ГОЛОС БЕЗМОЛВИЯ

и другие избраные отрывки
из
«Книги золотых правил»

Перевод и примечания
«Е.П.Б.»

ПОСВЯЩАЕТСЯ НЕМНОГИМ

 

Предисловие

Последующие страницы извлечены из «Книги Золотых Правил» – книги, вручаемой ученикам мистических школ Востока. Знание их обязательно и для той оккультной школы, учения которой приняты многими теософами. Так как поэтому я знаю наизусть много из этих равил, перевод их был сравнительно лёгкой для меня задачей.

Известно, что в Индии методы психического развития различны у каждого Guru (учителя или руководителя), и не только потому, что они принадлежат к различным философским школам, которых шесть, но и оттого, что каждый Guru имеет свою собственную систему, которую он обыкновенно хранит в строгой тайне. Но по ту сторону Гималаев методы в эзотерических школах не различаются друг от друга, кроме как в том случае, когда Guru является простым ламой, немногим более сведущим, чем его ученики.

Источник, с которого сделан предлагаемый перевод, есть часть той же серии, из которой взяты станцы «Книги Дзиан», на которых основывается «Сокровенное Учение». «Книга золотых правил», как утверждают, одного происхождения с великим мистическим творением «Paramartha», которое, по словам легенды о Нагарджуне (Nagarjuna), было сообщено великому архату Нагами, или Змеями, – название, даваемое древним посвящённым.

Впрочем, идеи и изречения, содержащиеся в этой книге, при всем их благородстве и оригинальности, встречаются часто, хотя бы в другой форме, в санскритских сочинениях, как например, в «Jnaneshvari», этой дивной мистической книге, в которой Кришна описывает Арджуне в ярких красках состояние вполне просветлённого йога; то же встречается в некоторых Упанишадах. Это вполне понятно потому, что большинство, если не все, величайщие архаты, первые последователи Гаутамы Будды (Gautama Buddha), были индусами и арийцами, и не монголами; в особенности же те, которые переселились в Тибет. Сочинения одного Arysangha очень многоисленны.

Оригиналы этих «Правил» вырезаны на тонких продолговатых пластинках; копии с них – часто на дисках. Эти диски или пластинки обыкновенно хранятся на алтарях храмов, принадлежащих к центрам, где находятся школы Mahayana (Yogacharya), т.е. школы так называемого «созерцательного» направления. Написаны они различно, иногда по-тибетски, но чаще идеографическим письмом.

Священный язык (Senzar) может быть передан, кроме как посредством собственного алфавита, ещё различными способами шифрованного письма, более близкими к идеографическому, чем к буквенному. Другой способ (по-тибетски lug) состоит в употреблении цифр и красок, причём каждый знак соответствует букве тибетского алфавита (тридцать простых букв и семьдесят четыре составные буквы). Таким образом образуется полная криптографическая азбука.

В случае идеографического письма существуют определенные способы чтения текста. Так, употребляются, как например, в данном случае, символы и знаки астрологии, т.е. двенадцать знаков зодиака и семь основных цветов, каждый в трёх оттенках (светлый, основной и тёмный), что соответствует 33 основным буквам простого алфавита, словам и предложениям. Ибо при этом способе двенадцать знаков зодиака, повторенные пять раз и соединенные с пятью элементами и семью цветами, образуют полный алфавит, состоящий из 60 священных букв и 12 знаков. Знак, поставленный в начале текста, указывает, должен ли он читаться согласно индусскому способу, когда каждое слово просто заменяет санскритское, или же согласно китайскому принципу чтения идеографического письма.

Самым лёгким способом, однако, является тот, который позволяет читающему не пользоваться каким-либо определенным или даже вообще каким-либо языком; ибо знаки и символы, подобно арабским цифрам, составляли общую, международную собственность всех посвящённых мистиков и их последователей. Этой же особенностью отличается один из китайских способов письма, который одинаково легко читается всяким, знакомым со значением знаков. Так, японец может читать такой текст на своем языке так же свободно, как китаец на своём.

«Книга золотых правил» – из которых одни принадлежат к добуддийской эпохе, другие же к позднейшему времени – содержит около 90 коротких отдельных трактатов. Из них несколько лет тому назад я знала тридцать девять наизусть. Чтобы перевести и остальные, я должна бы обратиться к записям, разбросанным по весьма большому количеству бумаг и записок, накопившихся за последние двадцать лет и никогда не приведенных в порядок, так что это было бы весьма нелёгкой задачей. Помимо этого, не все из них могли бы быть переведены и поведаны миру, слишком себялюбивому и слишком привязанному к чувственным восприятиям, чтобы быть в какой-либо мере достойным и способным правильно принять столь возвышенное этическое учение. Ибо только человек, упорно и серьёзно ищущий самопознания, будет охотно внимать подобным указаниям.

И всё же именно такие этические учения заполняют бесчисленные тома восточной литературы, в особенности в Упанишадах. «Убей всякое стремление к жизни», – говорит Кришна Арджуне. «Стремление это пребывает только в теле, в орудии воплощенного «я», не в самом «Я», которое вечно, неразрушимо, которое не убивает и не может быть убито» (Kathopanishat). «Искорени ощущения» – учит Sutta Nipata; «взирай одинаково на радость и на горе, на выигрыш и на потери, на победу и на поражение»; и там же: «ищи убежище лишь в Вечном». «Уничтожь чувство обособленности», – повторяет Кришна на все лады. «Ум (Manas), следующий за блуждающим чувством, делает душу (Buddhi) столь же беспомощной, как ладью, гонимую ветром по волнам» (Bhagavad-Gita).

 

В этом переводе я стремилась сохранить поэтическую красоту языка и образов, которой отличается оригинал. Насколько старания эти были успешны – об этом должен судить читатель.

Е.П.Б.
1889 г.

Отрывок I

ГОЛОС БЕЗМОЛВИЯ

Эти поучения для тех, кому неведомы опасности низших Iddhi¹.

Тот, кто захочет слушать голос Nada², беззвучный звук, и постигать его, тот должен суть Dharan'ы³ изучить.

И равнодушный к внешним восприятиям, хозяина искать он должен чувств – того, кто мысль творит и зарождает Майю.

Реального убийца гордый – разум.

Пусть ученик убьёт убийцу.

Ибо –

Когда представится ему вся нереальность формы собственной, подобно формам сновидений после пробужденья; когда он перестанет слушать многих, он может различить Единое – глас внутренний, что убивает внешний.

Тогда – и лишь тогда – оставит царство он Asat'a – лжи, и он придёт в чертоги Sat'a – правды.

Но прежде чем душа способна видеть, гармонии достичь должна внутри себя она, и очи плотские ко всем иллюзиям должны стать слепы.

И прежде чем душа способна слышать, глухим стать должен образ, как к раскатам грома, так и к шёпоту; как к рёву исступленному слонов, так к серебристому жужжанью светляка златого.

И прежде чем душа способна постигать, и сможет помнить, ей надо слиться со Свидетелем безмолвным, подобно изваянию из глины, чьи формы прежде были слиты с ваятеля идеей.

Тогда душа услышит и сможет помнить.

И внутреннему уху станет внятен

ГОЛОС БЕЗМОЛВИЯ

который говорит:

Коль улыбается душа твоя, купаясь в солнце жизни, или поёт она в своей личинке плоти, иль плачет, заключённая в темницу Майи, иль силится она, чтоб разорвать серебряную нить, которою она привязана к Учителю⁴, – познай, о ученик, душа твоя от праха.

И если, распускаясь, душа⁵ твоя внимает шуму мира, иль отзывается на голос многосложный Майи⁶, иль испугавшись вида жгучих слёз страданий, иль оглушённая стенаниями скорби – твоя душа, подобная пугливой черепахе, сокроется под броню «я» – познай, о ученик, душа твоя есть недостойный храм безмолвного Владыки своего.

Когда ж, ростя и становясь сильнее, твоя душа из верного убежища уходит и, отрываясь прочь от защищавшего её ковчега, серебристую растягивая нить, уносится вперёд, и шепчет, свой образ созерцая на волнах пространства: «это я», – познай, о ученик, захвачена душа твоя в тенёта обольщений⁷.

Земля, о ученик, чертог скорбей, где по пути тяжёлых испытаний есть сети, чтоб опутать «я» обманами великой Attavada⁸.

О ученик не ведущий, этот мир есть только мрачное преддверье, ведущее тебя к заре, предшествующей долу истинного света, который бури загасить не могут и что горит без масла и светильни.

Речёт Закон Великий: «Чтобы достичь познанья Мирового «Я»⁹, ты должен раньше ведать само «Я». Чтобы достичь познанья «Я» такого, ты должен отдавать себя – «не-Я», и бытие отдать небытию; тогда лишь сможешь ты меж крыл Великой Птицы¹⁰ отдыхать. О, сладок отдых на крылах Того, что не рождалось и не умирает, но что есть Aum сквозь вечность времени¹¹. Воссядь на Птицу Жизни, если хочешь знать¹². Отдай ты жизнь свою, коль хочешь жить¹³.

Усталый странник! Через три чертога ведёт твой путь к конечной цели. По трём чертогам, о ты, победитель Mara, пройти ты должен через три ступени¹⁴ к четвёртой¹⁵ и тогда достичь семи миров¹⁶; миров покоя вечного.

Коль хочешь знать их имена, – внимай и помни:

У первого чертога имя – неведенье, Avidya. В чертоге этом ты увидел свет, в нём ты живёшь: в нём умереть ты должен¹⁷.

Название второго – Чертог Познания¹⁸. И в нём найдёт душа твоя цветенье жизни, – под каждым же цветком змея сокрыта¹⁹.

Чертога третьего названье – Мудрость; за ним – безбрежное пространство вод Akshara, неиссякаемый всеведенья источник²⁰.

Чтоб перейти чрез первый безопасно, не смешивай его огонь желаний, горящих там, со светом солнца жизни.

Чтоб безопасно перейти второй, не замедляй шагов, чтоб аромат дурманящий его цветов вдыхать. Чтоб от цепей тяжёлых кармы быть свободным, не здесь, в стране иллюзий, искать ты должен Guru своего.

Не медлит мудрый в радостных пределах обманных чувств.

Не внемлет мудрый сладкозвучным чарам.

Ищи того, кто даст тебе рожденье²¹ в Чертоге Мудрости; в чертоге, что за последними пределами лежит, где тени нет, где правды свет сияет, во славе несказанной.

Несотворённое живёт в тебе, лану, ведь так же, как в чертоге этом. Коль хочешь ты достичь и слить в единый оба света, то должен ты покровы тёмные иллюзии с себя совлечь. Глас плоти заглуши, не позволяй виденьям чувств встать меж тобой и светом; пусть этот свет и тот сольются воедино. Познав неведенье своё²², беги ты от чертога знаний. Опасен он в своей красе коварной – он нужен лишь для испытания тебя. Лану, ты берегись, чтоб ослеплённая его сверканием душа шагов не замедляла и в сети не попалась бы его обманчивых лучей.

Из драгоценного венца великого царя соблазнов, Mara²³ исходит этот свет. Заворожит он ум и чувства ослепит, оставивши неосторожного как брошенный обломок.

Ночная бабочка, которую привлёк мерцающий в ночи светильник твой, обречена на гибель в жидком масле. Беспечная душа, что победить не может над ней смеющегося демона иллюзий, на землю вновь его рабой вернётся.

Взирай на сонмы душ. Смотри, как мечутся они над бурным морем жизни; как, обессилев, истекая кровью, они с разбитыми крылами тонут в волнах, вздымающихся ввысь. Они, бросаемые ветром, гонимые жестокой бурей, попав в водоворот, в разверзнутых пучинах исчезают.

