звучать странно, — если вы не против того, чтобы быть недовольной, то что произойдет с этим недовольством? Неужели не хотите узнать?

Женщина быстро взглянула на меня, и примерно минуту сидела в молчании, после чего я заметил в ее энергетическом поле существенный сдвиг. Она проговорила:

— Очень странно. Я по-прежнему несчастна, но теперь вокруг этого есть пространство. Чувство несчастья кажется мне менее значительным.

Я впервые услышал, чтобы кто-то описал это подобным образом: «Вокруг моего чувства несчастья есть пространствМ. Разумеется, пространство появляется. Оно появляется, когда есть внутреннее принятие всего того, что мы испытываем в данный момент.

Давая ей возможность побыть с этим ощущением, я умолк. Через какое-то время женщина пришла к пониманию, что в тот момент, когда она перестала отождествляться с ощущением, — то есть со старой, долгое время жившей в ней болезненной эмоцией, — и, не пытаясь ей сопротивляться, перенесла внимание прямо на нее, эмоция потеряла власть над ее мышлением и встроилась в созданную умом историю под названием «Несчастная Я».

В ее жизнь вдруг вошло другое измерение, выходящее за пределы личного прошлого, — вошло измерение Присутствия. Но поскольку трудно быть несчастной без грустной истории, то ее состоянию несчастья пришел конец. Это также стало началом конца ее тела боли.

Эмоция как таковая не является несчастьем. Состояние несчастья появляется лишь тогда, когда возникает сумма болезненных эмоций и несчастной истории.

Для меня итогом этой встречи стало понимание, что на моих глазах в другом человеке родилось Присутствие. Истинный смысл существования человека как формы жизни состоит в том, чтобы внести в мир измерение осознанности. Я также был свидетелем того, как тело боли уменьшается не в результате борьбы с ним, а путем направления на него света осознанности.

Спустя несколько минут после ухода этой женщины ко мне заехала подруга, чтобы кое-что передать. Войдя в комнату, она спросила:

— Что здесь произошло? Энергия в этой комнате такая тяжелая и мрачная. Я чувствую себя, как будто заболеваю. Надо открыть окна, и зажечь ароматичкескую лампу.

Я объяснил, что только что при мне один человек сбросил тяжелое тело боли, и что она, вероятно, ощущает некую энергию, высвобожденную во время нашей встречи. Однако моя подруга ничего не хотела слушать и не желала оставаться. Она хотела как можно скорее оттуда сбежать.

Я открыл окна и вышел на улицу пообедать в маленьком индийском ресторанчике неподалеку. То, что произошло там впоследствии, убедительно подтвердило уже известный мне факт: все человеческие тела боли, кажущиеся индивидуальными, на некотором уровне связаны между собой. Хотя это подтверждение и пришло в форме потрясения.

 

Возвращение тела боли

Я сел за столик и сделал заказ. В зале было еще несколько посетителей. За соседним столиком сидел человек средних лет в инвалидном кресле на колесах и уже заканчивал трапезу. Он бросил на меня короткий, но энергичный взгляд. Прошло несколько минут. Неожиданно он забеспокоился, разволновался, его тело задергалось. Подошел официант, чтобы убрать тарелку. Мужчина вступил с ним в препирательства.

— Еда была плохая. Отвратительная.

— Тогда зачем вы ее съели? — спросил официант.

И тут мужчина завелся всерьез. Он принялся кричать, сыпать оскорблениями. Из его рта вылетали мерзкие слова; зал наполнился интенсивной энергией злобы и ненависти. Любой мог чувствовать, как эта энергия втекает в клетки его тела и ищет, к чему бы там прицепиться. Теперь он кричал уже и на других посетителей, но по какой-то загадочной причине совершенно игнорировал меня, сидевшего в состоянии глубокого Присутствия. Я заподозрил, что вселенское человеческое тело боли вернулось, чтобы сказать мне: «Ты думал, что одолел меня. Смотри. Я все еще здесь». Не исключаю также, что поле энергии, высвобожденной на сеансе, последовало за мной в ресторан и там прицепилось к человеку с подходящей частотой вибрации, имеющего, так сказать, тяжелое тело боли.

Управляющий открыл дверь.

— Сейчас же уходите. Сейчас же уходите.

Человек на своем инвалидном кресле с электроприводом выкатился за дверь, оставив всех в подавленном состоянии. Через минуту он вернулся. Его тело боли еще не насытилось. Ему требовалось еще. Он наехал креслом на дверь и, изрыгая грязные ругательства, распахнул ее. Официантка попыталась помешать ему въехать в зал. Он включил привод каталки на полный вперед и прижал девушку к стене. Посетители вскочили с мест и пытались его оттащить. Крики, вопли, сущий ад.

Вскоре появился полицейский, и мужчина притих. Его попросили покинуть заведение и больше здесь не появляться. К счастью, официантка не пострадала, если, конечно, не считать синяков на ногах. Когда все закончилось, управляющий подошел к моему столику и как бы полушутя, но, возможно, интуитивно чувствуя какую-то связь, спросил:

— Это из-за вас?

 

Тело боли в детях

Детские тела боли иногда проявляют себя в виде быстрой смены настроений или замкнутости. Ребенок делается угрюмым, отказывается вступать в контакт, может сидеть в углу, обнимать куклу или сосать палец. Что также может проявляться в виде припадков рыдания или вспышек раздражения. Ребенок может закричать, упасть на пол или начать все крушить. Его неадекватные и взаимоисключающие желания или требования в состоянии легко активизировать тело боли, и тогда натиск растущего эго с целью добиться своего может стать очень сильным.

Родители беспомощно, не понимая и не веря своим глазам, наблюдают за тем, как их ангелочек в считанные секунды превращается в маленькое чудовище. «Откуда такое недовольство?» — удивляются они.

В той или иной степени это выпавшая на долю ребенка часть коллективного тела боли, восходящего к самому истоку человеческого эго.

Но ребенок, возможно, уже впитал и боль, исходящую от тел боли родителей, поэтому они и видят в нем отражение того, что есть в них самих. Чувствительные дети находятся под особенно сильным воздействием родительского тела боли. Наблюдая безумную драму родителей, чувствительные дети испытывают невыносимую эмоциональную боль, и поэтому часто вырастают во взрослых с тяжелыми телами боли.

Родителям, пытающимся прятать от детей свое тело боли, и убеждающим друг друга: «Мы не должны выяснять отношения на глазах у детей», не удастся их провести. Пока родители делают вид, будто мило и вежливо беседуют, весь дом наполняется негативной энергией. Подавляемые тела боли чрезвычайно токсичны, даже в большей мере, чем открытые, и этот психический яд впитывается детьми и становится вкладом в их собственное растущее тело боли.

Некоторые дети подсознательно узнают об эго и теле боли, просто живя со своими неосознанными родителями.

Одна женщина, у родителей которой были сильные эго и тяжелые тела боли, рассказывала мне, что часто, когда они ссорились и кричали друг на друга, она смотрела на них и, хотя любила обоих, говорила себе: «Это какие-то придурки. Как я вообще сюда попала?» В ней уже была осознанность, что такая жизнь — безумие. Эта осознанность помогала ей уменьшить количество боли, впитанное от родителей.

Родители часто интересуются, как им быть с телом боли своих детей. Первый вопрос будет, разумеется, таким: «Как они поступают со своим?» Признают ли они присутствие тела боли у себя?

Способны ли родители при активизации их тела боли оставаться присутствующими настолько, чтобы осознавать эту эмоцию на уровне чувств, — пока та еще не успела перейти в думанье, — и не стать «несчастными»?

Когда ребенок подвергается атаке тела боли, мы немногим можем помочь ему, разве что сами останемся в состоянии присутствия, не вовлекаясь в эмоциональное реагирование, от которого тело боли ребенка только получает подпитку.

Тела боли бывают чрезвычайно драматизированы. Не вовлекайтесь в эту ее драму. Не принимайте ее слишком всерьез. Если тело боли ребенка активизировалось оттого, что его желание не было удовлетворено, не поддавайтесь его требованиям. В противном случае ребенок усвоит: «Чем я несчастней, тем больше у меня шансов получить желаемое». Это рецепт для получения функциональных расстройств в последующей жизни. Ваше нереагирование расстроит планы тела боли, которое, прежде чем затихнуть, еще какое-то время будет оставаться активным.

К счастью, у детей подобные эпизоды, связанные с проявлением их тела боли, обычно короче, чем у взрослых.

Спустя некоторое время после того, как тело боли ребенка затихнет, или, может быть, на следующий день, вы можете поговорить с ним о случившемся. Только не рассказывайте ему о теле боли. Лучше задавайте вопросы. Например, спросите: «Что это было, что на тебя вчера нашло, когда ты никак не мог перестать кричать? Помнишь? На что это было похоже? У того, что на тебя нашло, есть какое-нибудь название? Нет? А если у этого было бы название, то какое? Если бы ты смог это увидеть, то как бы оно выглядело? Ты смог бы это нарисовать? Что с ним стало, когда оно ушло? Может быть, оно уснуло? Как ты думаешь, это может вернуться?»

Это всего лишь несколько ориентировочных вопросов. Они нацелены на то, чтобы пробудить в ребенке способность наблюдать и быть свидетелем, то есть быть в Присутствии. Они помогут ребенку разотождествиться с телом боли. Вы также можете на языке ребенка поговорить с ним о своем теле боли.

В следующий раз, когда его тело боли вернется и захватит его, спросите: «Оно возвращается, да?» Для его описания пользуйтесь теми же словами, какими пользовался ребенок, когда вы с ним об этом говорили. Направьте его внимание на то, что он чувствует и на что это похоже. Пусть ваше отношение будет проявлением интереса и участия, а не актом критики и порицания.

Вряд ли это тотчас же остановит его тело боли. Оно будет проявляться в том, что ребенок может вас и не слушать, тем не менее, на заднем плане его сознания будет сохраняться некоторый уровень осознанности, даже если его тело боли и останется в активном состоянии.

После нескольких инцидентов осознанность в нем вырастет и окрепнет, а тело боли ослабнет. Ребенок будет расти в Присутствии. Однажды вы обнаружите, что он указывает вам на ваше собственное тело боли и говорит, что оно вас захватило.

 

Состояние несчастья

Не всякое чувство несчастья исходит из тела боли. Некоторые из подобных состояний — это новый слой несчастья, появляющийся в периоды выпадения из сонастроенности с настоящим моментом, когда момент Сейчас так или иначе отрицается. Когда мы признаем, что настоящий момент всегда есть и поэтому измениться не может, мы начинаем вносить в него свое бескомпромиссное внутреннее «да», и тем самым перестаем преумножать несчастье. Причем это происходит без внутреннего сопротивления, и мы вдруг обнаруживаем, что нас вдохновляет сама Жизнь.

Глубина состояния несчастья, в котором находится тело боли, всегда несоразмерна видимой причине. Другими словами, это преувеличенная реакция. Так оно и распознается — хотя обычно не тем, кто от него страдет, будучи им захваченным.

Человек с тяжелым телом боли быстро находит повод расстроиться, разозлиться, обидеться, впасть в уныние или испугаться. Простые мелочи, по поводу которых другой бы с улыбкой пожал плечами или вовсе не обратил на них внимание, практически гарантированно вызывают у такого человека сильное чувство несчастья.

Сами эти пустяки, разумеется, не являются истинными причинами, а лишь выполняют роль спусковых крючков. Они возвращают к жизни старую аккумулированную эмоцию. Затем эта эмоция перемещается в голову, отдает свою энергию эготипическим ментальным структурам мозга и усиливает их.

Тело боли и эго — близкие родственники. Они нуждаются друг в друге. Вызвавшее боль событие или ситуация воспринимается и интерпретируется сквозь фильтры глубоко эмоционального эго, и на основе этой интерпретации строится ответная реакция. При этом роль и смысл самой ситуации или события полностью искажаются.

Мы обычно смотрим на настоящее глазами эмоционального прошлого, живущего в нас. Другими словами, то, что мы видим, находится не в событии или ситуации, а в нас самих. Или может быть и в них тоже, но сама наша реакция это искажение усиливает. А возникшая реакция и ее усиление есть то, чего хочет и ищет тело боли — это его пища.

Человек, захваченный тяжелым телом боли, зачастую не может выйти за пределы своих искаженных интерпретаций пережитого, за пределы своего нагруженного тяжелыми эмоциями «жизненного опыта». Чем больше в пережитом негативных эмоций, тем тяжелее и устойчивее они становятся. И поэтому само пережитое не распознается как прошлый опыт, а принимается за реальность.

Если мы полностью захвачены движением мысли и сопутствующей ей эмоцией, то выйти из такого процесса невозможно, потому что в таком случае мы даже и не догадываемся, что помимо них есть что-то еще. Тогда мы находимся в плену нашего воображения или собственного сна, застреваем в самосотворенном аду. Для нас это становится единственной реальностью, и никакая другая уже не представляется возможной, а все наши действия при этом преобретают вид единственно возможного ответа.

 

Разрушение отождествления с телом боли

Человек с сильным и активным телом боли распространяет вокруг себя определенную энергию, которую окружающие воспринимают как чрезвычайно неприятную. При встрече с таким человеком одни люди испытывают желание немедленно избавиться от его присутствия или до минимума сократить с ним общение. Они чувствуют, как его тело боли их отталкивает. Другие чувствуют по отношению к нему прилив агрессии. Они могут нагрубить ему или даже атаковать словесно, а иногда и физически.

Это означает, что в них самих есть что-то резонирующее с его телом боли. Это их собственное тело боли.

Не удивительно, что люди с тяжелыми и часто активными телами боли нередко попадают в конфликтные ситуации. Разумеется, иногда они же сами эти ситуации и провоцируют. Но в остальное время могут фактически бездействовать. Той негативности, что они вокруг себя распространяют, оказывается достаточно, чтобы разбудить в ком-нибудь тело боли, притянуть к себе враждебные чувства и породить конфликт.

Чтобы избежать реагирования при встрече с человеком с активным телом боли, требуется сохранять высокую степень Присутствия. Если мы способны оставаться присутствующими, то наше Присутствие может позволить другому человеку разотождествиться со своим телом боли и таким образом помочь ему пережить чудо внезапного пробуждения. Хотя такое пробуждение может быть и кратким, но оно запускает сам процесс.

Один из подобных случаев, чему я был свидетелем, произошел много лет назад. Около одиннадцати часов вечера мне в дверь позвонили. В домофоне раздался голос моей соседки Этель:

— Нам надо поговорить. Это очень важно. Пожалуйста, впустите меня.

Этель была интеллигентной и в высшей степени образованной женщиной средних лет. Также у нее было сильное эго и тяжелое тело боли. Еще подростком ей удалось уехать из нацистской Германии, но многие ее близкие погибли в концлагерях.

Этель села на диван, она была возбуждена, у нее тряслись руки. Из принесенной с собой папки она достала письма и документы и разложила их на диване и на полу. Неожиданно внутри всего своего тела я почувствовал что-то странное, словно регулятор яркости повернули на полную мощность. Мне не оставалось ничего другого, как оставаться открытым, бдительным и в высшей степени присутствующим, — присутствующим каждой клеточкой тела. Я смотрел на нее без каких-либо мыслей или суждений и в молчании слушал, не давая никакого ментального комментария. Она открыла рот, и обрушился поток слов:

— Сегодня они прислали мне еще одно письмо. Оно меня убивает. Они затевают против меня вендетту. Вы должны мне помочь. Нам с вами нужно вместе сражаться против них. Их бесхребетные юристы ничего не могут сделать. У меня отнимут дом. Они угрожают мне выселением.

Выяснилось, что Этель отказалась платить за услуги, поскольку управляющий собственностью не произвел у нее какой-то ремонт. В свою очередь они пригрозили ей судом.

Этель говорила минут десять или около того. Я сидел, смотрел и слушал. Внезапно она замолчала, окинула взглядом разложенные всюду бумаги, словно только что очнулась ото сна. И сделалась спокойной и печальной:

— Это ведь совсем не важно, правда?

— Да. Неважно, сказал я. Этель тихо посидела еще пару минут, потом собрала бумаги и ушла. На следующее утро она остановила меня на улице и посмотрела на меня несколько подозрительно:

— Что вы со мной сделали? Прошлой ночью я впервые за много лет хорошо спала. Я спала как ребенок.

Она думала, что это я «с ней что-то сделал», но я ничего не делал. Вернее было бы спросить, чего я не сделал. Я не стал реагировать, не засвидетельствовал реальность ее истории, не подбросил ее уму новых идей и мыслей, а телу боли — новых негативных эмоций. Я позволил ей переживать то, что она переживала в тот момент, а сила этого позволения была в том, чтобы не мешать и ничего не делать.

Быть присутствующим — это бесконечно сильнее слов и действий, хотя состояние присутствия и может послужить импульсом к тому, чтобы что-то сказать или сделать.

Происшедшее с ней еще не было устойчивым сдвигом, но проблеском того, что, возможно, уже жило в ней самой. В дзен такой проблеск называется сатори. Сатори — это момент Присутствия, короткий выход из голоса в голове, из мыслительного процесса и его отражения в теле в виде эмоции. Это появление внутреннего пространства, простора там, где до этого был шум, гам и беспорядок мыслей и хаотичных эмоций.

Физический ум не может понять Присутствие, и поэтому зачастую толкует его неверно. Он будет твердить, что ты стал безразличным, отстраненным, что в тебе нет сострадания, что ты ведешь себя так, будто тебя это не касается...

Но стина состотит в том, что это нас касается, но на гораздо более глубоком уровне, чем уровень мыслей и эмоций. Фактически только на этом уровне приходит способность идти вместе, истинная сопричастность, истинная соединенность, выходящая далеко за пределы того, чтобы это нас просто касалось.

В спокойствии Присутствия мы чувствуем единую не имеющую формы суть, которая есть и в тебе, и во мне, и в каждом. Понимание того, что ты и другой — одно целое, и есть истинная любовь, истинная забота, истинное сочувствие.

 

«Спусковые крючки»

Некоторые тела боли реагируют только на определенный вид «спусковых крючков» или ситуаций, обычно резонирующих с определенным видом пережитой в прошлом эмоциональной боли.

Например, если ребенок растет с родителями, для которых источником частых драм и конфликтов являются финансовые проблемы, он может впитать родительский страх, связанный с деньгами, и развить тело боли, включающееся всякий раз, когда бы дело ни коснулось финансовых вопросов.

И став уже взрослым, такой человек расстраивается и злится даже по поводу небольших и несущественных денежных сумм. За его расстройством и злостью стоят вопросы выживания и сильный страх.

Я встречал духовных, точнее относительно осознанных людей, начинавших кричать и бросать обвинения сразу, стоило им только снять телефонную трубку для разговора с биржевым брокером или агентом по продаже недвижимости. Точно так же, как на каждой пачке сигарет есть предупреждение о вреде здоровью, возможно, было бы целесообразным на каждой банкноте и банковском документе печатать предупреждение: «Деньги могут активизировать тело боли и приводить вас в состояние полной неосознанности».

Тот, кто в детстве был лишен родительской заботы или оставлен одним или обоими родителями, скорее всего, развил в себе тело боли, которое будет запускаться в любой ситуации, резонирующей с исходной болью, пережитой в результате того, что его бросили. Друг, опоздавший на пять минут, чтобы отвезти его в аэропорт, или супруг, поздно вернувшийся домой, могут быть причиной нешуточной атаки тела боли. Если супруг уходит или умирает, эмоциональная боль, переживаемая таким человеком, выходит далеко за рамки, обычные для подобных ситуаций. Это может быть мучительная, долгая, сокрушительная депрессия или навязчивое состояние гнева.

Женщина, в детстве подвергавшаяся насилию со стороны отца, имеет шанс обнаружить, что ее тело боли легко активизируется при любых близких отношениях с мужчиной. С другой стороны, эмоция, пробуждающая ее тело боли, может притянуть ее к такому мужчине, чье тело боли похоже на тело боли ее отца. Не исключено, что ее тело боли испытывает магнетическое притяжение к тому, кто его чувствует, чтобы получить от него еще больше той же боли. Такая боль иногда ошибочно принимается за влюбленность.

Мужчина, в детстве бывший нежеланным ребенком, которому мать не давала ни любви, ни элементарной заботы и внимания, развивает в себе тяжелое амбивалентное тело боли. Оно состоит из сильного неутоленного стремления получить любовь и внимание матери, и в то же время — сильной ненависти к ней за отказ в том, в чем он так отчаянно нуждался. Когда он становится взрослым, почти любая женщина может активизировать потребность его тела боли, являющегося, по сути, формой эмоциональной боли, и это будет проявляться как наркотическая привязанность к тому, чтобы «покорять и соблазнять» едва ли не каждую встречную женщину и таким путем получить женскую любовь и внимание, которых его тело боли так страстно жаждет. Такой человек часто становится совершенным мастером обольщения, но едва отношения становятся близкими, или если наступление не имеет успеха, гнев его тела боли по отношению к матери выходит на первый план и блокирует отношения.

Когда мы научимся обнаруживать свое тело боли и видеть, как оно включается, тогда сможем легко видеть и наиболее характерные «спусковые крючки», которые его пробуждают и активизируют, будь то ситуация или чьи-то конкретные слова или поступки. При появлении этих «спусковых крючков» мы будем сразу их узнавать и входить в состояние повышенной бдительности.

Помимо этого, мы будем в состоянии замечать мимолетное проявление эмоциональной реакции, которая есть не что иное, как поднимающее голову тело боли, но, сохраняя состояние бдительного Присутствия, мы не станем с ним отождествляться, а значит, оно не сможет нас захватить и превратиться в голос у нас в голове.

Если в это время рядом с нами будет наш партнер, то мы можем сказать ему: «То, что ты сейчас сказал (или сделал), разбудило мое тело боли». Договоритесь с партнером сразу же сообщать друг другу, если только что сказанное или сделанное разбудило твое или его тело боли. Таким образом, тело боли больше не сможет обновлять себя при помощи драмы в ваших отношениях и вместо того, чтобы ввергать вас в неосознанность, будет помогать вам становиться полностью присутствующими.

Если в момент пробуждения тела боли мы будем в состоянии Присутствия, то всякий раз некоторая часть негативной энергии сгорит и трансмутирует в него. Остальное тело боли будет прятаться назад и ждать нового подходящего случая, иначе говоря, ловить момент, когда мы снова станем неосознанными.

Наилучшая возможность для тела боли встать во весь рост наступает тогда, когда мы теряем Присутствие — возможно, после нескольких порций алкоголя, или во время просмотра какого-нибудь фильма со сценами насилия. Такая тонкая негативная эмоция, как раздражение или тревога, также может послужить дверью для возвращения тела боли. Телу боли нужна наша неосознанность, оно не выносит света Присутствия.

 

Тело боли как пробуждающий фактор

На первый взгляд может показаться, что тело боли является наибольшим препятствием для появления у человечества нового сознания. Оно оккупирует ум, управляет мышлением и искажает его, подрывает наши отношения и ощущается как темная туча, захватившая все наше жизненное энергетическое поле. Иначе говоря, оно старается сделать нас неосознанными, что означает — полное отождествление с умом и эмоциями. Оно заставляет нас реагировать, говорить и делать вещи, усиливающие состояние несчастья как в нас самих, так и во всем мире.

По мере углубления состояния несчастья ускоряется и процесс разрушения нашей жизни. Возможно, физическое тело, будучи больше не в силах выдерживать такой стресс, «придумает» себе какую-нибудь болезнь или иное функциональное расстройство. С нами может произойти несчастный случай, или мы вдруг попадем в какую-нибудь тяжелую и драматичную конфликтную ситуацию, вызванную желанием тела боли, чтобы случилось что-нибудь плохое, или станем преступником и совершим физическое насилие. Или всего этого окажется слишком много, и мы больше не сможем жить с собой несчастным. Тело боли, конечно же, является частью этого ложного «себя».

Когда бы тело боли нас ни захватило, когда бы ни случилось так, что мы не распознали его и не поняли, что это оно и есть, оно тут же становится частью нашей личности. Все, с чем мы отождествляемся, становится нашим «я». Тело боли — это одна из самых сильных вещей, с какими наша личность может отождествиться, просто потому, что тело боли нуждается в этом, чтобы обновляться.

Однако в тех случаях, когда тело боли становится настолько тяжелым, что эготипические структуры уже не усиливаются и не укрепляются через него, а, напротив, расшатываются и распадаются под воздействием непрерывных, бешеных атак его энергетического поля, этот порочный союз, в конечном итоге, рушится. Точно так же, как какое-нибудь электронное устройство, питающееся электрическим током, может от него же и сгореть, если ток будет слишком большим.

