|
Владимир Семёнович Высоцкий
СТИХИ и ПЕСНИ
|
|
Мореплаватель-одиночка
Вот послал Господь родителям сыночка –
Люльку в лодку переделать велел.
Мореплаватель родился одиночка –
Сам укачивал себя, сам болел.
Не по году он мужал – по денёчку,
И уже из колыбели дерзал:
К мореплавнью готовясь в одиночку,
Из пелёнок паруса вырезал.
Прямо по носу – глядите – то ли бочка,
То ли яхта, то ли плот, то ли нет –
Мореплаватель, простите, одиночка
Посылает нам салют и привет!
Ох, ребята, не к добру проволочка –
Сплюньте трижды все, кто на корабле.
Мореплаватель на море одиночка
Вроде чёрного кота на земле!
Вы откуда? отвечайте нам и точка!
Не могли же вы свалиться с небес?
Мы читали, что какой-то одиночка
В Треугольнике Бермудском исчез.
Это утка, это бред – всё до строчки!
И простите, если резок и груб,
Мореплаватели знают одиночки:
Он совсем не треугольник, а куб!
Вот добавил он в планктон кипяточку –
Как орудует, хоть мал, да удал!
Глядь, и ест деликатес в одиночку,
А из нас таких никто не едал!
Не искуственную ли оболочку
Вы вокруг себя, мой друг, возвели?
Мореплаванью, простите, в одиночку
Наше общество предпочли.
Он ответил: «Вы попали прямо в точку –
Там, на суше, не пожать мне вам руки –
В море плавая подолгу в одиночку,
Я по людям заскучал, моряки!»
Так поменьше им преград и отсрочек,
И задорин на пути, и сучков.
Жаль, что редко мы встречаем одиночек,
Непохожих на других чудаков.
Жаль, что редко мы встречаем одиночек,
Славных малых, озорных чудаков...
=1976г.
|
|
О переселении душ
Кто верит в Магомета, кто – в Аллаха, кто – в Исуса,
Кто ни во что не верит – даже в чёрта, назло всем...
Хорошую религию придумали индусы –
Что мы, отдав концы, не умираем насовсем.
Стремилась ввысь душа твоя –
Родишься вновь с мечтою,
Но если жил ты как свинья –
Останешся свиньёю.
Пусть косо смотрят на тебя – привыкни к укоризне.
Досадно – что ж, родишься вновь, на колкости горазд.
А если видел смерть врага ещё при этой жизни –
В другой тебе дарован будет верный зоркий глаз.
Живи себе нормальненько,
Есть повод веселиться:
Ведь, может быть, в начальника
Душа твоя вселится.
Пускай живёшь ты дворником,
родишься вновь – прорабом,
А после из прораба до министра дорастёшь.
Но если туп, как дерево, – родишься баобабом
И будешь баобабом тыщу лет, пока помрёшь.
Досадно попугаем жить,
Гадюкой с длинным веком...
Не лучше ли при жизни быть
Приличным человеком?!
Какие ситуации! Простор воображению:
Был гордым и почтенным – родишься дураком.
А если мало радует такое положение,
Скажи ещё спасибо, что не сделался скотом.
Уж лучше сразу – в дело, – чем
Копить свои обиды,
Ведь если будешь мелочен –
Докатишься до гниды.
Так кто есть кто, так кто был кем –
мы никогда не знаем, –
С ума сошли генетики от ген и хромосом,
Быть может, тот облезлый кот –
был раньше негодяеем,
А этот милый человек – был раньше добрым псом.
Я от восторга прыгаю,
Я обхожу искусы, –
Удобную религию
Придумали индусы.
=1969г.
|
|
* * *
О вкусах не спорят – есть тысяча мнений,
Я этот закон на себе испытал.
Ведь даже Эйнштейн – физический гений –
Весьма относительно всё понимал.
Оделся по моде, как требует век, –
Вы скажете сами:
«Да это же просто другой человек!»
А я – тот же самый.
Вот уж действительно –
Всё относительно!
Всё-всё, всё!
Набедренный пояс из шкуры пантеры.
О да, неприлично, согласен, ей-ей!
Но так одевались все до нашей эры,
А до нашей эры им было видней.
Оделся по моде, как в каменный век, –
Вы скажете сами:
«Да это же просто другой человек!»
А я – тот же самый.
Вот уж действительно –
Всё относительно!
Всё-всё, всё!
Оденусь , как рыцарь я после турнира,–
Знакомые вряд ли узнают меня.
И крикну, как Ричард я в драме Шекспира:
«Коня мне! Полцарства даю за коня!»
Но вот усмехнётся и скажет сквозь смех
Ценитель упрямый:
«Да это же просто другой человек!»
А я – тот же самый.
Вот уж действительно –
Всё относительно!
Всё-всё, всё!
Вот трость, канотье – я из непа, похоже?
Не надо оваций, к чему лишний шум?
Ах, в этом костюме узнали – ну что же,
Тогда я надену последний костюм.
Долой канотье, вместо тросточки стек, –
И шепчутся дамы:
«Да это же просто другой человек!»
А я – тот же самый.
Будьте же бдительны –
Всё относительно!
Всё-всё, всё!