О ученик, когда чрез Мудрости чертог ты проходя, достичь блаженства дола хочешь, – замкни все чувства крепко ты от заблуждения великого и страшного раздельности, что разобщит тебя от всех.

«Неборождённому», что погрузилось в воды Майи, ты отрываться не давай от Матери единой. Пусть огненная сила отойдёт в покои тайные, в покои сердца²⁴, в обитель Матери вселенной²⁵.

И сила та из сердца твоего воспрянет лишь тогда в шестую область – в срединную – в пространство меж очей, и станет сила та дыханием Души Единой, всенаполняющим Учителя глаголом.

И лишь тогда ты станешь, ученик, «небесным путником»²⁶, что попирает ветры, над водами летящие, что шествует, стопами не касаясь поверхности морей.

Но прежде чем вступить на верхнюю ступень на лестнице мистических созвучий, ты должен слышать голос Бога Сокрытого²⁷ в семи тонах.

Из них подобен первый пенью соловья сладчайшему, когда с подругою прощается своей.

Второй звучит серебряным кимвалом Дхианов, будящих мерцающие звезды.

А третий звук подобен певучей жалобе морского духа, что заключён в темницу перламутра.

За этим звук, подобный песне лютни²⁸.

Как флейты из бамбука острый звук прорезывает пятый ухо и переходит в трубный глас.

Как дальние раскаты грозной тучи проносится последний.

Седьмой поглотит всё. Все звуки замирают, и более не слышно ничего.

Когда убиты Шесть²⁹ и сложены у ног Учителя, то ученик в Едином³⁰ тонет, Единым станет он и пребывает в нём.

Но раньше чем тебе вступить на Путь, ты тело лунное³¹ разрушить должен, очистить тело мысли³² и непорочным сделать сердце.

Источник вечной жизни, кристально светлый, не может слиться ведь с потоком, загрязнённым бурею земной.

Небесная росинка, что сверкает в луче рассветном лотосе чистейшем, упав на землю, обратится в ком из праха; смотри, алмаз стал грязью.

Борись с нечистыми мыслями раньше, чем победят они тебя. Уничтожай их, как они убить тебя стремятся. Ведь если ты их пощадишь, они укоренятся и вырастут, всё победят они, и ты погибнешь. О ученик, смотри, ведь даже тень их не должна коснуться до тебя. Растёт она размерами и силой, и раньше чем заметишь ты её присутствие, исчадье тьмы всё существо твое поглотит.

Знай, ученик, что раньше чем мистический огонь³³ тебя преобразует в бога, ты должен волею своей способным стать убить свой лунный образ.

«Я» – духа встретиться с «я» – плоти никогда не может. Один из них исчезнуть должен. Обоим места нет.

Знай, ученик, что раньше чем души твоей сознание сумеет понимать, сам корень личности ты вырвать должен и чувства червь раздавлен должен быть, чтоб не воскреснул вновь.

Чтоб по пути идти, ты должен, о ученик, сам стать Путем самим³⁴.

Пускай душа твоя раскроет слух к стенаньям боли, как лотос раскрывает сердце, чтобы пить сиянье утренних лучей.

Не дозволяй, чтоб солнце осушило хотя единую слезу страданий прежде, чем ты их не сотрёшь с очей страдальца.

Пусть каждая горячая слеза людского горя в храм сердца твоего падёт и там пребудет; и не сметай ее, пока причины горя ты не устранил.

О сердце милосердное, те слёзы – потоки, орошающие поле благости бессмертной. На этой почве вырастает цветок полночный Buddha³⁵; его найти труднее, и реже виден он, чем цвет от древа Vogay. Он даст зерно освобождения от новых жизней. Оно освободит архата от желаний и борьбы; оно ведёт его чрез поле жизни в блаженство и покой, известных только в стране безмолвья и небытия.

Желанья умертви. И, умертвив, смотри, чтоб не воскресли вновь.

Убей влечение к жизни; но, убивая Tanha³⁶, делай это не ради жизни вечной, но чтобы заменить мгновенность – вечным.

Оставь желания. Не негодуй на карму иль на законы неизменные природы. Борись лишь с личным, преходящим, незначащим и подлежащим смерти.

Природе помогай, и с ней работай. Ты будешь признан ей в число её творцов, и будет покоряться она тебе.

И широко раскроет пред тобой она свои покои тайн, покажет оку твоему сокровища, что в лоне девственном её глубоко скрыты. Не загрязнённая прикосновеньем плоти, она сокровища свои покажет только оку духа, что не смежится никогда, и в царствах всех её нет тайны для него.

Она покажет средства и дорогу, и первые врата, вторые, третьи – вплоть до седьмых. И дальше – цель. За ней, в сиянии купаясь солнца духа, пределы славы несказанной, незримые иному взору, как только зрению души. Одна дорога лишь ведёт на Путь. Лишь на конце её услышан может быть Безмолвный Голос.

Стремящийся идёт по лестнице; её ступени состоят из скорби и страданий. Утешить их лишь может голос правды. О горе, ученик, коль хоть единый грех ты принесёшь с собой. Под тяжестью его надломится она, и вниз ты свергнут будешь. В глубоком омуте твоих грехов и слабостей покоится подножие её, и если ты захочешь перейти чрез бездну плоти, омыть свои стопы водою отречения ты должен. О берегись, чтоб грязною ногою не вступить на лестницы нижайшую ступень. Тому да будет горе, кто загрязнит хотя б одну ступень нечистыми ногами! Ведь грязь порока и безумия засохнет, станет липкой и прикрепит его стопы к себе. Как птица, что попалась в силки коварных птицеловов, он остановится в своём движенье. Его пороки воплотятся в формы и стянут вниз его. Его грехи поднимут голос, подобно хохоту и стону дикому шакалов на закате. И мысли все его врагами станут и пленником его захватят в рабство.

Убей желанье, ученик, бессильными пороки сделай раньше, чем первый шаг ты в шествии торжественном предпримешь.

Грехи ты задуши, бессильными навеки сделай их пред тем, чтоб ногу занести на первую ступень.

Утишь боренье мысли, и всё свое внимание ты устреми к Учителю. Его ты чувствуешь, хотя ещё не видишь.

Все чувства слей в одно, чтоб в безопасности быть от врага. Лишь этим чувством, что лежит сокрыто в пространстве мозга, открывается для затемнённых глаз души крутая та стезя, которая к Учителю ведёт.

Путь долгий, утомительный, о ученик, лежит перед тобой. Единственная мысль о прошлом, что оставил позади, потянет вниз тебя, и сызнова тебе подъём тяжёлый начинать придётся.

Убей в себе об испытаниях прошедших даже память. Не оборачивайся, или ты погиб.

Не верь, что вожделенья уничтожить можешь, пока питаешь их. То есть внушение чудовищное Mara. Питаясь, грех растёт, приобретая силу, как тучный червь, гнездящийся в цветке.

О ученик, вновь розе нужно превратиться в родного стебля почку раньше, чем червь проточит сердце ей и выпьет жизни сок.

Златое дерево должно раскрыть свои сверкающие почки раньше, чем бурей сломлено оно.

Ребёнком должен ученик стать вновь, приобрести то состояние, что потерял; и это ранее, чем первый звук его коснётся слуха.

Единого Учителя сиянье, единый свет неугасимый духа, с начала самого тернистого пути, о ученик, тебя лучами светоносными своими озаряет, и лишь они способны проницать густые тёмные телесности туманы.

То здесь, то там лучами озарятся эти тучи, подобно, как сквозь заросль густую джунглей на землю сыплет искры солнца луч. Внимай, о ученик, пока не перестанет плоть желать, мозг не остынет и душа не станет твёрдой, чистой, как светлый и сверкающий алмаз, великое сияние души покоев не достигнет, его лучи не будут сердца греть, и звук мистический с высот Акаши³⁷ слуха твоего достичь не сможет – как ни велик твой труд на первых ступенях.

Пока не слышишь ты – ты не способен видеть.

Пока ты не узришь – не можешь слышать.

Внимать и видеть – вот ступень вторая.

Когда, закрыв глаза и уши, дыханье задержав, способен ученик внимать, и видеть, и различать и вкус и запах; когда четыре чувства у него сольются в пятое, – и это осязанье духом, – тогда взойдёт он на четвёртую ступень.

О победитель мыслей; на пятой чувства все убить ты должен вновь, чтоб не вернулись к жизни³⁸.

Удерживай сознание твоё от внешнего, от видимых предметов, и даже вещие виденья отгоняй, чтоб тень их не упала на свет твоей души.

Теперь в Dharana³⁹ ты, ты на шестой ступени.

Когда же вступишь на седьмую, о радостный, ты больше не увидишь «Священных Трёх»⁴⁰ – ты сам стал ими. Твоё сознание и мысли подобны близнецам, стоящим рядом; а наверху звезда твоих стремлений воссияла⁴¹. Те три, что пребывают во блаженстве несказанном и во славе – теперь в вселенной Майя и названья больше не имеют. Они слились в одну звезду, чьё пламя греет, но не обжигает, и в тот огонь, который есть Upadhi⁴² всех огней.

О ученик победоносный, это то, что называется Dhyana⁴³ меж людьми и непосредственно предшествует Samadhi⁴⁴.

Отныне «я» твоё слилось с великим «Я»; ты сам во всём, ты погрузился в То, откуда изначала был излучён.

Где личность, о лану, твоя; и где ты сам? Ты искорка в огне, ты – капля в океане, и вечно сущий луч стал всем, и вечности сияньем светозарным.

Теперь, лану, ты и творец и созерцатель, источник света ты, и луч, что излучает он; свет и мелодия луча.

О ученик благословенный, ты знаешь пять преград, ты властелин шестой, ты истин четырёх распределитель⁴⁵. Ты излучаешь свет, что падает на них, ты был учеником – теперь ты Guru.

Из истин четырёх:

Не перешёл ли ты чрез первую — познанье всех страданий?

И далее вторую: не победил ли Mara ты, царя, у Тu, преддверия собраний?⁴⁶

У третьих врат ты победил грехи, и не достиг ли правды третьей?

Ты разве не вступил на Tau, на Путь, ведущий вверх, к познанию, и к истине четвёртой?⁴⁷

Отныне пребывай под древом Bodhi – оно есть совершенства всякого познанье; и знай, ты овладел Samadhi – прозрением непогрешимым.

Внимай! Ты сам стал свет, ты сам стал звук, ты сам Учитель свой и Бог. Ты сам – своих исканий цель; непрерывающийся глас, несущийся сквозь вечность, от перемен свободный; свободный от греха, в Одном – семь звуков

БЕЗМОЛВЬЯ ГОЛОСА.

AUM TAT SAT

Отрывок II

ДВА ПУТИ

И ныне, о учитель состраданья, путь укажи для остальных людей. Взирай на тех, которые стучат, моля о входе, и в неведенье и мраке ждут, чтоб перед ними распахнулись двери, которые ведут к Закону благостному.

Глас чающих:

О милостью своею властелин, ты не откроешь ли ученье Сердца⁴⁸ нам? Отринешь ли ты просьбу слуг своих вести их по пути освобожденья?

Речёт учитель:

Есть два Пути, великих совершенств есть три; шесть добродетелей преобразуют тело в древо знанья⁴⁹.

Кто к ним приблизится?

Кто первый вступит на один из них?

Кто первый будет познавать учение о двух путях в одном, всю истину раскрытую о Сердце Тайны?⁵⁰ Закон, что без учения внушает мудрость, сопровождаем песней скорби.