Люди с сильными телами боли зачастую достигают момента, когда чувствуют, что жизнь стала невыносимой, и они больше не в силах принимать новую боль, выносить новую драму. Одна женщина выразила это очень прямо и просто, сказав, что она «сыта по горло несчастьем». Некоторые могут почувствовать, что больше не в силах жить с самим собой. Тогда их главным приоритетом становится внутренний покой.

Острая эмоциональная боль подталкивает их и заставляет разотождествиться с содержимым своего ума и ментально-эмоциональными структурами, порождающими и закрепляющими образ «меня несчастного». Тогда такие люди приходят к пониманию того, что ни их злосчастная история, ни переживаемая эмоция, не являются тем, кто они есть. Они начинают осознавать, что сами являются знанием, а не тем, что познано. Тело боли уже не ввергает их в неосознанность, а становится решающим моментом, пробуждающим фактором, выталкивающим их в состояние Присутствия.

Однако в результате беспрецедентного притока осознанности на нашей планете, свидетелями которого мы с вами сегодня являемся, многим людям для разотождествления с телом боли уже нет нужды проходить через глубокое и острое страдание. Как только они замечают, что соскальзывают обратно в дисфункциональное состояние, то становятся способными сделать выбор — уйти от отождествления с мышлением и эмоциями, войдя в состояние Присутствия. Они перестают сопротивляться, становятся спокойными, внимательными и бдительными, становятся одним целым с тем, что есть, внутри и снаружи.

Следующий шаг в эволюции человека не является неизбежным, но впервые в истории нашей планеты он может стать осознанным выбором. Кто делает этот выбор? Ты. А кто ты? Ты — сознание, начинающее осознавать самое себя.

 

Избавление от тела боли

Люди часто задают вопрос: «Сколько времени нужно, чтобы освободиться от тела боли?». Ответ, разумеется, будет такой: «Это зависит как от плотности индивидуального тела боли, так и от интенсивности состояния Присутствия, зарождающегося в конкретном человеке».

Но страдание, навлекаемое нами на себя и окружающих, вызвано не самим телом боли, а наше отождествлением с ним. Не само тело боли, а отождествление с ним снова и снова заставляет нас давать волю прошлому и удерживает нас в состоянии неосознанности. Поэтому более важным был бы вопрос: «Сколько времени нужно на то, чтобы освободиться от отождествления с телом боли?»

А ответ таков: «На это не нужно времени». Когда тело боли активизируется, то знай: все, что ты чувствуешь — это твое тело боли. Осознание этого — вот все, чтонам нужно, чтобы сломать свое отождествление с ним. И когда отождествление с телом боли уменьшается, начинается кардинальное преображение.

Это знание предупреждает возвращение старых эмоций и переход их в голову, предотвращает как захват телом боли нашего внутреннего диалога, так и контроль над нашими поступками и взаимодействием с окружающими. Это значит, что тело боли теряет возможность использовать нас и обновляться через нас.

Старые эмоции еще какое-то время будут в нас жить, периодически возникая. Они могут все еще обманывать нас и снова вводить в отождествление с ними, тем самым, заслоняя это знание, но это не будет длится долго. Если мы не проецируем старую эмоцию на ситуацию, значит, прямо наблюдаем ее в себе. Это может быть неприятно, но не смертельно. Наше Присутствие гороздо больше самой этой эмоция, поэтому способно вместить и ее. Наши эмоции — это не мы.

Когда мы чувствуем тело боли, то не следует совершать ошибку — не думать, будто с нами что-то не так. Эго любит превращаться в проблему. За осознанием этого должно следовать принятие. Если принятия нет, то заслонить это знание может все что угодно.

Принятие означает, что мы позволяем себе чувствовать все, что мы чувствуем в данный момент. Это часть «бытийности» Настоящего Момента. Мы не можем спорить с тем, что есть. Хотя, конечно, можем, но когда мы с этим спорим, то страдаем.

Через принятие мы позволяем себе быть тем, кто мы есть: бескрайним простором. Мы становимся целым. Мы больше не ограниченный фрагмент, каковым нас видит эго. Проявляется наша истинная суть, единая с природой Бытия.

Иначе говоря, нам не нужно стремиться становиться целым, но просто быть тем, кто мы уже есть — с телом боли или без него.

 

Отыскание истинного себя

“Gnothi Seauton” — «Познай Себя». Эти слова были начертаны над входом в храм Аполлона в Дельфах, местопребывания священного Оракула. В Древней Греции люди приходили к Оракулу в надежде узнать, какая им уготована судьба или что делать в определенной ситуации. Скорее всего, большинство входящих в храм читали эти слова, не понимая, что они указывают на гораздо более глубокую истину, чем та, о какой им, вероятно, мог поведать Оракул. Они не могли понять ни того, сколь великим было это откровение, ни того, сколь точную и важную информацию получили.

Возможно, они также не смогли осознать, что, каким бы великим ни было снизошедшее на них откровение и какой бы точной ни была полученная информация, это не спасет их от дальнейшего несчастья и самосотворенного страдания, если они не сумеют увидеть истину, заключенную в этом афоризме — Познай Себя. Эти слова означают следующее — прежде чем о чем-либо спрашивать, сначала задай себе ключевой и самый главный вопрос своей жизни: «Кто Я Такой?»

Неосознанные люди — а очень многие, однажды попав в ловушку эго, потом на протяжении всей жизни остаются неосознанными — быстро ответят, кто они такие: назовут свое имя, место жительства, расскажут свою биографию, опишут внешний вид или состояние своего тела и назовут все остальное, с чем себя отождествляют.

Некоторые из них могут показаться более развитыми, поскольку скажут, что считают себя бессмертной душой или божественным духом. Но в самом ли деле они знают себя? Или просто добавили к содержимому своего ума какую-нибудь броскую и привлекательную духовную концепцию?

Знание себя идет намного глубже, чем заимствование набора идей или убеждений. Духовные идеи и убеждения могут быть в лучшем случае вспомогательными указателями, но сами по себе они редко имеют какую-либо силу, способную растворить прочно укоренившееся понятие о том, кто мы есть.

Эти концепции являются частью стереотипной обусловленности человеческого ума. Глубокое знание себя не имеет ничего общего ни с какими идеями, которые носятся у нас в голове. Знать себя — означает быть укорененным в Сущем, а не в своем блуждающем уме.

 

Кто мы есть?

Наше чувство того, кто мы есть, определяет то, что мы воспринимаем как свои потребности, а также то, что считаем для себя в жизни значимым — а у того, что для тебя значимо, есть сила, чтобы огорчать и беспокоить тебя. Мы можем использовать это в качестве критерия того, насколько глубоко себя знаем.

Значимое для нас — это совсем не обязательно наши слова и убеждения, а то, на что указывают наши действия и реакции как на важное и серьезное. Поэтому нужно задать себе вопрос: «А что меня по-настоящему расстраивает или беспокоит?»

Если малозначительные вещи имеют силу беспокоить тебя, то тот, кто ты, по-твоему, есть — это малозначительность. Все это лишь твое бессознательное убеждение. Что такое малозначительные вещи? В конечном итоге любая вещь — малозначительна, поскольку все преходяще.

Ты можешь говорить: «Я знаю, что я — бессмертный дух», или «Я устал от этого безумного мира, и все, что я хочу, — это покоя», — пока не зазвонит телефон. Плохие вести: биржевой рынок рухнул; дело может провалиться; угнали машину; приехала теща; путешествие отменяется; контракт сорван; от тебя ушел партнер; они требуют еще денег; они говорят, что это твоя ошибка. Внезапная волна гнева, беспокойства, тревоги. У тебя в голосе появляется резкость и жесткость: «Я больше не могу все это выдерживать». Ты обвиняешь и судишь, нападаешь, защищаешься или оправдываешься — и все это происходит на автопилоте.

Что-то со всей очевидностью становится для тебя важнее внутреннего покоя, о котором мгновение назад ты сказал, что это все, чего ты хочешь, и в придачу ко всему этому ты уже больше не бессмертный дух.

Дело, деньги, потеря или угроза потери оказались важнее. Для кого? Для бессмертного духа, каким, как ты говоришь, ты являешься? Нет, для «меня», маленького «я», ищущего безопасности или собственной реализации в преходящих вещах, тревожащегося и злящегося, что не смогло их там найти.

Ну, теперь-то ты знаешь, кто ты на самом деле.

 

Если покой — это то, чего мы в действительности хотим, тогда мы и выбираем покой. Если покой значит для нас больше, чем что-либо еще, и если мы на самом деле знаем себя как дух, а не как маленькое «я», то встречаясь с провоцирующими нас людьми или ситуациями, мы всегда будем оставаться непротиводействующим и абсолютно бдительным.

Мы сразу принимем ситуацию, и тем самым сливаемся с ней в одно, а не отделяться от нее. Тогда отклик приходит из нашей бдительности. Откликаться будет то, кто ты есть (сознание), — а не то, кем ты себя считаешь (маленькое «я»). Тогда мы становимся сильными и эффективными, и не превращаем во врага ни человека, ни ситуацию.

 

Мир постоянно дает нам возможность убедиться, что мы не можем долго обманываться насчет того, кто мы в действительности есть, постоянно показывая нам, что для нас действительно значимо. Наши реакции на людей и ситуации, особенно когда они становятся вызывающими, являются хорошим показателем того, насколько глубоко мы себя знаем.

Чем более ограничено наше видение себя, чем уже оно и эготипичней, тем больше и в других мы начинаем видеть эготипических ограничений, неосознанности, тем больше на них обращаем внимание и реагируем. Людские «недостатки» — или то, что мы воспринимаешь как недостатки — становятся для нас их личными качествами. Это значит, что мы видим в людях только их эго, и тем самым укреплять эго в себе. Вместо того чтобы смотреть «сквозь» эго окружающих, мы смотрим «на» эго. А кто смотрит на эго других? Лишь твое эго в тебе.

Глубоко неосознанные люди видят свое эго через его отражение в окружающих.

Когда приходит понимание того, что вещи, на которые мы реагируем в других, есть также и в нас самих (а иногда только в нас), то мы начинаем осознавать собственное эго. На этой стадии мы также можем начать понимать, что делали другим то, что, как сами полагали, они делают нам. И тогда мы перестаем считать себя жертвой.

Мы не наше эго. Однако обретение способности осознавать эго в себе еще не означает, что мы знаем, кто мы есть, — мы лишь поняли, кем мы не являемся. Но только через это знание устраняется величайшее препятствие к пониманию того, кто же мы есть на самом деле.

Никто не может сказать тебе, кто ты есть. Это будет лишь еще одна концепция, так что она нас не изменит. Тому, кто ты есть, не нужно никаких убеждений. Фактически любое убеждение — это очередное препятствие. Для этого даже не требуется нашего понимания, поскольку ты уже есть тот, кто ты есть.

Но в отсутствие этого понимания тот, кто ты есть, не проливает свой свет на этот мир, но остается в непроявленном — твоем истинном Доме. Тогда мы похожи на нищего, не знающего, что на его банковском счету лежит сто миллионов долларов, и чье богатство вследствие этого незнания остается непроявленным потенциалом.

 

Изобилие

То, кем мы сами себя считаем, также тесно связано с нашим восприятием того, как другие реагируют на нас. Многие жалуются, что с ними обходятся недостаточно хорошо: «Меня не уважают, на меня не обращают внимания, меня не хвалят, не благодарят, не признают. Со мной не считаются». А в добром к себе отношении они подозревают какую-то скрытую мотивацию и думают: «Окружающие хотят мной манипулировать, хотят меня использовать. Меня никто не любит».

Такие люди считают себя «нуждающимся маленьким “я”», чьи потребности никогда не удовлетворяются. Эта основная ошибка восприятия того, кто они есть, вызывает функциональное нарушение во всем, что касается их отношений. Они убеждены, что им нечего дать другим, и что мир или окружающие отказывают им в том, в чем они сами нуждаются. Вся их действительность базируется на ложном чувстве того, кто они есть. Это блокирует все ситуации, отравляет любые отношения.

Если мысль о недостатке — будь то деньги, признание или любовь — стала частью того, кто мы, как считаем, есть, то мы всегда будем ощущать нехватку. Вместо того чтобы чувствовать благодарность за то доброе, что уже есть в нашей жизни, мы видим лишь только нехватку.

На самом деле, если мы считаешь, что мир нам отказывает, это значит, что мы сами отказываем миру. Мы отказываем ему, потому что глубоко внутри считаем себя маленьким у котого ничего нет, которому нечего дать миру.

 

Попробуйте в течение двух недель попрактиковать следующее и понаблюдать, как это изменит вашу жизнь:

Когда тебе кажется, что люди отказывают тебе — в похвале, высокой оценке, помощи, любящей заботе и так далее, — дай им это. У тебя этого нет? Тогда просто действуй, как будто это у тебя есть, и это придет.

И вскоре после того, как начнешь отдавать, ты начнешь получать. Ты не можешь получить то, чего не отдаешь. Исходящий поток определяет входящий.

Думая, что мир нам в чем-то отказывает, знайте, что в действительности это у нас уже есть, но пока мы сами не позволим этому истечь наружу, мы даже не сможем узнать, что оно у нас действительно есть. Вот это и есть изобилие.

Источник изобилия находится не вне нас — это часть того, кто мы есть.

Однако начать следует с благодарности и признания изобилия, имеющегося снаружи. Нужно вувидеть полноту жизни во всем, что нас окружает. Почувствовать всей своей кожей тепло солнца, полюбоваться цветами, выставленными за стены цветочного магазина, откусить кусочек от сочного плода или промокнуть до нитки под летним дождем, пропитавшись богатством падающей с неба воды.

Полнота жизни — на каждом шагу. Благодарность этому окружающему нас изобилию пробуждает то изобилие, что дремлет внутри нас. Выпусти его, позволь ему истекать.

Когда мы вдруг улыбнемся незнакомцу, происходит небольшой выход энергии. Тогда мы отдаем. Почаще задавайте себе вопрос: «Что я могу здесь отдать; как я могу послужить этому человеку, этой ситуации?»

Нам ничем не нужно владеть, чтобы пребывать в изобилии, так как, если мы постоянно чувствуем себя изобильными, нужные вещи почти обязательно к нам приходят. Изобилие приходит только к тем, у кого оно уже есть. Это может показаться несправедливым, но это так.

И изобилие, и нехватка — это твои внутренние состояния, проявляющиеся в твоей реальности.

 

Знание себя и знание о себе

Мы можем не хотеть узнать себя из страха перед тем, что можем увидеть. Многие люди втайне боятся узнать, — а вдруг они плохие? Но ничто из того, что мы можем о себе узнать, не есть мы. Ничто из того, что ты уже знаешь о себе, тоже не является тобой.

В то время как одни не хотят выяснять, кто они есть, потому что боятся этого, другие в отношении себя испытывают жадное любопытство и хотят открывать все больше и больше. Мы можем быть настолько очарованы собой, что многие годы потратим на психоанализ, будем копаться в каждой мелочи своего детства, раскрывать секреты своих страхов и желаний, находя в структуре своей личности и характера все новые и более сложные слои.

А лет через десять врач устанет от тебя и твоей истории и скажет тебе, что анализ завершен. Может статься, он пошлет тебя подальше вместе с твоим досье в пять тысяч страниц: «Это все — о вас. Это то, кто вы есть». И когда ты притащишь эту тяжелую папку домой, первоначальное удовлетворение от получения последних знаний о себе быстро сменится чувством незавершенности и затаенного подозрения, что у того, кто ты есть, должно быть что-то еще.

И действительно, там есть кое-что еще — не в количественном аспекте, а в качественном, не в самих фактах, а в их глубине. Нет ничего плохого ни в психоанализе, ни в том, чтобы что-то открыть в своем прошлом, если мы не принимаем знание о себе за знание себя. Досье в пять тысяч страниц — это о тебе: это содержимое твоего ума, обусловленное прошлым. Все, что ты узнаешь при помощи психоанализа или самонаблюдения — это о тебе. Но это не ты. Это лишь твое содержимое — не суть.

Выход за пределы эго — это выход за пределы содержимого. Знать себя — это быть собой, а быть собой — значит перестать отождествляться с содержимым.

 

Большинство людей определяют себя через содержание своей жизни. Все, что мы воспринимаем, ощущаем, делаем, думаем или чувствуем — это лишь содержимое. Содержимое — это то, что целиком притягивает внимание большинства людей и является тем, с чем они отождествляются. Когда мы вслух или про себя думаем или говорим «моя жизнь», то подразумеваем не ту жизнь, которой мы сами являемся, а ту жизнь, которую имеем, или как нам кажется имеем. Мы имеем в виду содержимое — свой возраст, состояние здоровья, взаимоотношения, финансовое положение, работу и жизненную ситуацию, а также свое ментально-эмоциональное состояние. Все внутренние и внешние обстоятельства нашей жизни, наше прошлое и будущее, принадлежат области содержимого, так же как и события, проще говоря — все, что происходит.

Что же есть еще, кроме содержимого? То, что позволяет этому содержимому быть — внутреннее пространство сознания.

 

Хаос и высший порядок

Если мы знаем себя только через содержимое, то также полагаем, будто знаем, что для нас хорошо и что плохо. Мы различаем события по признакам «хорошо для меня» и «плохо для меня». Это фрагментарное восприятие целостности жизни, где все взаимосвязано, каждое событие имеет свое необходимое место и функцию внутри тотальности. Тотальность — больше внешнего вида вещей, больше общей суммы ее частей, больше того, что содержит в себе наша жизнь или весь мир.

За кажущейся случайной и хаотичной последовательностью событий, происходящих в нашей жизни или в мире, таится нераскрытый высший порядок и цель. Это прекрасно выражено в дзенском изречении: «Падает снег, каждая снежинка на своем месте». Мы не можем постичь этот высший порядок посредством думанья о нем, потому что все, что мы о нем думаем, — это содержимое, тогда как более высокий порядок исходит из не имеющего формы мира сознания, из вселенского разума. Но мы можем на мгновение увидеть его и даже более того — сонастроиться с ним, а значит — быть осознанными участниками раскрытия и осуществления этой высшей цели.

Если мы зайдем в лес, где не ступала нога человека, наш думающий ум будет видеть вокруг лишь беспорядок и хаос. Он не сможет отделить хорошее от плохого, жизнь от смерти, поскольку новая жизнь растет и пробивается повсюду прямо из преющей и распадающейся материи. Только когда мы становимся достаточно спокойными внутри, а шумный поток мыслей отходит в сторону, мы начинаем осознавать, что в этом есть своя скрытая гармония, святость, высший порядок, когда всякая вещь находится на своем месте и не может быть как-то иначе, чем так как оно есть.

В ландшафтном парке ум чувствует себя комфортней, потому что парк создан путем рационального планирования — он не вырос естественным образом. В нем есть понятный уму порядок. В лесу же царит порядок, непонятный уму и кажущийся хаосом. Этот порядок находится за пределами ментальных категорий хорошего и плохого.

Мы не сможем понять его посредством думанья, но можешь почувствовать, — стоит только отпустить мысли, стать спокойным и бдительным и не пытаться понять его или объяснить. Только тогда мы начнем осознавать святость этого леса. Чувствуя эту скрытую гармонию, эту святость, мы приходим к пониманию того, что не отделены от него, а поняв это, становимся его сознательной составляющей. Так природа может помочь нам сонастроиться с целостностью жизни.

 

Хорошее и плохое

На каком-то этапе жизни большинство людей начинают осознавать, что есть не только рождение, рост, хорошее здоровье, удовольствие достижения и победы, но и потеря, и неудача, и болезни, и старость, и распад, и боль, и смерть. Обычно они обозначают это как «хорошее» и «плохое», порядок и хаос.

«Смысл» жизни люди также обычно ассоциируют с тем, что называют «хорошим», однако этому хорошему постоянно угрожает уничтожение, срыв, расстройство; ему угрожает утрата смысла и «плохое». Тогда любые объяснения и оправдания оказываются несостоятельными, и жизнь теряет свое значение. Все равно хаос рано или поздно нежданно-негаданно вторгается в жизнь любого человека, независимо от того, сколько у него страховых полисов. Крах может прийти в форме утраты или несчастного случая, болезни или потери способностей, старости или смерти. Однако вторжение в жизнь человека беспорядка и как следствие потеря смысла, найденного когда-то при помощи ума, может открыть путь к пониманию высшего порядка.

Работа ума сортирует ситуации или события и делает их обособленными. Он разделяет их на хорошие или плохие, как будто они могут существовать сами по себе. Если мы чрезмерно полагаемся на мышление, то вся наша реальность становится фрагментированной. Эта фрагментация — иллюзия, кажущаяся очень даже реальной, пока мы в ее в ловушке. Тем не менее, Вселенная — это незримое целое, где все взаимосвязано и нет ничего обособленного.

Глубокая взаимосвязанность всех вещей и событий подразумевает, что умственные ярлыки «хороший» и «плохой», в конечном счете, иллюзорны. Они имеют ограниченную перспективу и поэтому верны только относительно и временно.

Хорошей иллюстрацией этого является рассказ о том, как один мудрый человек выиграл в лотерею дорогую машину. Члены семьи и друзья были были рады за него, и пришли отпраздновать это событие. «Как здорово! — говорили они. — Тебе так повезло». Человек улыбнулся и сказал: «Возможно». Несколько недель он наслаждался ездой. Однажды какой-то автомобиль, за рулем которого был пьяный водитель, на перекрестке врезался в его новую машину, и мужчина с тяжелыми травмами попал в больницу. Члены семьи и друзья пришли навестить его и говорили: «Да, тебе действительно не повезло». Человек снова улыбнулся и сказал: «Возможно». Ночью, пока он лежал в больнице, случился обвал, и его дом рухнул в море. На следующий день друзья и члены семьи снова пришли и говорят: «Как тебе повезло, что ты оказался в больнице». Он снова сказал: «Возможно».

Здесь слово «возможно» означает отказ выносить суждения по поводу происходящего. Вместо этого он принимает происходящее, и через принятие входит в состояние сонастроенности с высшим порядком. Он знает, что ум зачастую не способен понять, какое место или цель в переплетениях целого имеет кажущееся случайным событие.

Но случайных событий не бывает, так же как не бывает и того, чтобы они происходили сами по себе, обособленно. Если бы мы захотели проследить в обратном порядке причину любого события, то нам пришлось бы пройти весь путь до начала сотворения мира.

Космос не хаотичен. Само слово «космос» означает порядок. Но это не тот порядок, что доступен пониманию человеческого ума, хотя нам иногда и удается на мгновение увидеть его проблеск.

 

Непротивление происходящему

Джидду Кришнамурти, величайший индийский философ и духовный учитель, без малого пятьдесят лет непрерывно путешествовал по всему миру и выступал, пытаясь словами (являющимися содержимым) выразить то, что находится за ними, за содержимым. В заключительный период своей жизни на одной из своих лекций он удивил и озадачил слушателей вопросом: «Хотите узнать мой секрет?» Все сделались чрезвычайно внимательными. Некоторые слушатели посещали его лекции в течение многих лет, но пока так и не смогли уловить суть его учения. Наконец-то, по прошествии всех этих лет, мастер собирался дать им ключ к пониманию. «Вот мой секрет: — сказал он, — я не против того, что происходит».

Он не стал вдаваться в подробности и развивать мысль, поэтому я подозреваю, что почти все его слушатели были ошеломлены и растеряны больше, чем когда-либо прежде. Однако смысл его простого высказывания очень глубок.

Что значит «я не против того, что происходит»? Это значит, что внутренне я нахожусь в сонастроенности с тем, что происходит. Конечно же, «то, что происходит», имеет отношение к таковости данного момента, который всегда такой, какой он есть. Это имеет отношение к содержимому, к форме, какую этот момент — единственный момент, какой только и есть — принимает.

Быть в сонастроенности с тем, что есть, означает быть в близком родстве с тем, что происходит, и в состоянии внутреннего непротивления этому. Это значит не навешивать ментальные ярлыки типа «хорошее» или «плохое», а просто позволять всему этому быть. Разве это подразумевает, что мы больше не можем действовать, чтобы вносить перемены в свою жизнь? Совсем наоборот. Когда основой наших действий является внутренняя сонастроенность с настоящим моментом, то сама Жизнь наполняет их вдохновением.

 

Вот как?