=1966г.
|
|
О манекенах
Семь дней усталый старый Бог
В запале, в зашоре, в запаре
Творил убогий наш лубок
И каждой тваре по паре.
Ему творить – потеха,
И вот себе взамен –
Бог создал человека,
Как пробный манекен.
Идея эта не нова,
Но не обхаяна никем –
Я докажу как дважды два:
Адам – был первый манекен.
А мы – ошмётки хромосом,
Огрызки божественных генов, –
Идём проторенным путём
И создаём манекенов.
Не так мы, парень, глупы,
Чтоб наряжать живых –
Мы обряжаем трупы
И кукол восковых.
Они так вежливы – взгляни!
Их не волнует ни черта.
И жизнерадостны они,
И нам безумным не чета.
Я предлагаю смелый план
Возможных сезонных обменов:
Мы, люди, – в их бездушный клан,
А вместо нас – менекенов.
Но я готов поклясться,
Что где-нибудь заест, –
Они не согласятся
На перемену мест.
Из них, конечно, ни один
Нам не уступит свой уют–
Из этих солнечных витрин
Они без боя не уйдут.
Его налогом не согнуть,
Не сдвинуть повышеньем цен...
Счастливый путь, счастливый путь!
Счастливый мистер манекен!
О, всемогущий манекен...
=1973г.
|
|
Песня о нейтральной полосе
На границе с Турцией или Пакистаном
Полоса нейтральная. Справа, где кусты, –
Наши пограничники с нашим капитаном.
А на левой стороне – ихние посты.
А на нейтральной полосе цветы –
Необычайной красоты!
Капитанова невеста жить решила вместе.
Прикатила, говорит: – Милый! то да сё... –
Надо ж хоть букет цветов подарить невесте –
Что за свадьба без цветов? Пьянка, да и всё!
А на нейтральной полосе цветы –
Необычайной красоты!
К ихнему начальнику, точно по повестке,
Тоже баба прикатила – налетела блажь.
Тоже: – Милый, – говорит, только по турецки, –
Будет свадьба, – говорит, – свадьба – и шабаш!
А на нейтральной полосе цветы –
Необычайной красоты!
Наши пограничники – храбрые ребета –
Трое вызвались идти, с ними – капитан.
Разве ж знать они могли про то, что азиаты
Порешили в ту же ночь вдарить по цветам?
Ведь на нейтральной полосе цветы –
Необычайной красоты!
Пьян от запаха цветов капитан мертвецки,
Ну, а ихний капитан тоже в доску пьян.
Повалился он в цветы, охнув по-турецки,
И, по-русски крикнув: – Мать... – рухнул капитан.
А на нейтральной полосе цветы –
Необычайной красоты!
Спит капитан, и ему снится,
Что открыли границы, как ворота в Кремле.
Ему и нафиг не нужна была чужая заграница –
Он пройтиться хотел по ничейной земле.
Почему же нельзя? Ведь земля-то ничья,
Ведь она – нейтральная!
А на нейтральной полосе цветы –
Необычайной красоты!
=1965г.
|
|
Тау Кита
В далёком созвездии Тау Кита
Всё стало для нас непонятно.
Сигнал посылаем: «Вы что это там?»
А нас посылают обратно.
На Тау Ките
Живут в красоте,
Живут, между прочим, по-разному
Товарищи наши по разуму.
Вот, двигаясь по световому лучу
Без помощи, но при посредстве,
Я к Тау Ките этой самой лечу,
Чтоб с ней разобраться на месте.
На Тау Кита
Чего-то не так,
Там таукитовая братия
Свихнулась, по нашим понятиям.
Покамест я в анабиозе лежу,
Те таукитяне буянят.
Всё реже я с ними на связь выхожу –
Уж очень они хулиганят.
У таукитов
В алфавите слов –
Немного, и строй буржуазный,
И юмор у них безобразный.
Корабль посадил я, как собственный зад,
Слегка покривив отражатель.
Я крикнул по-таукитянски: «Виват!»,
Что значит по-нашему – «здрасьте!»
У таукитян
Вся внешность – обман,
Тут с ними нельзя состязаться:
То явятся, то растворятся...
Мне таукитянин – как вам папуас,
Мне вкратце о них намекнули.
Я крикнул: «Галактике стыдно за вас!»
В ответ они чем-то мигнули.
На Тау Ките
Условья не те:
Тут нет атмосферы, тут душно,
Но таукитяне радушны.
В запале я крикнул им: мать вашу, мол!..
Но кибернетический гид мой
Настолько дословно меня перевёл,
Что мне за себя стало стыдно.
Но таукиты –
Такие скоты, –
Наверно, успели набраться:
То – явяться, то – растворятся...
«Вы, братья по-полу, – кричу, – мужики!
Ну что...» Тут мой голос сорвался.
Я таукитянку схватил за грудки:
«А ну, – говорю, – признавайся!»
Она мне: «Уйди!» –
Мол, мы впереди –
Не хочем с мужчинами знаться,
А будем теперь – почковаться!
Не помню, как поднял я свой звездолёт,
Лечу в настроенье питейном:
Земля ведь ушла лет на триста вперёд
По гнусной теорье Эйнштейна –
Что, если и там,
Как на Тау Кита,
Ужасно повысилось знанье,
Что, если и там – почкованье?!