О горе, горе! Alaya принадлежность всех людей; все люди могут стать едиными с великою Душою, и всё же, несмотря на то, Alaya мало помогает им!

Взирай! Подобно как луна в спокойных волнах, так отражается Alaya в малом и великом, в мельчайшем атоме, но всё ж достичь до сердца всех не может. О горе, из людей так мало пользуются этим даром, бесценным даром познаванья истины, оценкой правильной вещей, действительным познанием того, что не имеет существа!

Глаголит ученик:

Скажи учитель мне, что должен делать я, чтоб мудрости достичь? Что делать мне, о мудрый, чтобы достигнуть совершенства?

Ищи пути. Но, о лану, будь чистый сердцем прежде, чем начнёшь ты странствие своё. Пред тем, чтоб сделать первый шаг, ты должен научиться отличать реальное от ложного и преходящее от пребывающего вечно. Но более всего учись ты, отличать познанье разума от мудрости души – ученье Сердца от ученья Ока.

Воистину, неведенье подобно закрытому без воздуха сосуду, душа подобна птице, заключённой в нём. Не может щебетать она, ни шелохнуть пером; в немом оцепенении сидит она, пока от истощенья не испустит дух.

Неведенье, однако, всё же лучше, чем умственное знание без мудрости души, чтоб освещать и направлять его.

Не может семя мудрости пустить росток и развиваться в пространстве безвоздушном. Чтоб жить и опыт пожинать, уму необходимы и ширина и глубина, а также и опора, чтоб устремиться ввысь к Душе Алмазной⁵¹, Опоры той ты не ищи в пределах Майи, но, над иллюзиями вознесясь, Sat⁵² вечное и неизменное ищи, не доверяя ложному внушению воображенья своего.

Ум зеркалу подобен, он, отражая, собирает пыль⁵³. Ему необходимы нежные дыхания душевной мудрости, чтоб пыль иллюзии с него смести. Стремись, о начинающий, соединить в одном твой ум и душу.

Уничтожай неведенье, а также избегай иллюзий, и отврати свой лик от обольщенья мира. Не веруй чувствам, лживы ведь они, но в теле собственном – в ковчеге чувств своих – ты Человека Вечного⁵⁴ ищи в безличном. Когда найдёшь Его, то внутрь себя смотри: ты Просветлённым стал⁵⁵.

Благоговейный, избегай похвал. Хвала ведёт к самообману. Твое ведь тело не есть «Я» твое, и «Я» само в себе ведь тела не имеет; хвала иль осуждение его задеть не могут.

Самодовольство, о ученик, подобно высочайшей башне, куда взошёл безумец горделивый. В уединении высокомерном он сидит; никто же на него внимания не обращает.

Ученье ложное отбрасывает мудрый, его кидает на ветер Благой Закон, чьё колесо вращается для всех, для гордых и смиренных. Ученье ока – для толпы. Для избранных одних – ученье сердца. И в гордости толпа речёт: «Смотри, я знаю». Но те, кто в житницу смиренно собирали, спокойно говорят в тиши: «Так слышал я»⁵⁶.

О ученик, ученье сердца есть Великий Разделитель.

Закон Великий жернов свой вращает быстро; и днём и ночью он дробит зерно, отбрасывает плевелы от зёрен золотых, и он мякину отделяет от муки. Рука судьбы вращает колесо, и каждый поворот отмечен – биеньем сердца кармы.

Познанье истинное есть мука, познанье ложное есть плевелы. Коль хочешь хлебом мудрости питаться ты, то на бессмертья⁵⁷ чистых водах свою муку ты должен замесить. Но если ты муку из плевел замесишь с росою Майи, ты приготовишь лишь питание для смерти чёрных голубей, для птиц рожденья, разрушения и скорби.

Коль скажет кто тебе, чтоб сделаться арханом, ты должен сущее всё перестать любить, – скажи им: это ложь!

Коль скажет кто тебе, чтобы достичь освобождения, ты должен мать свою возненавидеть и сыном пренебречь, отречься от отца, его считая в хлопоты погрязшим⁵⁸; от сострадания к зверям и людям отказаться, – скажи им, что язык их лжив.

Так учат Tirthika⁵⁹ неверные.

Коль будут говорить тебе, что грех рождается от действия, блаженство же в бездействии родится, – скажи, что заблуждаются они. Сознанье бренности людских деяний, как и освобождение сознания от рабства прекращением ошибок и греха не есть для твоего божественного «Я»⁶⁰ единственно достойная задача. Так говорит ученье сердца.

Ведь воплощение не существующего, преходящего и внешнего есть Dharma ока.

A Dharma сердца – воплощенье Bodhi⁶¹, беспеременного и вечного.

Лампада светит ярко, коль скоро масло и светильня чисты. Чтоб сохранить их в чистоте, необходимо очищенье; его не чувствует огонь. «Ветвь дерева колеблется от ветра, но неподвижным остаётся ствол».

Бездействие и действие ты можешь совмещать в себе. Пусть тело действует, твой ум в покое пребывает, душа ж, как озеро в горах, прозрачна.

Ты хочешь йогом стать в круговращении времён? Тогда, лану, внимай:

Не верь ты никогда, что жизнь в глубокой чаще леса, в надменном одиночестве вдали людей; не верь ты никогда, что жизнь, поддерживаемая соком трав и корнеплодов, что утоленье жажды снегом гор превышних; не верь ты никогда, что это лишь к освобождению конечному, о ученик, тебя приблизит.

Не помышляй, что сокрушая кости и терзая плоть свою, достигнешь ты слияния с своим безмолвным «Я»⁶². О жертва собственных теней⁶³, не думай ты, что если победишь грехи своей лишь грубой формы, то этим выполнишь свой долг перед природою и человеком.

Благословенные цены не придавали такому достижению. Закона Лев, Владыка Милосердия, прозрев причину истинную человеческих страданий, немедленно покинул сладостный, но и себялюбивый отдых средь пустынь спокойных⁶⁴. Он Aranyak'ой был, и человечества учителем он стал. Дошедши до нирваны, Julai⁶⁵ проповедовать в горах и по долинам стал и речи в городах держать, их обращая к дэвам, людям и к богам⁶⁶.

Сей добрые деяния и будешь пожинать их плод. Где милосердия дела необходимы, бездействие становится деяньем смертного греха.

Так Мудрый говорит:

Воздерживаться от деяний хочешь ты? Не так твоя душа достичь свободы сможет. Для достижения нирваны должен ты приобрести самопознанье, оно же добрых дел дитя.

Имей терпенье, о стремящийся, как тот, кто неудачи не страшась, не домогается успеха. Ты устреми свой взор на ту звезду, чей луч – ты сам⁶⁷, горящую звезду, что светится в бессветных Вечности глубинах, в полях Неведомого беспредельных.

Будь постоянным, как тот должен быть, кто терпит без конца. Живут твои и исчезают тени⁶⁸, но что в тебе пребудет навсегда, что познает внутри тебя – ведь это именно и есть познанье – не связано оно с быстротекущей жизнью: то Он, кто был, кто есть, кто будет вечно, и времени не будет для него.

О ученик, коль хочешь пожинать ты сладость отдыха и мира, то поле для грядущей жатвы засевай заслуги семенем. Приемли скорбь рожденья.

Из солнечного света отступи ты в тень, чтоб место дать другим. Слеза, что орошает горя и скорбей сухую почву, цвет и плоды кармической награды возрастит на ней. Из жизни человеческой пылающего горна, из дыма чёрного вздымаются крылатые огни, очищенное пламя, которое, взлетая вверх, трёх облачений вечного Пути⁶⁹ ткань светозарную под оком Кармы созидает.

И облаченья эти суть: Nirmanakaya, Sambhogakaya и Dharmakaya⁷⁰ – риза совершенства.

Напротив, вечности сияние дают одежды Shangna⁷¹. Они одни дают уничтожение в нирване, рожденья прекращают, о лану, но и они же убивают состраданье. Не могут больше Будды Совершенства, надевшие одежду Dharmakaya, помочь спасенью человечества. Увы! пожертвованы будут ли столь многие для одного и человечество для блага единиц?

О начинающий, познай, что это путь открытый к себялюбивому блаженству. Его обходят бодхисаттвы Сердца Тайны и Будды Состраданья.

Жить для спасенья человечества – вот первый шаг. Осуществить шесть добродетелей великих⁷² – это шаг второй.

Облекшийся Nirmanakaya ризами смирения отрекся тем от высшего блаженства для себя, чтоб помогать спасению людей. Достичь блаженств нирваны, чтоб от них отречься – конечный высочайший шаг на отречения пути.

Познай, о ученик, то сокровенный путь, что Будды Совершенства избирали, что жертвовали «Я» свое – слабейшим «я».

Когда ж ученье сердца слишком высоко для крыл твоих парит, и если, в помощи нуждаясь сам, ты помогать другим страшишься, о сердце робкое, будь вовремя предупреждён: довольствуйся ученьем ока ты Великого Закона. Надейся! Ведь если тайный путь тебе недостижим сегодня, то завтра⁷³ ты его достигнуть сможешь. Познай, что каждое усилие твое, хотя малейшее – по правому иль ложному пути – из мира вечного причин исчезнуть никогда не может. Рассеивающийся дым, и тот свой оставляет след. Ведь «слово жёсткое, произнесённое в прошедших жизнях, не исчезает, а вернётся вновь»⁷⁴. Не могут розы расцвести на перечном кусте, и звезды серебристые жасмина не обратятся в тернии и в острые шипы.

«Сегодня» можешь ты создать возможности для «завтра» твоего. В великом Странствии⁷⁵ причины, рождаясь ежечасно, несут в себе свой урожай последствий, и справедливость неуклонная царит над миром. Могучим взмахом никогда не ошибающихся действий приносит смертным жизнь скорбей она иль счастья, что есть последствие, рождаемое кармой, всех прежних мыслей и деяний.

О сердце терпеливое, прими же в житницу свою всё, что твои заслуги для тебя собрали. Будь добр и будь своей судьбой доволен. Такая карма у тебя. Такая карма колесо твоих рождений, судьба всех тех, кто в горе и в печали с тобою рождены, и то ликуя, то рыдая, прикованы к твоим деяньям прежним.

...

Сегодня действуй ты для них, а завтра для тебя они работать будут.

Из самоотречения ростка произрастает ведь плод сладостный конечного освобожденья.

Тот к гибели приговорён, кто из боязни Mara воздерживается от помощи другим, чтоб действовать лишь для себя. Усталый странник, что захочет освежить в бегущих водах члены утомлённые свои, но в воду ринуться не смеет, боясь стремнины, от зноя должен изнемочь. Бездействие, рождённое себялюбивым страхом, принесёт недобрый плод.

Благочестивый себялюбец жизнь свою живёт бесцельно. Тот человек, кто не исполнил в жизни на него возложенной задачи, напрасно жил.

За колесом ты жизни следуй; следи за долга колесом к родне и к расе, к друзьям или врагам, и мысль свою замкни для радостей и горя. Законы исполняй кармических возмездей и Siddhi заслужи для будущих рождений.

Коль солнцем быть не в состоянье ты – планетой скромной будь. Коль не способен ты, как полудённое светило, пламенеть на снежноверхих высотах предвечной чистоты, то избери, о неофит, смиреннее стезю.

И путь указывай – неясным хоть мерцанием, затерянным средь сонма звёзд – подобно как вечерняя звезда, что освещает путь во тьме грядущим.