В одном японском городе жил мастер дзен Хакуин. Он был в большом почете, и многие приходили к нему получить духовное учение. Потом случилось так, что дочка соседей, еще подросток, забеременела. Когда разгневанные родители спросили ее, кто отец ребенка, она, в конце концов, указала на Хакуина, мастера дзен. В великом гневе родители прибежали к Хакуину и кричали на него, и бранились, и обвиняли его в том, что, как призналась их дочь, он является отцом ребенка. Он только ответил:

— Вот как?

Весть о скандале разошлась по всему городу и вышла за его пределы. Мастер потерял репутацию. Но это его не тревожило. Когда ребенок родился, родители принесли его к Хакуину.

— Ты отец, вот и ухаживай за ним.

Мастер окружил ребенка любящей заботой. Год спустя мать ребенка, полная раскаяния, призналась родителям, что на самом деле отцом ребенка был молодой парень, работавший в мясной лавке. В большом горе они пришли к Хакуину, чтобы принести извинения и попросить прощения.

— Прости нас, пожалуйста. Мы пришли забрать ребенка обратно. Наша дочь призналась, что отец не ты.

— Вот как?

Это все, что он сказал, возвращая им ребенка.

Мастер откликается на ложность и истинность, на плохие и хорошие вести совершенно одинаково: «Вот как?» Он позволяет моменту быть в той форме, какую он принимает, — плохой или хорошей, и, таким, образом не участвует в человеческой драме. Для него существует только данный момент, и этот момент такой, как есть. События не персонифицируются. Он больше не жертва. Он настолько един с тем, что происходит, что происходящее уже не имеет над ним никакой силы.

Только когда мы начинаем сопротивляться происходящему, то оказываемся в его власти, и тогда уже мир будет решать, быть тебе счастливым или нет.

Ребенок получает любящую заботу. Благодаря силе несопротивления плохое становится хорошим. Всегда откликаясь на то, чего требует настоящий момент, мастер спокойно отдает ребенка, когда приходит время это сделать.

Представьте себе, как на каждой стадии развития этих событий реагировало бы эго.

 

Эго и настоящий момент

Самый главный, исходный фактор нашей жизни — это отношения с Настоящим Моментом, или с той формой, какую он принимает, иначе говоря, с тем, что есть, или с тем, что происходит. Если наши отношения с Настоящим Моментом имеют функциональные нарушения, то эти нарушения будут отражаться на любых отношениях и любой ситуации, с какими мы сталкиваешься. Эго можно было бы определить следующим образом: функциональное нарушение отношений с настоящим моментом.

Но настоящий момент — это тот момент, когда мы можем решить, какие отношения с ним мы хотим иметь. Однажды достигнув определенного уровня осознанности, (а раз вы это сейчас читаете, то он у вас почти наверняка есть), мы становимся способным это решить.

Хотим ли мы, чтобы настоящий момент был нам другом — или хотим, чтобы он нам был врагом? Настоящий момент неотделим от жизни, поэтому в действительности мы сами решаем, какие отношения с жизнью хотим иметь. Если ты однажды решил, что настоящий момент тебе друг, то тебе самому и решать, сделать ли первый шаг: подружись с ним, приветствуй его независимо от того, как он выглядит и под что маскируется, и скоро увидишь результаты.

И тогда жизнь становится тебе другом; люди начинают помогать, обстоятельства складываются благоприятно и, если так можно выразиться, сотрудничают с тобой. Одно простое решение полностью меняет всю нашу реальность. Но это единственное решение мы должны принимать снова, и снова, и снова — пока жить таким образом не станет для нас естественной.

Решение подружиться с настоящим моментом — это конец эго. Эго никогда не сможет быть в сонастроенности с ним, иначе говоря, в сонастроенности с жизнью, потому что сама природа эго вынуждает его игнорировать или обесценивать Настоящий Момент, сопротивляться ему.

Эго живет во времени. Чем сильнее эго, тем больше нашей жизнью владеет время. Почти любая мысль, которая проносится у нас в голове, имеет отношение к прошлому или будущему. Все наше самоощущение зависит от прошлого, если это касается личности, или от будущего, если касается ее реализации. Страх, беспокойство, ожидание, раскаяние, сожаление, чувство вины, гнев — это функциональные нарушения сознания, привязанного к времени.

В обращении с настоящим моментом эго использует три подхода: (1) как со средством достижения цели, (2) как с препятствием или (3) как с врагом. Давайте рассмотрим их по очереди, чтобы, когда этот стереотип начнет в нас действовать, мы могли бы его узнать и — снова принять решение.

 

(1) Для эго настоящий момент может быть полезным, в лучшем случае, только как средство достижения цели. Эго переносит нас в какой-нибудь момент в будущем, который считает более важным, даже несмотря на то, что будущее никогда не бывает ничем иным, как лишь настоящим моментом, и поэтому является не более чем идеей у нас в голове. Другими словами, мы никогда не бываем целиком здесь, потому что слишком заняты тем, чтобы попасть куда-нибудь еще.

Когда этот стереотип поведения становится ярко выраженным, а это очень распространено, то отношение к настоящему моменту и обращение с ним становятся такими, словно это препятствие, требующее преодоления. Это то место, откуда возникает нетерпение, расстройство и стресс, ставшие в нашей культуре повседневной реальностью многих людей, их нормальным состоянием.

 

(2) Жизнь, происходящая сейчас, тогда начинает воспринимается как «проблема», и ты приходишь, чтобы поселиться в мире проблем, которые должен решить, прежде чем станешь счастливым, состоявшимся, или действительно начнешь жить по-настоящему — или думать, будто начал. Загвоздка здесь вот в чем: стоит одной проблеме решиться, как за ней сразу появляется следующая.

Пока настоящий момент воспринимается как препятствие, конца проблемам не будет. «Я буду тем, кем ты хочешь, — говорит Жизнь или Настоящий Момент. — Я буду обращаться с тобой так же, как ты обращаешься со мной. Если ты видишь меня как проблему, я буду для тебя проблемой. Если ты видишь меня как препятствие, я буду для тебя препятствием».

 

(3) В худшем случае, что тоже весьма распространено, с настоящим моментом обращаются как с врагом. Когда ты ненавидишь то, что делаешь, выражаешь недовольство своим окружением, проклинаешь и ругаешь то, что происходит или уже произошло, или если твой внутренний диалог состоит из «должен» и «не должен», из осуждений и обвинений, тогда ты споришь с тем, что есть, споришь с тем, что уже случилось. Ты превращаешь Жизнь во врага, и тогда Жизнь говорит: «Хочешь войну — получи войну». Тогда внешняя реальность, всегда отражающая тебе твое же внутреннее состояние, воспринимается враждебной.

 

Жизненно важный вопрос, который стоит почаще себе задавать: «Как я отношусь к настоящему моменту?» Задав его, нужно стать очень внимательным, чтобы понять возникший ответ.

Не обращаемся ли мы с настоящим моментом главным образом как со средством достижения цели? Не считаем ли его препятствием? Не превращаем ли в своего врага?

Поскольку настоящий момент — это все, что у нас есть, и поскольку Жизнь неотделима от Настоящего Момента, то в действительности этот вопрос означает следующее: «Как я в действительности отношусь к Жизни?»

Этот вопрос является прекрасным средством, срывающим маски с живущего в нас эго и приводящим нас в состояние Присутствия. Хотя он и не воплощает абсолютную истину (в конечном итоге мы и настоящий момент — одно целое), этот вопрос является полезным указателем верного направления.

Задавайте себе этот вопрос почаще, до тех пор, пока нужда в этом не отпадет.

 

Как мы можем выйти за пределы отношений с настоящим моментом, имеющих функциональные нарушения? Самое главное — увидеть их в себе, в своих мыслях и действиях. В тот миг, когда мы начинаешь это видеть, замечать, что наши отношения с Настоящим Моментом имеют функциональные нарушения, мы присутствуем. Это видение — возникающее Присутствие.

В тот миг, когда ты видишь функциональное нарушение, оно начинает растворяться. У некоторых такое видение вызывает громкий смех. Вместе с этим видением приходит сила выбора — выбора говорить Настоящему Моменту «да», выбора сделать его своим другом.

 

Парадокс времени

Внешне настоящий момент кажется тем, «что происходит». Поскольку происходящее постоянно меняется, то всегда кажется, будто день состоит из тысяч мгновений, в которые случаются разные вещи. Время воспринимается бесконечной чередой моментов, часть из которых — «хорошие», часть — «плохие». Тем не менее, если посмотреть на все через собственное моментальное ощущение, то можно обнаружишь, что никакого множества мгновений и нет. Что всегда есть только один единственный данный момент. Жизнь всегда происходит сейчас.

Вся наша жизнь разворачивается в этом неизменном Моменте Сейчас. Даже прошлое и будущее существуют только тогда, когда мы о них думаем — вспоминаем или ожидаем. Но делаем мы это лишь в тот единственный момент, что есть сейчас.

Почему же тогда кажется, будто этих мгновений много? Потому что мы принимаем происходящее, то есть содержимое, за Настоящий Момент. Мы всегда принимаем за Настоящий Момент то, что происходит в его пространстве. Эта путаница служит причиной возникновения не только иллюзии времени, но также и иллюзии эго.

В этом и заключается парадокс. С одной стороны, как же мы можем отказаться от реальности времени? Оно нужно для того, чтобы добраться из одного места в другое, приготовить обед, построить дом, прочитать эту книгу. Нам требуется время, чтобы вырасти, научиться новому. Кажется, все, что мы делаем, требует времени. Все во власти времени, и, в конечном счете, «этот кровавый тиран, Время», как его называл Шекспир, готов даже убить нас. Можно было бы сравнить его с бурлящим потоком, увлекающим нас за собой, или со всепожирающим пламенем.

Недавно я встретился со своими старыми друзьями, с семьей, которую давно не видел, и, встретившись с ними, пережил потрясение. Я чуть было не спросил: «Вы больны? Что случилось? Кто это с вами сделал?» Мать, раньше державшаяся прямо, как трость, казалась стала меньше ростом, ее лицо ссохлось и покрылось морщинами, словно сушеное яблоко. Дочь, прежде полная энергии, энтузиазма и ожиданий юности, родив и вырастив троих детей, выглядела состарившейся, истощенной и усталой. Потом я вспомнил: с момента нашей последней встречи прошло почти тридцать лет. Все это с ними сделало время. И, я уверен, они были так же потрясены, увидев меня.

Кажется, будто все происходит во времени, и одновременно — в Настоящий Момент. Это и есть парадокс. Куда бы мы ни взглянули, ты всегда найдем множество косвенных доказательств реальности времени — гниющее яблоко, отражение своего лица в зеркале ванной комнаты в сравнении с фотографией тридцатилетней давности, — и, тем не менее, мы никогда не видели ни одного прямого доказательства существования времени, никогда не ощущали само время как таковое. Но мы всегда ощущали лишь только данный момент, или, точнее — то, что в нем происходило.

То есть, если судить только по наличию или отсутствию прямого признака, то получается, что времени не существует, и Настоящий Момент — единственное, что есть.

 

Устраняя время

Мы не можем сделать своей целью уничтожение эго и потом наслаждаться своей победой. Все, что мы получаем в этом случае, — это недовольство, углубление внутреннего конфликта, потому что нам будет все время казаться, что мы еще не дошли, не «достигли» этого состояния.

Если свобода от эго становится нашей целью на будущее, то мы даем себе больше времени, а больше времени означает больше эго. Здесь нужно быть очень внимательным, чтобы понять, не является ли твой духовный поиск замаскированной формой эго. Даже желание избавиться от своего эго, если оно превращено в отдаленную цель, может быть замаскированным поиском в стремлении получить больше.

Дать себе больше времени на самом деле означает вот что: дать своему «я» больше времени. Время, то есть прошлое и будущее — это обиталище эго, и это время — у нас в уме. Это не что-то, имеющее самостоятельную реальность где-то «там». Время — это ментальная конструкция, необходимая для чувственного восприятия, обязательная для практических целей, но являющаяся величайшим препятствием в познании себя.

Время — это горизонтальное измерение жизни, поверхностный слой реальности. Но существует еще и вертикальное измерение глубины, доступ к которой пролегает через настоящий момент. Поэтому вместо того, чтобы добавлять себе время, не лучше ли убрать его. Устранение времени из своего сознания — это устранение эго. Это единственная истинная духовная практика.

Когда мы говорим об устранении времени, то, конечно же, не имеем в виду часовое, циферблатное время, служащее нам для практических целей, таких как назначение встречи или планирование поездки. Действовать в этом мире без часового времени было бы практически невозможно. То, о чем мы здесь говорим, — это устранение психологического времени, представляющего собой бесконечную озабоченность эготипического ума прошлым и будущим, нежелание быть одним целым с жизнью, живя в сонастроенности с неизменной «бытийностью» настоящего момента.

Когда привычное «нет», которое мы постоянно говорим жизни, превращается в «да», когда мы позволяем данному моменту быть таким, какой он есть, тогда мы растворяем и время, и эго.

 

Для того чтобы эго могло выжить, оно должно превращать время — прошлое и будущее, — во что-то более важное, чем настоящий момент. Эго не может вынести того факта, что мы начинаем дружить с настоящим моментом, если не считать коротких мгновений сразу вслед за тем, как оно получит желаемое.

Ничто не может удовлетворить эго надолго. Поскольку оно управляет всей нашей жизнью, владеет всеми нашими мыслями, то чтобы быть несчастным, у нас есть два пути: первый — не получить желаемого, второй — получить желаемое.

То, что есть или что происходит — это форма, которую Настоящий Момент принимает. И когда мы ему внутренне сопротивляемся, то форма, иначе говоря — мир — становится непреодолимым препятствием, отделяющим нас от того, кто мы есть за пределами формы, отделяет нас от не имеющей формы единой Жизни, которой мы все и являемся.

Если в форму, принимаемую Настоящим Моментом, мы начинаем вносить свое внутреннее «да», то она становится проходом в бесформенное. И разделенность между земным и божественным исчезает.

 

Если мы противодействуем той форме, какую Жизнь принимает в данный момент, если обращаемся с Настоящим Моментом как со средством достижения цели, если считаем его препятствием или врагом, то тем самым укрепляем структурную форму эго. Отсюда исходит противодействие эго, его реактивность. Что такое реактивность? Наркотическая привязанность к противодействию, к постоянному отрицанию проявлений истинного хода Жизни. Чем больше мы позволяем себе противодействовать происходящему, тем больше запутываемся в сетях формы. А чем больше мы отождествляемся с формой, тем сильнее становится эго. Тогда свет Сущего едва проникает сквозь форму, становится не ощутимым — слабым отблеском истины.

То, что в нас есть, но пребывает скрытым за формой, через несопротивление этой форме становится всеохватывающим Присутствием, безмолвной силой, намного большей, чем недолговечная форма отождествления — эго. То, что мы есть, гораздо больше того, что имеет отношение к миру форм.

 

Сон и тот, кто его видит

Несопротивление — это величайшая сила во Вселенной. Через него сознание (дух) освобождается от заточения в форму. Внутреннее несопротивление форме, какой бы вид она ни принимала, — это отречение от абсолютной власти формы.

Весь этот мир выстроен на сопротивлении, и его вещи здесь кажутся более реальными, более прочными и более долговечными, чем они есть на самом деле, включая нашу собственную форму отождествления — эго. Это обеспечивает постоянный приток в мир, а также в эго, веса и абсолютной значительности, заставляющих нас воспринимать и себя, и мир очень серьезно. Тогда игра форм видится как борьба за выживание, а раз таково наше восприятие, то оно становится нашей реальностью.

Все многообразие происходящего, включая разнообразные формы, какие только принимает жизнь, — эфемерно. Все они преходящи, мимолетны, скоротечны. Все предметы и тела, все наши эго, события, ситуации, мысли, эмоции, желания, амбиции, страхи, драмы … они приходят, претендуя быть наиважнейшими, но едва мы их успеваем заметить — исчезают, растворяются и уходят в никуда, откуда и пришли. Были ли они когда-нибудь реальными? Были ли они когда-нибудь чем-то большим, чем сон, сон форм?

Когда мы утром просыпаемся, ночные сны растворяются, и мы говорим: «О, так это был сон. Это не было реальным». Но что-то во сне должно быть реальным, иначе бы и самого сна не было. Когда приближается смерть, мы можем оглянуться на свою жизнь, и удивиться, не была ли и она всего лишь еще одним сном. Даже сейчас мы можем, оглянувшись на прошлогодний отпуск или вчерашнюю драму, увидеть, что все это очень похоже на сон прошлой ночью.

Есть сон, и в нем есть тот, кто его видит. Этот сон — игра мимолетных форм. Этот мир имеет относительную реальность, не абсолютную. В таком случае должен быть тот, кто этот сон видит. Он и есть та абсолютная реальность, где формы появляются и исчезают. Тот, кто видит сон — не человек. Человек — часть этого сна. Тот, кто видит сон — это основа, субстрат, почва, в которой сон возникает. Это тот, кто позволяет сну быть. Это — абсолютное за относительным, безвременное за временем, сознание внутри и вне формы. Тот, кто видит сон — это само Сознание Бытия, это ты.

Наша главная цель — пробудиться внутри сна. Если мы пробуждены внутри сна, то земная, созданная эго, драма заканчивается, и приходит более легкий и удивительно чудесный сон. Это и есть Новый Мир, новая земля.

 

Выход за пределы ограничений

В жизни каждого человека наступает время, когда он жаждет роста и расширения на уровне форм. И тогда люди стараются справиться с такими ограничениями как нехватка физической силы или денег, приобретают новые знания и умения, или посредством творческой деятельности привносят в мир что-то новое, расширяющее и обогащающее не только их собственную жизнь, но и жизнь окружающих. Это может быть музыкальное произведение или картина, книга, услуга, бизнес или организация, которую они основали или внесли важный вклад в ее становление.

Когда мы присутствуем, когда наше внимание целиком в Настоящем Моменте, то Присутствие втекает во все и трансформирует все, что мы делаем. В этом есть высокое качество и сила. Мы присутствуем, когда наше занятие не является, прежде всего, средством достижения цели (денег, престижа, победы), но имеет самостоятельную ценность, когда то, что мы делаем, наполняется радостью и жизненной силой. И, разумеется, мы не можем быть присутствующими, пока не подружимся с настоящим моментом. Это основа эффективной деятельности, не загрязненной негативностью.

Форма означает ограничение. Мы находимся в этом мире не для того, чтобы лишь ощущать ограничения, но чтобы расти в осознанности, находя выход за их пределы. Одни ограничения можно преодолеть на внешнем плане. Однако в жизни бывают и другие ограничения, с которыминам приходится учиться жить. Их можно преодолеть только внутренне. Рано или поздно с ними сталкивается каждый. И либо эти ограничения удерживают нас в ловушке эготипического противодействия, то есть в состоянии глубокого несчастья, либо через безусловное уступание тому, что есть, мы поднимаемся над ними внутренне. Они здесь для того, чтобы ты этому научился.

Уступание открывает вертикальное измерение нашей жизни, измерение глубины. Тогда из высшего измерения в этот мир приходит нечто бесконечно ценное, что в противном случае осталось бы непроявленным. Некоторые люди, уступив серьезным ограничениям, стали целителями и духовными учителями. Другие самоотверженно работают во имя уменьшения человеческого страдания или отдают этому миру какой-нибудь творческий дар.

В конце семидесятых я в компании одного-двух своих друзей каждый день обедал в кафетерии центра аспирантуры Кембриджского Университета, в котором учился. Иногда за соседним столиком сидел человек в инвалидном кресле на колесиках, обычно в сопровождении трех или четырех человек. Однажды, когда он сидел за столом точно напротив меня, я не мог удержаться, чтобы не рассмотреть его получше, и был потрясен увиденным. Он казался почти совершенно парализованным. Его тело было истощено, голова упала на грудь. Один из его спутников осторожно клал ему в рот еду, большая часть которой вываливалась обратно, а другой подхватывал ее маленькой тарелочкой, держа ее у него под подбородком. Когда человек в кресле вдруг начинал издавать нечленораздельные хрипящие звуки, кто-то третий приближал ухо к его рту, а потом каким-то удивительным образом пересказывал то, что тот пытался сказать.

Позже я спросил приятеля, не знает ли он, кто это был? «Конечно, знаю, — сказал он, — это профессор математики, а люди с ним — его аспиранты. У него прогрессирующее неврологическое заболевание с поражением моторных функций, вызывающее паралич всех частей тела. Врачи отвели ему в лучшем случае пять лет. Это, наверно, самая страшная судьба, какая может выпасть на долю человека».

Через несколько недель, когда я выходил из здания, этот человек в него въезжал, и пока я придерживал дверь, чтобы он смог проехать на своем электрическом кресле, наши взгляды встретились. С удивлением я увидел, что его глаза были совершенно ясными. В них не было ни тени несчастья. Я сразу же понял, что он перестал противиться — он жил всецело в состоянии уступания.

Много лет спустя, покупая в киоске газету, я с изумлением увидел его фотографию, помещенную на обложке популярного международного журнала. Он был не просто жив, он за это время стал одним из самых знаменитых физиков-теоретиков, это был Стивен Хокинг (Stephen Hawking). В статье была одна прекрасная строчка, подтвердившая то, что я почувствовал много лет назад, заглянув в его глаза. Комментируя свою жизнь, он сказал (теперь уже при помощи речевого синтезатора): «Кто мог бы желать большего?»

 

Радость Сущего

Состояние несчастья или негативности — это болезнь, захватившая всю планету. То, что загрязняет Землю на внешнем плане, на внутреннем является негативностью. Она повсюду — не только там, где люди живут в нужде, но даже в гораздо большей степени там, где они имеют массу вещей сверх того, что им нужно. Удивительно? Нет. Мир богатства и изобилия еще глубже отождествлен с формой, еще больше потерян в содержимом, еще больше захвачен эго.

Люди верят, что их счастье зависит от происходящего, иначе говоря — от формы. Они не понимают, что происходящее — самая нестабильная форма во Вселенной. Реальность постоянно меняется. Они смотрят на настоящий момент либо как на уже испорченный чем-то таким, чего не должно было случиться, либо как на что-то неполное или несовершенное, потому что не произошло того, что должно было произойти. И тем самым упускают более глубокое совершенство, присущее самой жизни, совершенство, которое всегда здесь, которое скрыто за тем, что происходит или не происходит, которое за формой.

 

Следует принимать настоящий момент и отыскивать в нем то совершенство, что глубже всякой формы и неподвластно времени.

Радость Сущего — единственное истинное счастье — не может прийти к нам через какую-либо форму — обладание или достижение, через человека или событие, через то, что происходит или случается. Эта радость никогда не может прийти к нам через внешнее. Никогда. Она возникает из бесформенного измерения внутри нас, из самого сознания, и поэтому является одним целым с тем, кто мы есть.

 

Дай ослабнуть своему эго

Эго всегда настороже и всегда готово защищать себя от всего, что считает направленным на его ослабление. С целью восстановления своей ментальной формы в действие приходит автоматический механизм «ремонта» эго. Когда кто-нибудь начинает тебя упрекать в чем-то или критиковать, эго сразу видит в этом попытку уменьшить его и тут же старается вернуть свое самоощущение на прежний уровень, для чего прибегает к самооправданию, защите или осуждению.

Для эго неважно, прав другой человек или нет. Его интересует лишь самосохранение, а не правда. Только сохранение своей психологической формы, увеличение власти и силы «я». Даже такая обычная вещь как крикнуть что-нибудь обидное в ответ другому водителю, обзозвавшего тебя «идиотом», — это действие автоматического и бессознательного механизма самовосстановления эго.

Одним из таких наиболее распространенных механизмов является гнев, вызывающий хоть и временное, но очень сильное его расширение. Эго придает большое значение всем механизмам своего восстановления, не принимая во внимание тот факт, что в действительности они очень разрушительны для человека. Самые разрушительные из них — это физическое насилие и самообман в форме безудержных фантазий.

 

Мощной духовной практикой в моменты проявления эго будут попытки сознательно позволить ему ослабнуть и не пытаться его восстановить. Можно время от времени проделывать такие опыты. Например, когда кто-нибудь нас упрекает, критикует или обзывает, то вместо того, чтобы относить это к себе или немедленно защищаться, не следует ничего делать. Следует позволить своему «образу я» остаться уменьшенным или ослабленным и очень внимательно отслеживать возникающие при этом ощущения.

Несколько секунд, возможно, будет немного дискомфортно, как будто ты уменьшился в размерах. Потом ты можешь почувствовать внутреннее пространство, которое ощущается чрезвычайно живым. Ты нисколько не уменьшился. В действительности ты стал шире.