=1966г.
|
|
* * *
Каждому хочется малость погреться, –
Будь ты хоть гомо, хоть тля!
В космосе шастали как-то пришельцы,
Вдруг – впереди земля! наша родная Земля.
Быть может окончился ихний бензин,
А может заглохнул мотор,
Но на встречу им вышел какой-то кретин
И затеял отчаяный спор!
Нет бы раскошелиться
И накормить пришельца,
Нет бы раскошелиться, –
А он ни мычит, ни телится!
И не важно, что пришельцы,
Не ели чёрный хлеб,
Но в их тщедушном тельце
Огромный интеллект!
И мозгу у пришельцев
Килограмм, примерно, шесть.
Ну, а у наших предков –
Только челюсти, да шерсть.
И нет бы раскошелиться
И накормить пришельца,
Нет бы раскошелиться, –
А он ни мычит, ни телится!
Обидно за предков.
= ???
|
|
Письмо в редакцию
телевизионной передачи
«Очевидное-невероятное»
|
|
Дорогая передача!
Во суботу, чуть не плача,
Вся Канатчикова дача
К телевизору рвалась,
Вместо, чтоб поесть, помыться,
Уколоться и забыться, –
Вся безумная больница
У экрана собралась.
Говорил, ломая руки,
Краснобай и баламут
Про бессилие науки
Перед тайнами Бермуд.
Все мозги разбил на части,
Все извилины заплёл.
И канатчиковы власти
Колют нам второй укол.
Уважаемый редактор!
Может, лучше про реактор?
Про любимый лунный трактор?..
Ведь нельзя же! – Хоть кричи! –
То тарелками пугают,
Дескать, подлые летают –
То зазря людей кромсают
Филипинские врачи.
Мы кой в чём поднаторели, –
Мы тарелки бьём весь год.
Мы на них собаку съели,
Если повар нам не врёт.
А медикаментов груды –
Мы в унитаз, кто не дурак.
Это жизнь! И вдруг – Бермуды.
Вот те раз! Нельзя же так!
Мы не сделали скандала –
Нам вождя недоставало.
Настоящих буйных мало,
Вот и нету вожаков.
Но на происки и бредни
Сети есть у нас и бредни, –
Не испортят нам обедни
Злые происки врагов!
Это их худые черти
Бермутят воду во пруду.
Это всё придумал Черчилль
В восемнадцатом году!
Мы про взрывы, про пажары
Сочиняли ноту ТАСС...
Но тут примчались санитары,
И зафиксировали нас.
Тех, кто был особо боек,
Прикрутили к спинкам коек.
Бился в пене параноик,
Как ведьмак на шабаше:
«Развяжите полотенцы,
Иноверы, изуверцы!
Нам бермуторно на сердце
И бермутно на душе».
Сорок душ посменно воют,
Раскалились добела.
Во как сильно беспокоят
Треугольные дела.
Все почти с ума свихнулись,
Даже – кто безумен был,
И тогда главврач Маргулис
Телевизор запретил.
Вон он, змей, в окне маячит,
За спиною штепсель прячет,
Дал сигнал кому-то – значит,
Фельдшер вырвет провода.
И нам осталось уколоться
И упасть на дно колодца,
И пропасть на дне колодца,
Как в Бермудах – навсегда.
Ну, а завтра спросят дети,
Навещая нас с утра:
«Папы, что сказали эти
Кандидаты в доктора?»
Мы откроем нашим чадам
Правду, им не всё равно:
Удивительное рядом,
Но оно – запрещено.
Вот дантист-надомник Рудик.
У него приёмник «Грюндик», –
Он его ночами крутит,
Ловит, конта, ФРГ.
Он там был купцом по шмуткам –
И подвинулся рассудком, –
А к нам попал в волненье жутком,
С расстревоженным желудком,
И с номерочком на ноге.
Взволновал нас Рудик крайне –
Сообщеньем нас потряс,
Будто наш научный лайнер
В треугольнике погряз,
Сгинул, топливо истратив,
Весь распался на куски,
Но двух безумных наших братьев
Подобрали рыбаки.
Те, кто выжил в катаклизме,
Пребывают в пессимизме.
Их вчера в стеклянной призме
К нам в больницу привезли.
И один из них, механник,
Рассказал, сбежав от нянек,
Что Бермудский многогранник –
Незакрытый пуп земли.
«Что там было? Как ты спасся?» –
Каждый лез и приставал.
Но механник только трясся
И чинарики стрелял.
Он то плакал, то смеялся,
То щетинился, как ёж.
Он над нами издевался.
Сумасшедший – что возьмёшь?!
Взвился бывший алкоголик,
Матерщинник и крамольник:
«Надо выпить треугольник!
На троих его – даёшь!»
Разошёлся – так и сыпет:
«Треугольник будет выпит!
Будь он хоть параллепипед,
Будь он круг, едрёна вошь!»
Больно бьют по нашим душам
«Голоса» за тыщи миль.
Ох, зря «Америку» не глушим,
Зря не давим «Израиль»!
Всей своей враждебной сутью
Подрывают и вредят –
Кормят-поят нас бермутью
Про таинственный квадрат.
Лектора из передачи!