Смотри, над дремлющей землёй звезда Мигмар скользит своим в покровы алые сокрытым оком. Смотри на огненную ауру вкруг десницы, которую простёр с любовью для защиты над главой своих аскетов Lhagpa. Теперь они являются слугами у Nyima⁷⁶ и стражей молчаливою в ночи в отсутствии его. Они в прошедших кальпах сами же Nyima'ми сверкающими были; в грядущем снова станут солнцами они. В природе таковы подъёмы и паденья кармических законов.

Будь, о лану, подобен им. Давай и утешение и свет усталым странникам. Разыскивай того, кто знает менее тебя, кто пребывает в горе безысходном, кто без учителя, надежд и утешенья, кто алчет хлеба мудрости и хлеба, что питает тень, – найди его, и пусть узнает он Закон.

Поведай, чающий, ему, что тот, кто самомнение и гордость подчинить сумеет благочестию, что тот, кто прилепясь к существованию, свою покорность пред Законом и терпение своё, как сладостный цветок, сложил у ног Shakyathub-Pa⁷⁷, – что тот ещё в сей жизни станет Srotapatti⁷⁸. Совсем вдали едва мерцают совершенства Siddhi, но первый сделан шаг, вошёл в поток он, и зренье горного орла он может получить и слух его по чуткости сравняется с пугливой ланью.

О чающий, скажи ему, что истинное благочестие ему вернёт познанье то, чем обладал в прошедших жизнях он. Божественное зрение и слух приобрести нельзя в одной короткой жизни.

Смиренным будь, коль мудрости достичь захочешь ты; ещё смиреннее, коль мудрости достигнешь.

Подобен океану будь, что реки и ручьи в себе приемлет. Покой его могучий остаётся неизменным, и он не чувствует притока их.

Ты низшее в себе божественным сдержи, и сдерживай божественное – вечным.

Воистину велик, кто все желания убил; но в ком божественное «Я» искоренило даже появление желаний – тот большего достиг.

Остерегись, чтоб низшее твоё не осквернило высшее. К освобождению конечному твой путь лишь в высшем «Я» твоём. Его начало и конец находятся вне «я»⁷⁹.

Не восхваляется людьми, по скромности её, здесь та река, что матерью всех рек в своей гордыне Tirthika считают; в глазах безумца в форме человека не скрыто ничего, хоть Amrit'ты водой сладчайшею наполнена она. И всё же, месторожденье всех священных рек – Страна Святая⁸⁰, и тот, кто мудростью владеет, почитаем всеми.

Как Удамбара-дерева цветение, так редки мудрецы с прозреньем безграничным⁸¹ и арханы. Рождаются арханы в час полночный с растением священным вместе, растением о девяти и о семи стеблях⁸², с цветком святым, что расцветает и цветёт во мраке, питаясь чистою росою ложа льдистого вершин, увенчанных снегами; вершин, что ни одна не попирала грешная нога.

Познай, лану, что ни один архан не стал таким во время жизни той, когда впервые устремилась душа его к конечному освобожденью. И всё же никому из воинов, которые стремятся добровольно в жаркой битве между мёртвым и живым⁸³ принять участье, ни даже младшему из них, запрещено не будет на великий путь вступить, ведущий к полю брани.

Он или победить или погибнуть должен.

Коль победит – достигнет он нирваны. Но раньше, чем свою он сбросит тень и оболочку смертную свою, причину скорби беспредельной и страданья, в нём люди будут почитать великого, святого Будду.

И если он падёт в бою, бесплодным всё ж не будет это; враги, которых уничтожил он в последней схватке, вновь к жизни не вернутся в будущих рождениях его.

Лану неустрашимый сердцем, достигнешь ли нирваны ты иль отвернёшься от заслуженной награды⁸⁴, пусть да не будет побуждением твоим твоих деяний иль бездействия плоды.

О ученик, удел страдания избравший в колесе времён, познай, что бодхисаттва почитаем втрое, когда своим освобождением он жертвует для отреченья, чтобы облечься в скорби жизни сокровенной⁸⁵.

Един есть путь, хотя в конце раздвоен он. Отмечены его ступени четырьмя вратами и семью. И на одном конце немедленно блаженство ожидает, в конце другом оно отсрочено надолго. И оба – воздаянье за заслуги. Ты должен выбрать сам.

Единое становится двумя: открытым и сокрытым⁸⁶. И первый путь ведёт к конечной цели; к самопожертвованию ведёт второй.

Когда все преходящее пожертвовано вечному, твоей награда будет, и капля возвратится в свой источник. Открытая стезя ведёт к неизменяемому измененью – к нирване, к состоянью абсолюта, к блаженству за пределами понятий человека.

Стезя открытая – стезя освобожденья.

Но путь второй есть отреченья путь и потому зовётся скорбным.

Сокрытый путь ведёт архана к неизречённой скорби духа, к печали за живого мертвеца⁸⁷, и к безнадёжной жалости к тем людям, которых кармы скорбь удел. Ведь мудрецы не могут изменить законов кармы.

В Писанье сказано: «Учи не создавать причин, но их последствий волны так же, как и великую волну прилива, оставить должен ты пройти по нужному пути».

Открытый путь, как только цель его достигнешь ты, тебя к тому приводит, чтобы покинуть бодхисаттвы тело, вводя тебя в прославленное трижды состоянье Dharma-kaya⁸⁸, к забвенью вечному и мира и людей.

Сокрытый путь ведёт к Паранирване тоже, но лишь по завершенье кальп без меры и числа; нирван заслуженных и брошенных из безграничной жалости и состраданья к миру заблуждающихся смертных.

Но сказано: «Последний будет величайший». Samyak Sambuddha, учитель Совершенства, отрёкся от себя, спасенья ради мира, остановясь перед чертой нирваны, чертогом непорочным.

...

Ты обладаешь знаньем двух путей. Твой час для выбора пробьёт, о ученик с душою пламенной, когда конца достигнешь ты и перейдёшь врата седьмые. Твой ясен ум. Ты больше не запутан в ложных мыслях, познавши Всё. Раскрытая стоит перед тобою Истина и взором непреклонным смотрит на тебя. Она речёт:

«Плод сладостен покоя и свободы для себя. Но сладостней ещё воистину плод долга горького и непрестанного, плод отреченья для других страдающих собратьев». Кто Pratyeka-Буддой⁸⁹ стал, тот преклониться может лишь пред «Я». А бодхисаттва, что победу одержал и что свою награду держит в длани, но говорит в глубоком сострадании: «От воздаянья этого великого я отрекаюсь для других», тот величайшее свершает отреченье.

Он есть спаситель мира.

...

Взирай! В конце пути или блаженства достиженье, или долгий путь скорбей. Избрать из них любой ты можешь, обрекшийся на скорбь в кругах грядущих!

AUM VAIRAPANI HUM

Отрывок III

СЕМЬ ВРАТ

«Acharya⁹⁰, мой выбор совершен, я жажду мудрости. Ты ныне с сокровенного пути покровы снял и передал великое мне Yana⁹¹. Твой ученик, что здесь, для Твоего водительства готов».

«Да будет так, Shravaka⁹². Будь готов, ибо дальнейший путь ты должен совершить один. Учитель может лишь указывать тебе дорогу. Для всех ведь путь один, но средства к достижению конечной цели разнятся для всех, идущих по пути.

Что хочешь ты избрать, бесстрашный сердцем? Ученье ока Samtan⁹³, четырехстепенную Dhyan'y, или путь направишь свой чрез Paramit'ту⁹⁴, шесть числом, шесть благородных врат великих добродетелей, что к Bodhi и ко Prajn'e приведут, седьмой ступени мудрости?

Dhyan'ты четырехстепенной путь суровый в гору вьётся. Велик тот трижды, кто поднимется к возвышенной вершине.

Но на высоты Paramit'ты путь ещё гораздо круче. Ты должен проложить свою дорогу через семь ворот; сквозь семь твердынь, которых стерегут жестокие, коварные владыки, – то страсти воплощённые твои.

Мужайся, ученик, и золотое правило в уме держи. Раз ты прошёл ворота Srotapatti⁹⁵, раз ты «вошёл в поток», и раз коснулся ты ногою дна реки нирваны, иль в этой, иль в какой-либо другой грядущей жизни, перед тобою семь лишь воплощений, о ученик, что волей твёрд, как адамант.

Взирай! Что видишь ты перед очами, искатель мудрости богоподобной?»

«Покровы тьмы над глубиной материи простёрты; в их складках я борюсь. Перед очами мрак сгущается моими, о Господь. Он разгоняется по мановению Твоей десницы. Тень, извиваясь, движется как кольца выползающей змеи... Она растёт и ширится и исчезает в мраке».

«То собственная тень твоя, отброшенная вне пути, на мрак грехов твоих».

«Воистину, Господь, я вижу путь, его в трясину погрузилось начало, вершина же теряется в нирваны свете несказанном. И вот я вижу суживающиеся врата на трудной и тернистой той стезе ко Jnan'e».

«Ты видишь истинно, о лану. Ворота эти чающего приведут через пучину на брег другой⁹⁶. И каждые врата имеют ключ златой, что открывает их. Вот их названья:

1. Dana — ключ милосердия и ключ любви бессмертной.

2. Shila — то ключ гармонии в словах и действиях, уравновешивающий последствия с причинами, что кармы действиям не оставляет места более.

3. Kshanti — терпенье кроткое, что возмутить ничто не может.

4. Vairagya — к страданию и к наслажденью безразличие, победа над иллюзиями, созерцание лишь истины одной.

5. Virya, неустрашимая энергия, что пробивает путь свой к высшей правде, чрез омут лжи земной.

6. Dhyana, чья златая дверь, отверзшись раз, ведёт святого⁹⁷ в царство Sat'a вечного и к созерцанью непрестанному его.

7. Prajna; к ним ключ из человека бога создает, и станет бодхисаттвой он, дхианов сыном.

К воротам таковы ключи златые.

Но раньше, чем приблизиться к последним можешь ты, о созидающий своё освобожденье, ты должен совершенства Раramit'ами владеть – сверхчувственными добродетелями, число их шесть и десять вдоль трудного пути.

О ученик, что было сказано тебе, когда готовился предстать перед Учителем твоим лицом к лицу, и пред Руководителем, как свет во свете?

Пред тем, чтоб к входу первому приблизиться ты сможешь, сознание ты должен научиться отделить от тела, рассеять тень и в вечном пребывать. Для этого же должен ты дышать и жить во всём, как всё, что познавать ты можешь, дышит и живёт в тебе. Ты должен чувствовать себя сосуществующим со всем; всё сущее – в себе. Не позволяй, чтоб ум ристалищем для чувств твоих служил.

Ты бытие своё не должен отделять от Бытия и от Всего, но каплю должен с океаном слить и с каплей океан.

И так достигнешь ты созвучья полного со всем живущим, найдёшь в себе любовь ко всем людям, как будто это братия твоя, ученики единого учителя, единой, нежной матери сыны.

Наставников быть может много, едина же Душа-Руководитель⁹⁸, Alaya – душа вселенская. Живи в учителе ты этом, как луч его в тебе живёт. Живи в собратьях ты своих, подобно, как они в нём пребывают.

Перед вступленьем на порог пути, пред прохождением чрез первые врата, ты два слить воедино должен, и личным «я» пожертвовать для «Я» безличного, так разрушая связь между обоими – Antahkaran'y⁹⁹.

Ты должен быть готовым Dharm'e отвечать, закону строгому, чей голос спросит перед первым, перед изначальным шагом так тебя:

«О ты, исполненный надеждою высокой, со всеми ль правилами ты себя согласовал? В созвучии ли сердце и сознание твои с великим Сердцем и Сознаньем человечества? Ведь как священного потока голос громовой в себе все голоса природы отражает¹⁰⁰, так сердце человека, что в поток вошёл, должно дрожать в ответ на каждый вздох и мысль всего, что вкруг живёт и дышит».