В результате этого мы можем прийти к удивительному осознанию: когда мы как будто уменьшаемся, но остаемся в состоянии непротивления не только внешне, но и внутренне, то понимаем — ничто реально не уменьшилось, но через это «умаление» мы станоли больше.

Когда мы перестаем защищаться, пытаясь укрепить свою эго-форму, то выходим за пределы отождествления с ней, отождествления со своим ментальным образом. Через уменьшение (как видит это эго) мы на самом деле становимся шире и создаем пространство для того, чтобы на первый план выступило Сущее. Тогда истинная сила, тот, кто ты есть за пределами формы, может засиять сквозь явно ослабленную форму.

 

Разумеется, сказанное не означает, что ты приглашаешь других оскорблять или ругать тебя или делаешься жертвой неосознанных людей. Порой ситуация может потребовать дать кому-нибудь отпор в совершенно определенных выражениях. Но когда в наших словах нет никакой эготипической потребности защищаться, тогда за ними стоит сила, а не реактивная вынужденность. В случае необходимости ты сможешь твердо и ясно сказать кому-то «нет», и это будет то, что можно назвать «высококачественным нет», свободным от какой-либо негативности.

Когда тебе становится хорошо знакомо такое состояние, как не быть кем-то особенным, не выпячивать вперед свое «я», то ты сонастраиваешься с силой Вселенной. То, что эго представляется слабостью, на самом деле является единственной настоящей силой. Эта духовная истина диаметрально противоположна ценностям современной западной культуры и тому, как она обусловливает поведение людей.

Вместо того, чтобы быть горой, как учит Дао Де Цзин, «будь долиной во Вселенной». Тогда ты возродишься для целостности, и «все к тебе придет».

 

Открытие внутреннего пространства

Одна древняя суфийская история рассказывает, что в некой восточной стране жил король, и он постоянно разрывался между состояниями счастья и отчаяния. Малейший повод ввергал его в величайшее расстройство или провоцировал острую реакцию, и тогда его счастье быстро превращалось в печаль и отчаяние.

Пришло время, когда король устал от самого себя и от жизни и стал искать выход. Он послал за мудрецом, жившим в его королевстве и слывшим просветленным. Мудрец пришел, и король сказал ему: «Я хочу быть как ты. Можешь ли ты дать мне что-то такое, что внесет в мою жизнь равновесие, безмятежность и мудрость? Я заплачу любую цену, какую ты попросишь».

Мудрец ответил: «Я могу тебе помочь. Однако цена очень высока, и чтобы заплатить, не хватит всего твоего королевства. Но если ты будешь это чтить, это будет тебе даровано». Король заверил его, и мудрец ушел.

Несколько недель спустя он пришел снова и подал королю инкрустированную жадеитом резную шкатулку. Король открыл ее — в ней лежало простое золотое кольцо. На кольце были нацарапаны какие-то буквы. Надпись гласила: «И это пройдет». «Что это значит?» — спросил король. Мудрец ответил: «Носи это кольцо постоянно. Что бы ни случилось, прежде чем назвать это плохим или хорошим, прикоснись к кольцу и прочти это изречение. Так ты всегда будешь в покое».

 

«И это пройдет». Что придает этим простым словам такую силу? При поверхностном взгляде может показаться, что они способны слегка утешить в скверной ситуации, а заодно и уменьшить радость от того хорошего, что есть в жизни. «Не будь слишком счастливым, ибо это не продлится долго». Похоже, что в отношении ситуации, воспринимаемой как хорошая, они говорят именно это.

Смысл этих слов становится вполне ясен, если мы рассматриваем их в контексте двух других историй, приведенных ранее. История о мастере дзен, чей ответ всегда был: «Вот как?» показывает добро, приходящее через внутреннее непротивление событию, иначе говоря, через слияние в одно с происходящим. История о человеке, чей ответ был неизменно лаконичным — «Возможно», — иллюстрирует мудрость несуждения, а рассказ о кольце указывает на факт непостоянства, который, будучи признанным, открывает путь к непривязанности.

Непротивление, несуждение и непривязанность — вот три грани истинной свободы и просветленной жизни.

Слова, нацарапанные на кольце, не говорят, что не следует радоваться хорошему в жизни, и направлены не только на то, чтобы сделать страдание более комфортным. У них есть более глубокая цель: пробудить осознание скоротечности любой ситуации, обусловленной мимолетностью и изменчивостью всех форм. Тогда привязанность к ним уменьшается, и происходит разотождествление с ними.

Состояние непривязанности не означает, что мы не можем радоваться тому, что предлагает нам мир. В действительности тогда радость становится еще большей. Однажды поняв и приняв факт мимолетности всего и неизбежности перемен, мы можем радоваться удовольствиям, пока они есть, не испытывая страха потерять их и не тревожась за будущее.

Освободившись от привязанности, мы обретаем преимущество более высокого качества, и с этой более высокой точки смотрим на события своей жизни так, что они больше нас не захватывают. Тогда мы уподобляемся космонавту, видящему планету Земля, окруженную бесконечным пространством, и понимающему парадоксальную истину: земля любима и драгоценна, и в то же время незначима. Признание того, что и это пройдет, вносит непривязанность, и вместе с этой непривязанностью в нашу жизнь входит новое измерение — внутреннее пространство.

Через непривязанность, так же как и через внутреннее непротивление, мы получаем доступ к этому измерению.

 

Если мы уже всецело не отождествляемся с формой, то сознание, коим мы являемся, освобождается от заточения в форме. Эта свобода есть рождение внутреннего пространства. Оно приходит как спокойствие, как тонкий, едва уловимый покой глубоко внутри, даже перед лицом чего-то кажущегося плохим. И это пройдет. Внезапно вокруг события появляется пространство.

Точно так же есть пространство вокруг эмоциональных подъемов и спадов, даже вокруг боли. И, прежде всего, есть пространство между нашими мыслями. И из этого пространства возникает покой, который не «от мира сего», потому что мир — это форма, а покой — пространство. Пространство Бытия.

 

Теперь мы можем наслаждаться и уважительно относиться к вещам этого мира, не придавая им той важности и значимости, какой они не имеют. Мы можем принимать участие в танце творения и быть активными без привязанности к результату и без необоснованных притязаний к этому миру типа «реализуй меня», «сделай меня счастливым», «сделай так, чтобы я чувствовал себя в безопасности», «скажи мне, кто я такой».

Мир не в состоянии дать нам это, и если у нас больше не остается подобных ожиданий, все самосотворенное страдание заканчивается.

Все наше страдание происходит от переоценки значимости форм и неспособности осознавать измерение внутреннего пространства. Когда это измерение присутствует в нашей жизни, то возникает удивительная, волшебная легкость, тогда можно радоваться и наслаждаться вещами, ощущениями и получать удовольствие от чувств, не теряя себя в них, иначе говоря, не привязываясь к миру.

 

Слова «И это пройдет» указывают на реальность. Косвенно указывая на непостоянство всех форм, они также указывают на неизменное и вечное. Только вечное внутри нас может распознать непостоянное вокруг нас.

Если измерение пространства потеряно или не познано, то предметы этого мира приобретают для нас абсолютную важность и весомую серьезность, которых в действительности у них нет. Если мир воспринимается не с точки зрения бесформенного, то становится опасным местом, пристанищем потерь и скорби.

 

Вещественное и пространственное сознание

Жизнь людей загромождена вещами: материальными предметами, неотложными заботами, важными делами, тяжелыми мыслями. Их жизнь похожа на историю человечества, охарактеризованную Уинстоном Черчиллем как «одно проклятие за другим». Их ум захламлен мыслями, следующими одна за другой. Это измерение вещественного сознания является преобладающей реальностью большинства людей и причиной того, что их жизнь так далека от равновесия гармонии.

Чтобы в наш мир вернулась разумность и человечество могло исполнить свое предназначение, вещественное сознание нужно уравновесить пространственным, должно появиться пространственное сознание.

Пространственное сознание означает, что помимо вещественного сознания, всегда сводящегося к чувственному восприятию, к материальным мыслям и грубым эмоциям, существует скрытое под этим подводное течение осознанности.

Осознанность всегда подразумевает, что ты не просто сознаешь вещи (объекты), но также сознаешь, что осознаешь их. Когда на переднем плане что-то происходит, а одновременно на заднем мы ощущаем бдительное внутреннее спокойствие — это оно!

Это измерение есть в каждом, но большинство людей совершенно не сознают этого. Иногда я указываю на это, говоря: «Чувствуете ли вы свое собственное Присутствие?»

Пространственное сознание олицетворяет не только свободу от эго, но также и независимость от вещей этого мира, то есть свободу от материализма и материальности. Это духовное измерение, которое само по себе способно придать физическому миру трансцендентный и истинный смысл.

Когда нас расстраивает какое-либо событие, человек и ситуация, то настоящей причиной является не само это событие, человек или ситуация, а потеря истинной перспективы, которую может дать только пространственное сознание. Находясь в ловушке вещественного, мы не осознаем безвременное внутреннее пространство сознания как таковое. Слова «И это пройдет», когда они используются в роли указателя, способны вернуть осознание этого внутреннего измерения.

Другой указатель истины внутри нас содержится в следующем афоризме: «Настоящей причиной моего расстройства никогда не бывает то, что я за нее принимаю».

 

Падение ниже уровня мысли

Сильно устав, мы можем быть более умиротворенными, более расслабленными, чем обычно. Это происходит потому, что мышление затихает и умолкает, и поэтому мы больше не вспоминаем о своем проблемном «я». Мы засыпаем. Если употребляем алкоголь или наркотики (при условии, что они не активизируют тело боли), то тоже можем чувствовать себя более расслабленным, беззаботным, и, возможно даже, на какое-то время более живым. Человек может запеть и пуститься в пляс, что издавна выражает радость жизни, поскольку тогда он не так сильно загружен умом, то способен уловить проблеск радости Сущего. Возможно, поэтому алкоголь еще называют «spiritus». Но плата за это бывает высока — платишь своей осознанностью. Вместо того чтобы подняься выше уровня мысли, человек падает ниже него. Еще несколько рюмок, и он возвращаешься к «растительному» существованию.

Пространственное сознание (space consciousness) и состояние «обкуренности» (“spaced out”) имеют очень мало общего. Оба они находятся за пределами мысли. В этом они схожи. Однако главное отличие заключается в том, что в первом случае ты поднимаешься над мыслью, а во втором — сваливаешься ниже нее. Одно представляет собой новый шаг в эволюции человеческого сознания, другое — возвращение к состоянию, пройденному нами целую вечность назад.

 

Телевидение

Смотреть телевидение — это для миллионов людей во всем мире излюбленная форма активного досуга, вернее, неактивного. Средний американец к своим шестидесяти годам пятнадцать лет жизни проводит, глядя в экран телевизора. В других странах цифры примерно те же.

Многие считают просмотр телепередач «расслабляющим». Понаблюдай за собой внимательно, и заметишь, что чем дольше экран остается центром твоего внимания, тем слабее твоя собственная мыслительная активность, и если ты долго смотришь ток-шоу, игровые шоу, сериалы и даже рекламу, твой собственный ум не рождает почти никаких мыслей. Ты не то, чтобы забываешь о своих проблемах, но в какой-то мере освобождаешься от самого себя — а что может быть более расслабляющим?

Так создает ли просмотр телепередач внутреннее пространство? Ведет ли он к тому, чтобы мы становились присутствующими? К сожалению, нет. Хотя в течение долгого времени ум не рождает никаких мыслей, он, тем не менее, остается вовлеченным в мыслительную активность телевизионного шоу. Он сплетается с телевизионной версией коллективного ума и думает его мыслями.

Тогда ум не активен только в том смысле, что не производит собственных мыслей. Однако он непрерывно впитывает мысли и образы с телеэкрана. Это приводит к появлению пассивного состояния повышенной внушаемости, мало отличающегося от гипноза. Вот почему телевидение так хорошо подходит для манипуляции «общественным мнением» — политики и группы с особыми интересами, вроде рекламщиков, это знают и готовы платить миллионы долларов за то, чтобы поймать нас в состоянии восприимчивой неосознанности. Они хотят, чтобы их мысли стали нашими, и обычно достигают успеха.

Поэтому при просмотре телепередач человек склонен падать ниже уровня мыслей, а не подниматься выше него. Телевидение имеет общее качество с алкоголем и определенными наркотиками. Оно дает уму некоторое облегчение, но снова требует своей высокой платы — полностью теряешь осознание.

 

Так же как и наркотики, телевидение имеет свойство формировать сильную болезненную привязанность — аддикцию.

Ты берешь в руки пульт дистанционного управления, чтобы выключить телевизор, но вместо этого без конца переключаешь каналы. Спустя полчаса или час ты все еще смотришь телевизор и по-прежнему переключаешь каналы. Похоже, кнопка выключения остается единственной, которую твой палец не в силах нажать.

Мы продолжаем смотреть не потому, что внимание захвачено чем-то интересным, но как раз потому, что смотреть нечего. Как только нас поймали на крючок, то чем телевизионное действо тривиальнее и бессмысленнее, тем более затягивающим оно становится. Будь теледейство интересным, приводящим к появлению собственных мыслей, оно стимулировало бы ум к возобновлению более сознательной и поэтому более предпочтительной активности, чем этот наведенный телевидением транс. Тогда образы на экране не захватывали бы внимание целиком.

Содержание программы, если у него есть определенное качество, может в какой-то степени нейтрализовывать гипноз и иногда даже снимать наведенный телевизионной средой гипнотический эффект онемения ума. Бывают программы, здорово помогающие многим людям: они меняют их жизнь к лучшему, раскрывают сердца, делают их более сознательными. Даже некоторые комедийные представления, хотя они и бывают совершенно беспредметными, показывая карикатурную версию человеческой глупости, безрассудства и эго, могут оказаться вдруг неожиданно духовными. Они учат нас ничего не принимать слишком серьезно, подходить к жизни с легким сердцем, и более того — учат, вызывая в нас смех.

Смех является чрезвычайно освобождающим и столь же исцеляющим. Однако наибольшую часть телевидения контролируют люди, полностью захваченные эго, поэтому скрытой задачей телевидения становится управление людьми путем усыпления, иначе говоря, делая нас неосознанными.

И тем не менее, телевизионная среда имеет огромный и до сих пор широко не исследованный потенциал.

Следует избегать смотреть такие передачи и рекламу, которые атакуют зрителя быстрой чередой образов, сменяющихся каждые две-три секунды или чаще. Неумеренный просмотр телепередач, а таких — в особенности, в значительной степени повинен в появлении и развитии синдрома дефицита внимания и умственного расстройства, которым сегодня в мире страдают миллионы детей. Быстрая смена образов на телеэкране делает восприятие поверхностным и ненасыщенным. Чем бы тогда человек не занимался, что бы ни делал в этом состоянии, его деланье теряет качество, потому что качество требует внимания.

Частые и продолжительные просмотры телепередач не только делают человека неосознанным, но также приводят в состояние пассивности и высасывают энергию. Поэтому, вместо того, чтобы смотреть их беспорядочно, лучше смотреть конкретную программу.

И когда ты вспоминаешь об этом, чувствуй жизненность внутри своего тела. Не забывай время от времени осознавать свое дыхание. Регулярно отводи взгляд от экрана, чтобы он полностью не завладевал зрением. Ненужно делать звук громче необходимого, чтобы он не ранил слух. А во время рекламных пауз нажимай кнопку выключения звука (mute).

Позаботься о том, чтобы не засыпать сразу после выключения телевизора, и уж тем более, не спи при включенном.

 

Узнавание внутреннего пространства

Возможно, просветы между мыслями уже спорадически возникают в вашей жизни, но вы можете об этом даже не догадываться. Сознание, очарованное и загипнотизированное ощущениями и обусловленное отождествляться исключительно с формой, иначе говоря, вещественное сознание, поначалу считает, что осознавать внутреннее пространство почти невозможно. В конечном итоге это означает, что мы не можем осознавать себя, потому что постоянно думаем о чем-то еще. Форма все время сбивает нас с толку. Даже когда кажется, что ты осознаешь себя, то превращаешься в объект, мыслеформу, потому что понимаешь, — это всего лишь мысль, а не ты.

Услышав о внутреннем пространстве, вы можете начать его искать, но поскольку этот поиск идет так, будто ищешь какую-то вещь или ощущение, то его никак не удается найти. Это проблема всех искателей духовной реализации или просветления.

Если вы не находитесь все время бодрствования в состоянии разочарования, беспокойства, депрессии, отчаяния и не тратите его на пребывание в других негативных состояниях; если не утрачена способность получать удовольствие от малого, например, слушая шум дождя или ветра; если видите красоту плывущих в небе облаков или временами сидите в одиночестве, не чувствуя себя при этом одиноко и не нуждаясь в ментальной стимуляции развлечениями; если обнаруживаете, что с искренней нежностью заботитесь о совершенно незнакомом человеке, не желая что-либо от него получить… — это значит, что пространство открыто, неважно каким бы коротким ни был этот проблеск в потоке непрестанного думанья, то есть ума.

Когда это случается, то возникает чувство благополучия, здоровья, живого покоя, даже если оно едва уловимо. Возможно, насыщенность будет варьировать от едва заметного чувства удовлетворенности на заднем плане, до того, что древние индийские мудрецы называли ананда — блаженство Сущего.

Поскольку мы долго были обусловлены тем, чтобы уделять внимание только формам, то не совершенно не ощущали его, или разве что иногда, косвенно. Например, в способности видеть красоту, высоко ценить простые вещи, получать удовольствие от пребывания в компании с самим собой или относиться к людям с любовью и добротой — во всем этом есть общий момент: удовлетворенность, покой и жизненность, составляющий невидимый фон, без чего эти ощущения не были бы возможны.

Когда мы видим красоту, доброту, признаем ценность имеющихся в нашей жизни простых вещей, то в этот момент легко можно почувствовать фон этих ощущений в себе. Только не нужно искать его так, как мы обычно ищем какую-то вещь. Здесь невозможно схватить его и сказать: «Вот теперь он у меня есть», или постичь его умом, дав ему какое-нибудь определение.

Он похож на безоблачное небо. У него нет формы. Он — это пространство; это спокойствие, сладость Сущего, и он — бесконечно больше, чем эти слова, являющиеся лишь указателями. Если вы способны непосредственно переживать его в себе, этот фон углубляется. Поэтому, если высоко ценишь простые вещи — звук, вид, прикосновение, — когда видишь красоту, испытываешь любовь и доброжелательность по отношению к другому, чувствуешь внутреннюю пространственность, — то это и есть и источник, и фон этого ощущения.

Многие поэты и мудрецы во все века наблюдали, что истинное счастье — эту радость Сущего — находится в простых, кажущихся незначительными вещах. Большинство людей в своем неугомонном поиске того, чтобы в их жизни произошло что-то значительное, постоянно упускают то малое, что в своей сути является самым большим. Философ Ницше в редкий момент глубокого спокойствия написал: «Счастье, как же мало нужно для счастья! ... самая незначительная вещь, нежнейшая вещь, легчайшая вещь, шорох ящерицы, дыхание, малейшее движение, случайный взгляд — мельчайшие события приносят самое большое счастье. Будь в покое».

Почему «самая незначительная вещь» сотворяет «самое большое счастье»? Потому что истинное счастье не вызывается каким-либо предметом или событием, хотя поначалу дело выглядит именно так. Эти предметы или события настолько тонки, настолько скромны и ненавязчивы, что нужна лишь крошечная частица нашего сознания, остальное — это сознание как таковое, внутреннее пространство, не заслоненное никакой формой.

Внутреннее пространство сознания и то, кто мы есть по своей сути, — одно и то же. Другими словами, внутри формы «незначительных вещей» остается место для внутреннего пространства. И из этого внутреннего пространства возникает само необусловленное сознание, — истинное счастье и радость Сущего.

Однако, чтобы осознавать эти маленькие тихие вещи, нам надо быть тихими внутри. Требуется высокая степень бдительности. Будь в покое. Смотри. Слушай. Присутствуй.

 

Вот еще один способ обнаружения внутреннего пространства: осознавай себя осознающим. Проговори или подумай «Я Есть» — и ничего к этому не добавляй. Осознавай спокойствие, наступающее вслед за «Я Есть». Чувствуй свое присутствие, обнаженное, неприкрытое, неодетое существование. Ни молодость, ни старость, ни богатство, ни бедность, ни плохое, ни хорошее, ни прочие вещи не имеют к нему никакого отношения. Это пространственное лоно всего творения, всех форм.

 

Слышишь ли ты горный ручей?

Мастер дзен и один из его учеников в молчании шли по горной тропе. Подойдя к старому кедру, они сели под ним, чтобы разделить простую трапезу — немного риса и овощей. После того, как они поели, ученик, молодой монах, еще не нашедший ключа к тайне дзен, нарушил молчание и спросил Мастера.

— Мастер, как мне войти в дзен?

Разумеется, он спрашивал о том, как войти в состояние осознанности, каковым является дзен.

Мастер оставался в молчании. Пока ученик в нетерпении ждал ответа, прошло около пяти минут. Он уже было собрался задать другой вопрос, но Мастер внезапно заговорил.

— Слышишь ли ты звук того горного ручья?

Ученик понятия не имел ни о каком горном ручье. Он слишком напряженно думал о смысле дзен. Теперь, когда он начал прислушиваться, его шумный ум затих. Сначала он ничего не слышал. Затем думанье отступило и открыло путь более высокой бдительности, и вдруг он на самом деле услышал едва различимое журчание небольшого ручейка вдалеке.

— Да, теперь я его слышу, — сказал он.

Мастер поднял палец и заглянул в его глаза. Его взгляд был одновременно и горячим, и неистовым, и нежным. Он проговорил:

— Войди в дзен оттуда.

Ученик был ошеломлен. Это было его первое сатори — проблеск просветления. Он знал, что такое дзен, но даже представления не имел о том, что знал!

В молчании они продолжили путь. Ученик был поражен жизненной силой расстилавшегося вокруг мира. Он все ощущал, как будто впервые. Однако постепенно снова погрузился в мысли. Ментальный шум снова заслонил бдительное спокойствие и вскоре у него возник еще один вопрос.

— Мастер, — сказал он, — я подумал: что бы ты сказал, если бы я не смог услышать горный ручей?

Мастер остановился, посмотрел на него, поднял палец и сказал.

— Войди в дзен оттуда.

 

Правильное действие

Эго спрашивает: «Как мне извлечь удовлетворение из данной ситуации, или перейти в другую ситуацию, которая будет удовлетворять моим потребностям?»

Присутствие — это состояние, имеющее качество внутренней пространственности. Когда мы присутствуем, то задаемся вопросом: «Как я могу соответствовать потребностям этой ситуации, данного момента?» В действительности не нужно даже задавать этот вопрос, поскольку тогда ты в покое, бдителен, открыт тому, что есть и вносишь в ситуацию новое измерение — пространство. Тогда мы лишь смотрим и слушаем. Так мы сливаемся с ситуацией в одно целое.

Когда мы не противодействуем ситуации, а сливаемся с ней, то решение вытекает из самой ситуации. На самом деле смотришь и слушаешь не ты, не личность, а само бдительное спокойствие. Тогда, если действие возможно или необходимо, ты его выполняешь, вернее, правильное действие происходит через тебя.

Правильное действие — это действие, находящееся в согласии с целым. После его завершения остается бдительное пространственное спокойствие. Нет никого, кто вскидывал бы руки, триумфально жестикулировал и торжествующе кричал: «Yes!» Нет никого, кто говорил бы: «Смотри, это я сделал».

Все творчество исходит из внутренней пространственности. Когда бы творчество в нас ни возникло и какая бы форма в результате ни явилась, нужно быть неусыпно бдительным, чтобы не появилось «я» или «мое». Если мы собираемся делать уже завершенное, значит эго снова вернулось, а пространственность опять потеряна.

 

Восприятие без имен

Большинство людей сознает окружающий мир лишь поверхностно, особенно когда окружающее им хорошо знакомо. Голос в голове поглощает огромную часть их внимания. Одни ощущают себя более живыми, путешествуя и посещая незнакомые места или страны, потому что в это время на чувственное восприятие — получение нового опыта — у них направлено больше сознания, чем на думанье. Они становятся более присутствующими. Другие даже в такие периоды продолжают оставаться полностью захваченными голосом в голове. Их восприятие и ощущения искажаются текущими неотложными рассуждениями. Даже не скажешь, что они куда-то уехали. Путешествует только их тело, а сами они там, где и всегда — в собственной голове.