Те, кто так или иначе
Говорят про неудачи
И нервируют народ, –
Нас берите – обречённых, –
Треугольник вас, учёных,
Превратит в умалишённых,
Ну, а нас – наоборот.
Пусть безумная идея –
Не рубите сгоряча,
Вызывайте нас скорее
Через доку главврача.
С уваженьем. Дата. Подпись.
Отвечайте нам! А то –
Если вы не отзовётесь –
Мы напишем в «Спортлото».
=1977г.
|
|
Песенка про йогов
Чем славится индийская культура?
Ну, скажем, Шива – многорук, клыкаст.
А ещё артиста знаем – Радж Капура,
И касту йогов, странную из каст!
Говорят, что раньше йог мог
Ничерта не бравши в рот – год.
А теперь они рекорд бьют:
Всё едят и целый год пьют.
А что же мы? И мы не хуже многих –
Мы тоже можем много выпивать!
И бродят многочисленные йоги –
Их, правда, очень трудно распознать.
Очень много может йог штук.
Вот один недавно лёг, вдруг, –
Третий день уже летит – стыд!
Ну а йог себе лежит, спит.
Я знаю, что у них секретов много.
Поговорить бы с йогом тет-на-тет,
Ведь даже яд не действует на йога,
На яды у него – иммунитет!
Под водой не дышит час – раз,
Не обидчив на слова – два.
Но если чует что старик вдруг, –
Скажет: Стоп! и в тот же миг – труп.
Я попросил подвыпившего йога,
Он бритвы, гвозди ел, как колбасу:
«Послушай, друг, откройся мне, ей бога, –
С собой в могилу тайну унесу!»
Был ответ на мой ворос прост,
Но поссорились мы с ним в дым!
Я бы мог открыть ответ тот,
Но йог велел хранить секрет, вот!
=1967г.
|
|
* * *
Пока вы здесь в ванночке с кафелем
Моетесь, нежитесь, греетесь,
Он в холоде сам себе скальпелем
Там вырезает аппендикс.
Он слышит движение каждое,
И видит как прыгает сердце.
Эх жаль, не придётся вам, граждане,
В зеркало так посмотреться.
Свою же он видит изнанку,
Ему не приходится брезговать.
И думает: Мать его за ногу –
Эх, только б что надо отрезать!
До цели всё ближе и ближе,
Хоть боль бы утихла для виду.
Ой, легче отрезать по грыже
Всем, кто покорял Антарктиду!
Он больно бы стукнул по темечку
Того, кто торгует и знает,
Что зёрнышки, косточки, семечки
Слепую кишку засоряют.
Рискуя собой поминутно:
Слепую – не так это просто, –
Отрезал себе абсолютно
Больной и ненужный отросток.
Вы водочку здесь пузыряете
Большими, большими глотками.
А он себя шьёт, – понимаете? –
Большими, большими стежками.
Герой он! Теперь же смекайте-ка:
Нигде ведь не могут так больше.
Чего нам Антарктика с Арктикой,
Чего нам Албания с Польшей?
=1961г.
|
|
Одна научная загадка,
или почему аборигены съели Кука
|
Не хватайтесь за чужие талии,
Вырвавшись из рук своих подруг!
Вспомните, как к берегам Австралии,
Подплывал покойный ныне Кук,
Как, в кружок усевшись под азалии,
Поедом – с восхода до зари –
Ели в этой солнечной Австралии
Друг дружку злые дикари.
Но почему аборигены съели Кука,
За что – не ясно, молчит наука.
Мне представляется совсем простая штука:
Хотели кушать – и съели Кука!
Есть вариант, что ихний вождь – Большая Бука –
Сказал, что – очень вкусный кок на судне Кука...
Ошибка вышла – вот о чём молчит наука:
Хотели – кока, а съели – Кука!
И вовсе не было подвоха или трюка –
Вошли без стука, почти без звука, –
Пустили в действие дубинку из бамбука –
Тюк! прямо в темя – и нету Кука!
Но есть, однако же, ещё предположенье,
Что Кука съели из большого уваженья, –
Что всех науськивал колдун – хитрец и злюка:
«Ату, ребята, хватайте Кука!
Кто уплетёт его без соли и без лука, –
Тот сильным, смелым, добрым будет –
вроде Кука!»
Кому-то под руку попался каменюка –
Метнул, гадюка, – и нету Кука!
И дикари теперь заламывают руки,
Ломают копья, ломают луки,
Сожгли и бросили дубинки из бамбука –
Переживают, что съели Кука!
=1976г.
|
|
Песня попугая
Послушайте все – ого-го, эге-гей! –
Меня – попугая – пирата морей!
Родился я в тыща каком-то году
В банано-лиановой чаще.
Мой папа был папа-пугай какаду,
Тогда ещё не говоряший.
Но вскоре покинул я девственный лес:
Взял в плен меня страшный Фернандо Кортес.
Он начал на бедного папу кричать,
А папа Фернанде не мог отвечать,
Не мог – не умел – отвечать.
И чтоб отомстить от зари до зари
Учил я три слова, всего только три,
Упрямо себя заставлял – повтори:
«Карамба!», «Коррида!» и «Чёрт побери!!!»
Послушайте все – ого-го, эге-гей! –
Меня – попугая – пирата морей!