Ученики подобны струнам лютни, звучащей в унисон с душой; всё человечество подобно ей самой; рука же, что перебирает струны, сравняется с дыханьем полнозвучным мировой души великой. Струна, что под учителя перстами неспособна отзываться и звучать в гармонии созвучной с струнами другими, – срывается, и прочь отброшена она. Подобно этому и общее сознанье всех Lanoo-Shravaka. Они должны в созвучье пребывать с сознанием Acharya – едины с мировой душой – иль оторваться прочь.

Вот участь страшная Dad-Dugpa¹⁰¹, убийц души своей – собратьев мрака.

Привёл ли ты в созвучье бытие своё с великим человечества страданьем, о света чающий?

Привёл? – Тогда войди! Но раньше чем на путь скорбей безрадостный свою поставишь ногу, узнать ты должен все опасности пути.

...

Ключом вооружённый милосердья, и любви, и состраданья нежного, ты в безопасности перед вратами Dana, стоящими пред выходом на Путь.

О странник радостный, взирай! Врата перед тобой просторны и высоки, и вход в них кажется легко доступным. Прямая, ровная сквозь них дорога зеленеет, как солнечная просека в лесной глуши; как отраженье рая Amitabha на земле. Поют там соловьи надежды, и птицы с светозарным опереньем, сокрытые в зелёных чащах, воспевают успехи странников бесстрашных. Они поют о бодхисаттвы добродетелях пяти, источнике пятистепенной силы Bodhi, и о семи познания ступенях.

Пройди! Ты в безопасности – ведь ты ключом владеешь.

И ко вратам вторым дорога тоже зеленеет, но круто вьётся вверх она на каменистую вершину. Туманы серые нависли над суровой и скалистой высотой, и всё темно вокруг. И путник, вверх идя, в душе своей всё тише будет слышать пение надежд. Уж охватила дрожь сомнения его и неуверенны становятся шаги.

О чающий, смотри; остерегайся страха, что как полночный нетопырь своё крыло беззвучное и тёмное простёр между души твоей сияньем лунным и той великой целью, что вдали мерцает.

О ученик, страх убивает волю и останавливает действие. И если странник не владеет добродетелями Shila, то поскользнётся он и ноги он о камни острые кремнистого пути поранит.

Да будет поступь, чающий, тверда твоя. Ты погрузись душою в сущность Kshanti, ибо ныне ты приблизишься к вратам вторым, – вратам терпения и мужества.

Очей своих не закрывай, и взора ты не отводи от Dorje¹⁰²; тот, кто ещё ворот Vairagya¹⁰³ не достиг, стрелами Mara может быть сражён.

Бестрепетным ты будь. Дыханье страха покрывает ржавчиной ключ Kshanti, а ржавый ключ открыть не может двери.

Чем дальше будешь ты идти, тем более опасностей ты встретишь. И путь, ведущий вверх, одним огнём лишь освещён: отвагою в твоём горящей сердце. Чем более дерзает он, тем большего достигнет. Чем больше страх, тем этот свет бледнее, – а только он указывает путь. Как солнца луч, что медлит на вершине гор высоких, во мраке чёрной ночи потухает, подобен этому и сердца свет. Когда померкнет он, то мрачная, пугающая тень от сердца твоего падёт на Путь и страхом пригвоздит к земле стопы твои.

О берегись сей смертоносной тьмы. Не может духа луч рассеять мрак души, пока все помыслы себялюбивые не изгнаны и странник не сказал: «Отрекся я от преходящей оболочки; причину я разрушил; тени чёрные, как внешнее последствие, существовать не могут больше». И вот теперь последний и великий бой, последняя война меж высшим «Я» и низшим началась. Поглощено великою борьбой всё поле битвы – смотри! – и больше нет его.

Но лишь ты преступил ворота Kshanti, ты третий шаг свершил, и тело стало уж рабом твоим. Теперь к четвёртому готовься ты, к вратам соблазнов, обольщающих «Я» внутреннее.

Но раньше чем приблизишься ты к цели, и раньше чем рука твоя затвор четвёртых врат поднимет, ты должен овладеть в себе изменчивой игрой ума и сонмы мыслечувств убить; коварных, вкрадчивых, непрошено вползающих в святилище твоей души.

И если ты не хочешь пасть в борьбе, то должен помыслов своих детей, свои созданья, обезвредить; неведомых, неощутимых, что вихрятся вкруг человечества, – потомство и наследие людей и прегрешений их земных. Познать ты должен пустоту того, что полным кажется, и полноту, что кажется пустой. Бесстрашно ищущий, смотри глубоко в колодезь сердца твоего и отвечай. Познал ли ты все силы «Я», о тот, кто тени внешние узрел?

И если нет – то ты погиб.

Ведь на пути четвёртом ветерок легчайший страсти иль желанья заставит колебаться свет спокойный, на оболочке чистой, белой, твоей души горящий. Малейшая волна тоски иль сожалений по обманчивым дарам иллюзий вдоль Antahkaran'ты – по пути, лежащим между «я» твоим и духом, по дороге чувств, что снова возбуждают Ahamkar'y¹⁰⁴, – хотя бы мысль была быстролетящей молнии подобна, – лишит тебя всех трёх наград, заслуженных тобой. Ведь вечное не знает перемены.

«Покинь навеки восемь тяжких бедствий. Коль не оставишь их, достичь не сможешь ты ни мудрости, ни своего освобождения» – так говорит Господь великий совершенства: Thathagata¹⁰⁵, «кто по стопам своих предшественников шёл».

Сурова, непреклонна добродетель, что называется Vairagya. Коль хочешь сим путём ты овладеть, то должен ум и восприятия свои очистить, более ещё чем раньше, от убивающего действия.

Alaya чистою насквозь ты должен пропитаться; соединиться с мыслию души природы. Когда ты вместе с ней, непобедимым будешь ты; коль отделился, то ристалищем Samvritti¹⁰⁶, причины всяких заблуждений мира, ты становишься.

Всё в человеке преходяще, кроме чистой, светлой сущности Alaya. И человек – кристальный луч её, луч света непорочного внутри; на низшей же ступени это оболочка праха. Луч этот твой путеводитель, истинное «Я» твоё, твой страж, мыслитель молчаливый и жертва низменного «я».

Душа твоя страдать лишь может через тело заблуждающееся твоё. Владей и управляй обоими и будешь невредимым ты, когда приблизишься к «воротам равновесия».

Будь бодрым, путник, что дерзаешь к берегу иному путь держать. Не внемли шёпоту ты сонмищ Mara и отгоняй злых духов – искусителей, ревнивых Lhama-yin'ов¹⁰⁷, витающих в пространстве беспредельном.

Будь твёрд! Ты приближаешься к вратам срединным, к дверям скорбей средь тысяч западней.

Своими помыслами ты владей, коль хочешь преступить порог, о добивающийся совершенства.

Владей своей душой, о ищущий бессмертной правды, коль хочешь ты достичь заветной цели.

И взор своей души сосредоточь на том едином, непорочном, от чувств свободном свете, и ключ свой золотой употреби.

...

Тяжёлая задача свершена, работа кончена. Через разверзшуюся бездну, что тебя хотела поглотить, уж переброшен мост.

...

Ты ров переступил, что окружает вход в обитель человеческих страстей. Ты Mara победил и яростные сонмища его.

И сердце ты освободил от скверны, и кровью все нечистые желанья смыл. Но всё ж задача не окончена твоя, о славный воин. Воздвигни высоко, лану, ты стену для защиты Острова Святого¹⁰⁸, построй плотину, чтобы охранить твое сознание от гордости и удовлетворения при мысли, что славный подвиг ты свершил.

Твой подвиг может быть запятнан чувством горделивым. Воздвигни крепко свой оплот, чтоб яростный напор бушующей волны, что вверх вздымается из океана Майи мировой и бьётся в берег, не поглотил и путника и остров, даже тогда, когда победа свершена.

Подобен «остров» твой оленю, и мысли своре гончих псов, что изнуряют и преследуют его, когда достичь стремится жизни он истока. О, горе, если лающая вражеская свора настигнет его раньше, чем он достиг спасения долины Jnana Marga¹⁰⁹ – «стезею чистого познанья» называемой.

И раньше чем ты вступишь на Jnana Marga и назовёшь его путём своим, душа твоя должна стать спелому плоду подобна манго: к чужим страданиям быть сладостной и нежною, как мякоть светлая и золотистая его; но твердой, как его зерно, она должна быть к собственным печалям и скорбям, о радости и горе победивший.

Душа должна стать закалённой к собственного «я» соблазнам; названия души алмазной¹¹⁰ пусть она достойной станет.

Подобно как алмаз, сокрытый в глубине земного сердца, отражать огней земли не может, так и твоё сознанье и душа; во Jnana Marga раз они погружены, то более ничто из призрачного царства Майи отражать они не могут.

Когда ты состоянья этого достиг, то все врата, к которым на пути пробиться ты был должен, широко распахнутся пред тобой. И силы все могучие природы власти не имеют, чтоб задержать движение твоё. Ты властелином станешь на пути семистепенном, но лишь тогда, не раньше, о ищущий невыразимых испытаний.

А до тех пор задача ждёт тебя еще труднее: ты должен чувствовать себя лишь мыслью, и всё ж все мысли из души своей изгнать.

Сосредоточия ума достичь такого должен ты, чтобы сильнейший вихрь вдохнуть в него не мог единого хоть помысла земного. Святилище твоё очищено должно быть от действий всех, от звука и от земного света; как мотылёк, застигнутый морозом, без жизни на пороге падает, — так все земные помыслы должны упасть перед дверями храма.

Речёт Писание:

«Чтоб пламя золотое бы горело ровным светом, поставлена должна лампада быть на месте, защищённом от всех ветров¹¹¹». При ветра дуновении изменчивом колеблется светильня; мерцающий огонь набрасывает тени мрачные, обманчивые, вечно изменяющиеся на белый храм твоей души.

И мысль – сознание твоё подобно станет бешеным слонам, беснующимся в чащах джунглей, о ты, что истину преследуешь одну. Деревья леса принимая за живых врагов, стараются они убить изменчивые тени, танцующие на скале при блеске солнца, и в усилиях напрасных гибнут.

О, берегись, чтобы, о «Я» заботясь, душа твоя опоры бы не потеряла на почве знания божественного.

О, берегись, чтоб, забывая «я», душа твоя не потеряла власти над трепещущим сознанием и не лишилась бы заслуженных плодов своей победы.

О, бойся неуравновешенности — она твой враг великий. Она сразить тебя способна и сбросить с твоего пути, которым ты идёшь, назад, глубоко в топкую сомнения трясину.

Готовым будь и будь предупреждённым вовремя. И если ты, пытаясь, ошибался, о боец бесстрашный, не теряй отваги; сражайся дальше и всё снова нападай.

Боец бесстрашный, истекая кровью драгоценной из зияющей, разверстой раны, всё ж нападает на врага и гонит прочь его с его твердыни, победит его и лишь тогда испустит дух. И вы, кто ошибался и страдал, вы действуйте как он; и из твердынь души своей врагов всех изгоняйте – честолюбье, ненависть и гнев – всех до желания последней тени, и даже если вы побеждены...

О, помни, что сражаешься ты за освобожденье человека¹¹², что неудача каждая является успехом, а искренняя каждая попытка в потоке времени свою награду обретёт. Священные ростки дают в душе ученика незримые побеги, и с каждым новым испытанием становятся сильнее стебли их. Они склоняются, подобно камышу, но ни сломаться, ни погибнуть никогда не могут, и зацветут они, когда пробьёт их час¹¹³.