Такова реальность большинства людей: стоит им начать что-то воспринимать, они тотчас дают этому какое-нибудь определение, название; интерпретируют, сравнивают с чем-то другим, расценивают по принципу нравится — не нравится, хорошее — плохое. Все это делает их эго — некий фантом самого себя. Они находятся в плену мыслеформ, пребывают в вещественном сознании.

Мы не пробудимся духовно, пока не прекратим навязчивую и бессознательную раздачу имен и названий, или хотя бы не начнем это осознавать, и таким образом не научимся наблюдать, когда такое происходит. Благодаря постоянному называнию эго остается на прежнем месте в виде ненаблюдаемого ума. Когда раздача имен прекращается, даже когда мы всего лишь начинаем это осознавать, появляется внутреннее пространство и наш ум перестает нас захватывать.

 

Выбери какой-нибудь предмет поблизости — ручку, кресло, чашку, растение — и исследуй его визуально, иначе говоря, начни смотреть на него с большим интересом, почти с любопытством. Избегай объектов, вызывающих сильные личные ассоциации и напоминающие о прошлом, (где ты это купил, кто тебе это дал, и т.д.), также избегай предметов с надписями — например, книг или даже бутылок — они будут стимулировать появление мыслей.

Отпусти все напряжения и оставаясь бдительным расслабься, отдай все свое внимание предмету, каждой его детали. Если придут мысли, не вовлекайся в них. Все внимание не на мысли, но на сам акт восприятия, как таковой. Сможешь ли отделить думанье от восприятия? Можешь ли смотреть без участия голоса в голове, комментирующего, выносящего суждения, сравнивающего или пытающегося что-либо понять или разгадать?

Через пару минут окинь взглядом комнату или место, где находишься, и твое бдительное внимание высветит каждый предмет, на котором оно остановится.

Теперь прислушайся к звукам. Слушай их так же, как ты смотрел на окружающие предметы. Одни звуки могут быть естественными (шум воды, ветра, голоса птиц) в то время как другие — созданными человеком. Одни могут быть приятными, другие — нет. Однако не разделяй их на плохие и хорошие. Позволь каждому звуку быть таким, как он есть, не делай интерпретаций. Ключом здесь тоже является расслабленное, но бдительное внимание.

Если мы смотрим и слушаешь таким образом, то можем начать осознавать тонкое, и поначалу, возможно, едва уловимое чувство умиротворения и покоя. Одни люди ощущают его как некое спокойствие на заднем плане. Другие называют его миром.

Когда сознание перестает целиком поглощаться думаньем, некоторая часть его остается в бесформенном, необусловленном, исходном состоянии. Это и есть внутреннее пространство.

 

Кто ощущает?

То, что мы видим и слышим, ощущаемые нами вкусы и запахи, все к чему прикасаемся, — это лишь объекты, доступные восприятию. Это то, что мы ощущаем. Но кто является субъектом, тем, кто ощущает?

Если ты сейчас скажешь, к примеру: «Ну, конечно, это я, Джейн Смит, старший бухгалтер, сорок пять лет, разведенная, мать двоих детей, американка, являюсь субъектом, тем, кто ощущает», то ты ошибешься. Джейн Смит и все остальное отождествлено с ментальной концепцией Джейн Смит и является объектами ощущений, а не ощущающим субъектом.

Любое ощущение имеет три возможных составляющих: чувственное восприятие, мысли или ментальные образы и эмоции. Джейн Смит, старший бухгалтер, сорок пять лет, разведенная, мать двоих детей, американка — все это мысли, и поэтому всего лишь часть того, что ты воспринимаешь в тот момент, когда сами эти мысли появляются у тебя в голове. Они, а также все остальное, что ты можешь сказать и подумать о себе, являются объектами, а не субъектами. Это — ощущения, а не тот, кто ощущает. Ты можешь добавить еще тысячу определений о том, кто ты есть, и, поступая так, наверняка увеличишь сложность и запутанность восприятия себя (а заодно и доход психиатра), но таким путем не придешь к субъекту, к тому, кто ощущает, кто есть прежде любого ощущения — и без кого не будет никакого ощущения.

Так кто же ощущает? Ты ощущаешь. А кто ты? Сознание. А что такое сознание? На этот вопрос невозможно ответить. В тот миг, когда мы отвечаем, мы его фальсифицируем, превращаем в какой-то объект.

Сознание, которое традиционно обозначается словом дух, нельзя познать в обычном смысле слова, а искать его бесполезно. Все знание лежит в сфере дуальности — субъект и объект, познающий и познаваемое. Субъект, я, познающий в отсутствие познаваемого, воспринимаемого, осмысливаемого, ощущаемого, навсегда останется непознанным. Потому что «я» не имеет формы.

Познавать можно только формы, но мира форм в отсутствие измерения бесформенного существовать не может. Это светлое пространство, где мир возникает и исчезает. Это пространство и есть та жизнь, которая «Я Есть». Она вне времени. «Я Есть» — вне времени, вечно. Происходящее же в этом мире — относительно и временно: удовольствие и боль, обретение и потеря, рождение и смерть.

 

Величайшая помеха для открытия внутреннего пространства, величайшая помеха поиску того, кто ощущает, — это настолько сильная увлеченность и пленение ощущением, что мы просто теряем себя в нем. Это значит, что осознанность теряется в собственном сне. Нас настолько захватывает каждая мысль, каждая эмоция, каждое ощущение, что в действительности мы постоянно пребываем в состоянии, похожем на сон. Это обычное состояние человечества на протяжении тысячелетий.

Несмотря на то, что мы не можем познать сознание, мы можем начать осознавать его как самое себя. Мы можем чувствовать его непосредственно, в любой ситуации, независимо от того, где находимся. Мы можем чувствовать его здесь и сейчас как свое Присутствие, внутреннее пространство, в котором слова на этой странице воспринимаются и становятся мыслями. Это лежащее в его основе «Я Есть». Слова, что ты читаешь и осмысливаешь, — это передний план, а «Я Есть» — это основа, нижний слой, подпочва любого ощущения, мысли, чувства.

 

Дыхание

Открывать внутреннее пространство можно создавая просветы в потоке думанья. Без этих просветов наше думанье становится безостановочно повторяющимся, не вдохновляющим, лишенным какой-либо творческой искры, таким, каким оно является у большинства людей на этой планете. Тебя не должна заботить продолжительность этих просветов. Нескольких секунд вполне достаточно. Постепенно просветы будут удлиняться сами собой, без каких-либо усилий с твоей стороны. Гораздо важнее не их продолжительность, а то, чтобы они случались чаще, так, чтобы вся ежедневная деятельность и поток мыслей перемежались пространством.

Недавно мне показали годовой план мероприятий одной большой духовной организации. Я просмотрел его и такой широкий выбор интересных семинаров и мастер-классов произвел на меня впечатление. Расписание было похоже на шведский стол с огромным количеством яств, где из огромного разнообразия соблазнительных блюд можно выбрать все, чего пожелаешь. Человек, показавший мне программу, спросил, какие один или два курса я мог бы порекомендовать.

— Не знаю, — ответил я. — Все они такие интересные. Но знаю вот что, — добавил я, — если как можно чаще осознавать свое дыхание, каждый раз, когда об этом вспоминаешь, и делать так в течение года, то это будет более преобразующим, чем прохождение всех этих курсов. Причем бесплатно.

 

Осознавание своего дыхания уводит внимание от думанья и создает пространство. Это один из путей генерации сознания. Хотя вся полнота сознания уже существует в непроявленном виде, мы здесь для того, чтобы внести сознание в данное измерение.

Осознавай свое дыхание. Замечай свои ощущения во время дыхания. Чувствуй, как воздух втекает и вытекает из твоего тела. Замечай, как грудь и живот при вдохе и выдохе слегка расширяются, а потом спадают. Чтобы создать некоторое пространство там, где до этого была непрерывная череда сумбурных мыслей, достаточно одного цикла вдох-выдох.

Один осознанный цикл дыхания (два или три будет еще лучше), проделанный много раз в течение дня — это превосходный способ внесения пространства в свою жизнь. Даже если по два часа или больше медитировать на дыхание, как делают некоторые, то один цикл дыхания — это всё, что тебе нужно осознать. На самом деле — всё. Остальное — это память или ожидание, иначе говоря, мысль.

Дыхание — это не то, что мы делаем, а нечто такое, что наблюдаем, когда оно происходит. Дыхание происходит само собой. Все, что нам нужно делать — это наблюдать как оно происходит. Здесь не нужно никакого напряженого усилия. Также следует наблюдать короткую паузу, особую точку покоя между выдохом и вдохом, перед началом следующего вдоха.

У многих людей дыхание неестественно поверхностное. Чем больше ты осознаешь свое дыхание, тем большую естественную глубину оно обретает, — начинает восстанавливаться само по себе.

Поскольку дыхание не имеет никакой формы, оно с древних времен приравнивалось к духу — бесформенной единой Жизни. Немецкое слово atmen (дышать) происходит от древнеиндийского (санскритского) слова Atman, обозначающего божественный дух, постоянно пребывающий внутри.

Тот факт, что дыхание не имеет формы, — это одна из причин, почему осознавание дыхания является чрезвычайно действенным способом внесения в свою жизнь пространства, способом генерации сознания. Дыхание — это превосходная цель для медитации, особенно потому, что оно не является объектом, у него нет формы, вида или очертания. Другая причина — это то, что дыхание является одним из самых тонких и кажущихся незначительными явлений, «самая незначительная вещь», которая создает «самое большое счастье».

Практикуете ли вы осознавание дыхания как фактическую формальную медитацию или нет — это ваше дело. Однако всегда нужно понимать, что формальная медитация не является заменой внесению пространства осознанности в повседневную жизнь.

Осознавание дыхания вводит нас в настоящий момент — а это ключ для всей внутренней трансформации. Осознавая дыхание, мы абсолютно присутствуем. Можно также заметить, что мы не можем одновременно думать и осознавать свое дыхание. Осознанное дыхание останавливает ум. Но наблюдая дыхание мы далеки от того, чтобы быть в трансе или полусне — мы полностью пробуждены и в высшей степени бдительны. Ты не падаешь ниже уровня мысли, а поднимаешься над ним. И если посмотреть пристальней, то можно обнаружить, что обе эти вещи — полное вступление в настоящий момент и остановка думанья без потери сознания — на самом деле одно и то же: появление пространства сознания.

 

Аддикция

Давно укоренившиеся в людях стереотипы поведения можно назвать аддикцией — неким энергетическим полем, живущим в нас в виде псевдосущности или псевдоличности, и временами захватывающим нас целиком. Она завладевает даже нашим умом, голосом в голове, становящимся тогда голосом аддикции. Она может сказать: «У тебя был трудный день. Ты заслужил награду. Почему ты должен отказываться от единственного удовольствия, какое только и осталось у тебя в жизни?» Поэтому, если при отсутствии осознанности мы отождествляемся с этим внутренним голосом, то обнаруживаем себя идущим к холодильнику и протягивающим руку за сдобным шоколадным пирожным.

В иное время аддикция может полностью обойти стороной ум, и ты вдруг внезапно обнаруживаешь себя затягивающимся сигаретой или держащим в руке стаканчик со спиртным. «Как это оказалось у меня в руках?» Достаешь ли ты сигарету и прикуриваешь ее, или наливаешь себе рюмочку — все это действия, совершаемые в состоянии полной неосознанности.

 

Если у вас есть навязчивые стереотипы поведения, такие как курение, переедание, выпивка, телевизор, интернет-зависимость или что-нибудь еще, то вот что вы можете сделать: когда замечаешь в себе появление навязчивого желания, остановись и сделай три осознанных вдоха и выдоха. Это пробуждает осознанность.

Затем в течение нескольких минут нужно осознавать само это навязчивое побуждение как некое энергетическое поле внутри себя.

Осознанно чувствуй всякую возникшую в тебе потребность физически проглотить или умственно потребить определенную вещь, или стремление осуществить действие по реализации этого навязчивого желания или стереотипа поведения. Затем сделай еще несколько осознанных вдохов и выдохов. После этого можно обнаружить, что навязчивое желание исчезло — на некоторое время. Или увидеть, что оно все еще сильнее тебя, и ты сейчас не можешь с ним справиться иначе, как дать себе волю и снова реализовать его. Не следует превращать это в проблему.

Сделай эту аддикцию частью своей практики осознанности, как описано выше. По мере роста осознанности аддиктивные стереотипы поведения будут ослабевать и, в конце концов, растворятся. Однако следует помнить, что отлавливать каждую мысль, направленную на оправдание аддиктивного поведения, нужно сразу, как только она приходит тебе в голову, хотя иногда у нее могут быть весьма разумные аргументы. Спроси себя: «Кто это там говорит?» И поймешь, что это говорит аддикция. Пока ты знаешь об этом, пока присутствуешь как наблюдатель своего ума, вероятность того, что ей удастся обмануть тебя и заставить сделать то, что она хочет, становится меньше.

 

Осознавание внутреннего тела

Другой простой, но в высшей степени действенный способ найти пространство в своей жизни так же тесно связан с дыханием. Можно обнаружить, что, помимо ощущения едва уловимого входящего и выходящего потока воздуха, поднятия и опускания груди и брюшной стенки, ты также начинаешь осознавать и внутреннее тело. Тогда наше внимание может переместиться от дыхания к этому разливающемуся по всему телу внутреннему чувству жизненности.

Большинство людей настолько увлечено своими мыслями, настолько сильно отождествлено с голосом в голове, что неспособно чувствовать в себе жизненность. Утрата способности чувствовать жизнь, наполняющую физическое тело и делающую его живым, ту самую жизнь, которой мы в действительности и являемся, — это самая большая потеря, какая только может с нами случиться.

Тогда мы начинаем искать не только подмену этому естественному внутреннему состоянию благополучия, но также и что-нибудь такое, что могло бы замаскировать чувство постоянного беспокойства и дискомфорта, которые мы испытываем, будучи оторванным от жизненности — всегда присутствующей, но обычно не замечаемой.

В числе таких подмен находятся наркотическая эйфория; чрезмерная стимуляция органов чувств, например громкая музыка; опасные занятия, вызывающие сильное волнение и нервное возбуждение, или одержимость сексом. Даже драма в отношениях может использоваться для подмены подлинного чувства жизненности.

Для прикрытия постоянного сопутствующего нам чувства дискомфорта и беспокойства чаще всего используются близкие, интимные отношения: мужчина или женщина, который или которая «даст мне счастье». Это, разумеется, тоже всего лишь одно из наиболее частых «разочарований» и унижений. И когда беспокойство вновь всплывает на поверхность, люди обычно обвиняют в этом своих близких.

 

Сделай два или три осознанных вдоха и выдоха. Теперь посмотри, способен ли ты обнаружить едва уловимое чувство жизненности, струящееся и разливающееся по всему твоему телу. Способен ли ты, если можно так выразиться, чувствовать свое тело изнутри? На короткое время почувствуй отдельные части своего тела. Ощути кисти рук, затем руки целиком, ступни и ноги. Чувствуешь ли ты свой живот, грудь, шею и голову? А как насчет губ? Есть ли в них жизнь? Затем снова начни осознавать внутреннее тело целиком.

Поначалу для выполнения этой практики может возникнуть желание закрыть глаза, но как только почувствуешь тело, открой их, посмотри вокруг, и одновременно продолжай чувствовать тело. Некоторые смогут обнаружить, что закрывать глаза не обязательно, что они могут почувствовать внутреннее тело и так.

 

Внутреннее и внешнее пространство

Наше внутреннее тело не плотное, а пространственное. Это не физическая форма, а сама жизнь, наполняющая физическую форму. Это разумность, сотворившая и поддерживающая тело, одновременно координирующая выполнение сотен различных функций такой невероятной сложности, что человеческому уму доступен лишь самый поверхностный уровень их понимания. Когда ты начинаешь это осознавать, то на самом деле происходит вот что: разумность начинает осознавать сама себя. Это та самая неуловимая «жизнь», еще не обнаруженная ни одним ученым, потому что она — сознание, ищущее само себя.

Физики открыли, что видимая твердость материи — это иллюзия, созданная нашими органами чувств. Это относится и к физическому телу, которое мы воспринимаем и считаем формой, но в действительности оно на 99,99% — пустое пространство. Примерно так соотносятся размеры атомов и расстояния между ними, кроме того, внутри самих атомов тоже гораздо больше пространства.

Физическое тело — это не более чем погрешность восприятия, — мы просто приняли его за того, кто мы есть. Во многих отношениях оно является микрокосмической версией внешнего пространства. Чтобы получить представление о том, как велико пространство между небесными телами, прими во внимание следующее: свет, распространяясь со скоростью 300000 км/с, пробегает путь от Земли до Луны за время немногим более секунды. Свету Солнца, чтобы дойти до Земли, требуется около восьми минут. Свет от его ближайшей соседки в космосе — звезды под названием Проксима Центавра, тоже являющейся солнцем, — идет до Земли 4,5 года. Вот как огромно окружающее нас пространство. А есть еще межгалактическое пространство, огромность которого не поддается никакому осмыслению. Свет от ближайшей к нам галактики — туманности Андромеды — идет к нам 2,4 миллиона лет. Разве не удивительно, что твое тело представляет собой такое же пространство, как и Вселенная?

Таким образом, получается, что физическое тело, являющееся формой, оказывается лишенным всякой формы, если идти в него глубже. Оно становится каналом во внутреннее пространство. Хотя внутреннее пространство и не имеет формы, оно чрезвычайно живое. Это «пустое пространство» — сама жизнь во всей ее полноте, непроявленный Источник всего живого. Это — Сущее.

 

Мысли и слова принадлежат миру форм; они не могут выразить бесформенное. Поэтому, когда мы говорим: «Я чувствую свое внутреннее тело», — это созданная мыслью ошибка восприятия. В действительности это сознание — «Я Есть» — предстающее в виде тела, начинает осознавать само себя. Если я больше не принимаю того, кто я есть, за преходящую и мимолетную форму «себя», тогда измерение безграничного и вечного — Сущего — может выражать себя через «меня» и вести «меня». Это делает меня независимым от формы.

Вместе с тем чисто интеллектуальное признание или убежденность в том, что «я не форма», совершенно бесполезно. Главный вопрос таков: «Могу ли я чувствовать присутствие внутреннего пространства в данный момент, то есть, могу ли я чувствовать собственное Присутствие, или, вернее, Присутствие того, кто Я Есть»?

 

Мы можем подойти к этой истине и при помощи другого указателя. Спросите себя: «Осознаю ли я не только то, что происходит в настоящий момент, но и сам момент Сейчас, как живое, не имеющее времени внутреннее пространство, внутри которого все и происходит?» Хотя этот вопрос кажется не имеющим отношения к внутреннему телу, ты можешь удивиться, что, начав осознавать пространство момента Сейчас, вдруг начинаешь чувствовать себя более живым внутри. Начинаешь чувствовать жизненность внутреннего тела — жизненность, являющуюся неотъемлемой частью радости Сущего. Чтобы выйти за пределы тела и узнать, что мы не тело, нам нужно сперва в него войти.

Как можно чаще используйте осознавание тела для создания пространства в повседневной жизни. Когда чего-нибудь ждешь, кого-нибудь слушаешь, когда делаешь паузу, чтобы посмотреть на небо, на дерево, цветок, ребенка, на своего любимого, то одновременно с этим чувствуй жизненность внутри себя. Это значит, что часть внимания или сознания продолжает оставаться бесформенной, а остальное становится доступным внешнему миру форм.

Когда мы «поселяемся» в своем теле подобным образом, оно начинает служить нам якорем для того, чтобы оставаться присутствующим в моменте Сейчас. Это защищает нас от потери себя в думанье, в эмоциях или во внешней ситуации.

 

Когда мы думаем, чувствуем, воспринимаем и ощущаем, наше сознание обретает форму. Оно воплощается — в мысль, в чувство, в восприятие, в ощущение. Это цикл перерождений, с помощью которых буддисты надеются когда-нибудь выйти из непрерывности происходящего, но выйти из нее можно только через настоящий момент — через силу момента Сейчас.

Через полное принятие формы, которую обретает настоящий момент, мы внутренне сонастраиваемся с пространством, являющимся сутью момента Сейчас. Через принятие мы становимся пространственным внутри, становимся сонастроенным с пространством, а не с формой: это вносит в нашу жизнь подлинную точку опоры, дает равновесие.

 

Как заметить просветы

В течение дня происходит непрерывная смена всего того, что мы видим и слышим. В первый момент, когда мы что-то видим или слышим какой-то звук, — особенно что-то незнакомое — обычно, прежде чем ум даст этому название или создаст какую-нибудь интерпретацию, есть промежуток бдительного внимания, в пределах которого происходит восприятие. Это и есть внутреннее пространство. Его продолжительность у разных людей разная. Его легко не заметить, потому что у многих людей эти промежутки чрезвычайно коротки, возможно, секунда или меньше.

Происходит вот что: возникает новый образ или слышится звук, и в первый момент восприятия случается короткая остановка привычного потока думанья. Сознание отделяется от мысли, потому что становится востребованным для чувственного восприятия. Самый обычный образ или звук может сделать нас «безмолвными» внутри, иначе говоря, может стать причиной более продолжительного промежутка.

Частота появления и продолжительность этих промежутков определяют нашу способность радоваться жизни, чувствовать внутреннюю соединенность с окружающими людьми и с природой. Они также определяют степень нашей свободы от эго, потому что эго подразумевает полное отсутствие осознавания пространственного измерения.

Когда мы начинаем осознавать эти случающиеся естественным путем короткие промежутки, то они удлиняются, а раз так, то мы начинаем все чаще переживать радость восприятия, в которое все меньше вмешивается думанье, а то и вовсе исчезает. Тогда окружающий мир воспринимается свежим, новым и живым.

Чем плотнее ментальная завеса и концептуализация, сквозь которые мы воспринимаем окружающий мир, тем менее живым и объемным он становится.

 

Потеряй себя, чтобы найти

Внутреннее пространство возникает и тогда, когда мы перестаем придавать особое значение своей ориентированной на форму личности. Эта потребность исходит из эго. Она не настоящая. Когда мы оставляем один из таких стереотипов поведения, то возникает внутреннее пространство. Ты сам становишься более подлинным.

Эго расценивает это как потерю себя, но на самом деле происходит обратное. Когда отпускаешь этот стереотип поведения, перестаешь придавать особое значение тому, кто ты есть на уровне формы, и тогда тот, кто ты есть за пределами форм, обнаруживается более полно. Умаляясь, мы становимся больше.

 

Вот несколько способов, при помощи которых люди бессознательно стараются подчеркнуть свое отождествление с формой. Если вы достаточно бдительны, то сможете обнаружить некоторые из этих стереотипов поведения и в себе:

— требуете ли вы признания за свои труды и злитесь или расстраиваешься, если не получаете его;

— добиваетесь ли внимания, рассказывая о своих проблемах, излагая свою историю болезни или устраивая скандал;

— высказываете ли свое мнение, которого никто не просит и которое никак не влияет на ситуацию;

— сосредоточены ли вы больше на том, как выглядите в глазах другого человека, чем на нем самом, то есть используете ли окружающих с целью получить эготипическое отражение или усилить собственное эго;

— стараетесь ли произвести впечатление путем демонстрации своего имущества, знаний, хорошей внешности, положения, физической силы, и т.д.;

— раздуваете ли свое эго посредством гневных реакций и выступлений против чего-то или кого-то;

— принимаете ли сказанное на свой счет, обижаетесь, делаете себя правым, а других неправыми, ментально или вербально выражая тщетное и бесполезное недовольство;

— хотите ли быть замеченным или выглядеть важным.

Если вы обнаружили в себе подобные стереотипы, то можно проделать такой эксперимент. Испытайте, как это ощущается, и что происходит, когда вы оставляете этот стереотип. Просто отбросьте его и посмотрите, что произойдет.

Перестать придавать особое значение тому, кто ты есть на уровне формы, — это еще один способ генерирования сознания. Перестав придавать своей ориентированной на форму персоне особое значение, мы раскрываем огромную силу, вливающуюся в мир через нас.

 

Тишина

Сказано: «Бог говорит на языке тишины, а все остальное — плохой перевод». В действительности, тишина — это еще одно слово для обозначения пространства. Осознавание тишины, где бы мы ни встречались с ней в нашей жизни, соединяет нас с не имеющим формы и времени измерением внутри нас, измерением за пределами мысли, за пределами эго. Это может быть та самая тишина, что наполняет мир природы, или тишина в твоей комнате ранним утром, или промежутки тишины между звуками.