Нас шторм на обратной дороге застиг,
Мне было особенно трудно.
Английский фрегат под названием «бриг»
Взял на абордаж наше судно.
Был бой рукопашный три ночи, три дня –
И злые пираты пленили меня.
Так начал я плавать на разных судах –
В районе экватора, в северных льдах...
На разных пиратских судах.
Давали мне кофе, какао, еду,
Чтоб я их приветствовал: «Хау ду ю ду!»
Но я повторял от зари до зари:
«Карамба!», «Коррида!» и «Чёрт побери!!!»
Послушайте все – ого-го, эге-гей! –
Меня – попугая – пирата морей!
Лет сто я проплавал пиратом, и что ж?
Какой-то мотросик пропащий
Продал меня в рабство за ломаный грош,
А я уже был говорящий.
Турецкий паша нож сломал пополам,
Когда я сказал ему: «Паша, салам!»
И просто кондрашка хватила пашу,
Когда он узнал, что ещё я пишу,
Считаю, пою и пляшу.
Я Индию видел, Иран и Ирак.
Я – инди-и-видум – не попка-дурак.
(Так думают только одни дикари).
Карамба! Коррида!! И – чёрт побери!!!
=1973г.
|
|
Песня Алисы
Я страшно скучаю, я просто без сил.
И мысли приходят – меня беспокоя, –
Чтоб кто-то куда-то меня пригласил
И я там увидела что-то такое!..
Но что именно – право, не знаю.
Все советуют наперебой:
«Почитай», – я сажусь и читаю,
«Поиграй», – ну, я с кошкой играю.
Всё равно я ужасно скучаю!
Сэр! Возьмите Алису с собой!
Мне так бы хотелось, хотелось бы мне
Когда-нибудь, как-нибудь выйти из дома
И вдруг оказаться вверху, в глубине,
Внутри и снаружи – где всё по-другому.
Но что именно – право не знаю.
Все советуют наперебой:
«Почитай», – ну, я с кошкой играю,
«Поиграй», – я сажусь и читаю.
Всё равно я ужасно скучаю!
Сэр! Возьмите Алису с собой!
Пусть дома поднимется переполох
И пусть наказанье грозит – я согласна, –
Глаза закрываю, считаю до трёх...
Что будет, что будет! Волнуюсь ужасно.
Что именно– право, не знаю.
Всё смешалось в полуденный зной:
Почитать? – я сажусь и играю,
Поиграть? – ну, я с кошкой читаю.
Всё равно я ужасно скучаю!
Сэр! Возьмите Алису с собой!
=1973г.
|
|
Падение Алисы
Догонят ли в воздухе – или шалишь –
Летучая кошка летучую мышь,
Собака летучая – кошку летучую?
Зачем я себя этой глупостью мучаю?!
А раньше я думала, стоя над кручею:
Ах, как бы мне сделаться тучей летучею!
Ну вот! Я и стала тучей летучею.
Ну вот и решаю по этому случаю:
Догонят ли в воздухе – или шалишь –
Летучая кошка летучая мышь?..
=1973г.
|
|
Про дикого вепря
В королевстве, где всё тихо и складно,
Где ни войн, ни катаклизмов, ни бурь,
Появился дикий вепрь огромадный –
То ли буйвол, то ли бык, то ли тур.
Сам король страдал желудком и астмой,
Только кашлем сильный страх наводил.
А тем временем зверюга ужасный
Коих ел, а коих в лес волочил.
И король тотчас издал три декрета:
«Зверя надо одолеть, наконец!
Кто отважится на дело на это –
Тот принцессу поведёт под венец!»
А в отчаявшемся том государстве –
Как войдёшь, так сразу наискосок, –
В бесшабашной жил тоске и гусарстве
Бывший лучший королевский стрелок.
На полу лежали люди и шкуры,
Пели песни, пили мёды – и тут
Протрубили на дворе трубадуры,
Хвать стрелка! – и во дворец волокут.
И король ему прокашлял: – Не буду
Я тебе читать моралей, юнец!
Если завтра победишь Чуду-юду,
То принцессу поведёшь под венец..
А стрелок: – Да это что за награда?
Мне бы выкатить портвейна бадью!
Мол, принцессу мне и даром не надо –
Чуду-юду я и так победю.
А король: – Возьмёшь принцессу – и точка!
А не то тебя – раз-два! – и в тюрьму!
Это всё же королевская дочка!
А стрелок: – Ну хоть убей – не возьму!
И пока король с ним так препирался, –
Съев уже почти всех женщин и кур,
Возле самого дворца ошивался
Этот самый то ли бык, то ли тур.
Делать нечего: портвейн он отспорил,
Чуду-юду победил и убёг.
Так принцессу с королём опозорил
Бывший лучший, но опальный стрелок.
=1966г.
|
|
Песня о вещей Кассандре
Долго Троя в положении асадном
Оставалась неприступною твердыней,
Но троянцы не поверили Кассандре, –
Троя, может быть, стояла б и поныне!
Без умолку безумная девица
Кричала: «Ясно вижу Трою павшей в прах!»
Но ясновидцев – впрочем как и очевидцев –
Во все века сжигали люди на кострах.