...

Но если ты готов – оставь боязнь.

...

Отныне путь твой ясен прямо чрез ворота Virya, ворота пятые из врат семи. Ты на стезе, ведущей к пристани Dhyana, к шестым воротам Bodhi.

Врата Dhyana, как сосуд из алебастра, белы и прозрачны; внутри горит спокойно золотой огонь — то пламя Prajna, излучающее Atma.

Ты сей сосуд.

Ты странником стал в мире чувств, ты шёл стезёю виденья, стезёю слуха; отныне ты стоишь в познанья свете. И ныне состояния Titiksha¹¹⁴ ты достиг.

О Naljor, ты спасён.

...

О победитель всех грехов, когда Sowani¹¹⁵ перешёл ступень седьмую, природа вся в священном трепете восторженно благоговеет, покорённой чувствуя себя. Звезда сребристая своим мерцанием благую эту весть передаёт ночным цветам; ручей, журча, передаёт рассказ камням на берегу; в грохочущем прибое океана тёмные валы гремят о том скалам прибрежным, и напоённый ароматом ветерок поёт о том долинам; а сосны стройные таинственно вершинами шумят и шепчут: «Владыка воссиял, Владыка Дня»¹¹⁶.

Отныне он стоит, как белоснежная колонна на закате, и солнце вечных мыслей, восходя, льёт первые, чистейшие лучи на лик его. Его сознание – как успокоенный, безбрежный океан в пространстве бесконечности простёрся. Десницей властною он держит жизнь и смерть.

Воистину могуч он. Силы жизни, что освободились в нём, которые – он сам, святилище иллюзии поднять способны над богами высоко, над Брамою и Индрою великим. Воистину теперь достиг он воздаянья!

Не должен ли воспользоваться он, иллюзии великой победитель, дарами этими для своего покоя и блаженства; для блага своего и заслуженной славы?

Нет – нет, о чающий познания сокрытых тайн природы! Коль хочешь по стопам святого Tathagat'ы ты идти, употребляй дары и силы эти, но не для себя.

Иль хочешь ты рожденные на Меру¹¹⁷ воды задержать? Захочешь ли направить их течение для собственного блага своего или вернуть назад их, к их источнику вдоль гребня вечностей?

Коль хочешь ты, чтобы поток познания, добытого так тяжело, река премудрости неборождённой, осталася живой, бегущею водою, не допускай, чтоб обратился он в стоячий пруд.

Коль хочешь стать сотрудником ты Amitabha, Безбрежного во Времени, то должен ты, подобно бодхисаттвам близнецам¹¹⁸, свой свет излить на все три мира¹¹⁹.

Познай: сверхчеловеческого знания река, божественная мудрость, что достигнута тобой, должна через тебя, как чрез проводника Alaya, пройти и изливаться в русло новое.

Naljor стези сокрытой, о, познай: сей сладостной и свежею водой ты должен утолить всю горечь океана – безбрежного, могучего печали моря, рождённого из слёз людей.

Увы! Раз стал подобен ты недвижному светилу на высоких небесах, то эта яркая небесная звезда из глубины пространств должна сиять для всех – но лишь не для себя. Свой свет давать ты должен всем – ни у кого не брать.

Увы! Раз уподобился ты снегу чистому долин нагорных, что кажется холодным и застывшим, но что хранит и греет семена, спокойно дремлющие под его покровом, – то помни, что обязан на себя тот снег принять, и леденящий холод, и морозный ветер северный, и от дыханья их жестокого и острого собою защищать поля, что обещают урожай, который накормить голодных может.

Обрекшийся на жизнь в грядущих кальпах добровольно, неведомый людям и благодарности не знающий от них, как камень меж других бесчисленных камней, что сложены в высокую Стену Защиты¹²⁰, – таков удел твой, если ты переступил через врата седьмые. Руками многих Сострадания Владык она возведена, возвышена страданиями их, их кровью скреплена, и от тех пор защитой людям служит, как человек стал человеком, и их хранит от горших будущих печалей и скорбей.

И всё ж не видит человек её, не хочет признавать, и слову мудрости не внемлет... ведь мудрости не знает он.

Но ты, с бесхитростной, горячею душой, ты слышал всё, ты всё познал... ты должен выбрать. И потому внимай ещё.

Ты в безопасности, о Srotapatti на пути Sowan'a. Воистину на той стезе, где мрак один встречает путника усталого, где тернии терзают руки в кровь и кремни острые, торчащие изрежут ноги, где Mara самые сильнейшие орудия свои пускает в ход – немедленно ты обретёшь великую награду.

Спокойно и бесстрастно путник сей скользит вверх по течению потока, ведущего к нирване. Он знает, что чем больше ноги кровью облиты, тем сам он очищается белее. Он знает, что ему осталося семь кратких, быстротечных воплощений, и после этого достигнет он нирваны...

Таков Dhyan'ны путь, спокойное пристанище для йога, и цель благословенная для Srotapatti.

Не то, когда достиг и перешёл он путь Arhat'a.

Там Kiesha¹²¹ разрушается навек; и Tanha¹²² вырывается с корнями. Но стой, о ученик... последнее услышишь слово. Разрушишь ли божественное состраданье ты? Ведь сострадание не качество. Оно – закон законов, вечная гармония; оно есть «Я» Alaya; оно безбрежная есть сущность мира, свет права вечного, лад всех вещей и вечно пребывающей любви закон.

Чем больше ты сольёшься с ним в одно и растворится бытие твоё в Едином Бытии, чем более душа твоя соединится со всем сущим, тем больше превратишься ты в состраданье абсолютное¹²³.

Таков есть Arya путь, стезя для Будды совершенства.

Но ведом ли тебе священных свитков смысл, когда ты произносишь:

«Aum! Верю я, не все архаты получают сладостное воздаяние нирваны».

«Aum! Верю я, не все вступают Будды¹²⁴ на нирвана-дхарму».

Воистину на Arya пути ты перестал быть Srotapatti, ты бодхисаттвой¹²⁵ стал. Поток ты перешёл. Воистину имеешь право ты на облаченье Dharmakaya. Но знай, Sambhogakaya выше, чем Nirvani; а выше всех Nirmanakaya-Будда Состраданья¹²⁶.

Теперь склони главу и внемли, Бодхисатва. Внимай тому, что сострадание речёт: «Возможно ли блаженство для тебя, когда всё, что живёт, обречено страданью? Согласен ты спасенным быть и слышать мира стон?»

Ты ныне слышал всё, что было сказано:

Седьмой ступени ты достигнешь и пройдёшь врата познанья, но только для того, чтоб приобщиться скорби – коль хочешь быть ты Tathagata, идти вослед своим предшественникам, и бескорыстным пребывать до бесконечного конца.

Ты всё познал – свой путь избрать ты должен.

...

Взирай на нежный свет, струящийся с небес восточных. В восторженной хвале слились земля и небо. Несётся гимн любви от сил проявленных четверояких, от пламени пылающего, от воды струящейся, от бурных ветров и земли благоуханной.

Внимай!.. из вихря глубины неизречённого златого света, в который победитель облечён, тысячеустный голос всей природы без слов вздымается, чтоб возвестить:

О, радость вам, Сыны Myalba¹²⁷.

С другого берега назад вернулся путник.

Архан¹²⁸ родился новый.