Тишина не имеет формы — поэтому мы не можем осознавать ее посредством думанья. Мысль — это форма. Осознавать тишину означает быть спокойным. Быть спокойным значит быть осознанным при отсутствии мыслей. Мы никогда не бываем ближе к сути и глубине себя, чем тогда, когда мы спокойны.

Когда ты спокоен — ты тот, кем был до того, как на какое-то время принял эту физическую и ментальную форму за себя и назвал ее личностью. Ты тот, кем будешь, когда форма исчезнет. Когда ты спокоен — ты тот, кто ты есть за пределами своего временного существования: сознание — необусловленное, не имеющее формы, вечное.

 

Внутренняя цель

Когда мы поднимаемся над уровнем элементарного выживания, то вопрос о смысле и цели жизни обретает первостепенное значение. Многие люди чувствуют, что они буквально завязли в повседневной рутине, лишившей, как им кажется, всю их жизнь значения и смысла. Одни убеждены, что жизнь проходит мимо или уже прошла. Другие чувствуют, что находятся в жестких рамках того, чего от них требует работа и необходимость содержать свои семьи, или же стеснены финансовой или жизненной ситуацией.

Одних выматывает сильный стресс, других — смертная скука. Одни над чем-то лихорадочно работают, другие потерялись в застое. Многие страстно желают свободы и широты, которые сулит преуспевание. Некоторые уже наслаждаются относительной свободой — спутницей процветания, и обнаруживают, что даже ее недостаточно, чтобы их жизнь обрела смысл. Истинную цель нельзя заменить ничем. Истинную или главную цель своей жизни не найдешь на внешнем плане. Она связана не с тем, что ты делаешь, а с тем, кто ты есть — иначе говоря, с нашим состоянием сознания.

Поэтому самое важное, что нужно усвоить, — это то, что у жизни есть как внутренняя, так и внешняя цель. Внутренняя цель имеет отношение к Сущему и является главной. Внешняя цель связана с деланьем и является второстепенной. Однако эти цели жизни настолько тесно переплетены, что почти невозможно говорить об одной, не затрагивая другой. Но как сонастроить и согласовать внешнюю и внутреннюю цели?

Наша внутренняя цель — пробудиться. Вот так просто. Мы разделяем эту цель с каждым человеком на планете — потому что это цель всего человечества. Внутренняя цель является сущностной частью цели единого целого, Вселенной, — рост ее разумности.

Через какое-то время внешняя цель может измениться. У разных людей разные внешние цели. Отыскать сонастроенность и жить в сонастроенности с внутренней целью — это основа для реализации внешней цели, основа подлинного успеха. Без этой сонастроенности мы можем продолжать добиваться определенных вещей, прилагая усилия, путем борьбы, принятия решений, честным напряженным трудом или хитростью и ловкостью. Но в подобном старании нет радости, и оно неизбежно заканчивается той или иной формой страдания.

 

Пробуждение

Пробуждение — это сдвиг в сознании, когда думанье и осознанность разделяются. Для большинства людей это не какое-то событие, а процесс, который они проходят. Даже те немногие существа, уже пережившие внезапное, драматическое и кажущееся необратимым пробуждение, по-прежнему будут проходить через этот процесс, в ходе которого новое состояние сознания будет постепенно втекать в то, что они делают, сливаться с их жизнью и все в ней трансформировать.

Когда ты осознан, то осознаешь себя как осознанность, стоящую за думаньем, и не теряешь себя в нем. Тогда думанье перестает обслуживать собственную автономную деятельность, завладевшую нами и управляющую всей нашей жизнью. Осознанность поднимается нас над думаньем. Думанье перестает командовать нашей жизнью и становится слугой осознанности. Осознанность — это сознательная связь с разумностью Вселенной. Другое слово для нее — это Присутствие: сознание без мысли.

Процесс пробуждения не подвластен нам. Мы не можем усилием воли заставить пробуждение свершиться, так же как не можем к нему подготовиться или набрать баллы, заработать очки для его осуществления. Нет строгой последовательности логических шагов, ведущих к нему, хотя ум был бы от этого в восторге.

Нам не нужно сначала становиться достойным его. К грешнику оно может прийти раньше, чем к святому, но совсем необязательно. Мы ничего не можем сделать для своего пробуждения. Что бы мы ни делали, это будет попыткой эго присоединить к себе пробуждение или просветление как какой-то ценный предмет обладания и тем самым сделать себя еще важнее и больше.

Вместо пробуждения мы добавляем к содержимому своего ума концепцию пробуждения, или ментальный образ того, каким должен быть пробужденный или просветленный, и затем стараемся жить согласно этому образу. Жизнь согласно образу себя, имеющемуся у тебя или у окружающих, лишена подлинности: тогда «жить» становится еще одной бессознательной ролью, исполняемой эго.

Поэтому, если мы ничего не можем поделать с пробуждением, — неважно, случилось оно уже или еще нет, — то как оно может быть главной, первостепенной целью нашей жизни, раз тут ничего от тебя не зависит?

 

Только первое пробуждение, первый проблеск сознания без мыслей случается без какого-либо деланья с нашей стороны. Если вы находите эту книгу непонятной или бессмысленной, значит, с вами этого еще не случилось. Однако если что-то внутри откликается на нее, если вы каким-то образом угадываете в ней истину, — это означает, что ваш процесс пробуждения уже идет, что для вас он уже начался.

Однажды начавшись, пробуждение уже не может повернуть вспять, хотя эго и может его сильно затормозить. В ком-то процесс пробуждения пойдет при чтении данной книги. Другим она поможет понять, что они уже начали пробуждаться, а заодно усилит и ускорит этот процесс.

Еще одна функция этой книги — помогать людям распознавать в себе эго, когда бы оно ни попыталось вернуть себе контроль над их сознанием и поставить заслон на пути нарождающейся осознанности.

У некоторых пробуждение случается таким образом, что они вдруг начинают осознавать какие-то привычные мысли, в особенности навязчивые негативные идеи, с которыми могли отождествляться всю свою жизнь. Внезапно возникает осознанность, осознающая мысли, но не являющаяся их частью.

 

Как осознанность и мышление соотносятся между собой? Осознанность — это пространство, осознающее само себя, а в этом пространстве существуют мысли.

Когда у тебя случается проблеск осознанности или Присутствия, ты узнаешь его мгновенно, ты получаешь его из первых рук. Тогда осознанность перестает быть концепцией, понятием, идеей или общим представлением у нас в уме. Мы можем сделать сознательный выбор быть присутствующим и больше не потворствовать бесполезному думанью. Мы можем пригласить в свою жизнь Присутствие, иначе говоря, создать пространство.

Вместе с красотой пробуждения приходит и ответственность. Ты можешь продолжать жить по-прежнему, как будто ничего не случилось, а можешь увидеть значительность этого события и признать появление осознанности самым важным, что только могло с тобой произойти. Тогда открытие себя нарождающемуся сознанию и внесение его света в мир становится главной, первичной целью жизни.

Поэтому, пока ты, возможно, сидишь и ждешь, пока в твоей жизни произойдет что-то значительное, ты можешь не понимать, что самое значительное, что только может случиться с человеком, уже произошло внутри тебя: процесс разделения мышления и осознанности начался.

На ранних стадиях процесса пробуждения многие теряют уверенность в том, какова же их цель во внешнем мире. Ими больше не движет то, что движет остальным миром. Поэтому, ясно видя безумие земной цивилизации, они могут чувствовать себя в какой-то мере отчужденными от окружающей их социальной среды. Некоторые чувствуют себя так, словно обитают в безлюдной стране между двух миров. Эго ими больше не командует, но вместе с тем возникающая осознанность еще не полностью влилась в их жизнь. Внутренняя и внешняя цели пока не совпали.

 

Диалог о внутренней цели

Следующий диалог вобрал в себя многие мои беседы с людьми, искавшими истинную цель в жизни. Что-то из этого будет верным и для вас, если вы находитесь в сонастроенности со своей внутренней целью, входите в резонанс со своим сокровенным Существом, выражающим ее. Вот почему я в первую очередь привлекаю внимание людей к внутренней и главной цели.

 

Я не знаю точно, чего именно хочу, но хочу каких-нибудь изменений в жизни; хочу заниматься чем-нибудь, имеющим смысл, да, хочу преуспевания и свободы, приходящей вместе с этим. Я хочу сделать что-то значительное, что вызвало бы перемены в мире. Но если вы спросите меня, чего я конкретно хочу, я бы ответила, что не знаю. Не могли бы вы помочь мне найти цель в жизни?

Ваша цель состоит в том, чтобы сидеть здесь и разговаривать со мной, потому что это то, где вы находитесь и что делаете — пока не встанете и не сделаете что-нибудь другое. Тогда это станет вашей целью.

 

Значит, моя цель сидеть в офисе еще тридцать лет, пока не выйду на пенсию или пока меня не уволят?

Сейчас вы не у себя в офисе, поэтому это не ваша цель. Когда вы сидите у себя в офисе и что-то делаете, тогда это и есть ваша цель. Не на ближайшие тридцать лет, а в настоящий момент.

 

Я думаю, мы не понимаем друг друга. По-вашему, цель означает то, что вы делаете сейчас; а по-моему, это значит иметь какую-то всеобъемлющую цель в жизни, что-то большое и значительное, придающее смысл тому, что я делаю, что-то такое, что меняет дело. Шуршать бумажками в офисе — это не цель. Я знаю.

До тех пор, пока вы не начнете осознавать Сущее, вы будете продолжать искать смысл только в рамках измерения деланья и будущего, другими словами, в рамках измерения времени. И какой бы смысл или значение вы ни находили, они будут исчезать, или в них будет обнаруживаться обман. Их неизбежно разрушит время. Любой смысл, какой мы находим на этом уровне, верен только относительно и временно.

Например, если смысл вашей жизни состоит в заботе о детях, то что с ним случится, если вы станете им больше не нужны или они вообще перестанут вас слушать? Если смысл своей жизни вы видите в том чтобы помогать другим людям, то от них вы будете зависеть больше, чем от себя, а значит, вам будет хорошо и ваша жизнь будет иметь смысл лишь пока им плохо и пока вы им нужны.

Если смысл вашей жизни состоит в желании взять верх, победить или достичь чего-либо посредством той или иной деятельности, то что если вы так никогда и не победите, или ваша полоса побед однажды закончится, как это обычно и бывает? Тогда вам придется положиться на свое воображение или память — очень неподходящее средство для придания жизни хоть какого-нибудь, хотя бы ограниченного смысла.

«Делать это» в любой сфере имеет смысл только тогда, когда есть тысячи или миллионы таких, у кого это не получается, то есть, для того, чтобы ваша жизнь могла иметь смысл, вам нужно, чтобы другие терпели «неудачу».

Я не говорю здесь, что помощь другим, забота о детях или стремление к высокому качеству или мастерству в любой сфере деятельности не являются ценными. Для многих это важная составляющая их внешней цели, но только лишь одна внешняя цель всегда относительна, нестабильна и непостоянна. Это не значит, что вам не следует этим заниматься. Это значит, что вам нужно соединить это с внутренней, главной целью, чтобы в то, что вы делаете, начал втекать более глубокий смысл.

Если вы живете без сонастроенности с главной целью, любая другая цель, какой бы она ни была, даже если это создание рая на земле, будет порождением эго или ее разрушит время. Рано или поздно это приведет к страданию. Если независимо от того, что вы делаете, даже если ваше занятие кажется вам духовным, вы игнорируете свою внутреннюю цель — эго найдет лазейку внутрь того, как вы это делаете, и, таким образом, цель будет испорчена средством.

Общая для многих языков пословица «Благими намерениями вымощена дорога в ад» указывает на эту истину. Другими словами, главное — не цели или действия, а состояние сознания, из которого они исходят. Осуществление своей главной цели — это закладка фундамента для новой реальности, новой земли. Как только фундамент заложен, ваша внешняя цель заряжается духовной силой, потому что эти цели и намерения будут совпадать с эволюционным импульсом Вселенной, и станут с ним одним целым.

Отделение мышления от осознанности, составляющей основу вашей внутренней цели, происходит через отрицание времени. Разумеется, мы здесь не говорим о том, чтобы перестать пользоваться временем в практических целях, — чтобы назначить встречу или запланировать поездку. Мы говорим не о часовом времени, а о психологическом, глубоко укоренившейся привычке ума искать полноту жизни в будущем, где ее нельзя найти, и игнорировать единственную точку доступа к ней — Настоящий Момент.

Когда вы считаете то, что делаете или место, где находитесь, главной целью своей жизни, то сводите время на нет. Это чрезвычайно вдохновляет. Сведение времени на нет в том, что вы делаете, помимо всего прочего обеспечивает связь между внутренней и внешней целями, между Сущим и деланьем. Чем бы вы ни занимались, это будет получаться у вас чрезвычайно хорошо, потому что главным фокусом вашего внимания становится деланье как таковое. Тогда оно образует канал, по которому сознание входит в этот мир. Это значит, что в вашем делании присутствует качество, — даже в простейших действиях, таких как перелистывание страниц телефонной книги, или в том, как вы ходите по комнате.

Главная цель переворачивания страницы — это переворачивать страницу; второстепенная цель — найти телефонный номер. Главная цель ходьбы по комнате — это ходить по комнате; второстепенная цель — взять книгу в противоположном углу, и в тот миг, когда вы берете книгу, уже это становится вашей главной целью.

Вы можете вспомнить о рассмотренном ранее парадоксе времени: все, что вы делаете, требует времени, и, тем не менее, — это всегда сейчас. Поэтому, если ваша внутренняя цель — свести время к нулю, то ваша внешняя цель обязательно включает будущее, и потому не может существовать без времени. Но это всегда вторично. Если вы начинаете тревожиться или испытывать стресс, значит, внешняя цель взяла верх, и вы потеряли из виду внутреннюю цель. Вы забыли, что состояние осознанности — первично, а все остальное — вторично.

 

А не остановит ли меня такая жизнь, если я буду продолжать надеяться достичь чего-то великого? Я боюсь, что до конца жизни буду оставаться скованной необходимостью заниматься всякими мелочами, вещами, не имеющими никакого значения. Я боюсь никогда не подняться над заурядностью и посредственностью, так и не посмев добиться чего-то великого, не реализовав свой потенциал.

Великое рождается из мелочей, если их уважать и заботиться о них. На самом деле жизнь любого человека состоит из мелочей. Величие — это ментальная абстракция и любимая фантазия эго. Парадокс в том, что фундаментом величия является уважение к мелочам настоящего момента, а не стремление к идее величия.

Настоящий момент всегда мал в том смысле, что он всегда прост, но в нем заключена самая большая сила. Как и атом, он — одна из самых малых вещей, в которых заключена огромная сила. Или, возможно, правильнее будет сказать, что он имеет доступ к тебе, а через тебя — в мир.

Беспокойство, тревога, стресс и негативность отрезают вас от этой силы. Возвращается иллюзия, будто вы отделены от нее, от той силы, что движет Вселенной. Вы снова чувствуете себя одинокой, с чем-то борющейся или старающейся чего-то достичь или добиться. Но почему возникает это беспокойство, тревога, стресс и негативность? Потому что вы отвернулись от настоящего момента. А почему вы это делаете? Вы подумали, что нечто другое — важнее. Вы забыли свою главную цель. Одна маленькая ошибка, одно неверное восприятие создает мир страдания.

Через настоящий момент мы получаем доступ к силе самой жизни, к божественности внутри нас. Но стоит отвернуться от нее — и божественное перестанет быть реальностью нашей жизни, и все, с чем мы остаемся, — это ментальная концепция Бога, в которую одни верят, а другие нет. Но даже вера в Бога — это жалкая подмена живой реальности Бога, проявляющейся в каждом мгновении вашей жизни.

 

Разве полная гармония с настоящим моментом не включает в себя прекращение всякого движения? Разве наличие какой-либо цели не включает в себя временное нарушение гармонии с настоящим моментом и, возможно, последующее ее восстановление на более высоком или более сложном уровне, когда цель будет достигнута? Я представляю себе это так, что росток, пробивающий себе путь через почву, тоже не может быть в полной гармонии с настоящим моментом, потому что имеет цель: он хочет стать большим деревом. Возможно, когда он достигнет зрелости, то будет жить в гармонии с настоящим моментом.

Росток ничего не хочет, потому что он един с жизненностью, а жизненность действует через него. Мы можем сказать, что сама Жизнь желает, чтобы росток стал деревом, но росток не воспринимает себя отделенным от Жизни, и поэтому ничего не хочет для себя. Он находится в единстве с тем, чего хочет Жизнь. Вот почему он не беспокоится и не испытывает стресса. И если ему приходится умирать до срока, он умирает легко. Он так же сдается смерти, как сдается жизни. Он чувствует свою укоренённость в Сущем (неважно, сколь смутно и неясно), чувствует не имеющую формы и вечную единую Жизнь.

Будьте настоящими по отношению к жизни, будучи настоящими по отношению к своей внутренней цели. Когда мы становимся присутствующими и, тем самым, жизненными в том, что делаем, то все наши действия заряжаются духовной силой. Поначалу каких-то заметных изменений в том, что мы делаем, может и не быть — меняется только то, как мы это делаем. Но теперь наша главная цель — дать возможность сознанию втекать в то, что мы делаем.

Вторичной целью является то, чего мы хотим достичь посредством деланья. Несмотря на то, что прежде наше представление о цели всегда было связано с будущим, теперь появляется более глубокая цель, которую можно обнаружить только в настоящем через сведение времени к нулю.

Встречаясь с людьми на работе или другом месте, отдавайте им все свое внимание. Отныне вы не являетесь в первую очередь личностью, но полем осознанности, бдительного Присутствия. Исходная причина для взаимодействия с другим человеком — покупка или продажа чего-либо, запрос или предоставление информации, и т.п. — теперь вторична. Главной целью вашего взаимодействия становится возникающее между вами поле осознанности.

Это пространство осознанности важнее того, о чем вы говорите, важнее любого физического или мысленного объекта. Человеческое Существо становится важнее всего, что есть в этом мире. Это не значит, что вы забрасываете практические дела. В действительности, когда вы признаете измерение Сущего и для вас оно становится главным, ваши дела идут не просто легче, но намного сильнее. Появление меж людьми этого объединяющего поля осознанности и есть самый существенный фактор, суть взаимоотношений в новой эпохе.

 

Является ли понятие успеха обычной эготипической иллюзией? Как измерить и оценить настоящий успех?

Этот мир будет уверять вас, что успех — это достижение того, что вы намереваетесь сделать. Он будет твердить вам, что успех — это победа, что получение признания и/или преуспевание являются его сущностными составляющими. Все это в целом или частично обычно является не самим успехом, а его побочным продуктом.

Обычное понятие успеха связывается с результатами того, что вы делаете. Некоторые говорят, что успех — это результат сочетания упорного труда и везения, или определенного таланта, или следствие того, что вы оказались в нужное время в нужном месте. В то время как любой из этих факторов успеха может быть решающим, по сути, они им не являются.

Этот мир не в состоянии сказать вам — потому что он этого не знает, — что вы не можете стать успешным. Вы можете только быть успешным. Не позволяйте безумству миру убеждать вас, что успех — это не настоящий момент, наполненный успехом, а что-то другое.

А что же тогда является успехом? Это присутствие высокого качества во всем, что вы делаете, даже в самых простых, обыденных вещах. Качество означает, что вместе с осознанностью приходят забота и внимание. Качество требует вашего Присутствия.

Скажем, вы бизнесмен и за два года борьбы, стрессов и напряженных усилий вам, наконец, удалось создать продукт или услугу, которые хорошо продаются и приносят деньги. Это успех? В обычном понимании — да. В реальности — вы провели два года, загрязняя негативной энергией как свое тело, так и землю, сделали себя и окружающих несчастными, а также задели много других людей, с которыми даже никогда не встречались.

Бессознательной предпосылкой всех подобных действий является то, что успех — это событие из области будущего, и что цель оправдывает средства. Но и цель, и средства — это одно и то же. И если средства не являются вкладом в человеческое счастье, то и сама эта цель тоже не является. Результат, который невозможно отделить от приведших к нему действий, уже загрязнен этими действиями, поэтому и в дальнейшем будет продолжать создавать страдание. Это кармическое действие, являющееся бессознательным закреплением состояния несчастья.

Вторичная или внешняя цель лежит в пределах измерения времени, в то время как главная цель неотделима от момента Сейчас, и поэтому требует сведения времени к нулю. Как же они согласуются между собой? Через понимание того, что весь ваш жизненный путь, в конечном счете, состоит из шага, который вы делаете в данный момент. Всегда есть только этот один шаг, поэтому вы целиком отдаете ему все свое внимание.

Это не значит, что вы не знаете, куда идете; это значит только то, что данный шаг — главное, а его назначение и цель — второстепенное. И то, с чем вы сталкиваетесь в месте назначения, как только туда добираетесь, зависит от качества этого самого единственного шага.

Можно сказать иначе: то, что готовит для вас будущее, зависит от состояния вашего сознания в настоящий момент.

Если в вашем деланьи присутствует вневременное качество Сущего — вот это и есть успех. Пока Сущее не начнет втекать в ваше деланье, пока вы не станете присутствующими, вы будете терять себя в любом деланье. Вы также будете теряться в мыслях и в реакциях на внешние события.

 

Что конкретно вы имеете в виду, говоря «Вы теряете себя»?

Суть того, кто вы есть, — это сознание. Когда сознание (вы) полностью отождествляется с думаньем и вследствие этого забывает суть своей природы, оно теряет себя в мыслях. Когда оно отождествляется с ментально-эмоциональными образованиями, такими как желание и страх — основными мотивационными силами эго, — оно теряет себя в них.

Сознание также теряет себя, когда отождествляется с действием или реагированием на то, что происходит. Тогда в каждую мысль, каждое желание или страх, каждое действие или реакцию вселяется ложное самоощущение, неспособное чувствовать простую радость Сущего, а поэтому в качестве заменителей ищущее удовольствий и иногда даже боли. Это жизнь в состоянии забвения Сущего.

В этом состоянии забвения того, кто вы есть, любой успех — это не более чем мимолетная иллюзия, галлюцинация. Чего бы вы ни достигли, вы вскоре снова станете несчастным, или какая-нибудь другая проблема полностью завладеет вашим вниманием.

 

Как мне прийти от понимания того, что является моей внутренней целью, к тому, чтобы узнать, что мне нужно делать на внешнем плане?

Внешние цели разных людей очень сильно отличаются, и никакая внешняя цель не бывает вечной. Эти цели существуют во времени, и поэтому одна цель сменяет другую. Степень приверженности внутренней цели, каковой является пробуждение, тоже сильно влияет на ваши внешние жизненные обстоятельства.

Вдруг внезапно происходит полный или частичный разрыв со своим текущим состоянием жизни: работа, жизненная ситуация, взаимоотношения — все глубочайшим образом меняется.

Некоторые из этих перемен начинаются не как следствие мучительного процесса принятия решения, а как бы сами собой, благодаря вдруг внезапно пришедшему осознанию или пониманию: «Вот что мне нужно делать!»

Это решение появляется, так сказать, готовым. Оно приходит через осознанность, не через думанье. Однажды утром ты просыпаешься и бдруг ясно понимаешь, что тебе нужно делать. Некоторые увольняются с безумной и ненормальной работы или находят выход из какой-либо сложной жизненной ситуации.

Поэтому прежде, чем вы определите, что на внешнем плане для вас правильно, прежде чем поймете, что для вас по-настоящему работает, что согласуется с пробуждающимся сознанием, вам, возможно, придется узнать, что правильным не является, не работает или не согласуется с вашей внутренней целью.

Перемены другого рода могут внезапно прийти к нам извне. Случайная встреча приносит новые возможности и делает жизнь шире. Застарелая преграда или конфликт исчезают. Твои прежние друзья либо вместе с тобой проходят через такую же внутреннюю трансформацию, либо ваши жизненные пути расходятся. Одни взаимоотношения прекращаются, другие углубляются.

Вас могут уволить с работы, или вы можете стать фактором позитивных перемен на своем рабочем месте. Либо твоя супруга или супруг уходит от тебя, либо вы вместе переходите на новый уровень взаимотношений.

Некоторые перемены могут на первый взгляд казаться негативными, но вскоре вы поймете, что в вашей жизни создается пространство для появления чего-то нового.