И в ночь, когда из чрева лошади на Трою
Спустилась смерть, как и положено, крылата,
Над избиваемой безумною толпою
Кто-то крикнул: «Это ведьма виновата!»
Без умолку безумная девица
Кричала: «Ясно вижу Трою павшей в прах!»
Но ясновидцев – впрочем как и очевидцев –
Во все века сжигали люди на кострах.
И в эту ночь, и в эту кровь, и в эту смуту,
Когда сбылись все предсказания на славу,
Толпа нашла бы подходящую минуту
Чтоб учинить свою привычную расправу.
Без умолку безумная девица
Кричала: «Ясно вижу Трою павшей в прах!»
Но ясновидцев – впрочем как и очевидцев –
Во все века сжигали люди на кострах.
А вот конец – хоть не трагичный, но досадный:
Какой-то грек нашёл кассандрину обитель, –
И начал пользоваться ей не как Кассандрой,
А как простой и ненасытный победитель.
Без устали безумная девица
Кричала: «Ясно вижу Трою павшей в прах!»
Но ясновидцев – впрочем как и очевидцев –
Во все века сжигали люди на кострах,
Во все века держали люди в дураках...
=1967г.
|
|
Куплеты нечисти
– Я Баба Яга,
вот и вся недолга.
Я езжу в немазаной ступе.
Я к русскому духу не очень строга:
Люблю его... сваренным в супе.
Ох, надоело с метёлкой гонять,
Зелье я переварила.
Нет, чтой-то стала совсем изменять
Наша нечистая сила!
– Добрый день, добрый день!
Я дак – Оборотень.
Неловко на днях обернулся:
Хотел превратиться в дырявый плетень,
Да вот посерёдке запнулся.
Кто я теперь – самому не понять,
Эк меня, братцы, скривило!..
Нет, чтой-то стала нам всем изменять
Наша нечистая сила!
– Я старый больной
озорной Водяной,
Но мне надоела квартира.
Лежу под корягой, простуженный, злой,
Ведь в омуте мокро и сыро.
Вижу намедни – утопленник. Хвать!
А он меня пяткой по рылу...
Нет, перестали вконец уважать
Нашу нечистую силу!
– Такие дела:
Лешачиха со зла,
Лишив меня лешевелюры,
Вчера из дупла на мороз прогнала –
У ней с Водяным шуры-муры.
Со свету стали совсем изживать,
Прост-таки гонят в могилу...
Нет, перестали совсем ублажать
Нашу нечистую силу!
=1974г.
|
|
Антисказка
Лукоморья больше нет, от дубов простыл и след.
Дуб годится на паркет, так ведь нет –
Выходили из избы здоровенные жлобы,
Порубили все дубы на гробы.
Ты уймись, уймись тоска у меня в груди,
Это только присказка, сказка – впереди!
Распрекрасно жить в домах на куриных на ногах,
Но явился всем на страх вертопрах.
Добрый молодец он был, – бабку-ведьму подпоил, –
Ратный подвиг совершил: дом спалил.
Ты уймись, уймись тоска у меня в груди,
Это только присказка, сказка – впереди!
Тридцать три богатыря порешили, что зазря
Берегли они царя и моря, –
Каждый взял себе надел, кур завёл и нём сидел,
Охраняя свой удел не у дел.
Ободрав зелёный дуб, дядька ихний сделал сруб,
С окрушающими туп стал и груб!
И ругался день-деньской бывший дядька их морской,
Хоть имел участок свой под Москвой.
Ты уймись, уймись тоска у меня в груди,
Это только присказка, сказка – впереди!
Здесь и вправду ходит кот: как направо – так поёт,
Как налево – так загнёт анекдот!
Но учёный сукин-сын цепь златую снёс в торгсин,
И на выручку один – в магазин.
Как-то раз за божий дар получил он гонорар –
В Лукоморье перегар, на гектар.
Но хватил его удар, чтоб избегнуть божьих кар
Кот диктует про татар мемуар.
Ты уймись, уймись тоска у меня в груди,
Это только присказка, сказка – впереди!
И Русалка – вот дела! – честь недолго берегла,
И однажды как смогла, родила.
Трицать три же мужика не желают знать сынка, –
Пусть считается пока сын полка.
Как-то раз один колдун, врун болтун и хохотун,
Предложил ей, как знаток дамских струн:
Мол, Русалка, всё пойму и с дитём тебя возьму!
И пошла она к нему, как в тюрьму.
А бородатый Черномор – лукоморский первый вор –
Он давно Людмилу спёр, ох хитёр!
Ловко пользуется, тать, тем что может он летать –
Зезеваешься: он – хвать! и тикать!
А ковёрный самолёт
Здан в музей в запрошлый год –
Любознательный народ так и прёт!
И без опаски старый хрыч
Баб ворует – хнычь не хнычь, –
Ох, скорей ему накличь параличь!
«Нету мочи, нету сил! – Леший как-то недопил,
Лешачиху свою бил и вопил, –
Дай рубля, прибью а то! я добычик, али кто?
А не даш, тады пропью долото!
Я ли ягод не носил? – снова Леший голосил, –
А коры по скольку кил приносил?
Надрывался издаля, всё твоей забавы для,
Ты ж жалеешь мне рубля, ах ты тля!»