МИР СУЩЕМУ ВСЕМУ¹²⁹

Примечания

I

1. Слово Iddhi на языке Pali соответствует санскритскому Siddhis – психические способности, сверхъестественные силы в человеке. Есть два рода Siddhis. Первая группа обнимает низшие, грубые, психические и ментальные энергии, в то время как другая требует наличия самого высокого развития духовных сил. Кришна в Shrimad Bhagavat говорит: «Тот, кто занят совершением йоги, кто подчинил себе свои чувства и сосредоточил сознание своё на мне (Кришне), – такому йогу все Siddhis готовы служить».
2. Беззвучный голос, или «Голос Безмолвия», буквально, быть может, следовало бы читать «голос духовного звука», так как Nada – санскритский эквивалент термина языка Senzar.
3. Dharana – глубокое и полное сосредоточение сознания на внутреннем объекте, сопутствуемое совершенным отрешением от всего, принадлежащего внешнему миру или миру чувств.
4. «Великий Учитель» – термин, употребляемый лану и челами (учениками) для обозначения высшего «Я». Оно соответствует Avalokiteshvara и есть то же, что Adi-Buddha у буддийских оккультистов, Atma у браманов и Христос у древних гностиков.
5. Душой здесь названо человеческое «я», или Manas, что соответствует в нашем семеричном оккультном делении человеческой душе, в противоположность духовной и животной душам.
6. Maha Maya, великая иллюзия, объективный мир.
7. Sakkayaditthi, заблуждение личного существования.
8. Attavada, ложная вера в душу или, вернее, в отдельность души или «я» от единой мировой бесконечной души.
9. Tattvajnana, то, что познает или отличает принципы в природе и в человеке; Atmajnana, то, что познает Atma – единое мировое «Я».
10. Kala-Hamsa, птица или лебедь. Nadavindupanishat (Rig Veda) говорит (в переводе Кумбаконамского Теософ. общества): «А» рассматривается как правое крыло птицы Hamsa, «U» – её левое крыло, «М» – хвост, а Ardhamatra (ударение) называется её головой.
11. Понятие о вечности на Востоке совсем иное, чем у нас. Обыкновенно оно означает 100 лет или один век Брамы, длительность одной Maha-Kalpa, или период в 311040·10⁹ лет.
12. Упомянутое выше Nadavindu говорит: «Йог, воссевший на Hamsa (созерцающий Aum), не подвержен влиянию Кармы и кроров (так в оригинале. — Прим. ред.) грехов».
13. Отдай жизнь своей физической личности, если хочешь жить в духе.
14. Три состояния сознания, которые суть: Iagrat - бодрствующее, Svapna – состояние дремоты и Sushupti – состояние глубокого сна. Эти три состояния во время йоги ведут к четвертому –
15. Turiya – состоянию высшей духовной созерцательности; наивысшее состояние; то, которое дальше сна без сновидений.
16. Некоторые мистики Востока помещают семь планов бытия, семь духовных Loka, или миров, в тело Kala-Hamsa, лебедя вне времени и пространства, становящегося лебедем во времени, когда Брахман делается Брамой.
17. Мир феноменов, мир чувств и земного сознания.
18. Чертог предварительного обучения.
19. Область астрала, мир психических сверхчувственных восприятий и обманчивых видений – мир медиумов. Это великий «астральный змий» Элифаса Леви. Ни один цветок, сорванный в этой области, не был перенесён на землю без змеи, обвившейся вокруг его стебля. Это мир великой иллюзии.
20. Область полного духовного познания, выше которой нет более опасностей для того, кто её достиг.
21. Посвящённый, ведущий ученика посредством передаваемого ему познания к духовному, или второму, рождению, называется Отцом, Guru или Учителем.
22. Ajnana, невежество или неведение – противоположность познанию Inana.
23. Mara в экзотерических религиях – демон, Азура, но в эзотерической философии – это олицетворение соблазнов, происходящих от человеческих пороков, и в буквальном переводе означает «то, что убивает» душу. Он изображается как царь (маров) с венцом, в котором сверкает драгоценный камень такой яркости, что ослепляет всякого, взирающего на него. Этот блеск означает, конечно, притягательную силу, которую порок имеет над некоторыми.
24. Внутренняя сердечная камера, называемая в санскрите Brahma-pura. «Огненная сила» есть Kundalini.
25. «Сила», «Мать вселенной» – названия, даваемые Kundalini, одной из мистических сил йога. Это есть Binlilhi, рассматриваемое как активный, а не как пассивный принцип (которым он обыкновенно является, например в случае рассматривания его как орудия или облачения высшего духа, Atma). Это электродуховная творческая сила, которая, раз она приведена в действие так же легко может убивать, как и творить.
26. Kechara, «небесный путник», или «идущий по небу». Как объясняется в шестой Adhyaya Inaneshvari – этой царственной мистической книге, - тело йога становится как бы созданным из ветра; оно становится побоно «облаку, из которого члены выступают как побеги», после чего он (йог) созерцает вещи по ту сторону морей и звёзд; он слышит язык дэв и понимает его, он познает, что происходит в сознании муравья.
27. Высшее «Я».
28. Vina, индусский струнный инструмент, подобный лютне.
29. Шесть принципов; это означает, что низшая личность уничтожена и внутренняя индивидуальная погрузилась и растворилась в седьмом или в духе.
30. Ученик стал единым с Брахманом или Atma.
31. Астральная форма, образованная камическим принципом; Kama-Rupa, или тело желаний.
32. Manasa-Rupa. Первое относится к астральному и личному «я»; второе – к индивидуальности или воплощающемуся «я», сознание которого на нашем плане низшего манаса парализовано.
33. Kundalini, змеевидная сила или мистический огонь; она называется змеевидной или кольцеообразной силой, ввиду её спирального движения и работы в теле аскета, развивающего эту силу в себе. Это электрическая, огненная, оккультная и фохатическая сила, великая, первичная сила, лежащая и основе всей органической и неорганической материи.
34. Этот Путь упоминается во всех мистических творениях. Кришна говорит в Jinaneshvari: «когда сей Путь осознан... движешься ли ты к рассвету востока или к покоям запада, о лукодержатель, странствие по этому Пути происходит без движения. На этом Пути, куда бы ты ни шёл, этим местом становишься ты сам». «Ты есть Путь» – говорится Адепту-Guru, и то же самое говорится ученику после посвящения. «Я есмь Путь...» – говорит другой Учитель.
35. Адептство, цвет Bodhisattva.
36. Tanha, воля к жизни, страх смерти и любовь к жизни; сила или энергия, являющаяся причиною воплощения.
37. Мистические звуки или мелодия, которую слышит аскет в начале цикла медитации, называемая йогами Anahatashabda. Anahata есть четвёртая из чакр.
38. Это означает, что в седьмой стадии развития, которая в оккультной системе называется Dharana, каждый орган чувств, как представитель индивидуальной способности, должен быть «умерщвлён» (или парализован) на этом плане, переходя и погружаясь в седьмое чувство, наиболее духовное.
39. См. примечание 3.
40. Каждая ступень развития в Raja-Yoga символизируется геометрической фигурой. В данном случае это священный треугольник и предшествует Dharan'e. ∆ есть знак высокого чела, тогда как треугольник другого рода есть знак высоких посвящённых. Это символ для «Я», о котором говорил Buddha и который он употреблял как символ для воплощённой формы Tathagata, освобожденной от трёх способов Prajna. Когда низшие предварительные ступени пройдены – ученик более не видит ∆ но — ... сокращение для — ..., полной семерицы. Истинная форма не даётся здесь, потому что она непременно была бы загрязнена обманщиками или осквернена использованием для злостных целей.
41. Звезда, горящая наверху, есть звезда посвящения. Знак Shaiv'ов, поклонников Шивы, покровителя всех йогов, есть чёрный круг, в настоящее время символ солнца, но в древнем оккультизме он изображал звезду Посвящения.
42. Upadhi – основа вечно недосчижимого пламени, пока аскет пребывает в этой жизни.
43. Dhyana есть последняя ступень перед окончательной на этой земле, кроме случая, когда адепт становится действительным Mahatma. Как уже сказано, на этой ступени Raja-йог ещё сохраняет духовное самосознание и сознание деятельности своих высших принципов. Ещё один шаг дальше – и он перейдёт на план по ту сторону седьмого или четвёртого, согласно учению некоторых школ. В отличие от предварительных упражнений для контролирования сознания и мыслей, называемых Pratyahara, они называют их Dharana, Dhyana и Samadhi и все вместе общим именем Samyama.
44. Samadhi есть состояние, при котором аскет теряет сознание всякой индивидуальности, включая и свою собственную, он становится Всем.
45. Четыре рода истины, согласно северному Буддизму, суть: Ku – страдание или несчастье; Tu – подверженность соблазнам; Мu – их преодоление и Таu – Путь. «Пять преград» суть: познание страданий, истина о человеческой бренности, тягостное принуждение и абсолютная необходимость освобождения от всех уз страсти и даже желаний. «Путь спасения» – последняя преграда.
46. У преддверия собраний, царь маров Maha-Mara стоит, стараясь ослепить стремящегося сверканием своего драгоценного камня.
47. Это четвёртый путь из пяти путей перевоплощения, которое ведёт и ввергает человеческие существа в состояние нескончаемых горя и радостей. Эти пути лишь подразделения одного Пути, которым следует Карма.

II

48. Две школы учения Будды, эзотерическая и экзотерическая, соответственно называются учением «сердца» и «глаза». Bodhidharma, религия мудрости в Китае – откуда эти названия попали в Тибет – называет их Tsung-men (эзотерическая школа) и Kiau-men (экзотерическая школа). Первое учение называется так потому, что оно исходило из сердца Будды, в то время как учение ока - плод его головы или мозга. Учение сердца также называется печатью Истины или истинной печатью. Эти символы постоянно встречаются на заголовках всевозможных эзотерических сочинений.
49. «Древо познания» – название, даваемое последователями Bodhidharma (религии мудрости) тем, кто достиг высшей ступени мистического познания – адептам. Nagarjuna, основатель школы Madhyamika, был назван «драконовым деревом». Дракон здесь взят как символ мудрости и знания. Дерево почитается потому, что под деревом Bodhi (мудрости) Будда получил рождение и просветление, произнёс свою первую проповедь и умер.
50. Сердце Тайны – эзотерическое учение.
51. «Душа Алмазная» Vajrasattva – название высшего Buddha, владыки всех таинств, называемого Vajradhara и Adhi-Buddha.
52. Sat, единая, вечная и абсолютная реальность и истина, тогда, как всё остальное – иллюзия.
53. Изучения Shin-Sien, который учит, что человеческий ум подобен зеркалу, которое притягивает и отражает каждый атом пыли, и потому его нужно, как и зеркало, хранить и ежедневно чистить. Shin-Sien был шестым патриархом северного Китая, проповедовавшим эзотерическое учение Bodhidharma.
54. Воплощающееся Ego называется у северных буддистов «истинным человеком», который становится, соединившись со своим высшим «Я», – Buddha.
55. Просветлённый значит Buddha.
56. Обычная формула в начале священных писаний буддистов, означающая, что то, что следует дальше, есть прямое устное предание, взявшее начало от Будды или от архатов.
57. Бессмертие – Amrita.
58. Rathapala, великий архат в легенде, называемой Rathapala Sutrasanne, так обращается к отцу своему. Но так как все подобные легенды суть аллегории (напр., отец Rathapala имеет дом с семью дверями), – то это укор тем, кто принимает это буквально.
59. Браманы – аскеты, посещающие священные места и особенно места священных омовении.
60. Воплощающееся «Я».
61. Истинная божественная мудрость.
62. Высшее «Я», седьмой принцип.
63. Физические тела в мистических школах называются тенями.
64. Отшельник, удаляющийся в джунгли и живущий в лесах после того как стал йогом, называется Агаnyaka.
65. Julai есть китайское название Tathagata, название, даваемое каждому Buddha.
66. Все традиции, и северные и южные, сходятся на том, что Будда покинул свое уединение, как только разрешил проблему жизни, т.е. получил внутреннее просветление и стал учителем человечества.
67. Каждое духовное «Я» есть луч планетного духа, согласно эзотерическому учению.
68. Личность или физическое тело называется тенью, ибо оно преходяще.
69. См. примечание 126.
70. См. примечание 126.
71. Облачение Shangna получило название от Shangna-vеsu из Rajagriha, третьего великого архата, или патриарха, как ориенталисты называют иерархию тридцати трёх архатов, распространивших буддизм. Облачение Shangna символически означает приобретение мудрости, которое приводит в нирвану разрушения (личности). Буквально так называется облачение посвящаемого неофита. Edkins утверждает, что растительная ткань была принесена в Китай из Тибета во время династии Tong. «Когда рождается Arhan, то одновременно появляется и это растение в чистом месте» – говорят китайская и тибетская легенды.
72. Идти путём Paramita означает стать йогом и далее аскетом.
73. «Завтра» означает следующее рождение или воплощение.
74. Из правил школы Prasanga.
75. Великое странствие есть полный цикл существований в одном круге.
76. Nyima – солнце по тибетской астрологии. Migmar, или Марс, имеет символом глаз, Lhagpa, или Меркурий, – руку.
77. Buddha.
78. Srotapatti, или «тот, кто вошёл в поток» нирваны, редко дойдет до неё в одно воплощение, если не достигнет цели своей благодаря каким-нибудь особым причинам. Обычно говорят, что чела, начинающий своё стремление ввысь в одной жизни, дойдёт до конца лишь в седьмом из последующих рождений.
79. Низшее личное «я».
80. Tirthika, браманические сектанты по ту сторону Гималаев, называются «неверными» буддистами страны Тибета, и наоборот.
81. Прозрение безграничное, или психическое сверхчеловеческое видение. Арханы, по преданию, одинаково хорошо видят и знают всё и вблизи себя и на расстоянии.
82. См. примечание 71.
83. Живой – бессмертное высшее «Я». Мёртвый – низшее личное «я».
84. См. примечание 126.
85. Сокровенная жизнь – жизнь Nirmanakaya.
86. Открытый путь тот, которому учат непосвященных, экзотерический и обычно принятый. Сущность тайной сокровенной стези объясняется лишь во время посвящения.
87. Люди, не ведающие эзотерическую истину и мудрость, называются живыми мертвецами.
88. См. примечание 126.
89. Pratyeka-Будды – те бодхисаттвы, которые добиваются и часто достигают облачения Dharmakaya после ряда воплощений. Не интересуясь печалями человечества и помощью ему, а только своим спасением, они входят в нирвану и исчезают из глаз и сердец человечества. В северном буддизме Pratyeka-Buddlia синоним духовного Эгоизма.