Может, так же, наступить период нестабильности и неопределенности. Что тогда делать? Поскольку эго перестает руководить вашей жизнью, психологическая потребность во внешней безопасности, в любом случае мнимой, уменьшается. Вы становитесь способны жить и с неопределенностью, даже наслаждаться этим.

Когда мы с неопределенностью в ладу, в нашей жизни открываются бесконечные возможности. Это значит, что страх больше не довлеет над нами, не сдерживает нас и не мешает совершаться переменам. Римский философ Тацит верно заметил, что желание безопасности может разрушить даже самое храброе и благородное начинание. Если мы не приемлем неопределенность, то она превращается для нас в страх. Если же она абсолютно принята, то превращается в растущую жизненность, бдительность и творчество.

Много лет назад в результате сильного внутреннего импульса я оставил академическую карьеру, которую мир назвал бы «многообещающей», вступил в состояние полной неопределенности, и спустя несколько лет из этого выросла моя новая жизнь в качестве духовного учителя. Много позже нечто подобное повторилось. Пришел импульс оставить дом в Англии и переехать на западное побережье Северной Америки. Я подчинился этому импульсу, хотя не знал, зачем. Из этого перехода в неопределенность родилась книга «Сила момента Сейчас» (“The Power Of Now”), большая часть которой была написана в Калифорнии и Британской Колумбии, когда у меня еще не было собственного дома. Фактически никакого дохода у меня не было и я жил на свои быстро таявшие сбережения. Реальность все превосходно расставила по местам. Деньги у меня кончились как раз в тот момент, когда я заканчивал писать книгу. Я купил лотерейный билет и выиграл $1000, на чем продержался еще месяц.

Однако не всем нужно проходить через крутую смену обстоятельств. На другом краю спектра есть люди, остающиеся на своих местах и делающие свое дело. У них меняется только как, а не что. Это происходит не из страха и не по инерции. То, что они делают, уже служит совершенным проводником сознания в мир, и ничего другого не требуется. Они тоже становятся причиной появления новой земли.

 

Должно ли так происходить со всеми? Если реализация внутренней цели — быть одним целым с настоящим моментом, то почему нужно ощутить потребность уйти с сегодняшней работы или выйти из жизненной ситуации?

Быть одним целым с тем, что есть, не означает отказаться от перемен или утратить способность к действию. Но мотивация к действию приходит с более глубокого уровня, — она не вызывается эготипическим желанием или страхом. Внутренняя сонастроенность с настоящим моментом открывает ваше сознание и гармонизирует его с целым, неотъемлемой частью которого является настоящий момент. Тогда целое, сама жизненность, действуют через вас.

 

Что вы подразумеваете под «целым»?

С одной стороны целое содержит в себе все существующее. Это все Мироздание, Космос. Но все существующее, от микробов до людей и галактик, в действительности является не отдельными вещами или существами — но принявшими форму фрагментами тесно переплетенных и взаимосвязанных многомерных процессов.

Есть две причины, почему мы не видим этого единства, почему видим вещи отдельными. Одна — это восприятие, сжимающее реальность до размеров того, что способны воспринимать наши ограниченные органы чувств: того, что мы можем видеть, слышать, обонять, чувствовать на вкус и на ощупь. Но когда наше восприятие свободно от интерпретаций или навешивания ментальных ярлыков, то есть не подвласно влиянию эго, мы начинаем ощущать глубокую соединенность, лежащую под нашим восприятием вещей отдельными или кажущимися нам таковыми.

Другой, более серьезной причиной существования иллюзии разделенности является навязчивое мышление. Здесь нас захватывает непрекращающийся поток навязчивого думанья, представлений о том, что Вселенная для нас разделена, и мы теряем способность чувствовать внутреннюю взаимосвязь со всем, что есть. Думанье рассекает реальность на безжизненные фрагменты. Предельно неразумные и разрушительные действия вытекают именно из такого фрагментарного взгляда на реальность.

Однако есть и еще более глубокий уровень целого, чем взаимная соединенность всего существующего. На этом более глубоком уровне все является одним. Это Источник, непроявленная единая Жизнь. Это вневременная разумность, выражающая себя в виде разворачивающейся во времени Вселенной.

Целое состоит из существования и Сущего, проявленного и не проявленного, материи и духа. Поэтому, когда мы сонастраиваемся с целым, то становимся сознательной частью взаимосвязи целого и его цели — появления сознания в этом мире. В результате случайные благоприятные происшествия, случайные встречи, совпадения и синхронистичные события происходят намного чаще.

Карл Юнг называл синхронистичность «принципом некаузального (причинно-несвязанного) совпадения». Это значит, что между событиями, синхронистично происходящими на нашем уровне реальности, отсутствует причинная связь. Это внешнее проявление за пределами мира видимых форм лежащей в их основе разумности и более глубокой соединенности, недоступной нашему уму. Но мы можем быть сознательными участниками процесса развертывания этой разумности, расцвета сознания.

Природа существует в состоянии бессознательного единства с целым. Это объясняет, почему фактически ни одно дикое животное не погибло во время катастрофического цунами 2004 года. Будучи в большей соединенности с жизненностью, чем люди, они почувствовали приближение цунами задолго до того, как его можно было увидеть или услышать, и по этой причине у них было время уйти на возвышенности. Делать это по той причине — это способ, которым ум рассекает реальность; природа же живет в состоянии бессознательного единства с целым.

Наша цель и судьба — живя в сознательном единстве с жизненностью и в сознательной сонастроенности с разумностью Вселенной, привнести в этот мир новое измерение.

 

Может ли целое использовать человеческий ум для создания вещей или ситуаций, находящихся в сонастроенности с его целью?

Да, когда есть вдохновение, буквально означающее «в духе», и энтузиазм, означающий «в божественном», тогда есть творческое вдохновение, выходящее далеко за пределы обычных способностей человека.


* * *


СУТЬ ЭГО

Автор назвал эту книгу «Новая Земля. Пробуждение к своей жизненной цели»*. Он хотел, видимо, увязать рассмотрение природы Эго с теми изменениями, которые должны произойти на планете в ближайшее время. Да, как исследование Эго в человеке данная книга содержит весьма ценный материал, но вопрос "Новой Земли"* совершенно не освещён. Автор в своих двух главах говорит о многом-разном, приводит какие-то свои личностные представления о том, каким бы он хотел видеть будущий мир, людей и их взаимоотношения, но всё это многословно, поверхностно и, по большей части, наивно. Поэтому, первая и последняя главы книги, как не относящиеся непосредственно к рассмотрению вопроса Эго, здесь исключены.

Удалены также из этого текста библейские цитаты и речения Иисуса. Информация представленная в книге ценна уже сама по-себе и желание автора придать ей больший вес, приводя какие-то цитаты из "священных писаний", лишь снижает её значение.

Также, в тексте исправлены неточности касающиеся сути Эго и заменены обращения к читателю на «ты», единственно употребляемые переводчиком, на более приемлемые и подходящие «мы» и «вы», в тех местах, где это более согласуется со смыслом и сутью. Поскольку эту книгу можно рассматривать как инструмент личной духовной практики, то такие измения здесь вполне оправданы. Оригинальный же текст книги без изменений и сокращений, кому интересно, можно легко найти в Интернете.

 

Что же касается природы Эго, то Экхарт Толле рассматривает её с внешей, экзотерической стороны, оставляя эзотерическую часть, что называется, за кадром. К тому же, автор не проводит чёткого различия между Эго и личностным сознанием, называя Эго "тело боли", не говоря ничего о том, чем же Эго является по своей сути.

 

Называть Эго "телом" было бы не совсем верно. Эго не стоит в том же ряду, что и "семь энергетических тел" человека – Эго не является нашим "восьмым телом".

А если, всё же, и называть Эго телом, то это будет тело паразита – внедрённая в нас "эго-программа". Эго – это паразитирующее сознание ("аспект Люцифера") в комплексе сознаний человека. И, подобно вирусной программе в компьютере, имеет лишь одну цель: захватить управление всей системой, подчинить себе личностное сознание, наше низшее "я". Суть действия Эго – захватить ум и управлять им, определяя все наши мыслительные реакции и эмоции.

И говоря о человеке, совершенно не различают Эго и его личностое сознание. Эго стало синонимом личности. "Эго-программа" внедрённая в человека слилась с его личностью – и в понимании, и по существу. Личностное "я" и Эго стали одним.

 

Почему и говорят о "разуме", как о препятствии в деле духовной практики. Но не разум и не ум, а Эго, прикинувшееся нашим личностным сознанием является для нас главной и основной помехой.

Под контролем Эго проходят и им определяются все наши реакции, оценки, суждения, наши чувства и эмоции. Эго устанавливает для нас систему моральных ценностей и отношений. Если бы не было этой "эго-оболочки", то мы могли бы легко, т.е. естественым образом, входить в соединение с нашим духовным аспектом – высшим «Я», и имели бы возможность видеть истинное положение вещей. В буддизме есть хорошее описание этого состояния омрачённости сознания человека: облака закрывающие свет солнца. Какой меткий образ, какое точное сравнение!

 

Не разум является нам помехой в духовном достижении, но наш мятущийся ум – ум захваченный Эго. Весь этот нескончаемый поток сумбурных мыслей и внутренней болтовни – это проявление и действие Эго.

Таким образом Эго, это импульсное существо, можно назвать "телом беспокойства" или "телом суеты", что будет более точным для него описанием, чем применяемое Экхартом Толле понятие "тело боли", выражающее скорее его личностное отношение-восприятие, нежели реальное значение Эго.

 

Двенадцать тел Эго

Можно выделить 12 основных осей (степеней свободы) Эго по которым и идёт разделение личностного сознания с Духом:


  1). Тело беспокойстваСтрасть агрессивности (КОР)

  2). Тело страхаСтрасть покорности (НАРАЛ)

  3). Тело лениСтрасть иерархии подчинения (ЛАРИФУР)

  4). Тело илюзийСтрасть принятия ролей (ПАЛИЯ)

  5). Тело глупостиСтрасть исполения правил (ЭРС)

  6). Тело неосознанностиСтасть принятия догматов (РЕТ)

  7). Тело ограниченностиСтасть внешнего восприятия (ДОЛ)

  8). Тело тщеславияСтасть к отношениям «я» и «мир» (РО)

  9). Тело властиСтрасть обладания и контроля (ТАРИДА)

10). Тело болезниСтрасть печали (ЛИУТ)

11). Тело отрицанияСтрасть разрушения (КАРИС)

12). Тело верыСтрасть единения под "высшим началом" (БОРА)


Слово "страсть" больше подходит к описанию Эго, чем слово "тело". Тело-то у Эго одно – тело "эго-программы", а вот его основных проявлений – двенадцать.

В скобках указаны названия, которые приняты для обозначения эго-страстей в «Северной Традиции». В русской Ведической Традиции эти двенадцать называются "воли", "силы", "могущества" и даже – "боги". Да, в определённом смысле, эго-страсти для захваченного ими человека можно считать его богами-владыками – силами, определяющими его психологические реакции, его поведение, всю его жизнь.

 

1. Тело беспокойства – страсть агрессивности во взаимодействии с миром, стремление держать под контролем все явления и обстоятельства жизни. Вынуждает человека пребывать в постоянном беспокойстве, в напряжении суеты: успеть, достичь, добиться. Вот сейчас, вот ещё немного и... Нескончаемая иллюзия бега по кругу в стремлении достижения недостижимого.

 

2. Тело страха – страсть к покорности, смирению. Принятие идеи зла мира. Зло – хозяин в этом мире. Боюсь всего, а потому подчиняюсь. Подчиняюсь обстоятельствам – они держат меня; подчиняюсь властям – они выше меня, подчиняюсь воле хама – он сильнее меня. Отказ от собственной воли, от индивидуальных стремлений и желаний, подчинения себя миру. Принятие мира "таким, каков он есть".

 

3. Тело лени – страсть без страсти. Принятие идеи личной ничтожности, никчёмности, неспособности к принятию самостоятельных решений и действий. Отсутсвие воли к личному движению, изменению, достижению. Желание быть зависимым, иметь над собой правителя, исполняя его волю, воплощая его решения и идеи. Видение мира как системы иерархии начальствования-подчинения.

 

4. Тело иллюзий – страсть принятия навязанных системой мира социальных ролей и регламентированных отношений. Стремление не видеть истинного положения вещей и явлений. Желание играть разные роли, менять роли, менять маски, идти от одной роли к другой. Нескончаемая игра лжи: обманывать себя обманывая других.

 

5. Тело глупости – страсть отказа от самостоятельности мышления, безоговорочное принятие установленных правил поведения. Сведение всей своей жизни к действию в жёстких рамках стереотипов системы массового сознания. Полное растворение своей индивидуальности в серой массе, стремление быть "народом", сведение личных устремлений к "воле большинства". («А я что – я как все!»)

 

6. Тело неосознанности – страсть к догматическому мировоззрению, стремление действовать "на автомате", плыть в потоке неосознаваемых событий при упорном нежелании постигать причину происходящего, видеть взаимосвязь явлений, принимать закон причин и следствий. Захваченность энергией рассеянного мышления, неспособность к концентрации усилий и постоения системы целесообразных действий. Отсутствие самой идеи целесообразности как мотива действий.

 

7. Тело ограниченности – страсть к постижению мира лишь восприятием внешнего, сведение всего многообразия и многоплановости бытия лишь к области очевидному. Отрицание существования того, что не воспринимается физическими органами чувств. Желание ограничить мир сферой привычного, свести всё в плоскость обыденного.

 

8. Тело тщеславия – страсть к постороению взаимодействий с миром на основе идеи признания обществом личных достоинств, талантов и качеств; стремление личному к превосходству и величию; обожание поклонения, восхищения и почитания.

 

9. Тело власти – желание контолировать других и управлять ими, страсть к власти, т.е. к распоряжению жизненными ресурсами других. В пределе – вообще отсутствие самой идеи того, что может существовать нечто не пренадлежащее и не подчиняющееся («Всё моё!»). Страсть контролировать всё и управлять всем.

 

10. Тело болезни – страсть печали, фиксация идеи существования зла в мире, как и в самой природе человека. Жизнь – как постоянная борьба за саму жизнь: преодоление бед, невзгод, болезней и напастей. Фиксация идеи боли, как жизненной основы. Бесконечное пребывание в негативе, захваченность мыслью о бедах и несчастьях как о сути земного существавания. Пребывание в энергии болезни – нескончаемого потока жаления "себя несчастного".

 

11. Тело отрицания – страсть разрушение всего и вся. Тотальное недовольство миром, действующими в нём законами, правилами, установлениями и порядками. Идея отрицания ради самого отрицания, бунта ради самого бунта – бессмысленного и беспощадного.

 

12. Тело веры – страсть к объединению человечества под властью "высшего начала" (того, что принимается как высшее). Идея ничтожности человека как такового: «Бог всё, человек – ничто!». Вера, как основа жизни. Религиозность (почитание) в разных видах и проявлениях:

— почитание Церкви и системы её иерархов;

— почитание Государства, как подателя жизненных благ с почитанием её иерархической структуры князей-начальников – выразителей "высшей воли";

— почитание Народа, как самостоятельной силы определяющей реалии жизни (при полном невилировании значения отдельно взятой личности)...

(Религиозность – добродетель раба)

 

Аспект Люцифера

Такое поистине удручающее состояние сознания человечества Земли – это следствие проекта "Люцифер", суть которого: установить условия эволюционного развития человека в полном отделении от Духа. Эксперимент проводится по соглашению между Логосом Земли и Люцифером. Техническая реализация – установление в комплексе сознаний человека (образно говоря, над ним) программу блокировки связи с высшим «Я», то есть – Эго.

Поэтому, является большой ошибкой считать Эго своим личностным сознанием. Мы, как личностые сознания, не есть та эго-программа, которая установлена в нас и отрезающая нас от нашей духовной составляющей, подменяя "голос Духа" на "голос Эго". В чём, собственно говоря, и заключается эксперимент – "Вопрос Выбора". То есть, предоставить "выбор" человеку с чем себя отождествлять: со своим духовным аспектом – васшим «Я», либо с установленной в нём эго-программой – аспектом Люцифера.

Слово "выбор" взято здесь в кавычки, поскольку никокого выбора в действительности не существует. Хотя сами люцифериды считают, что служат катализатором эволюции, вносят дуальность в этот мир, предоставляют возможность выбора. Но на деле, как мы видим, имеет место полный дисбаланс, абсолютное преобладание и доминирование "тёмного", а весь выбор в этой системе мира Люцифера сводится к одному: либо прими навязанные условия жизни, либо умри!

 

Если бы эго-программа была просто "пассивной единицей", то проблем как таковых не было бы – духовная практика состояла бы лишь в простом преодоление эго-принципов в себе. Но поскольку всё завязано на структуры тонкого плана, которые полностью контролируются люциферидами (все эти службы жизнеобеспечения физического плана, службы реинкарнации и пр.), то говорить о том, что человек "хозяин своей судьбы" просто не приходится. Нам просто не дают думать и решать самостоятельно – вся система мышления человека под контролем, все наши мысли определяются эго-программой, а в глобальном масштабе – Матрицей (Системой Массового Сознания).

Положение дел на планете скорее походит на то, что можно образно описать словами "оккупация" и "концлагерь". Третий Рейх в планетарном масштабе. (Земля – тюрьма народов)

 

В Третьем Рейхе арийцев считали своими предками, что вызывает почему-то у некоторых протест. А между тем всё так и есть: арийцы являются предками фашистов. Но какие арийцы? – Атланты. (В отличие от русской традиции, ведущей свою линию от Арктов-Гиперборейцев.)

И сакральный смысл Великой Отечественной войны – всё то же древнее противостояние, всё та же не прекращающаяся война двух миров, двух принципов, двух идеологий. На внешнем уровне – война двух государств, а по сути – война двух систем жизни: Атантида vs Гиперборея (фашистская Германия против Руси). "Эгоизм" против "альтруизма".

(Государство Сталина – это всё та же атлантическая система, что и Третий Рейх. Как и вообще любое госудатство в сути своей – воплощение эго-принципа в массшабе страны, принципа и сути Атлантиды.)

 

Государство – это система подавления и подчинения личности. Основное стремление Государства – убедить людей в том, что государственная система и есть Родина. Подобно тому, как Эго выдаёт себя за наше личностное сознание, внушая нам, что она – эго-программа, внедрённая в комплекс человека, – и есть сама наша личность, а также и наш высший принцип.

Государство – это коллективный эго-паразит. Почему одержимые эго – эгоисты – и чувствуют себя в системе государства как в своей стихии. Система государства – их мир, воплощение их базового принципа, принципа начальствования, принципа Эго, принципа Люцифера: "все против всех" и "каждый за себя" в стремлении стать над всеми. Закон эгоизма, закон стаи – побеждает сильнейший. Стремление к личной власти, к доминированию над другими, к подчинению всех своей воле. Стремление развития личностных качеств воли, ума и силы при подавлении воли других.

 

Причина того, что эгоисты имеют абсолютную поддерку во всех сферах и областях жизни, почему "мир лежит во зле" и доброму человеку нормально ни жить в нём, ни трудиться не возможно, состоит именно в том, что всё изначально орентировано на подавление и уничтожение альтруизма, как и самих носителей этого принципа – "альтруистических душ". Система власти Эго, принцип эгоизм, – это доминирование "атлантических (эгистических) душ", а Люцифер – "князь мира сего", где люцифериды – владыки народов, их хозяева и правители. (Иллюминаты, масоны – это их линия)

 

Люцифериды не являются земными душами, они имеют инопланетное происхождение и у них свой, особый путь эволюции. У них есть отдельная область пребывания душ в потустороннем мире (свой мир-уровень), люцифериды не смешиваются с землянами.

 

Но всё происходит по договору и с разрешения Логоса Земли. Было решено провести человечество по "пути разъединения", исключив возможности идти "путём единства". Эксперимент эволюционного развития душ в условиях полного доминирования принципов Эго.

До господства на Земле люциферидов здесь существовали другие инопланетные души с их системой организации и устройства мира – Аркты, жители континента Арктида. Души Света, живущие в мире людей. В Древней Греции их страну называли Гипербореей. (Борей – северный ветер в Греции, Гиперборея – страна лежащая на севере, то есть за Бореем). Аркты, "гиперборейцы" и есть те, кто воплащали духовные принципы на этой планете. Но Логос Земли (Вивасван – "Владыка жизни") решил дать ход другому принципу – Люцифер получил господство над планетой, над его физическим планом. И Арктида была разрушена. А вместе с ней и вся её традиция, носителем которой как раз и является Русь.

Поэтому масоны-люцифериды последовательно, упорно, методично разрушают всё идущее от Арктов, всё связанное с Русской Традицией, всю славяно-гиперборейскую культуру. Потому идеологи Третьего Рейха и говорили о своём стремлении полностью уничтожить славян, русских, Россию.

 

Атлантида уже изначально не была духовной. Атланты, это те, кто отделились от Арктиды порядка тридцати тысяч лет назад – времени начала проекта Люцифера, – когда люди и получили свою эго-программу, этот "космический вирус".

Атланты, это "эгоисты" – души одержимые Эго. А сами атланты, это те, кто выбрали Эго своим высшим принципом, отвернувшись от Духа. Идеология Атлантиды – эгоизм. А эгоизм воплощённый в системе Государства – это фашизм.

Атлантида – это система Государства, выражение принципа фашизма, крайней степени эгоизма, эгоизма в своём чистом виде. А "высшими" для эгоистов как раз и являются люцифериды. И становится понятно от кого получали свои военные изобретения учёные Третьего Рейха, и ясно о каких богах, живущих внутри Земли (планета имеет структуру подобно губке с большим количеством внутренних пустот и полостей, где и базируются люцифериды), говорили в Аненербе, о наследии каких предков вели речь. Люцифериды – Атланты – Третий Рейх.

Вся западная цивилизация – атлантическая в сути своей, то есть демоническая, эгоистическая. Воплощение принципа Империи, принципа эго, как социообразующего начала. А вся история Запада – это история империй, история войн, завоевений, порабощений. Основа всякой империи – рабство. Меняться могут виды и формы правления, но суть остаётся всё той же – сутью Атлантиды, идеологией – фашизм. Эго в действии.

 

Фашина (нем. Fashine), от лат. fascis – связка прутьев, пучок; итал. fascismo – пучок, связка, объединение. (Другое итальянское слово, которое здесь вспоминается – mafia, семья).

 

Для люциферидов главным моментом определяющих всю их деятельность, как и самою их жизнь, является абсолютная преданность объединению, фашине, СЕМЬЕ. А принцип фашизма – внешнее выражение их функции на Земле.

Жизнь на физическом плане проходит под непосредственным управлением иллюминатов-люциферидов, поэтому и вся форма проявления их власти на физическом плане не что иное, как концлагерь. Земля – концлагерь Люцифера, "зона особого режима". Аналогия полная. И если сами люцифериды в концлагере Земли выступают в роли CC, то те земные души, которые получили от них власть над другими, все эти начальствующие здесь – суть "капо" (полиция концлагеря из числа самих заключённых).

 

Принцип всякой власти, это принцип Эго – ограничение, диктат, подавление. Подавление личной воли и ограничение знаний человека о самом себе и об устройстве мира, о том, кто в действительности правит этим миром. Диктат во всех сферах жизни, блокирование всякого проявления Духа.

Ни одна власть не может существовать при открытом доступе к информации, к знаниям. Если не будет воплощён принцип ограничения знаний, то не будет и власти – возможности владения ресурсами, мыслями, душами. Поэтому и существует то, что называется "тайные (оккультные) знания". И люцифериды – властители Земли – прежде всего позаботились о том, чтобы скрыть, сделать секретными все знания человека о самом себе, о своей силе, о своих возможностях, о своей сути, знания бывшие достоянием человечества во времена существования Арктиды.

 

Комплекс человека

Физическое тело человека – это магнитная система-носитель в котором находится в комплексе совокупность отдельных сознаний-сущностей. Что образно можно представить как автомобиль, за рулём которого находится сознание личности (личностное «я»), рядом – сознание души-подсадки, а где-то на заднем сиденье – сознание Высшего «Я». (Монада, Джива, Высшее «Я» – "богорождённая" часть человека, тогда как душа-подсадка – "богосотворённая".)

Кроме того, в комплексе человека присутствуют ещё сознания эонов-сущих (числом до семи) в импульсном кольце коллективного разума энергетического нимба головы. Ну и где-то там внутри всего этого сообщества-содружества сознаний (или, скорее, над всем этим) – "программа" матрицы Эго.