И невиданных зверей, дичи всякой – нету, ей:
Понаехало за ней егерей...
В общем, значит, не секрет:
Лукоморья больше нет.
Всё, о чём писал поэт, – это бред!
Ты уймись, уймись тоска, душу мне не рань,
Раз уж это присказка, значит – сказка дрянь.
=1967г.
|
|
Песенка про козла отпущения
В заповеднике (вот в каком – забыл)
Жил да был Козёл – роги длинные, –
Хоть с волками жил – не по волчьи выл –
Блеял песенки всё козлиные.
И пощипывал он травку, и нагуливал бока,
Не услышишь от него худого слова, –
Толку было с него, правда, как с козла молока,
Но вреда, однако, тоже – никакого.
Жил на выпасе, возле озерка,
Не вторгаясь в чужие владения, –
Но заметили скромного Козлика
И избрали в козлы отпущения!
Например, Медведь – баламут и плут –
Обхамит кого-нибудь по-медвежьему, –
Враз Козла найдут, приведут и бьют:
По рогам ему и промеж ему...
Не противился он, серенький, насилию со злом,
А сносил побои весело и гордо.
Сам медведь сказал: «Робяты, я горжусь Козлом –
Героическая личность, козья морда!»
Берегли Козла, как наследника, –
Вышло даже в лесу запрещение
С территории заповедника
Отпускать козла отпущения.
А Козёл себе всё скакал козлом,
Но пошаливать он стал втихомолочку:
Как-то бороду завязал узлом –
Из кустов назвал волка сволочью.
А когда очередное отпущенье получал –
Всё за то, что волки лишку откусили, –
Он, как будто бы случайно, по-медвежьи зарычал, –
Но внимания тогда не обратили.
Пока хищники меж собой дрались,
В заповеднике крепло мнение,
Что дороже всех медведей и лис –
Дорогой Козёл отпущения!
Услыхал Козёл – да и стал таков:
«Эй вы, бурые, – кричит, – эй вы, пегие!
Отниму у вас рацион волков
И медвежие привелегии!
Покожу вам "козью морду" настоящую в лесу,
Распишу туда-сюда по трафарету, –
Всех на роги намотаю и по кочкам разнесу,
И ославлю по всему по белу свету!
Не один из вас будет землю жрать,
Все подохните без прощения, –
Отпускать грехи кому – это мне решать:
Это я – Козёл отпущения!»
... В заповеднике (вот в каком – забыл)
Правит бал Козёл не по-прежнему:
Он с волками жил – и по-волчьи взвыл, –
И рычит теперь по-медвежьему.
=1973г.
|
|
Песня про нечисть
В заповедных и дремучих
Страшных Муромских лесах
Всяка нечисть бродит тучей
И в проезжих сеет страх:
Воет воем, что твои
упокойники...
Если есть там соловьи –
то разбойники.
Страшно, аж жуть!
В заколдованных болотах,
Там кикиморы живут, –
Защекочут до икоты
И на дно уволокут.
Будь ты конный, будь ты пеший –
заграбастают,
А уж лешие –
так по лесу и шастают.
Страшно, аж жуть!
А мужик – купец и воин –
Попадал в дремучий лес –
Кто за чем: кто с перепою,
А кто сдуру в чащу лез.
По причине попадали,
без причины ли,
Только всех их и видали –
словно сгинули.
Страшно, аж жуть!
Из заморского из лесу,
Где и вовсе сущий ад,
Где такие злые бесы –
Чуть друг друга не едят,
Чтоб творить им совместное
зло потом,
Поделиться приехали
опытом.
Страшно, аж жуть!
Соловей-разбойник главный
Им устроил буйный пир,
А от них был Змей трёхглавый
И слуга его – Вампир.
Пили зелье в черепах,
ели бульники,
Танцевали на гробах,
богохульники.
Страшно, аж жуть!
Змей Горыныч влез на древо,
Ну – раскачивать его:
«Выводи, Разбойник, девок,
Пусть покажут кой-чего,
Пусть нам лешие попляшут,
попоют,
А не то я, матерь вашу,
всех сгною!»
Страшно, аж жуть!
Соловей-разбойник тоже
Был не только лыком шит, –
Гикнул, свистнул, крикнул: «Рожа,
Гад, заморский паразит,
Убирайся без бою,
уматывай
И Вампира с собою
прихватывай!»
Страшно, аж жуть!
Все взревели, как медведи:
«Натерпелись – столько лет!
Ведьмы мы али не ведьмы,
Патриотки али нет?!
Налил бельма, ишь ты, клещ,
отоварился,
А ещё на наших женщин
позарился!..»
Страшно, аж жуть!
... А теперь седые люди
Помнят прежние дела:
Билась нечесть грудью в груди
И друг друга извела.
Прекратилося навек
безобразие –
Ходит в лес человек
безбоязненно.
И не страшно ничуть!
= ???
|
|
Свадебная
Ты, звонарь-пономарь, не кемарь,
Звонкий колокол раскочегаривай!
Ты очнись, встрепенись, гармонист,
Переливами щедро одаривай!
Мы беду навек спровадили,
В грудь ей вбили кол осиновый.
Перебор сегодня – свадебный,
Звон над городом – малиновый.