III

90. Acliarya – духовный наставник, Guru. Северные буддисты обыкновенно избирают их среди Naljor'ов, благочестивых мужей, изучивших Gotrabhu-Jnana и Jnana-darshana-shudhi, и учителей тайной мудрости.
91. Yana – колесница; таким образом Mahayana – великая колесница, a Hinayana – малая колесница; так называются две религиозные и философские школы северного буддизма.
92. Shravaka – слушающий или изучающий религиозное наставление; от корня Shru. Когда от теории он переходит к практике, к аскетизму, он становится Shra-mana, упражняющимся, от корня Shrama, действие. Hardy говорит, что эти два названия соответствуют греческим «akoustikoi» и «asketai».
93. Scimtan (по-тибетски) то же, что Dhyana по-санскритски – состояние медитации, имеющее четыре степени.
94. Paramita, шесть трансцендентных добродетелей: милосердие, нравственность, терпение, энергия, созерцание и мудрость. Для священнослужителей их десять: кроме перечисленных, ещё пользование правильными средствами, наука, благочестивые обеты, сила решения (Eitel, «Chinese Buddhism»).
95. Srotapatti – буквально «тот, кто вошёл в поток» что ведёт к океану нирваны. Это первый путь. Название второго: путь Sakridagamin'a, того, «кто должен родиться еще лишь один раз». Третий называется путём Anagamin'a, «не подлежащего более воплощению», если он сам не пожелает этого, дабы помогать человечеству. Четвертый путь известен как путь Rahat'a или Arhat'a. Это – высший путь. Arhat познает нирвану уже при жизни. Для него она не является посмертным состоянием. Во время Samadhi он испытывает всё блаженство нирваны. Как мало можно доверять ориенталистам в вопросе о точных терминах и значении слов, видно из различия во мнениях трёх признанных авторитетов по данному вопросу. Так, только что приведенные названия у R.Spence Hardy соответствуют: 1. Sowan, 2. Sakrada-gami, 3. Anagami, 4. Arya. Schlagintweit пишет эти названия ещё иначе, и, кроме того, даёт другой, новый, вариант значения этих терминов.
96. Достижение берега у северных буддистов синоним достижения нирваны путём шести и десяти Paramit.
97. Naljor – безгрешный человек, святой.
98. Душа-Руководитель есть Alaya, вселенская душа, или Atma; каждый человек носит в себе её луч и способен отождествиться и слиться с нею.
99. Antahkarana есть низший Manas, соединительный путь между личностью и высшим Manas'ом, или человеческой душой. При смерти она разрушается как путь или посредник для сообщения, но остатки её сохраняются в форме Kama-Rupa, скорлупы.
100. Северные буддисты и все китайцы на самом деле думают, что в глубоком шуме некоторых великих и священных рек находится основная нота природы. Отсюда это сравнение. Факт, хорошо известный физике, равно как и оккультизму, что совокупный звук природы, слышимый в гуле больших рек, в шорохе вершин деревьев большого леса, качаемых ветром, в доносящемся издали шуме большого города, имеет точно определимый основной тон совершенно определенной высоты. Это доказано и физиками и музыкантами. Так, профессор Rice (Chinese Music) указывает, что китайцы знали этот факт тысячи лет тому назад, говоря, что воды Hoang-ho, протекая, дают ноту Kung – «великий тон» китайской музыки. Он указывает, что эта нота соответствует тону F, «который рассматривается современными физиками как основной тон природы». Профессор В.Silliman упоминает об этом же в своих «Principles of Physics», говоря, что «этот тон соответствует среднему F рояля и может быть рассматриваем как основная нота природы».
101. Вhon'ы и Dugpa, различные секты «красных шапок», считаются наиболее искусными в колдовстве. Они живут в западном и малом Тибете и в Bhutan'e. Все они Tantrika. Странно, что некоторые ориенталисты, посетившие окраины Тибета, как, например, Schlagintweit и др., смешивают ритуалы и отвратительные обычаи этих людей с религиозными верованиями восточных лам, «жёлтых шапок» и их Naljor'oв, или святых людей.
102. Dorje то же, что по-санскритски Vajra, оружие или инструмент в руках некоторых богов (тибетских Dragshed или дэв, охраняющих люден). Считается, что он имеет оккультную силу отражать злые влияния, очищая воздух, как озон в химии. В то же время это и Mudra – поза и жесты, употребляемые при медитации. Короче говоря, это символ власти над невидимыми злыми влияниями, всё равно поза или талисман. Вhon'ы и Dugpa тем не менее присвоили этот символ себе и злоупотребляют им в целях чёрной магии. У «жёлтых шапок» Gelugpa это символ силы, как крест у христиан, и ни в каком случае не указывает на большую степень суеверности. У Bhon'oв это, подобно двойному опрокинутому треугольнику, символ колдовства.
103. Vairagya, чувство абсолютного безразличия к объективному миру, к радости и страданию. Отвращение на совсем точно передает смысл этого слова, хотя и приближается к нему. Бесстрастие, может быть, наиболее подходящее слово.
104. Ahamkara, чувство собственной личности; «я».
105. Истинное значение слова Tathagata – «тот, кто шествует по стопам своих предшественников».
106. Samvritti – та из двух истин, которая показывает иллюзорность и пустоту всех вещей. В данном случае это относительная истина. Школа Mahayana учит различать две истины: Paramarthasatya и Samvnttisatya (Satya – истина). Это яблоко раздора между Madhyamika'ми и Yogacharya'ми, так как первые отрицают, а вторые утверждают, что каждая вещь существует благодаря предшествующей причине или целому ряду их. Madhyamika – великие нигилисты и отрицатели, для которых всё является Parikalpita, иллюзией и ошибкой в мире мыслей и субъективного так же, как и в объективном мире. Yogacharya чистые спиритуалисты. Samvritti поэтому, как лишь относительная истина, есть причина всех иллюзий.
107. Lhamayin'ы суть элементалы, злые духи, враждебные людям, их враги.
108. Высшее «Я», мыслящее «Я».
109. Jnana Marga, буквально значит путь Jnan'ы, или путь чистого познания. Paramartha, или Svasamvedana (по-санскритски), – самоочевидное и самоанализирующее размышление.
110. См. примечание 51.
111. См. Bhagavad-Gita VI.19.
112. Это намёк на хорошо известное верование Востока (так же, как и Запада в данном случае), что каждый новый Buddha или святой есть новый воин рати тех, кто работает для освобождения и спасения человечества. В северных буддийских странах, где распространено учение о Nirmanakaya, каждого нового бодхисаттву, или посвящённого великого адепта, называют освободителем человечества. Nirmanakaya'ми называют тех бодхисаттв, которые отказываются от заслуженной нирваны или от облачения Dharmakaya (и то и другое навеки отрывает их от мира и людей), чтобы невидимо помогать человечеству и привести его к Paranirvan'e. Утверждение Schlagintweit'a в его «Buddhism in Tibet», что Prulpai Ku или Nirmanakaya есть «тело, в котором Buddha и Bodhisattva появляются на земле, дабы учить людей», – абсурдно, неправильно и ничего не объясняет.
113. Указания на то, что человеческие страсти и грехи, которые умерщвляются во время испытаний ученичества, образуют хорошо удобренную почву для произрастания священного ростка или семени трансцендентных добродетелей. Врождённые добродетели, таланты и дарования рассматриваются как приобретённые в предшествующих воплощениях. Гениальность без исключения есть талант или способность, принесённая из прежнего воплощения.
114. Titiksha – пятая ступень Raja-Yoga – состояние высочайшего равнодушия; подчинение, если это нужно. тому, что называется «радостью и горем для всех», но не испытывая при этом ни радости ни горя самому, короче, состояние физического, ментального и морального безразличия и бесчувственности к радости и страданию.
115. Sowani – тот, кто идёт путём Sowan, первым путем Dhyana-Srotapatti.
116. Дни означают здесь целую манвантару, период неисчислимой длительности.
117. Гора Meru, или Sumeru, – священная гора богов.
118. По символогии северных буддистов в раю Amitabha, безграничного пространства (Парабрахмана), находятся два бодхисаттвы, Kwan-shi-yin и Tas-hishi, изливающие вечный свет на три мира, в которых они жили (в том числе и на наш), дабы светом этим (знанием) помогать просвещению йогов, которые хотят, в свою очередь, спасти людей. Высокое положение их в царстве Amitabha зависит от дел милосердия, совершенных ими на земле, когда они были йогами, говорит аллегория.
119. Эти три мира суть три плана существования: физический, астральный и духовный.
120. «Стена Защиты» – охраняющая стена. Учение говорит, что соединенные усилия длинного ряда поколений йогов, святых и адептов, особенно Nirmanakaya, создали, так сказать, стену защиты вокруг человечества, которая невидимо защищает людей от горших бедствий.
121. Klesha есть любовь к удовольствиям, к радостям мира, злым или добрым.
122. Tanha, воля к жизни, причина воплощения.
123. Это сострадание не следует рассматривать как нечто, подобное «богу божественной любви» теистов. Сострадание есть абстрактный, безличный закон, чья природа, будучи совершенной гармонией, приходит в расстройство от дисгармонии, страдания и греха.
124. По номенклатуре северных буддистов все великие архаты, адепты и святые называются Буддами. Цитата взята из «Thegpa Chenpoido», «Mahayana Sutra». Воззвание к Буддам Исповедания ч. I. 4.
125. Bodhisattva по иерархии ниже совершенного Будды. В экзотерических сочинениях эти два понятия часто смешиваются. Но всё же врождённое и правильное народное чувство ставит бодхисаттв, вследствие их самопожертвования, выше Будд.
126. Это самое народное благоговение называет «Буддами Сострадания» тех бодхисаттв, которые, достигнув ступени архата (т.е. окончив четвёртый или седьмой путь), отказываются перейти в состояние нирваны или надеть, облачение Dharmakaya и «перейти на другой берег», так как тогда они не будут иметь возможности помогать людям даже в той малой доли, как это позволяет карма. Они предпочитают оставаться невидимо и мире (так сказать, в духе) и содействуют спасению людей, влияя на них, с тем чтобы они следовали «благому закону», т.е. ведут их на истинный путь. Часть ритуала северного буддизма составляет поклонение этим великим людям как святым и даже вознесение им молитв, как это делают католики и православные по отношению к своим святым и патронам. С другой стороны, эзотерическое учение не поддерживает этого. Между этими двумя учениями большая разница. Миряне, следующие экзотерическому учению, вряд ли даже понимают настоящее значение слова Nirmanakaya. Отсюда смешение понятий и различные толкования ориенталистов. Например, Schlagintwcit убеждён, что Nirmanakaya обозначает физическую форму, принимаемую Буддами, инкарнирующимися на земле, – «их земное время, менее всего возвышенное» (см. «Buddhism in Tibet»), – и далее он дает совершенно ложный взгляд на этот вопрос. Истинное учение, однако, следующее. Три тела или формы Будды называются:
         I. Nirmanakaya,
         II. Sambhogakaya,
         III. Dharmakaya.
     Первая – та эфирная форма, в которую облекается тот, кто, оставив физическое тело, появляется в астральном теле, имея при этом все знание адепта. Бодхисаттва развивает его в себе в то время, когда он двигается по пути. Достигнув цели и отказавшись от награды, он остаётся на земле как адепт, и, когда умирает, вместо перехода в нирвану он остаётся в этом преславном теле, которое он соткал себе, невидимо для непосвящённого человечества, чтобы хранить и защищать его. Sambhogakaya – то же самое, но с прибавлением сияния трех добродетелей, одна из которых заключается в полном отрешении от всего земного.Тело Dharmakaya есть тело совершенного Будды; то есть вообще не тело, а чистое дыхание; сознание, слившееся с мировым сознанием; душа, лишённая всех атрибутов. Адепты или Будды, став Dharmakaya, оставляют позади всякую возможную связь или мысль о земле. Поэтому, чтобы быть в состоянии помогать человечеству, адепт, достигший нирваны, «отказывается от тела Dharmakaya», по мистическому выражению. Из Sama-bhogakaya он сохраняет лишь великое и совершенное значение и остается в Nirmanakaya. Эзотерическая школа учит, что Гаутама Будда с несколькими из своих архатов есть такой Nirmanakaya. Выше него, вследствие его великого отречения и жертвы для человечества, нет никого.
127. Myalba, наша земля, называется адом, и величайшим из всех адов, учением эзотерических школ. Эзотерическое учение не знает другого ада или места возмездия, кроме населённой людьми планеты, или земли. Avichi есть состояние, а не место.
128. Что означает, что родился новый спаситель человечества, который поведёт людей к конечной нирване, т.е. после конца цикла жизни.
129. Это один из вариантов формулы, которая неизменно оканчивает каждое поучение, воззвание или указание: «мир всему сущему», «благословение всему живущему» и т.д.