(Не говоря уже о том, что в комплексе тел человека могут ещё присутствовать и различные астральные паразиты-вселенцы, также вносящие свою "лепту" в систему сознаний человека, внушая свои желания, проявляя свои желания и срасти.)

 

И если мозг человека можно сравнить с компьютером (чем он по своей сути и является), то Эго – это программа. Вирусная программа, задача которой, как и всякого компьютерного вируса, – захватить управление системой, то есть, в данном случае, подчинить себе мышление человека, ограничить и поработить его сознание. Отделить сознание личности от высшего принципа, болкировав связь личностного "я" с высшим "Я", заменив его собой.

 

Эго-программа – это не просто система инстинктов-импринтов, но нечто гораздо большее. И устанавливается она в другое место нежели программа инстинктов животных, хотя и строится по тому же принципу – принципу базовой матрицы. И если матрица личности человека являсь его фундаментом развития, базой, то "эго имплант" стоит над всем комплексом сознаний человека, закрывая собой "свет Духа". Животный принцип ограничения сверху. Как там у Высоцкого: «И снизу лёд, и сверху – маюсь между».

 

Изначально, у детей, эго-программа имеет вид простой матрицы (таблицы отношений), но в процессе роста в комплексе человека эго-матрица может стать сущностью, отдельным сознанием.

 

После ухода души из воплощения (после смерти физического тела) весь комплекс сознаний составляющий единство конкретного человека распадается и все сознания расходятся по своим уровням-мирам. Душа-подсадка – в мир душ своего уровня, Высшее «Я» – в свой мир духовный, первичное (личностное) сознание – на свой уровень, эоны-сущие с импульсного кольца также уходят в свой мир. А Эго, набрав силу и вес, приобретя во время пребывания в составе человека вид отдельной сущности идёт в предназначенную для них область – мир Инферно.

 

Мир Инферно с полным правом можно назвать миром машин, поскольку Эго имеет искуственное происхождение и его "мышление" чисто механистическое, схематическое, машинное. То есть, всё его функционирование и работа проходит на основе матрицы отношений/поведений. (Что в программировании имеет свим аналогом "Теорию графов" со своим жёстким обозначением внутренних связей.)

Индивидуум захваченный Эго начинает мыслить ментальными клише, думать стереотипами, говорить штампами, то есть действовать исходя из системы жёстко установленноых связей. Человек в прямом смысле слова получает МАШИННОЕ МЫШЛЕНИЕ, руководствуясь всегда и во всём "матрицей поведения".

 

Если же человек в течении жизни прилагает личные усилия в сторону духовного развития, то есть ограничивая и уменьшая влияние Эго на своё сознание, не даёт ему расти и набирать силу, препятствует Эго превратиться в сущность, то оно так и остаётся простой матрицей, программой с нереализованной потенциальной возможностью. Но если душа ленива, глупа, безвольна, то таким будет и сам человек (первичное сознание), а его Эго, набрав силу и вес, может вырасти в сущего монстра, превратиться в «Минотавра». (Минотавр в лабиринте души)

 

Всякое сознание, в биокомплексе человека растёт, увеличивает свою массу за счёт пополнения энергией производимой человеком – энергией эмоций, энергией мыслей. Биологическое тело является энергетической биостанцией, генератором и трансмутатором энергий. Это его основная, базовая, так сказать, функция. И в зависимости от того, в поле каких вибрациях существует человек, какие эмоции и чувства испытывает, такого рода энергию и генерирует, выделяет, производит. Такими энергиями и наполняются, подпитываться и строятся все сознания коплекса человека – душа, эоны, Эго. Растёт всё, что посажено.

 

В системе человека Эго всегда стремится и обычно становится полным хозяином его мышления, вызывая негативные реакции и чувства, питаясь затем этой низкой энергией. Так и над всем миром физического плана властвует мир Инферно, мир эго-сущностей, которые также собирают негативную психическую энергию людей, но уже в планетарном масштабе, со всей биосферы.

Миру Инферно просто жизненно необходимо, чтобы негатив на планете не прекращался, чтобы люди производили тёмной энергии всё больше и больше. И становится вполне понятным, почему в человечестве преобладают именно низкие вибрации, все эти нескончаемые раздоры, войны, споры, склоки... весь этот постоянный негатив по телевидению, жестокие компьютерные игры, массовые зрелища и спортивные состязания: мир машин, держа под своим контролем биосферу, весь физический план – свою "кормовую базу", – имеет источником энергии человека, его негативные мысли, сильные эмоции, грубые чувства.

(Люди – батарейки для мира машин)

 

Первичное сознание человека, наше «личностное я», то что мы и считаем собой, возникает вместе с рождением физического тела. Оно изначально также представляет собой лишь простую матрицу базовых функций и отношений (врождённых импринтов), структуру, на основе которой растёт и развивается это вновь возникшее сознание. Оно растёт в единстве других сознаний составляющих комплекс человека, где все сознания соеденены в одной структуре, находятся в общем поле объединённого разума.

То есть, мы (первичные сознание) пользуемся всей массой единого поля разумной плазмы – эонов и души, – как своей собственной. Мы умны ровно настолько, насколько велика вся эта наша общая масса. И весьма большую часть составляют именно эоны-сущие. Это те сознания, которые были раньше душами животных, а теперь, так сказать, проходят практику в своём обучении, готовясь перейти на следующий эволюционный уровень, стать душами-подсадками мира людей. Эоны-сущие набирают опыт жизни, увеличивая массу своей разумной плазмы, находясь в структуре сознаний человека, в его импульсном кольце эенргетического нимба головы. (Карлсон, который живёт на крыше)

 

Наше «личностное я», первичное сознание человека, таково, какова в нём душа – она главный воспитатель личности. Именно душа определяет, каким будет личность человека. И когда, по тем или иным причинам, происходит замена души, то меняется и сам человек. В Нью-Эйдж есть такой термин: «walk-in» – заместитель. Вошедшая в тело человека душа-заместитель может надиктовывать какую-либо свою информацию, а затем, выполнив задачу, уходит, уступив место либо прежней душе, либо другой космической душе с её новыми задачами.

Явление душ-заместителей хоть и редкое, но ясно показывающее тот факт, что мы и наши души – разные сущности. Мы не есть наши души, а первичное сознание – "личностное я" – отлично от сознания души-подсадки.

 

Но мы, как первичные сознания, также не являемся и той вечно существующей духовной сущностью, которая вошла в плотный мир чтобы получить опыт физического существования – мы не есть наше Высшее «Я». Да, духовный аспект человека приходит именно для исследования мира материи, а по смерти физического тела обогащённый приобретённым опытом фихического существования уходит обратно в мир Духа.

Но не мы сами (первичные сознания) и не наши души-подсадки, а уж тем более не сущие-эоны в него не попадают по смерти физического тела.

 

Наше Высшее «Я» (Атман, Джива, "зерно духа") – это "богорождённая" часть человека. Первичное сознание + душа-подсадка + эоны – это "богосозданное". "Богорождённое" не может умереть, оно вечно и бессмертно, а вот "богосозданное"... это уж как у кого получится.

 

Находясь в комплексе человека для души есть возможность учится у Духа, работать рядом и вместе с духовной сущностью, с Высшим «Я». Оно, можно сказать, закреплено за физическим телом индивида, являясь его главным и основным, обуславливающим эволюцию и развитие атрибутом. Это самая большая ценность, что есть в человеке – "искра света", "драгоценная жемчужина". Напрямую учится у Духа для эонов-сущих и души-подсадки возможно лишь находясь в составе комплекса человека. Физическое тело человека, таким образом, является "местом встречи" с Духом.

 

Так оно и было прежде (во времена существования Арктиды): люди не были отделены от своей духовной части, высшего «Я», имели связь со всем Сущим. Но в результате действия проекта «Люцифер» получили Эго – аспект отделяющий первичное сознание от Духа. Возникновение Атлантиды и знаменовало собой это разделение. Аркты ("северные") – это те, кто сохранили свою связь с Высшим, Атланты ("южные") – это те, кто приняли за высшее принцип Люцифера, поклонились князю мира сего – "отцу эгоизма".

Атлантида, таким образом, уже изначально не была духовной.

"Южные" – люди, души которых приняли эго-программу своим высшим принципом и отделились, таким образом, от "северных", создав свою страну, – государство «Атлантида». Два мира, две системы, две идеологии: «Арктида» и «Атлантида», "мир Севера" и "мир Юга", альтруизм и эгоизм.

 

Альтру-изм, Эго-изм. Латинские: altus – высокий, глубокий; alter – другой, второй из двух.

Alter-ego – другое, второе (противоположное к Эго, стоящее над ним), высшее «Я».

 

Эго-программу ещё называют "космическим вирусом". Да, в определённом смысле это и есть вирус: Эго, как "вирусная прогамма". Отсюда и наличие космического карантина для Земли. Но этот вирус не космический по своей природе, но чисто местное, земное явление – результат действия проекта Люцифера. Нигде в космосе такого больше нет, о чём и говорят прилетавшие сюда инопланетяне. Не те бутафорские ньюэйджерские, а реальные, редкие сообщения о контактах с которыми можно найти в старых уфологических материалах.

Земная цивилизация в своём нынешнем виде, это болезнь с точки зрения Космоса. Болезнь эгоизма – отcутствия единения, разобщённость с Духом. Она как раковая опухоль захватила всё земное человечество. И каким образом такое может существовать в Космосе? Как может в едином организме Мироздания присутствовать эго-болезнь, эта "таковая опухоль" на равных правах с самой жизнью?

Эго, как мирообразующий фактор может существовать лишь в локальной области, обособленной от остального пространства Космоса. На экспериментальной планете, каковой и является Земля.

 

Эго и ченнелинг

Как соотносятся Ченнелинг и Эго?

Если рассмотреть работу любого контактёра принимающего ченнелинги, то можно легко видеть три составляющие выдаваемой ими информации:

• Первая – собственно сама информация;

• Вторая – "образный антураж", обязательная часть дезинформации;

• Третья – личностные измышления самого контактёра.

 

Очевидно, что в силу действия Проекта нам здесь нельзя получить прямой доступ к информации, к знанию того, как всё обстоит в действительности – та самая пресловутая «Завеса». Нам, находясь здесь, нельзя иметь прямое знание, но можно шифрованное и образное. Можно получать лишь сказки "с той стороны".

Ченнелинги, это те же самые волшебные сказки, сказки современного этапа развития цивилизации. Сказки космической эры. Иные истории и персонажи, но то же назначение и та же суть. «Сказка ложь, да в ней намёк...» и «Истина не приходит в мир обнажённой, но в словах и образах...» И вопрос достоверной информации выдаваемой контактёрами, это вопрос процентного соотношения этих трёх составляющих.

Поэтому глупо принимать сказки за "чистую монету", верить буквально всему тому, что говорится в сказках-ченнелингах. Но и не отвергать, как полную ложь. Ченннелинговые сказки – ложь, но это ложь со смыслом, с намёком!

 

В ченнелингах "всё сходится" лишь у самого контактера. Если же собрать послания записанные разными авторами и провести их совместный логический анализ, то сразу становится видно их различие, как и их сходство. Различие прежде всего с тем, что видим в реале (если принимать ченнелинги буквально), а сходство – в однотипности "космических" историй. Поскольку все ченнелинги идут через «Систему», то есть в конечном счёте – через Эго.

Вся передаваемая нам сюда информация строится по вполне определённому шаблону (общее число которых не так уж и велико), всё преобразуется ченнелинг-системой – проходит через фильтры "шифровальной машины", скрывающей прямой смысл информации. Поэтому просто не получится передать нам сюда на физический план ничего прямо, без того чтобы информация не приняла форму сказки. Остаётся суть и общее соотношение вещей, но форма послания – по шаблону. Работа шифр-машины системы ченнелинговой связи.

 

Целые отделы тонкого плана работают работают над тем, чтобы составлять и передавать нам сюда через контактёров (через их эго-программу) разные "астральные сказочки". Техническая система, проще говоря: АСТРАЛЬНЫЙ КОМПЬЮТЕР, машина, является тем "высшим разумом" с которым имеют дело и от которого получают свои "послания" контактёры-ченнелеры.

То есть, либо принятое является реально передаваемой информацией от разных существ и групп (чаще местных, планетарных, гораздо реже – инопланетных), но прошедшей машинную обработку, либо это будет просто контакт с самим ченелинг-компьютером. А все эти ньюэджерские персонажи с громкими именами не что иное, как "компьютерные программы", юниты. Астральные интерактивные компьютерные игры, в которых можно быть кем угодно: разрушителем тёмных миров и враждебных галактик, добрым спасителем заблудшего человечества, единственным избранным пророком самого Бога... Все эти известные эго-мотивы астральных эго-игр.

Оно и понятно почему так – в Проекте всё должно находиться под полным контролем и никакое несанкционированное знание ,"контрабандная инфа" проходить не должна, иначе будет нарушена чистота эксперимента, будет потерян весь его смысл и значение.

Хотя конечно, Эго, как таковое, не является тем "устройством", что обеспечивает процесс ченнелинга, а само явление гораздо шире и многобразнее, но если говорить о ньюэйдж-ченнелингах, то в массе своей, они ничто иное, как машинное "откровение" идущее через Эго контактёра. Что видно сразу.

 

Характерной особенностью контактёров, единым общим для них моментом, можно отметить их слабость в плане логики, способности к самостоятельности мышлению. Эмоции вместо логики, вера вместо понимания, эго-программа вместо разума.

Эго, таким образом, можно назвать "антиразум". Или человек тупо принимает всю даваемую ему "сверху" и проходящее через Эго информацию за истину, либо подходит ко всему осмысленно, критично, разумно.

 

Эго, это "структура дающая ответы" на поставленные вопросы. Но ответы исключительно в рамках системы установленных ментальных штампов и стереотипов мышления, в рамках принятой за основу мировоззренческой парадигмы Матрицы. Таким образом, когда говорится о "смене парадигмы", то в действительности имеется в виду ничто иное, как корректировка эго-программы, замена старой системы штампов Матрицы массового сознания на новые. Таким образом, так называемое мышление Новой Эры (New Age), это, по большей части, лишь модернизация, замена прежней, устаревшей парадигмы (ситемы эго-штампов) на обновлённую – "космическую".

Управляют же движением Нью Эйдж всё те же иллюминаты (если только вообще, это не всецело их проект).

 

Как отличить "правильный" ченнелинг?

Если полученная информация позволяет нам самим начать видеть за всеми событиями происходящими в мире их истинное значение, различать всю их скрытую механику, то это "правильный ченнелинг". Если же идёт простой "слив", тупая накачка информацией, которую нельзя проверить, но можно лишь принимать на веру, то «это не правильные пчёлы – они делают не правильный мёд».

 

Нужно смотреть не на то, что говорится, а на то что НЕ говорится. Существуют вещи, которые "таможня" шифр-система никогда не пропустит:

1) знание о реальном устройстве человека и истинном назначении биосферы;

2) информация о Вивасване – "Владыке Жизни";

3) истинную историю Земли, Руси и знание о цивилизации Арктиды.

 

Нигде, никто и никогда не гоаорит о том, что у Земли есть хозяин, есть её творец, Логос, Всевышний правитель, её Вивасван – "Владыка жизни". Будут громоздить разные истории, одна "круче" другой, о том, что какие-то злобные инопланетяне прилетели из космоса, захватили планету и выкачивают из неё ресурсы. Будто такое вообще возможно без ведома и разрешения "Владыки жизни" планеты!

Другой момент, который упорно обходится – это знание о том, чем в истории Земли была Арктида-Гиперборея и что являла собой Великая Русь – преемница традиций "Северной земли". Об Атлантиде – сколько угодно, а об Арктиде ни слова, ни пол-слова – будто и не было её вовсе! Не странно ли?

 

Но изначальная идея всего этого, конечно, понятна: научить людей мыслить самостоятельно, уметь разбираться, разуметь и понимать. А если бы всё сводилось лишь к тому, чтобы "загрузить правильные файлы", то чем бы тогда люди отличались от роботов?

Космосу же люди-роботы не нужны. Нужен рост сознания, развитие разума. Что для нас здесь выражается как преодоление ограничений налагаемых установленной в нас эго-программой, приобретение умения мыслить самостоятельно, постигать, понимать, различать.

 

Эго в реале. Матрица

Функция эго-программы состоит в том, чтобы ограничивать, подавлять и контролировать. Это суть Эго и его назначение. Ограничивать все стремления и действия в направлении развития естественных ("божественных") способностей души, подавлять любые проявления духовности в системе человека, конролировать сознание и эмоциональные реакции личности.

"Контроль" – ключевое слово для Эго. И всякий эгоист, то есть душа взявшая эго-принципы за базовый фактор своего формирования, роста и развития, стримится всё держать под своим контролем, всем управлять, всё определять. Именно так и проявляется Эго: Власть, Контроль, Сила.

Вся это безумие захватившее весь мир, то что называется "политика", – ничто иное, как действие эго-программы в человеке переходящая в социум. Власть ради самой власти, контроль ради самого контроля, сила для получения ещё большей силы...

 

Мотивавации Эго:

– борьба за доминирование,

– выживание любой ценой,

– контроль всех проявлений жизни,

– власть (владение и распоряжение жизненными ресурсами),

– критика и обличение (как стремление возвысится, принижая других),

– навязывание и принуждение,

– навешивание ярлыков и распределение ролей.

 

Культ личности – это культ Эго.

 

Россия – "гиперборейские души" (души Севера, альтруизм). Но Россия не как страна, а как принцип. По всему миру, во всех странах, но больше всего "альтруистических душ", пожалуй, в США. Но есть и "атлантические души" (души Юга, эгоизм) – души Царсва Аида. Души сформированные под действием эго-принципа, принявшие как высшее принцип систему установленную Люцифером.

 

Родители. Начальствовать и подавлять. Судить и наказывать. "Воспитывать" – вписывать в систему массового сознания. Школьная программа образования. Ключевое слово: "программа". Школьные учителя выполняют функцию морального подавления личности и "программирования" сознания детей, развитие у них машинного мышления – манипулирование готовыми штампами и установленными клише вместо самостоятельности мышления. Образования и воспитания – воспроизводство системы Матрицы.

Принуждение всех людей жить, интересоваться и участвовать в политике – в борьбе за власть. Власть же для Матрицы – это и цель, и средство, и смысл.

 

Мрачное фантастическое будущее человечества как "техногенной цивилизации", где человек порабощён машинами – это и не будущее вовсе, но наше реальное настоящее, Матрица. Пока существует "Запрет" так и будет. Люди бессильны изменить что-либо – решение идёт сверху, от Вивасвана. Это следствие Эксперимента. Убери "Запрет" и Матрица просто рассыпется, поскольку Эго не самостоятельно и не жизнеспособно в биосфере. Существование эго-системы поддерживается искуственно – людей отрезали от их знания и силы, от их духовной части, от их сути. Сила власти в мире удерживается слабостью человека во всех плоскостях и на всех уровнях.

 

Пантеон богов Гипербореи (эгрегор богов) служил для развития и восхождения людей. Многобожие – всеохватность аспектов, систематизация процесса становления и существования. Единобожие – унификация жизненности, сведение мышления и понимания к машинности, стереотипности. Матрица – суперэгрогор, "единый бог" поглотивший всё и вся. Смешение разноцветия красок жизни даёт серый цвет мира машин.

В социальном плане Матрица выражается Системой Массового Сознания. Система Массового Сознания – это "тело воплощения" Матрицы.

 

Друиды поддерживали жизненность Пантеона, работали над наполнением эгрегора энергией мысли людей, то нынешние жрецы "единого бога" – это журналисты. Журналисты – актив Системы Массового Сознания, жрецы Матрицы. Именно они выполяют ту роль, которую прежде выполняли друиды – обеспечивать единство мышления людей сообщества в создании и питания эгрегора цивилизации.

 

Все воздействия на человека идут с тонкого плана, не с физического. Всё это проходит через Эго каждого и обеспечивается им. Оно контролирует и следит за возникающими в сознании человека мыслями, возникаощими эмоциями, ощущениями. Наши мысли на самом деле не наши, эмоции чаще всего внушённые, а ощущения подложные...

Сумбур мыслей в голове – это прямое действие Эго. Суета, нервозность, спешка – явление того же плана. Спроси такого куда он всё время торопится, куда спешит? И он не ответит, посколку его мышление полностью захвачено Эго. Эгоист сам уже не думает, не мыслит – для него все действия решаются Матрицей (компьютерный аналог: облачная технология Майкрософт).

 

Духовная практика

Когда говорят о духовной практике, то представляется что-то такое непонятно-туманное. А между тем всё становится довольно просто, если смотреть на это с позиции того, что является для нас основным препятствием отделяющим нас от нашей духовной составляющей. Трудно представить себе, что оно есть такое – духовное в нас, но легко понять то, что является нашим "антидуховным" – Эго.

Духовная практика, это соединение нашего сознания с Духом через связь с нашим высшим "Я", выражающееся в преодолении препятствий, которые создаёт нам внедрённая в нас эго-программа – наше Эго.

Либо душа человека (а вместе с ней и личностное сознание) принимает своим высшим принципом Эго и строит себя по эгоистическим принципам, либо преодолевая внутренние препятствия Эго и внешнее давление социальной эго-среды становится духовной, то есть, соединённой с высшим аспектом в комплексе сознаний человека, со своим высшим "Я".

Эго лишено разума. Для него не существует такого понятия как такового. Вместо этого у Эго – "я так хочу" и "я так считаю". Эго – это реализация принципа отделения от единства Сущего, обособление в себе и в своём, отсутствие разумности. Разум же, это соотнесения себя с Духом, с тем, что является истинным, единым.

Духовная практика, это ПРАКТИКА РАЗУМА.

Для нас в этих земных реалиях это так. Говорить же просто о возвращении к Духу, как к конечной цели своего пути эволюции, было бы совершенно не верно. Зачем было входить в Эксперимент, чтобы теперь вдруг отказываться от его результатов? Прошедшие школу Земли, участвовавшие в проекте "Люцифер" приобрели совершенно особые качества – соединяют в себе и Свет, и Тьму. Уникальное сочетание характеристик для Космоса. Уникальное, небывалое, парадоксальное! И поэтому наша духовная практика состоит не в возвращении на "пути праведные" (не отпавшие мы, но прошедшие иным путём), а в том, чтобы явить новую ступень развития и постижения.

Разум – это то, что получить на путях ангельских просто невозможно. Когда "всё открыто для Духа", то и нет нужды и в том, что-бы что-то придумывать, находить решения, открывать новое. Приобретение разума – это выработка способности находить возможные решения в невозможных ситуациях. А что может быть более невозможного с точки зрения ангельских миров, как то положение, что существует здесь на Земле в этом эксперименте Люцифера?

Найдено решение, как пребывая под абсолютным давлением и тотальным контролем Матрицы эго-системы, при почти полном отделении от своей духовной части, пройти, тем не менее, к Духу. Путь из Тьмы к Свету через постижение сути фактора отделения – Эго. Путь практики разума. РАЗУМЕНИЕ. ОСМЫСЛЕНИЕ. ПОСТИЖЕНИЕ.

 

Нам внушают, что мы все должны отказаться от разума ради, якобы, Духа. Да не от разума нам нужно отказываться, а от диктата Эго; понять, что наше мышление находится под полным контролем эго-программ и затем преодолеть его, избрав высшим принципом Единое.

Как это сделать?

Следить постоянно за своим мышлением. Отслеживать приходящие к нам мысли и возникающие при этом эмоции и чувства. Чётко осознавать тот факт, что большинство этих мыслей не наши, но приходят к нам со стороны. Наши мысли на самом деле не наши! Они принадлежат Системе Массового Сознания – Матрице. Сплошной негатив, надуманные страхи, суета, беспокойства...

 

Сила человека – его мысль. Мыслью творятся миры. И этот мир таков, каковы мысли живущих в нём людей. И поэтому, достаточно захватить мышление человека, завладеть его мыслями, управляя таким образом его эмоциями и чувствами, то можно распоряжаться в этом мире, владеть и править им.

Единственноый же путь к свободе в этом мире: свободить свой разум от привязок Эго. Включить осознание – различать, видеть, понимать, как всё это работает, как устроена вся эта Матрица, эго-система, со всеми своими блоками и тиски для индивидуального мышления. Понять, что представляют собой все те силы, что правят миром через управление Массовым Сознанием. Видеть себя во всей полноте своей сути, то, что ты есть и каков ты есть – комплекс системы сознаний, – HOMO DIVINUS, человек божественный.

 



 <<