Эй, гармошечка, дразни,
Не спеши, подманивай.
Главный колокол, звони,
Маленький – подзванивай.
Крикуны, певуны, плясуны!
Оглашенные, неугомонные!
Нынче пир, буйный пир на весь мир.
Все – желанные, все – приглашённые!
Как на ярмарочной площади
Вы веселие обрящете,
Там и горло прополощете,
Там споёте да попляшете.
Не серчай, а получай
Чашу полновесную!
Походи да привечай
Жениха с невестою!
Топочи, хлопочи, хохочи!
Хороводы води развесёлые!
По бокам, по углам – к старикам –
Разойдись, недоёные, квёлые!
Поздравляй, да с пониманием,
За застольною беседою –
Со счастливым сочетанием
Да с законною победою.
Наша свадьба – не конец
Дельцу пустяковому:
Делу доброму – венец
Да начало – новому!
= ???
|
|
Скоморохи на ярмарке
Эй, народ честной, незадачливый!
Эй вы, купчики да служилый люд,
Живо к городу поворачивай –
Зря ли в колокол с колоколен бьют!
Все ряды уже с утра
Позахвачены –
Уйма всякого добра,
Всякой всячины:
Там точильные круги –
Точат лясы,
Там лихие сапоги –
Самоплясы.
Тагарка-матагарка,
Во столице ярмарка,
Сказочно-реальная,
Цветомузыкальная.
Богачи и голь перекатная,
Покупатели все, однако, вы.
И хоть ярмарка не бесплатная,
Все на ярмарке одинаковы.
За едою в закрома
Спозараночка
Скатерть сбегает сама –
Самобраночка.
Кто не хочет есть и пить,
Тем – изнанка:
Их начнёт сама бранить
Самобранка.
Тагарка-матагарка,
Во, какая ярмарка:
Праздничная, вольная,
Белохлебосольная.
Вот и шапочки-невидимочки.
Кто наденет их – станет барином.
Леденцы во рту – словно льдиночки,
И жар-птица есть в виде жареном.
Прилетели год назад
Гуси-Лебеди, –
А теперь они лежат
На столе, гляди!
Эй, слезайте с облучка,
Добры люди,
Да из Белого Бычка
Ешьте студень!
Тагарка-матагарка,
Всем богата ярмарка!
Вон орехи рядышком –
С изумрудным ядрышком!
Скоморохи здесь – все хорошие,
Скачут-прыгают через палочку.
Прибауточки скоморошие, –
Смех и грех от них – все вповалочку.
По традиции, как встарь, –
Вплавь и волоком
Привезли царь-самовар,
Как царь-колокол.
Скороварный самовар,
Он – на торфе,
Вам на выбор сварит вар
Или кофе.
Тагарка-матагарка,
Удалая ярмарка,
С плясунами резвыми,
Большей частью – трезвыми.
Вот Балда пришёл, поработать чтоб:
Без работы он киснет-квасится.
Тут как тут и Поп – толоконный лоб,
Но Балда ему – кукиш с маслицем!
Разновесые весы –
Проторгуешься!
В скороходики-часы –
Не обуешься.
Скороходы-сапоги
Не залапьте!
А для стужи да пурги –
Лучше лапти.
Тагарка-матагарка,
Что за чудо ярмарка –
Звонкая, несонная,
Нетрадиционная!
Вон Емелюшка Щуку мнёт в руке,
Щуке быть ухой, вкусным варевом.
Черномор Кота продаёт в мешке –
Слишком много Кот разговаривал.
Говорил он без тычка
Без задорины –
Все мы сказками слегка
Объегорены.
Не скупись, не стой, народ,
За ценою.
Продаётся с цепью Кот –
С золотою!
Тагарка-матагарка,
Упоенье – ярмарка –
Обшее, повальное,
Эмоциональное!
Будет смехом-то рвать животики,
Кто отважится, разохотится
Да на коврике-самолётике
Не откажется, а прокотится.
Разрешите сделать вам
Примечание:
Никаких воздушных ям
И качания.
Ковролётчики вчера
Ночь не спали –
Пыль из этого ковра
Выбивали.
Тагарка-матагарка,
Удалася ярмарка!
Тагарка-матагарка,
Хорошо бы – надолго!
Здесь река течёт – вся молочная,
Берега на ней – сплошь кисельные.
Мы вобьём во дно сваи прочные,
Запрудим её – дело дельное.
Запрудили мы реку –
Это плохо ли?!
На кисельном берегу
Пляж отгрохали.
Но купаться нам пока
Нету смысла,
Потому у нас река
Вся прокисла.
Тагарка-матагарка,
Не в обиде ярмарка –
Хоть залейся нашею
Кислой простоквашею!
Мы беду-напасть подожгём огнём,
Распрямим хребты втрое сложенным,
Мёда хмельного до краёв нальём
Всем скучающим и скукоженным.
Много тыщ имеет кто –
Тратьте тыщи те:
Даже то – не знаю что –
Здесь отыщите!
Коль на ярмарку пришли –
Так гуляйте,
Неразменные рубли –
Разменяйте!
Тагарка-матагарка,
Во какая ярмарка!
Подходи, подваливай,
Сахари, присаливай!..
= ???
|
|